Король и шут

      Адриан держал его за руку. И ждал реакции. Такой же как у него — восторженной.       Фабиан улыбнулся.       — Шут?       Адриан смутился. Забрал руку, закрыл папку.       — Это хорошая должность, Фабби. Сам подумай: шут может находиться при мне двадцать четыре часа в сутки, абсолютно везде — на любых приёмах, совещаниях, аудиенциях, официальных визитах. Везде, где мне может стать скучно. В спальне, в том числе. Шут имеет привилегии нарушать этикет, входить ко мне без стука и обращаться на «ты». И вообще говорить мне что угодно и когда угодно, да и всем вельможам тоже. Видишь, Фаб, это идеальная должность: если забудешься и тыкнешь мне, никто не удивится.       Адриан выжидающе замолчал. Фабиан понимал, что должен что-то сказать.       — Спасибо, ваше величество, — проговорил он. — Должность действительно прямо для нас… Простите, я немного растерян. Разве шут — не смешной карлик?       — Ну ты дремуч, Фабиан! — всплеснул руками король. — Карлики — прошлый век! Последний карлик был у моего прапрапрадеда Вильгельма Второго. А после нормальные парни. Не такие, конечно, сексуальные как ты. Но обычного роста. Мой отец сменил за правление двух шутов. Последний, Йорик, виконт Пьери, попросил отставку сразу после… — Адриан куснул губу. — Я отпустил, конечно: Йорику тридцать два, а мне нужен свой шут, моложе, зачем мне отцовский?       Фабиан успокаивающе погладил его по колену.       — А почему вы до сих пор не нашли?       — Да знаешь… Не до веселья как-то было и работы полно. Шутом должен быть особенный человек, близкий: не хочу, чтобы за мной кто-то посторонний таскался — я интроверт… Я Тео предлагал. Он отказался, секретарская должность понравилась. Паоло тоже отказался. А больше я ни с кем близких отношений не поддерживаю. А ты… Фабиан, ты ведь гораздо ближе мне, чем все вместе взятые. Ты самый близкий.       Морелли усмехнулся. Оглянулся на арку входа в залу и сдержался, чтобы поцеловать любимого или снова взять за руку. Спросил:       — А минусы у этой идеальной работы есть?       — Ну, — задумался Адриан, — не знаю. Униформа. Тебе придётся в рабочее время носить шутовской наряд. Колпак с бубенцами. Но я разрешаю не всегда в нём ходить, а только на официальных моментах. Зарплата в пятизначной цифре, апартаменты во дворце — это плюсы.       — Мне будет позволено переехать сюда? — оживился Фабиан, раньше особо не задумывался о такой перспективе, ночевал всё равно все ночи в Рыбацком домике.       — Переехать ты можешь и сейчас, я предоставлю комнаты, только скажи. Просто они автоматически прилагаются к должности. Есть очень хорошие апартаменты, пятикомнатные, сто восемьдесят квадратов на четвёртом этаже, почти над моими покоями. Нам не придётся каждый раз уезжать из дворца.       Фабиан на это не ответил. В голове крутилась куча других вопросов.       — А что мне придётся делать? Развлекать вас?       — Ты меня и так развлекаешь. — Адриан подвинул ногу, потёрся лодыжкой о лодыжку. — Фабби, я не считаю тебя клоуном, не хочу унизить. Поверь, это очень престижная должность. Многие мечтают получить её.       — Ваши друзья отказались.       — И слава богу! Должность ждала тебя! Понимаю, она несерьёзно звучит… но, Фаб, подумай, пожалуйста. Неделю, две? Сколько тебе надо времени?       Фабиан уже всё решил. Покачал головой.       — Не надо, ваше величество, я не буду думать. — Он встал со стула и опустился на колено у ног своего господина. — Я согласен, мой государь. Нижайше благодарю за оказанное мне доверие быть вашим шутом.       — Ты согласен? — не поверил Адриан. Наверно, заранее смирился с третьим отказом и безусловно расстроился, папку вертел в руках, не зная, куда деть, а тут такое… Он даже заёрзал.       — Согласен, — подтвердил Фабиан, глядя снизу вверх. — Не заставлю же я вас уговаривать себя? Я ваш покорный вассал, и для меня величайшая честь служить вам в той форме, в которой вы потребуете от меня.       — Но я хочу, чтобы это было твоё решение, а не мой приказ!       — Любое ваше решение, мой государь, — моё решение.       — Точно? — с подозрением уточнил король. — Фабби, ты можешь отказаться — я пойму.       — Точно. Иметь право безнаказанно говорить гадости твоим вельможам — кто же от такого откажется? У меня же будет такое право, да?       — Будет, — обрадовался Адриан. — Говори, что хочешь. А кому, кстати, ты будешь их говорить?       — Да есть пара человек…       — Опять с Тео с Паоло чего-то не поделили?.. А, ладно, говори, кому хочешь, что хочешь — я не вмешиваюсь! Встань только. Сядь. И вот возьми папку. Тут должностные обязанности, инструкции, трудовой договор. Изучишь, подпиши и передай в кадровую службу.       Фабиан вернулся на стул, пролистал содержимое папки, закрыл её и взвесил в руке.       — Дохрена изучать… Хорошо, сделаю. А что во второй папке?              Адриан довольно улыбнулся. С загадочным выражением лица забрал со столика другую папку, тоньше, но тоже с приличной стопкой листов внутри. Приосанился.       — Вот теперь, лард Морелли, требую полной официальности и торжественности.       Фабиан заинтриговано выпрямил спину, расправил плечи. Ещё один бонус?       — Лард Морелли, — Адриан светился, хоть и пытался сохранять строгость, — милостью своею и своим указом с сегодняшнего дня удостаиваю тебя… титула маркиза! В твоё полноправное владение переходит маркизат в Авире. Поздравляю! Заботься о своих подданных, верно служи Гелдеру и дому Лаконси.       Он протянул папку.       Фабиан взял. Но решил, что ослышался. Маркизат? Целый маркизат? О боже! Он теперь маркиз? Настоящий маркиз?       Он открыл папку. Перед глазами всё расплывалось. Верхний лист был цветным, с гербом. Указ. Ларду Фабиану, третьему сыну барона Морелли присваивается титул… Паспортные данные, королевская печать…       — Господи, ваше величество… У меня нет слов. Но за что? Почему? Я ведь не заслужил…       Адриан выглядел счастливее его самого. Изнывал в ожидании бурных эмоций.       — Нравится?       — Безусловно!       — Значит, привыкай к новым высотам. Маркиз Морелли! Ваше сиятельство! Давай, благодари меня.       — Благодарю! — с готовностью отозвался Фабиан. — Но всё же, сир? За что? За то, что я ваш, — он опять покосился на арку, — друг?       — И за это тоже. Мой подарок. Какая тебе разница?       — Какая? — Фабиан встал, сделал круг перед троном. — Я не могу принять — я не заслужил. Спасибо, сир, я польщён, но я недостоин. Извините. — Он протянул папку обратно. Адриан не спешил забирать, буравил глазами. Счастье как ветром сдуло, губы сжались в полоску.       Потом он выхватил папку и тоже вскочил на ноги.       — Какого хрена, Фабиан?       — А такого, ваше величество, что я не хочу получать подарки за то, что я ваш «друг».       — Но это титул!       — Тем более! Я «дружу» с вами не из-за титулов, вообще не из-за подарков и привилегий, вы прекрасно это знаете, и я хочу, чтобы и дальше у вас не оставалось в этом сомнений.       — У меня нет сомнений! Фабиан, не дури!       Король опять сунул ему папку. Фабиан завёл руки за спину и ушёл на несколько шагов.       — Послушайте, ваше величество… Послушайте, прошу вас. Не думайте, что я не хочу быть маркизом — очень хочу. Просто не представляете, как хочу. Вы исполнили мою мечту. Превзошли её. Десятикратно. И мне очень хочется принять ваш подарок, но… Но я не могу. Поймите, ваше величество.       — Не понимаю, — Адриан гневался и дулся. Папка в опущенной руке оттопыривала край мантии. — Не понимаю. Объясни.       Фабиан вздохнул. Приблизился на полметра.       — Титул — не футбольная форма. Титул надо заслужить, понимаете? Он — высшая награда. Ваши предки… да и не только ваши — правители всех стран давали титулы за верную службу, подвиги, какие-то свершения, достижения. А я ещё ничего не свершил.       — Разочарую тебя, но часто титулы и земли доставались просто по случаю — любовникам, мужьям любовниц. А уж друзьям и соратникам — повсеместно. Без всяких подвигов. Поучи историю.       — Я учил. И всё равно я хочу заслужить титул. Верной службой вашему величеству и Гелдеру.       — Ты упрямый осёл! Ты уже заслужил!       — Я при дворе меньше месяца.       — Ты примешь титул! — Адриан ткнул папку ему о грудь. Зашипел: — Ты не смеешь отказать, вассал. От моих подарков не отказываются.       — Смею, — Фабиан взял папку и, обогнув его, кинул на столик. — Смею, потому что вы совершаете необдуманный поступок и толкаете на него меня. Вернёмся к разговору лет через десять. Если к тому времени сочтёте, что я доказал свою преданность вам и Гелдеру, я с превеликой благодарностью приму титул. А сейчас — нет.       — Ты дерзишь мне? Ты оскорбляешь меня? Брезгуешь мной?       — Я обожаю вас! У меня нет иного желания, чем верой и правдой служить вам. Всю жизнь! До последнего вздоха! И я делаю это бескорыстно, по личным убеждениям. Не нужно мне подарков — ваша дружба уже великая награда.       У Адриана из ноздрей, как у мифического быка, повалил дым.       — Это мне решать, что ты будешь считать наградой, — проговорил он и схватил за рукав. — Фабиан, твою мать, почему ты не радуешься?       — Я радуюсь.       — Ты примешь титул?       — Нет.       — Примешь!       — Извини, нет.       Адриан клацнул зубами и оттолкнул. Прошёлся по зале, приглаживая волосы возле короны, метя мантией пол. Развернулся.       — Ты примешь титул.       — Нет, — твёрдо повторил Фабиан, глядя в глаза.       — Мне не нужно твоё согласие, чтобы сделать тебя маркизом. Я сказал, что ты маркиз, и всё — ты маркиз.       Сам упёртый осёл, а не король!       — Сир! — Фабиан подошёл нос к носу. — Да послушайте же вы! Как мой взлёт будет выглядеть со стороны? Что скажут ваши подданные? Они не поймут. — Он опустился на колено. — Пожалуйста, сир, передумайте.       — Ты ошибаешься, лард Морелли…       Это сказал не Адриан. Голос вообще был женский. Уверенный и приятный, не молодой. Знакомый.       Собравшийся растерзать нахала Адриан вскинул голову. Нахал обернулся одновременно с ним.       К ним направлялась королева-мать. Ковёр скрадывал шелест шагов. Она мягко улыбалась и смотрела то на одного, то на другого.       Фабиан растерялся, что делать: вроде он уже стоял в почтительной позе, да и король — персона важнее, но внутреннее побуждение требовал поприветствовать вдовствующую королеву. К счастью, Адриан, выпрямляясь, махнул рукой, разрешая встать.       — В чём он ошибается, мам?       Фабиану тоже было интересно. Он немедленно поднялся и согнулся в глубоком уважительном поклоне. Выждав пару секунд, разогнулся. Беатрис, невысокая в сравнении с ним, элегантная, откровенно разглядывала его, не обращая никакого внимания на сына. Фабиан очень надеялся произвести хорошее впечатление, а ещё вспоминал, не ляпнули ли они с Дри чего-то неуместного, ведь неизвестно, сколько из их спора слышала её величество.       Наконец Беатрис составила мнение, отступила на шаг, чтобы видеть обоих.       — Лард Морелли ошибается, говоря, что народ не поймёт. Народ поймёт.       — Но, ваше величество… — подался вперёд Фабиан, поздно понимая, что нельзя перебивать королевских особ. Беатрис приложила палец к губам, призывая молчать. Жест был добрым, материнским, и Фабиан повиновался.       Беатрис сделала несколько задумчивых шагов, повернулась к хмурящемуся сыну.       — Адриан, я узнала о твоём намерении пожаловать маркизат этому парню и спешила сюда отговорить тебя. — Она подняла указательный палец, увидев, что король собирается что-то сказать. — Но теперь, подслушав нечаянно ваш разговор… да, я стояла у дверей. И теперь я передумала тебе мешать. Твой протеже пусть и молод, но достаточно серьёзен и, даже скажу, мудр.       — Спасибо, ваше величество, — не удержался Фабиан, склоняясь.       — Только перебивает, — укорила королева, продолжая обращаться к сыну. — Я сталкиваюсь с ним второй раз… Он благоразумно проявил себя в прошлую встречу, удержав твоих ревнивцев от потасовки, а сейчас… я вижу, что лучше друга тебе не найти.       — И не ищу, — буркнул Адриан.       Королева-мать посмотрела на Фабиана.       — Прими подарок и докажи его величеству, что всё, что ты наговорил сейчас, не пустые слова. Живи и служи своему королю так, чтобы у его подданных не осталось сомнений в правильности его решения. У тебя есть ум и благородство, приумножь их во славу короля. Ну и просто потому перестань отказываться, — Беатрис лукаво улыбнулась, — что иначе Адриан найдёт, как тебя заставить. Он с детства упрямый и не отступится, пока не добьётся своего.       — Мама, — предупредил Адриан.       — Что «мама»? Или ты послушал бы меня, начни я тебя отговаривать?       — У меня своя голова на плечах. Но спасибо за заботу.       — Я желаю тебе добра, сын. А теперь позвольте откланяться, ваше величество, не смею вас больше отвлекать, заканчивайте разговор.       Беатрис поцеловала сына в щёку и зашагала на выход. Ошарашенный Фабиан спохватился, расстроился, что ему не дали ответного слова, когда много было сказать, беспомощно глянул на Адриана. Тот понял с полувзгляда и ободряющим кивком указал на удаляющуюся мать, разрешая. Фабиан мигом рванул за ней.       — Ваше величество! — Он догнал, обогнул и упал на колено, склонился. — Ваше величество, простите мою дерзость, но я не мог упустить шанса выразить вам почтение от себя лично и от всего рода Морелли. Мы всегда с искренней любовью и глубоким уважением относились к нашему королю Роберу и к вам, ваше величество. Мы тяжело переживали утрату любимого короля, но наша преданность Адриану Третьему ничуть не меньше. Благодарю вас за доверие ко мне и уверяю, что для меня нет ничего желаннее, чем служить моему королю и своими делами оправдывать оказанную мне честь называться его другом. Позвольте поцеловать вашу руку, ваше величество: я мечтал об этом всю жизнь. Не встречал более прекрасной и утончённой женщины, чем вы.       — Ты льстец, молодой человек, — Беатрис протянула ему ухоженную руку. Фабиан благоговейно взял и коснулся губами тёплой кожи над перстнями, задержался чуть дольше приличествующего и с сожалением отпустил.       — Благодарю за милость, ваше величество. Это будет самым приятным воспоминанием о сегодняшнем дне.       — Пусть твоим самым приятным воспоминанием будет подарок короля. Встань и иди к нему, не заставляй ждать.       Фабиан встал и, поклонившись, направился к наблюдающему монарху. Чувствовал себя взбудоражено.       Королева-мать ушла.       — Она с тобой кокетничала! — заявил король, хватая Морелли за рукав и притягивая к себе.       — Да нет, — отмахнулся Фабиан, отодвигаясь, чтобы их ненароком не засекли. — Ты что, ревнуешь? Вы, то есть, ревнуете…       Адриан насупился — наверно, и сам не до конца понял своих эмоций. Тряхнул головой, признавая нелепость своих заявлений.       — Нет. Нет. Но ты ей понравился.       — Я старался, — Фабиан довольно оскалился. Прошептал: — Боже, Дри, я познакомился с твоей матерью! Твоя мама — королева!       Адриан весело фыркнул.       — Ага, а папа — король. А ты дурак, Фабиан. — Он взмахнул мантией и сел на трон, взял папку. — Ладно, лард, ты принимаешь мой подарок?       — Да, — Фабиан в десятый раз опустился на колено. — Принимаю и от всей души благодарю вас за него, ваше величество. Клянусь заботиться о своих подданных, верно служить Гелдеру и дому Лаконси.       — Принимаю твою клятву, маркиз, — сказал Адриан пафосно и всучил ему папку. — Отлично. А сразу так не мог? Повыделываться надо? Сядь.       Морелли сел на прежний стульчик. Полистал бумаги, читая по верхам.       — Там все документы, включая жалованную грамоту, — пояснил Адриан. — Кое-где требуется твоя подпись. Подпишешь, отнеси по экземпляру в канцелярию.       — Значит, я уже маркиз? И у меня есть владения в Авире? Это правда? Не сон?       — Какой резон мне тебя обманывать? Фабби, я сделал бы тебя герцогом, но нет свободных земель и нескоро будут. Маркизат — самое крупное, что имелось в казне.       — Я и на баронство никогда не рассчитывал… Это мне теперь придётся управлять, да? Я не умею. Если разорю? Сколько там человек?       — В бумагах всё написано, не помню. Три миллиона вроде.       Фабиан покопался.       — Вот, нашёл, — он вытащил один лист, прочитал: — Три миллиона двести восемь тысяч триста сорок два человека по состоянию на январь. Обалдеть. Они все мои подданные? А центральный город? Экстер? О, неужели? Я там был! Это же хорошее месторасположение, там горы рядом. Спасибо, сир. Но не отправите же вы меня туда?       — Ни за что! Ты же теперь мой шут, забыл?       — Да, как-то, простите… Столько потрясений…       — Управлять можно из столицы. Почти все так делают. Там и сейчас есть наместник. Только он подчинялся напрямую Пьеру Поратти, а теперь будет тебе.       Фабиан поднял глаза от строчек.       — Моим сюзереном будет герцог Поратти? А, ну да, точно, он из Авира… Сир, слушайте, а мне придётся менять фамилию? Морелли — баронство, а маркизат в Экстере — Калледи. Я стану Фабианом Калледи?       — Ты хочешь?       — Не очень.       — Я тоже. Ты останешься Фабианом Морелли, закон позволяет.       — Уф. Спасибо, сир. Я ещё в шоке. Думаю, буду в шоке долго.       — Привыкай, маркиз, — сверкнул улыбкой король и отобрал папку, положил на столик поверх первой, — но чуть позже. Вечером состоится официальная церемония дарования тебе титула, принесёшь присягу, а после я объявлю о назначении тебя шутом. Честно говоря, шутом не может быть дворянин ниже графского рода.       Радость Фабиана потускнела.       — Вы поэтому мне титул подарили? Надо было сразу сказать, я бы не артачился.       — Нет, — отрезал Адриан. Поймал за руку. — Правда, нет. Поэтому и не говорил, чтобы ты так не подумал. Но ты всё равно так подумал…       — Прости.       — Это было неизбежно… Уж не знаю, зачем мой прадед выдумал такое условие, но мне легко его изменить — оно ни на что не влияет. Написал бы указ, что любой дворянин может быть шутом, и всё. Только я уже давно думал, что бы для тебя такое особенное сделать, а тут этот закон подвернулся. Блять, Фабби, я реально не так представлял себе наш разговор. Я думал, ты будешь прыгать от счастья, будешь орать на весь дворец, что ты маркиз, а потом мы будем сосаться где-нибудь за троном.       — И сломаем его, — усмехнулся Фабиан. Он гладил ладонь Дри большим пальцем и сходил с ума от нежности. — Наша первая ссора.       — Первая? — задохнулся Адриан. — Тебе не хватило?       — Через край. — Не выпуская руки, Фабиан поднялся и потащил короля за собой, за трон, усадил на пол, на ковёр и, пристроившись рядом, поцеловал. Осторожно, невесомо, обнимая ладонями лицо. Хотел только коснуться губами, но куда там!.. Через секунду они уже боролись языками, через две — лежали на мантии, а через три сминали друг другу стояки.       — Дри! Чёрт! Сир! — Фабиан насилу опомнился, спихнул его с себя. — Чёрт, блять! Трон не настолько большой!       — Обломщик! — Адриан завертелся на заднице, ища свалившуюся корону, нашёл в ворохе мантии и водрузил на голову. — Я только во вкус вошёл!       — Нас королева едва не застукала! Твоя мама, между прочим! Если ещё кто войдёт?       — Никакой жизни… Блять, надо было тебя в кабинет звать, чтобы не только за ручки держаться.       — Думаешь, я бы в кабинете тебе позволил? Там окна.       Адриан пихнул в бедро. Съехидничал:       — В кладовке хорошо… Ладно, поднимайся, пора готовиться к церемонии. Я пришлю к тебе своего стилиста.       Они поднялись, все измятые, отряхнулись. Фабиан забрал папки — подпишет, потом поедет домой собираться. Жаль, новый костюм сшить не успеет…              ***       Церемония прошла великолепно. Короткая и торжественная. При стечении всего двора. В Большой тронной зале. И новый костюм привёз стилист. Светло-серый, тонкий, как раз для жаркого дня. По личному выбору короля.       После фуршета рванули в Рыбацкий домик. Эйфория не отпускала. Бурный быстрый секс в кладовке только подстегнул адреналин. Не помог и второй. С третьим они решили всё-таки повременить, оделись без пиджаков и выползли на балкон с бутылкой коньяка и стаканами. Воздух напитался ароматами скошенных трав и тёплой воды. Плескалась рыба, стрекотали жучки. Ветер обдувал лицо, играл кудрями. Коньяк мелкими глотками согревал желудок.       Они стояли, опершись локтями о низкие перила, выставив зады. Касаясь локтями и плечами, как позволялось друзьям. За спинами в помещении горел свет, впереди раскинулась тьма с чёрными верхушками деревьев и далёким переливом городских огней. По небу рассыпались звёзды.       — Покажете мне Малую Медведицу, ваше сиятельство? — прервал молчание Адриан, прижимаясь теснее.       — С превеликим удовольствием бы показал, ваше величество, если бы сам знал. Никогда не получалось находить.       — Ай-ай, маркиз, нехорошо, — Адриан погрозил пальцем.       — Покажите вы, просветите меня.       — Я тоже не знаю.       Они рассмеялись. Смотрели на друг друга с любовью, не могли насмотреться. Броситься бы целоваться. Раздеть, трахнуть. Быть вместе.       — Мой государь…       — Лард маркиз… Тебе подходит высокий титул. И ты прекрасно смотрелся коленопреклонённый, принимая его. Ты самый сексуальный дворян.       — Я лишь пытаюсь соответствовать своему королю… Кстати, меня, кажется, завтра убьёт Соранти. Почему ты не дал титул маркиза ему?       — У него есть титул, хватит ему. А ты не наследуешь. К тому же, не будешь же ты отрицать, что ты мне ближе, чем Тео. Ближе тебя, у меня нет никого, мой маркиз, я тебя люблю. И тебя я хочу. Дико и много раз.       — Не провоцируй, мой сюзерен, — заёрзал Фабиан, на сантиметр подвинул руку, за мраморными элементами перил дотронулся пальцами до его пальцев, — я ведь совсем не железный, хоть и маркиз теперь… Ох, Дри, трудно осознать. Маркиз… Это ведь не красивая приставка к фамилии — это земли, люди, города, заводы, ответственность. С чего мне начать? Мне же надо познакомиться со всеми, о народе своём заботиться, а я же… я же управлению не учился, только в общих чертах. Я же ночами теперь спать не буду из-за волнения.       — Про ночи ты угадал. Но только не из-за волнения, а из-за… — пальцы Адриана игриво скользнули к запястью, предплечью, огладили незаметно для остальных, тех, кто, возможно, наблюдал. У Фабиана по коже пробежали мурашки, член опять налился. Он выдохнул, задерживая дыхание, и, не удержавшись, повернулся к любимому, всё ещё облокачиваясь о перила, но готовый податься, слиться в поцелуе, а потом и в более приятном и непристойном. Прямо здесь, прямо сейчас.       Глаза Адриана блестели озорным подстрекающим блеском. Но у него выдержки было немного больше. Он изогнул губы в мягкой насмешливой улыбке и приложил к ним стакан.       — Начни со встречи с наместником, — глотнув, сказал он. — Пригласи его в столицу, он введёт тебя в курс. Потом можешь поставить своего человека, но пока лард Тренси меня полностью устраивает.       — Значит, и меня тоже, — кивнул Фабиан, поглаживая его пальцы. — В маркизат не ехать? Мне бы хотелось. Я был в краях ещё подростком. И жители могут обидеться, что их передали новому сюзерену, а он к ним носа не кажет.       — Мы съездим, в следующем месяце.       — Мы? Вместе? Я не смел даже заикаться! Это великая…       — Господи, только молчи про «честь» и «милость»! — взмолился, смеясь, Адриан. — Я люблю тебя, Фабби, кого мне ещё привилегиями осыпать? Но в маркизате тебя не оставлю, не планируй решать там никакие дела лично и самостоятельно — ты мой шут, и я хочу круглосуточно видеть тебя при себе.       Фабиан вдруг подумал…       — Дри, а если подданным не понравится, что их отдали шуту?       — Что значит «не понравится»? Да они гордиться будут, что вассалы друга короля! Что твои вассалы! Фаб, мне кажется, если бы я устроил опрос между маркизатами, голосование, какой из них хочет тебя, они бы подрались за право быть твоими подданными. Просто будь мудрым и справедливым.       Адриан переплёл их пальцы. Фабиану снова захотелось его поцеловать. Не из страсти — из благодарности. За веру в него, любовь, нежность, за то, что делает его счастливым.       — Мой маркизат будет лучшим из твоих владений, Дри… — Он высвободил пальцы из замка и приложил ладонь Адриана к своей груди. Для случайных свидетелей жест выглядел бы интимно, но как у преданного друга, а не любовника. — Прости, просто столько сегодня сразу навалилось неожиданного. Жил беззаботно, и вот на меня рухнуло…       — Мне ли не знать? — хмыкнул Адриан, лукаво выгнул бровь.       Фабиан секунду соображал, потом смущённо фыркнул. Отпустил королевскую руку и снова облокотился о перила лицом к мерцающей огнями тьме.       — Прости! Точно! Я как-то забыл, что на тебя свалилось целое королевство. Твоя ответственность потяжелее моей. Не представляю, как ты выдерживаешь.       — Деваться некуда, — Адриан повторил его позу. — Но меня учили, натаскивали. Я всё-таки родился инфантом, единственным наследником престола. А ты, любовь моя, рос третьим в очереди на баронство. И это пока у твоих старших братьев нет сыновей. Ты сообщил своим о титуле и назначении?       — Нет, — тряхнул кудрями Морелли, плеснул им ещё коньяка, — пока нет. Когда будем в гостях, сообщу. Хочу видеть их лица.       — Они обрадуются за тебя.       — Да. Отец с мамой и так рады, что их шалопай при короле. Кто бы мог подумать? С низов поднялся к самому солнцу… — В груди вдруг похолодело. Фабиан против воли помрачнел, замолчал. Эйфория схлынула.       — Что? — встревожился Адриан.       Фабиан мотнул головой, решая рассказывать или не рассказывать. Страх надуманный, минутный, через время пройдёт, переживётся, нет нужды его озвучивать. Наверно.       Или он будет грызть тебя всю жизнь, отравлять твоё счастье.       Адриан ждал, но не торопил, меланхолично тянул коньяк, созерцая мерцающее море огней, искоса поглядывал, убеждаясь, что всё в порядке. Фабиан чувствовал в нём поддержку, чувствовал, что всегда может открыться, поделиться сокровенным и найти понимание. То, что и сам даст в ответ. Они не просто любовники — они нечто большее. Две половины одной души.       — Ерунда, Дри. Подумалось… Ты ведь не потому подарил мне титул, что тебя напрягает наш мезальянс? Я на краю иерархии, ты во главе её. Тебя не устраивает мой низкий статус? Ответь, Дри.       Адриан поставил стакан на перила, выпрямился.       — Да, меня не устраивает твой статус. Я не хочу встречаться с баронским сыном. Я вообще не хочу встречаться с тобой.       — Дри, — Фабиан отпрянул. В голове пронёсся ураган разных мыслей, сердце защемило, стало незачем жить. Адриан выцарапал из его негнущихся пальцев стакан, отставил и схватил за запястья, тряхнул.       — Знаешь, кем ты должен быть, милый? Моим принцем-консортом! Вот этот титул я хочу тебе дать. Хочу, чтобы мы были женаты, и ты сидел рядом со мной на троне. Вот поэтому меня сейчас не устраиваешь даже ты-маркиз.       Фабиан лишился дара речи. Облегчённо засмеялся. Вырвался из захвата.       — Тише ты! Ради бога, тише. Нас увидят. Услышат.       — Да плевать! Я хочу жениться на тебе. — Адриан закружил по балкону, взмахивая руками. — Чтобы ты был моим законным мужем или как он называется. Я постоянно думаю об этом. Думаю, как это сделать. Ты человек, которого я ждал всю жизнь.       — Но мы знакомы меньше месяца.       — А есть разница? — король остановился. — Разве ты не чувствуешь того же самого? Ты — это я, я — это ты? Чувствуешь?       — Ещё как, — признался Фабиан, шалея от контраста настроений. Адриан бросился к нему, шепнув:       — Хочу тебя!       — Но не здесь!       — В кладовку? Быстро в кладовку!       Они наперегонки помчались с балкона…              ***       Вопреки биологическим часам субботним утром пришлось проснуться раньше обычного, в шесть. Вылет в Ковин намечался на половину десятого. Адриан уехал во дворец сразу, Фабиан как обычно замёл следы прелюбодеяния и заскочил в пентхаус за чемоданом. Времени не хватало даже на то, чтобы включить смартфон и почитать, что о нём пишут, поискать интересное о своём маркизате. Впрочем, его величество просил отложить все дела до понедельника.       Во дворец Фабиан приехал в восемь и, услышав от пажей, что король на планёрке по уточнению рабочих моментов поездки, присоединился к дворянам в Зелёной зале.       — Лард маркиз!       Морелли нравилось новое обращение. Его, конечно, произносили с завистью — те, кто оказался ниже по положению, а те, кто оставался выше — с иронией и лёгкой насмешкой. Но все лебезили перед ним, как перед другом короля, находящемся в фаворе. Наверно, некоторые искренне симпатизировали ему — всё же он тактично держался со всеми. Ну, кроме двух виконтов. Но их сейчас не было.       Фабиан пожал руки, раскланялся.       — Поздравляю, — Эмиль Ливьетти обнял и похлопал по спине, отвёл в сторону. — Быстро идёшь в гору! Рика обошёл! Да даже вашего отца обошёл! Принесли тебе уже вассальную присягу?       — Я ещё не сообщал — некогда: всё время с королём, — отбрехался Фабиан, потому что приятелю братца уж точно костью в горле стояло его возвышение, хоть сам и происходил из герцогского рода. — И они мне не вассалы: где Ковин, а где Авир.       — Да это я так, шучу. Или шутки сейчас тоже только твоя прерогатива?       — Со следующей недели будут. Как колпак пошьют. А вы, — Фабиан кивнул на галдящих по диванам придворных, уводя разговор от обсуждения себя, — чего с утра пораньше в выходной кучкуетесь? Или все летите в Ковин?       — Да нет, не все, — отмахнулся Эмиль. — Я не лечу. Просто заняться нечем. Раньше по утрам ходили в спальню к королю, присутствовали при его пробуждении. Заведено так, если ты не знаешь. А как ты появился, церемонии прекратились. Придём, постоим у дверей, а будить-то и некого. Но приходить всё равно надо — вдруг его величество ночью вернётся. А ему чем-то с тобой выпивать понравилось. Был общий король, а стал твой.       Фабиан растерялся. Мысли проскочили от «Ничего подобного!» до «Блять, нас раскрыли». Чем парировать он бы нашёл, да к ним приблизилась молодая служанка.       — Лард Морелли, её величество велит вам прийти. Следуйте за мной, пожалуйста.       — Извини, Эмиль, — состроил невинные глазки Фабиан, — но, похоже, королеве тоже не обойтись без меня. Такой я незаменимый.       Он поклонился и направился за служанкой.              Изабелла находилась в своём рабочем кабинете — тут были стол с компьютером, стеллажи с папками, но он всё равно больше походил на будуар — много цветов в горшках и вазах, розовые диваны, занавески с рюшами, ароматные свечи.       Она отослала служанку и самостоятельно закрыла за ней дверь. Махнула рукой на диван.       — Садись.       Она нервничала. Одергивала юбку, хотя выглядела идеально, не смотрела в глаза. Поэтому Фабиан помедлил.       — Всё хорошо, ваше величество? Чем могу служить?       — Всё нормально, Фабби. Пожалуйста, сядь, мне надо с тобой поговорить.       Неформальное обращение успокоило. Фабиан сел. Белль заняла место на другом краю дивана.       — Фабби, — она опять одёрнула подол на обнажившиеся колени, но подняла голову и улыбнулась, — пусть наш разговор останется между нами, ладно?       — Без проблем, Белль, а в чём дело?       — В Адриане. И в… нас. Ты ведь не рассказал Адриану о нас?       — Нет, конечно, нет, — Фабиану стало ясно её волнение, он и сам иногда просыпался в холодном поту. — Я дал тебе слово.       — Но с тех пор многое изменилось. Многое изменилось даже с твоего появления на приёме в День мира и согласия. Адриан привязался к тебе, а ты к нему. Он дал тебе титул, дал должность. Вы практически неразлучны. Вдруг ты…       — Вдруг я в благодарность раскрою ему глаза на твоё прошлое?       Белль сдержанно кивнула. Фабиан подвинулся к ней, погладил по бедру и по коленке.       — Белль, в той истории замешана не только ты — там виноват и я. Я не сторонник врать королю и хранить тайны от друга, а Адриан действительно мне друг, и я бы рассказал ему, покаялся… И думаю, он не наказал бы ни меня, ни тебя…       — Не смей!       — Не смею. Белль, я буду молчать. Я очень тепло к тебе отношусь, ты мне небезразлична, и для меня важнее твоё спокойствие, чем моя совесть. Я дал тебе клятву и сдержу её.       — Поклянись ещё раз. Фабиан, пожалуйста, поклянись мне ещё раз с учётом новых обстоятельств.       — Клянусь, — опустившись на колено, не раздумывая сказал он. Держал в уме, что имеет право на такую клятву против Адриана, потому что хранит секрет и об изменах Адриана. Такой вот казус. — Будь спокойна, моя королева. Ты самая прекрасная девушка, что я встречал, ты достойна счастья.       Он надеялся комплиментом порадовать Изабеллу, вызвать у неё улыбку, румянец, но у неё внезапно потекли слёзы. Она быстро закрыла лицо ладонями и уткнулась в спинку дивана, затряслась, громко всхлипывая. Фабиан на секунду растерялся. В следующий миг сел рядом, оторвал от спинки, обнял, прижал к груди.       — Белль, милая, ну не расстраивайся. Я никогда ничего не расскажу о нас твоему мужу. Он не узнает. Не плачь. Успокойся. Пожалуйста.       Он гладил её по волосам, а рубашка пропитывалась слезами.       — Я не успокоюсь, — пробормотала Белль. — Легко тебе говорить… Ты хороший, Фабиан, но лучше бы я не приглашала тебя во дворец. С тех пор Адриан совсем забыл про меня. Ни одной ночи не ночевал со мной, всё с тобой. Он мне изменяет? Ты его к этому подтолкнул? Скажи правду.       Фабиан молчал. Доигрались в конспираторов. Проиграли.