Кукла

Черта. Нарисована мелом. Её не видно на белом. За нею дверь в никуда. Белая Гвардия – Черта.

Окраина охотничьего сектора. Кехрите «Сона-т’ша’ре». - Сегодня, - гулкий голос Ата-Ораде, подобно раскатам далекого грома, разносился по тренировочному залу. Семеро Неокровавленных готовились принять первое оружие и броню, чтоб заслужить право называться Охотниками клана Нан Де-Тхан Гаун. – Вы выберете – жизнь и почести. Или достойная смерть, - он взмахнул рукой, и собравшиеся Охотники расступились, давая доступ Неокропленным к броне. Все семеро неспешно прошествовали к длинному, специально принесенному ради этого случая, столу, разбирая предназначенные для них оружие и доспехи. И под грохот барабанов – облачились в броню. - Вперед, - громыхнул кар’клей. И юные прошли по коридору к капсулам. За ними будут наблюдать и Вождь, и Наставник. А с ними – и весь клан. Взвешивая и оценивая. Одна за другой капсулы разрывали атмосферу, приземляясь в различных местах. В отличие от большинства кланов, практикующих Посвящение тройкам – Нан Де-Тхан Гаун отправлял молодых убивать Священную Дичь в одиночку. Так они доказывали право на жизнь в клане. И только так… *** Это было странно. И немного страшно. Будоражаще. Барабаны грохотали, взывая к тому глубинному, нутряному, что есть в каждом из нас. Словно разбудив какого-то страшного и странного зверя во мне. И Зверь жаждал крови. Крови и Охоты. Именно так, с большой буквы. Чувства обострились, когда я, остро ощущая потребность в битве, сбрасывала одежду, облачаясь в доспехи и закрепляя клинок за спиной. Стыда не было. Лишь ощущение безмолвной, горделивой поддержки. А ещё – безмолвной оценки. Оценки меня самой, моих действий… И мне чертовски хотелось доказать, что они не обманываются на мой счет… Затем – капсула. Все как рассказывал и показывал Н’кхар. Ньяка-де в очередной раз был прав, говоря, что миги до первой битвы обладают по-настоящему стимулирующим действием. Кровь кипела в венах, яростное ликование наполнило меня от макушки и до пяток. После первой Охоты он обещал заплести мне косы. И дать имя… Интересно – как он меня назовет?.. Вздохнув, передернула плечами и ощутила столкновение капсулы с землей, немедленно выскальзывая из неё. Дальше? Сверилась с небольшой энергосистемой. Впереди была какая-то старая человеческая база. А следы… следы Кайднэ следовало ещё отыскать. Вдох-выдох… Скользнув в зеленое переплетение лиан, направилась прямо к той базе. Следовало её проверить. Жесткое Мясо любит темные помещения, извилистые коридоры и неожиданные атаки. *** - Умница, - довольно рыкнул Н’кхар, ткнув когтем в фигурку ученицы. Девчонка быстрее всех других сориентировалась, направляясь к базе Пьод Амедха. Теперь уже наверняка мертвых. Священной Дичи нужен был материал для размножения. И кто из них виноват, что они забрались так далеко от своих систем? Хотя, не будь их тут – лицехваты нашли бы другую подходящую добычу. - Ты неплохо её обучил, - в голосе Ата-Ораде слышалось удовлетворение. – Если она выживет – ты получишь ещё один золотой унтар. - Вот увидишь, - синие глаза горели азартом. Такое Вожак наблюдал впервые. – Она справится. - Посмотрим, - благоразумно качнул головой Сизый Дым. *** - Ну? Кто поспорит на уманку? – Ккуб-с’те размахивал руками. – Кто поспорит на наших Неокровавленных? - Спорю, что уманка убьет одного Кайднэ, - фыркнул Чива. – А следующий прикончит её саму, - так же презрительно. Хулт’ах неодобрительно покачал головой. Форл-Мандерейя задумчиво подергивала жвалами, опираясь на колонну рядом, время от времени ловя любопытно-настороженные взгляды, кидаемые на неё и Разведчика. Легкий флер боязливого любопытства дразнил нервы. - Ты как всегда недооцениваешь противника, Чива, - чуточку насмешливый голос Шелез, которую обнимал за плечи кошмар всея «Сонной Тени». Ваес-Кайер прожег сплетника ледяным взором. - Тебе не кажется, что твоя игрушка себе слишком много позволяет? – огрызнулся Испытание. - Тогда брось ей Вызов, - смешок арбитра раздразнил того ещё больше. – Или боишься, что уманка тебя победит? – легкое подергивание жвалами. Он прекрасно знал свою ши и в исходе поединка не сомневался. – Или ты хочешь бросить вызов мне? – иронично. Испытание буркнул что-то неопределенное, отводя глаза. - А я думаю, что первым убьет Кайднэ Асур, - обронил спокойно Пе-дж’пи. Высокий, уравновешенный яут, со страшными шрамами через все лицо – следами давней схватки с Маткой Кайдне. – Строптивый хорошо натаскал его. - Ничуть не хуже, нежели других, Джи, - мягко произнесла Верная Вершина. - Тебе лучше знать отца, Рейя, - пожал плечами тот, вновь переводя взгляд на голограмму. Та лишь качнула головой. - А мне кажется, что близнецы доберутся до цели первыми, - ткнул в изображение когтем Таан-Гхех. – Они уже вместе, - добавил рассудительно. И верно – Оло и Ала уже были рядом. Как две половинки одного целого. Порой, эта способность находить друг друга даже через огромные расстояния поражала окружающих. Будто они держали между собой непрерывную телепатическую связь, никогда не оставаясь в одиночестве. Что не могло не радовать Строптивого, уже задумывающегося как бы можно было подобное использовать. - Тут ещё неизвестно, - возразил Шур’ие. – Уманка ближе всех. И идет быстро… *** Продираясь сквозь джунгли, я казалась себе эдаким ощетинившимся комком гнева и ярости. Мелкие животные стремительно разбегались с моего пути, а какое-то странное крупное, больше похожее на бронтозябру из детской песенки, попытавшееся согнать меня с намеченной дороги – так и осталось лежать на тропе, разрубленное пополам. Впереди была опасность. Она терпким кровавым привкусом ощущалась на языке. Касалась кожи тонкими, холодными пальцами, то и дело, проводя вдоль позвоночника. Предвкушение – столь же приятное, как и сама битва. Скрываться не было нужды. В том числе и от других Неокровавленных. Но повинуясь какому-то извечному инстинкту, я кралась, стараясь быть столь же незаметной, как тень в переплетении других теней. База щетинилась в окружающее буйство зелени закопченными дулами автоматов. И… там было тихо. Так тихо, как только может быть в логове ждущего зверя. С удовлетворением отметила, что вполне могу ощутить притаившуюся угрозу. Все казалось каким-то нереальным, маловероятным. Подобно очередной компьютерной игре. И я играла. Самозабвенно, взахлеб упиваясь собственной, пусть и не такой совершенной, силой. Сейчас я была охотником, а за оградой меня ждали жертвы. Первые жертвы… Хмыкнув, нашла брешь и скользнула в неё, немедленно уворачиваясь от просвистевшего в дюйме от головы острого хвоста. Противный визг нисколь не сбил концентрацию. В сознании будто въяве возник ньяка-де с его наставлениями. «В сторону!» - звучало спокойное. Холодно-выверенное. Как каждое его действие. – «Вбок. Назад. Пригнись…» - и как я могла раньше не замечать – насколько он хорош собой? Как перекатываются под черной кожей сильные мышцы, сворачиваясь тугими кольцами. Словно ждущие своего часа смертоносные анаконды. – «Падай. В сторону! Двигайся! Двигайся!!!» - как я могла не замечать его задумчивых взглядов в мою сторону? «Прыжок!» - увернувшись, отбила мечом хвост твари и вонзила меч в нервоузел, показанный им. Победа не принесла желанного удовлетворения. Сердце билось часто, трепыхаясь как пойманный воробей. А по телу растекалась сладостная волна. О да, теперь я понимала слова Шелез. Остро, ярко. Как никогда ранее. «Они входят в наши души постепенно… цепко выкрадывая кусочек за кусочком… да так и остаются в нас навсегда…» - негромкий голос подруги отрезвил и я шагнула в сторону от растекающейся едкой крови-кислоты. Остро запахло раскаленным металлом. Переступить через труп твари и углубиться дальше. Я принесу ему не один череп. И он не посмеет отказать… *** - Ты видишь? – довольно заурчал Строптивый. В синих глазах светилось одобрение и гордость. - Ты уже не первый раз оправдываешь возложенные на тебя надежды, Н’кхар, - Ата-Ораде задумчиво потеребил валар. – А это ещё что такое?.. На голограмме разгоралась драма… - Нуга… - простонал черный, хватаясь за голову. *** Его окружили. Зажали пятеро Кайдне со всех сторон. Не вырваться… и пусть один уже лежал на земле. Один, его право считаться частью Клана… остальные же атаковали с разных сторон. Юный яут шипел и огрызался огнем. Взметнулся, рассекая плоть ещё одного Кайднэ, сюрикен. Брызнула кислота и Хвостик взревел, прикрывая лицо ладонью. И это было ошибкой… Жесткое Мясо ринулся Неокровавленному под ноги, сбивая его и прижимая к земле. Ужасающие челюсти раздвинулись, готовясь к последнему удару. И Нуга завороженно уставился в эту пасть, несущую ему гибель… Брызнул изумрудный твей… *** - Мне жаль… - тяжело вздохнул Ата-Ораде, положив руку на плечо Строптивому. – Он погиб достойно… - Лучше бы жил достойно, квей (прим.авт: глупец), - в сердцах ударил кулаком по ладони черный. – Он забыл все, чему я его учил… - покачал головой. И снова жадно вперился в голограмму. – Смотри, они объединились, - кивнул на Соро и Т’койо. На их счету, как и на счету Асура и близнецов было уже по одному Кайднэ. А Синий уже даже опередил уманку, продвинувшись в хитросплетениях базы чуть дальше неё… *** Скольжение на грани. Между жизнью и смертью. Между покоем и яростью. Не давая себе сорваться ни на миг. Не уйти в пьянящее, словно вино старое, наваждение. В уверенность о своем бессмертии и всесилии. Первая победа – о да…. Пьянит почище любого вина. Заставляет вскипать кровь снова и снова, обжигая изнутри ярким пламенем. И почему так сложно было в этом признаться? В том, что он заполнил собою то, чего не могло заполнить отчаянное, на вечном надрыве творчество? Странные, непохожие ни на что в этом, да и в том мире куклы. Мрачно-яркие, празднично-грустные, комедийно-отвратительные. Где могла бы быть та тонкая грань – между фантазией и реальностью? И реально ли все происходящее?.. Чувства говорили – да, реально. Но разум отказывался верить. В это злое шипение из-за угла, в скребущие вокруг когти. И в лужи кислоты, выщербившие и без того не идеальный пол базы. Меч то выл, то всхлипывал – отгоняя и вонзаясь в новые тела. Капельки кислоты немедленно поливались твеем. Да, он дал мне фляжку его твея. Приказав использовать в тех случаях, когда мне он понадобится. И это тоже был шанс. Шанс дарованный мне. Доказать – что я с ними. Пусть и против воли вначале, пусть украденная из своего мира. И только теперь смогла понять – насколько же мне было тесно там… - Н’кхар… - сорвалось с губ, когда вбивала длинный клинок в голову очередной твари. Сейчас он был везде. Ободряя, поддерживая. Даже когда случайно нашла тела других людей… с развороченными грудными клетками. Явная работа грудоломов. Второй стадии развития Кайднэ. И наиболее противной из всех них. А затем – тело Нуга с развороченной головой. И когда рвало неподалеку, хоть и не завтракала… Утерев губы, выпрямилась, скользнув в очередной коридор, и столкнулась с серьезным до невозможности Асуром. - Ты уже видела? – мотнул головой в сторону сотоварища. Коротко кивнув, побледнела ещё больше. – Прикроешь мне спину? – поинтересовался спокойно. Ещё один кивок в ответ. Говорить не хотелось. – Тогда идем… - не дожидаясь ответа, он двинул вперед. *** - Отлично, - кивнула Шелез, с жадностью наблюдая за тем, как молодые делают своё дело. Её Посвящение проходило совсем иначе. Под руководством Ваес-Кайера, скорого на расправу. Превратившего её жизнь в сладко-мучительную круговерть, перекроившего сознание и душу по своему подобию и по своей нужде, сделав её своим отражением. Фыркнув, она потерлась плечом о его торс. Яут немедленно погладил ей по волосам. Не то соглашаясь, не то одобряя. - И почему погиб Нуга, а не эта Пьод Амедха? – возмущенно бурчал Чива. – Он лучше неё! - Ты опять забываешься, - холодно произнесла Верная Вершина. Ладонь Хулт’аха легла на её плечо, сдерживая гибкую красавицу. - Успокойся, Рейя, - он притянул её к себе. – Пусть болтает, - окидывая Испытание странным взглядом, отчего главный сплетник «Сона-т’ша’ре» поежился и отвел глаза. – «Не пора ли остановить всё?» - обратился к кар’клею. Молодые убили достаточно Священной Дичи, чтоб считаться полноправными членами клана. Остальных нужно было зачистить уже опытным охотникам. Пока один из Кайднэ не успел мутировать в Матку. «Да…» - коротко ответил Вожак. – «Ты знаешь, что делать…» - Пора, - произнес Разведчик. «Сонная Тень» плавно опустилась на поляну перед базой, снимая покров невидимости. Теперь уже Младшим было приказано вернуться для заключающей части ритуала. И в то же время несколько профессиональных зачистщиков покинули корабль, отправляясь в недра базы… Уставшие молодые возвращались с победой… *** Вновь рокочут барабаны и хрипло гудят странные инструменты, похожие на свернувшиеся кольцами внезапно растолстевшие трембиты. Музыка, полная торжественной ярости, возносится во все ещё усеянные звездами небеса. И перед трапом горят два основных, громадных костра. И пламя вторит своим ревом сумасшедшей музыке. Запах жарящегося мяса, запах какого-то алкоголя. И Ата-Ораде в алом зареве, кажущийся ещё выше и ещё внушительнее. Я иду, чуть опираясь на Асура. В последней схватке кислота плеснула мне на ногу и если бы не Синий – быть мне без ноги. Ведь твей, данный Наставником закончился… И вот – мы стоим перед кар’клеем, удовлетворенно щелкающим. Справа от него стоит ньяка-де, взирающий строго, и с тем – довольно. А слева – яутка. В её руках чаша, наполненная знакомо пахнущей кислотной кровью. - Подойди, ты, Безымянный! – провозгласил Вожак, указав на Т’койо. – Ныне ты получаешь право называться воином клана Нан Де-Тхан Гаун и имя! – он чертит знак на его лбу. Две веточки вверх, две – вниз. Знак клана. - Мэ’теи (прим.авт: Время)! Ибо всему своё Время! Рев клана, принимающего нового брата, заглушает на время даже эту сумасшедшую музыку. - И убито тобою четверо! Честь Наставнику, обучавшему тебя! – добавил Ата-Ораде. - Честь! – гремит раскатистое. - Отдыхай, Мэ’теи, - взмах в сторону не менее, чем десятка малых костров, где готовится пища. Гремят барабаны, ревут яуты. И одно за другим следуют имена. - Иткхтья-де (прим.авт: Тень)… - им стал Асур, убивший более всех Кайднэ. Пятерых. – Тби (прим.авт: Выживший)… - бывший до этого дня Соро. И двое Кайднэ на его счету. – Тхай-Гуан (прим.авт: Полночь) и Таан-Гуан (прим.авт: Полдень), - близнецы Ала и Оло, убившие пятерых на двоих Кайднэ. - Подойди, ты, Безымянная! – гремит голос кар’клея… Старательно держа спину ровно и стараясь не перегружать раненую ногу, подошла к нему, сохраняя каменно-спокойное выражение лица. Новый ожог – символ на лбу. Будто мало их сегодня на мне… и Вожак кивает Наставнику. И тот, довольно дергая жвалами, провозглашает: - Дха-Виат (прим. авт: Бедствие) имя тебе! – ну что ж. Бедствие – так Бедствие. Жаль, настроение сейчас у меня не то, чтоб бедокурить… - Трое убитых Кайднэ! – прорычал Ата-Ораде. – Честь Наставнику, обучившему тебя! - Честь!!! – ревет толпа. Звуки смешиваются в одну малопонятную какофонию, голова кружится от боли и усталости. Жутко хочется выпить… Верно оценив моё состояние, Наставник подошел, подхватывая меня на руки, словно законную добычу и удаляется на корабль. Утром запылает костер погибшего Безымянного. А сейчас – все празднуют. Всем хорошо… почти всем… На короткое время забываюсь, приходя в себя в медотсеке, где Лоа латает раны молодых. Ведь предстоит ещё Ночь Шур’ие-зе’рей Кчи-Ра (прим.авт: Огненный шторм). Праздник Юной Крови, Посвященных сегодня. Вскоре доходит очередь и до меня. Обезболивающее, опять та мазь и бинты на ногу. Неодобрительный фырк в сторону вновь забравшего меня Строптивого. Качнув головой, выскальзываю из его объятий, направляясь к кострам. В планах – выпивка. И побольше. Заглушить тоску и увиденное там. Кайднэ не жалеют никого. Ни детей, ни взрослых. Снова мутит… Хватаю протянутую каким-то Охотником флягу и опрокидываю её в себя, почти не ощущая вкуса. И только на третьем глотке ощущаю, как горло обжигает. Смеюсь, отвечая что-то. Даже не зная что. Напиток моментально бьет в голову и становится горячо. Горячо и почти хорошо. Оборачиваюсь, уткнувшись носом в черную грудь, чуть прикрытую серебристой сеткой. Наставник снова хватает меня в охапку. Не противлюсь, смеясь и шепча: - Я хочу тебя… - голос хриплый, в его глазах мелькает непонимание. Фыркнув, цепляюсь за его валары, притягивая к себе и проводя языком по жвале. Удивленный выдох, короткий и резкий. Словно полет стрелы, взмах меча. Последний удар в голову. Боги, горячо… как же горячо. И его тело – раскаленное, словно угли. Он снова куда-то меня несет. - Ты правда этого хочешь?.. – неужели у него может быть настолько взволнованный голос? Мне мерещится. Слишком много всего… - Да… - шепчу, обнимая за шею. Доспехи летят на пол, в глазах двоится. Кожа светлая на коже темной. Жарко… слишком жарко, будто мы в жерле вулкана. Прикосновения на грани реального. Кружится голова… хорошо, боги, как мне хорошо… - Да… - почему все кажется таким зыбким и с тем пугающе реальным? Почему все так невероятно? И кто из нас шепчет хриплое «ещё», кто из нас касается, лаская? Все перепуталось, смешалось, скрываясь, срываясь, сплетаясь, соединяясь… - Да… - как предсмертный стон. Смерть и рождение. Путь заново. Цикл замкнулся и начался… Горячо… слишком горячо… *** Он смотрел на темную макушку, покоящуюся на его плече. Сейчас она была столь беззащитной. Даже не смотря на рябь меленьких следов от кислоты на руках, животе, ногах. И уже более серьезного ожога. Но все заживет. Со временем… Коснувшись мягких прядей рукой, он перевел взгляд на потолок. «И что теперь?..» - крутился в его мыслях вопрос. Негромко хмыкнув, он решил отложить его до каких-нибудь других времен. Более… определенных.