Тайное не станет явью

Девушка моргнула и протерла глаза. Атль ошарашенно вытаращилась на измененного Вудса — помнила этого мужчину обычным, если не сказать заурядным, серым и неприметным. В ее голове не укладывалось, до какой степени генная инженерия способна изменить человека в несколько сот тонких манипуляций. Хорас из деланной галантности протянул Эрин руку, но та грубо отбила вежливый жест. Охранница сразу сообразила, что друзья теперь не за одно, и поэтому вздернула курок. Прицелилась. Ее пистолет не был рассчитан на дальнюю стрельбу, но бил сильно и точно. А в меткости Айлин мастерства не занимать. Главное было выждать удобную позицию, чтобы ненароком не зацепить жертву. Обиженный мужчина больно вытащил девушку за предплечье из машины и проголосил в воздух: — Встречайте гостя лично, если подруга дорога! Донателло уже находился на месте скрытно, на том же дереве, под которым сидела Атль. Он бесшумно спустился вниз, когда блеснул металл огнестрельного ствола. Прикрыл рукой смуглянке рот, опоясав своей здоровой лапищей корпус, а второй аккуратно взялся за пистолет, опуская дуло. Телохранительница трухнула от неожиданности. Дрогнула, поняв, насколько крепко сжимали, не давая совершить ни маневра. Она была обычным телохранителем, а не шпионкой, привыкшей к тихой борьбе, била открыто и в лоб. — Что тебе, – выделил интонацией Дон опасным шепотом, – здесь нужно? – и убрал ладонь с лица, ощущая благоразумное повиновение и дикий страх. — Я пришла обратиться за помощью, – ответила Атль покладисто, подавляя желание отстраниться как можно дальше от мутанта сейчас же. — Так тебе не Эрин нужна? – уточнил гений с недоверием. — Уже нет, раз ты здесь, – простодушно отозвалась девушка. — Мда. Нынче ажиотаж на черепашек-ниндзя, – фыркнул умник. – И чего ты хочешь? Теряя терпение, Хорас закричал аккурат в одну из скрытых камер: — Вы поймите, мне же торопиться некуда. – А вот ей, – мужчина взял девушку за горло, – запаса кислорода надолго не хватит! Сузив глаза в гневе, Донателло инстинктивно зарычал и бросил Айлин. Он уже направил все турели и дронов на Вудса, но боялся запустить оборудование, чтобы не навредить Эрин. Подруга хрипела, тщетно пытаясь высвободиться из хватки, бездумно царапая пальцы бывшего ухажера. — Отпусти ее! – выдал свое присутствие Донни, выбравшись из укрытия, и наставил бо перед собой на спину врага. Оскалившись, генномодифицированный повернулся, проволочив ученую за собой, как игрушку. — Миленько. И что ты собираешься делать с этой палочкой для лапши? Раздался выстрел. Получив пулю в лоб, меж тем, Вудс только усмехнулся, похрустев шеей: — Так и думал, что ваши древние цацки для отвода глаз. Пусть выходят все, – грозно наказал мужчина, – сюда! Не помня себя от ужаса, Айлин взывала к покровительству богов, в которых верили не только ее предки, но и любые другие народы. В то мгновение готова была поверить в кого и что угодно, лишь бы оно защитило от зла. То, что Хорас Вудс стал на темный путь, не вызывало сомнений. В том, что Чернова спуталась с дьявольщиной, теперь наверняка не взывало сомнений. Очертив невидимый полукруг посохом, Дон взмахнул оружием один раз спереди. Обогнув противника, два раза сзади. Подрассчитав следующее движение, Вудс схватился за бо. На что и был расчет. Дон дал маленькой ракете, внедренной внутрь имитации деревянного шеста, команду к запуску. Резко вылетев из дверка, довольно мощный для своих размеров снаряд неслабо толкнул Хораса, заставив рефлекторно разжать пальцы. Успев выцепить краем глаза происходящее, Эрин, падая, прикрыла руками голову, готовясь к взрыву, попутно жадно хватала воздух. Но грома не последовало. Вместо этого со всех сторон раздались выстрелы и жужжание вооружения. Донателло успел подхватить Фостер, прежде чем неприятель ринулся к заложнице. Изрешеченный Вудс, однако, не просто продолжал двигаться, но умудрился остаться на ногах, разламывая остановленную ракету от злости пополам. Он подпрыгивал крайне высоко для грузного тела, ловил и крошил об асфальт дронов. Истекая кровью, захлебываясь, пробулькал поврежденной гортанью: — Дешевыми трюками меня не победить! До полной перезарядки турелей оставалось совсем немного. Гений поздно понял, что все механические защитники направились на него по наводке Хораса. Черепаха сгруппировался в кокон, насколько мог, прикрывая девушку. Пули с гулким звуком противно вонзались в панцирь. Лазерные выстрелы нет-нет, да прожигали открытые участки кожи, срезая их как масло, подпаливая, запекая ее. Умник проиграл. Не справился один. Какой из него ниндзя теперь? Не рассчитывал на подобное, плохо сориентировался, слишком разозлился, без чужого опытного взгляда со стороны кое в чем ошибся, не успел завершить робота-«дворецкого», не внедрил больше боевых обманок. Поддавшись порыву спасателя, не дочитал досье об операции Вудса и опростоволосился. Если выживет, по крайней мере будет знать, над чем еще стоило поработать, чтобы дополнительно обезопасить дом.

***

Белакум довольно лыбился, набрав достаточно энергии из душ, мучившихся при жизни — их мощь многократно превышала обычные. Когда-то он прослыл простым пьянчужкой. А теперь являлся поверенным самой Вселенной. На них мужчина наткнулся случайно, не весть как оказавшись в заброшенном древнем храме, ушедшем много веков назад под землю. Случайно активировав алтарь, запустил дремавшую систему, и хозяева пробудились. Сущности были еще совсем ослабевшими, как бывает с теми, кто слишком долго спал, теряясь в бодрствовании. Они являли собой воплощение коллективного разума, чьи сознания некогда закачали в биокомпьютеры, объединенные общей нейросетью, подпитывающейся неземной субстанцией. Как прояснилось позже, несмотря на разительные отличия человека как примитивного организма от пришельцев, аналог ее можно было извлечь прямиком из таких еще незрелых, недоразвитых по галактическим меркам душ. Вот только расход в таком случае очень велик, а мощность мала. Вселенский разум прибыл на Землю не из дальних планет, окруженных незнакомыми звездами. Они здесь были всегда, но на совершенно ином плане существования. Доселе те изучали только похожие на их миры, но однажды напоролись на удивительно недалеких, но обладавших большим потенциалом способных приматов. Исследователи закрепились здесь и незримо фиксировали постепенное развитие, не смея вмешиваться в ход истории. Пока толчок к развитию человечества не дали инопланетяне, представившись богами. Архивариусы испытали впервые ревность из-за своих объектов изучения. Данная эмоция считалась, как многие прочие, рудиментарной и упраздненной поколениями, выход ее требовал очень много энергии. Но все же иномирцы не вмешивались и тогда, когда между мнимыми божествами началась война, чего бы им не стоило наблюдать за тем, как гибли любимые создания, что заставляло терять мощь из-за глубочайшего сожаления. Одной единственной группе не повезло успеть отправиться домой. Они, разорвав связь с остальными, отпочковались от группы и в тишине малого количества голосов ушли на покой, чтобы сберечь ценную энергию до прибытия собратьев. Однако не догадывались, что не слышат их вовсе не из-за того, что находились по разные слои пространства. Псевдобоги в борьбе за власть наслали на ИИ друг друга вирусы, которые оказались для иномирцев смертельными. При неожиданном пробуждении оборудование после долгих лет простоя, еле вынесшего различные природные катаклизмы, изменения климата и прочие потрясения, дало сбой, и произошла утечка топлива. Для оперативной починки необходимо было срочно достать дополнительный источник энергии, маломальский запал. Душа Белакума пришлась как нельзя кстати. Понимая, что для передвижения будет мало, архивариусы оставили небольшую часть духа в пропойце и нарекли своим праведником, собирателем субстанции. Ввиду разгульного образа жизни, ослабленный мозг не самого смышленого человека не сумел сохранить рассудок ясным. Мужчина обезумел, когда иномирцы объединили свои разумы с его, чтобы посмотреть, что происходило на Земле, и чтобы поведать свою историю. После тщательного изучения пробелов в развитии планеты, диву даваясь, как быстро человечество достигло прогресса, архивариусы пришли к выводу, что научно-исследовательский центр подходил для подпитки как нельзя лучше. Он находился относительно недалеко, но, главное, обладал необходимыми технологиями, которые пришельцы могли использовать для телепортации домой. Их биомасса пострадала, в частности, серьезнее всего, подвергшись частичному разложению. Однако и техническая часть требовала досконального обслуживания. В целом из-за тесного синтеза органики с неорганикой срыв одной из цепей неизбежно приводил к поломке второй. Замысел иномирцев заключался в следующем. Белакум должен был внедриться в «Т.С.», где выкачивал бы из людей ценный духовный ресурс и подготавливал энергоблок для корабля-храма под видом своих магико-технических изысканий. Судьба подверженных генной инженерии людей архивариусов интересовала в последнюю очередь. И то, что грубо сделанный телепорт, ведь выжившие являлись специалистами в несколько иных сферах наук, вероятно, порвал бы пространство Земли, тоже. Они просто растворились бы так же незаметно, как и прибыли сюда. Возбужденно потерев руки, Белакум бережно упрятал конусообразный предмет, помещенный в герметичный бокс, в сумку.

***

Ликорис плохо спала: ей снились кошмары, в которых призывали голоса, слитые в один разнотональный. Чувствительная до различных электромагнитных, ультразвуковых и прочих незримых и неслышимых колебаних девушка с детства иногда улавливала невидимые волны, и ее сознание резко менялось. Та становилась раздражительной, плаксивой или агрессивной, дерзкой. Бывало, менялась до такого, что в ней просыпалась буря, шквал эмоций, в купе дающих непредсказуемый эффект. Чувства сливались в единый поток необузданной энергии, вызывать который по собственному желанию и чем управлять обучал сейчас Старейший. Хрупкое дитя содержала в себе богатейший потенциал, превосходящий наработанные навыки старших, Леонардо и Джои. Воспитаннице приюта с малых лет тыкали в ее инаковость и часто наказывали за непослушание, поскольку дошколенок впитывал окружающую действительность намного острее и срывался тогда чаще, чем когда подрос. Появление Караи три года назад фактически спасло Ликорис от возбуждения уголовного дела за то, что однокашник попал в больницу со смертельными увечьями. Он домогался девушку, а она просто защищалась, как могла. Однако паренек являлся всеобщим любимцем, и воспитатели сделали многое, что было в их силах, чтобы подозрения пали на Лику и обелили сорванца. Хулиган выжил, но остался бы инвалидом. Чтобы его рот не раскрылся, Фут позаботился о мальчишке, и Лика больше ничего не слышала об обидчике. Караи поведала о том, что заложено в юной женщине, разъяснила кое-что насколько понимала сама о способностях. Утверждала, что по проведению Лика должна обучиться и стать будущей наследницей клана, поскольку сокрытая в ней энергетическая часть имела связи с мистиками, элементалями пяти стихий, служившими некогда клану Фут испокон веков. Девушка хотела изучить себя, понять природу способностей, обрести дом в конце концов, поэтому согласилась в знак благодарности за спасение от тюрьмы на просьбу выслушать предложение и принять решение. Предводительница преступной организации умела вкрадчиво, ненавязчиво, исподтишка промурлыкать особым образом, употребляя незаметные непосвященному человеку вербальные и голосовые сигналы так, что сказанное ею другие воспринимали как непреложную истину. К тому же, подлитая в напиток сыворотка послушания подкрепляла уверенность собеседника в том, что содействие Фут исходил из личных убеждений. Благодаря Караи Ликорис узнала, что ее родители находились за чертой бедности и оставили малышку в приюте, ни разу не навестили, поскольку вели кочевнический образ жизни. Она даже встретилась с парой оборванцев, не верящих в то, что их уродливый сморщенный комочек превратился в столь прекрасную молодую женщину. Бродяги вовсе отрицали, что когда-то у них был ребенок и уверяли, что девушка обозналась. Однако Ликорис разглядела свои ясные глаза в отце и точеный подбородок от матери. Ей было до слез обидно за себя и жаль бедняков. Но воспитанница, поджав губы, просто оставила людей на произвол судьбы, как и ее когда-то — они. Когда связи с корнями не было, и обрубать нечего. В воздухе витала атмосфера необъяснимой тревоги. Орешек тоже проснулся вслед за хозяйкой и настороженно прислушивался. Леонардо и Джои уже стояли на ногах, обсуждая, что происходило. — И вы их слышите? – поднимаясь, с опаской спросила Ликорис у друзей. — Кого, Ликки? – осведомилась с заботой блондинка, отодвигая прядь волос младшей за ухо. — Голоса. Их так много, – девушка устало положила руку на лоб. – Но они все одновременно о чем-то одном. У меня никогда не получалось понять их. — Нет, мы никого и ничего не слышим, – помотал отрицательно Леонардо. – Но очевидно, что чувствуем то же самое, что и ты, – лидер сузил похолодевшие глаза. – Надвигается нечто плохое. Из одной комнаты раздалось шуршание. В одном тапке и задранной майке появился заспанный Старейший. Мастер протер на ходу глаза и заявил со всей серьезностью, на какую только был способен: — Начинается. Зовите остальных. Здесь будет безопаснее всего. — Хай, сэнсэй, – ответила за всех Джои. Троица поклонилась и двинулась к выходу. Опомнившись, поправляя одежду и ища потерянную обувь, старец подозвал: — Ликорис, стой! Иди сюда! Девушка резко развернулась, чуть не уронив Орешка, напряглась. — Не переживай, – бросил Лео перед тем, как затворить двери. – Соберись, и все получится. — Легко сказать, – упрямо иронично улыбнулась девушка. — Не заставляй меня ждать! – строго прикрикнул учитель. — Простите! Сейчас-сейчас! – побежала девчонка. На улице Джои ехидно заметила: — Что бы ни случилось, Старейший всегда остается самим собой. Я не удивлюсь, если он попросил ее просто помочь найти тапок. — Угу, – кивнул Синий и пошутил: — Пути мудрецов неисповедимы. Оказалось, что из спален уже вышла и вторая тройка героев. Ниндзя напряженно оглядывались, будто, услышав где-то в отдалении гром, выискивали на еще ясном небе, где блеснула молния, чтобы понять, как скоро ожидать ливень. — Чую, несет дерьмом! – пробасил подошедшим Рафаэль. – И на сей раз Майки тут непричем. — Да, – подтвердил деловито младший. – В смысле эй! – и запоздало догнал суть. — Измучены жаждой и прокляты тьмой, немертвые грешники кару несут. И только один не умрет под клыками, один, что с тенями танцует, как брат, – изрекла Караи. — Не знал, что ты увлекаешься фэнтези, – обескураженно произнес лидер. — А я думала, ты давно изучил меня вдоль и поперек сидя в кустах, – склонив голову, глава Фут игриво дернула Бесстрашного за ремень ножен. Черепаха смешно медленно моргнул, тяжело сглатывая, и Караи ухмыльнулась реакции. — Пройдемте с нами, – махнула рукой Джои, поняв, что соратник временно вне зоны доступа. – Старейший наказал забрать вас всех во дворец. — Ой, надо же, какая честь! – язвил, бубня, темперамент. – Чтобы нас впустили, всего лишь понадобился какой-то трынделец! Подходя к крепости, Майки задался грустным вопросом: — Я соскучился по Донни. Как думаете, он тоже чувствует там предшествие чего-то? — Скорее всего, – кивнул утвердительно лидер. — Не волнуйся. Башковитый всегда придумает, как выкрутиться, – Раф одобрительно потрепал костяшками младшего за лысину со скрипом, приобняв и потянув на себя за шею. – Не то что твоя пустая тыква. — Надеюсь, ты прав, – выскользнув из тисков Красного, проговорил озорник, потирая голову. За ниндзя затворились высокие тяжелые двери. Напряжение в воздухе росло, накалялось, пронизывало.

***

Свист пуль и лазеров прекратился. Нешибко, но израненный, Донателло обеспокоенно прошептал: — Эрин, ты как? — Жива, – тихо еле выпалила она. Ниндзя неуверенно повернул голову вполоборота и обомлел. Жилы Хораса натянулись, вены засветились. Он держался за голову, прикрывая руками уши, и кричал: — Прекратите! Я не слышу свои мысли! Я так не могу управлять своим телом! Хватит! Убирайтесь! Воспользовавшись непонятным состоянием врага, которое началось сразу же, как только раздались залпы турелей, Айлин, набравшись смелости, вернулась в машину и достала лопату. Она возила ее в багажнике на всякий случай, как и много прочих инструментов и других примочек, которые могли бы пригодиться в случае поломки транспорта вдали от цивилизации. Никогда бы не подумала, что придется аварийным приспособлением не подкопать застрявший в грязи автомобиль, а воспользоваться в качестве метательного оружия. Импровизированное копье вошло острием в заднюю часть шеи. Инстинктивно Вудс взялся рукой за черенок, чтобы его вытащить. С рыком он вынул лезвие и не мог больше держать голову ровно — подбородок упал на грудь, и не получилось его приподнять, видимо, из-за повреждений связок и мышц. Донателло, заметив, что Атль стремительно приближалась, оставил напуганную Эрин на попечение телохранительнице, приняв от смуглянки один из ее пистолетов. Черепаха с трудом сбил с ног Хораса, корчившегося не столько от физической, сколько от душевной боли, но сражающегося как раненое животное до потери пульса. Мужчина хаотично отбивался лопатой, ни разу не попав в ниндзя из-за ставшего мутным зрения. Дон выстрелил несколько раз в упор: сначала в обе глазницы, затем в лоб. Отнял из обмякшего кулака лопату и с хрустом вломил в сонную артерию. Разрубил хрящ, вонзив вторым ударом еще глубже насколько хватало сил. Вопль Хораса утонул в громком треске, похожего на жужжание электричества, который исходил прямо изнутри его тела. Больше Вудс не шевелился, не подавал признаков жизни. Гений нахмурился, надеясь, что Эрин не смотрела на вынужденные зверства крадущегося. Натужно уволок светящегося мертвеца с дороги, чтобы не напрягать девушку. Набросил на него лежавший там кусок брезента, унесенного когда-то ветром. Шипя из-за саднящих ран, прихрамывая, Фиолетовый подошел к автомобилю Айлин. Убедившись, что подруга цела, нежно провел пальцем по ее щекам, вытирая застывшие слезы. Она непонимающе молчала, рефлекторно прикрывая рукой еще красные синяки на шее, не сумев от шока вымолвить ни слова. Но очень многое высказала теплым, манящим, ласковым взглядом. Умник чуть волком не взвыл от несправедливости в том, как друзья вынуждены страдать из-за знакомства с мутантами. Он дал себе обещание, что отныне приложит еще больше усилий, загонит себя в инженерных изысканиях до смертельного изнеможения, если понадобится, чтобы защитить семью. В своих стремлениях гений временами становился безумен. Для Дона Эрин с относительно недавних пор входила в почетный круг клана Хамато. На мгновение осознав, что мог потерять ее, даже не заполучив сполна, ученый стиснул зубы. Отпрянув от девушки, зеленый рявкнул телохранителю: — Спасибо за помощь. Выкладывай, что у тебя за дело. Когда Айлин рассказывала о своих жутких наблюдениях, чуть отдохнув, Донателло стойко ощутил напряжение в атмосфере. Почувствовав, что дело дрянь, спешно распрощался до следующей связи со смуглянкой, обещав, что сам найдет, не особо заботясь о ее спасении. Затем увел Эрин в убежище, напоил успокоительным, позволил ей в благодарность обработать свои раны и вытащить снаряды из панциря. До сих пор подобным занимался только кто-то из братьев, и действо для него воспринималось как высочайшее доверие к человеку. А в новостях меж тем чаще стали мелькать сообщения о непонятных пространственных аномалиях.