Лотосовая дева

Ночи в Ланьлине далеко не как в Юнмэне. В Юнмэне они тёплые. И летом, и осенью, и весной. Только зимой идёт снег и холодно. Но даже так, озерный край не сильно трогают холода. А в Ланьлине все не так. Тут жаркий день и холодная ночь. Даже летом. Но сейчас, когда осень активно вступила в свои права, и день стал хололить. Как видно, сюда зима приходит раньше. Да и в целом Ланьлинская осень пришлась деве из Юнмэня не по вкусу. Все стало ещё более золотым, чем обычно. Так, от холода ночи кутаясь в одеяло, Цзян Янли снова вспоминала старый дом и думала о недостатках нового. Последние месяцы её одолевало ужасное чувство. Прошло около восьми месяцев с тех пор, как всем стало известно о её беременности. Роды ей прогнозировали совсем скоро. И так странно было себя ощущать недовольной всем, особенно учитывая обстоятельства. Чувство сомнения во всем, что её окружало, зародилась у Янли тогда же, когда ей стало известно о беременности. Ей тут не нравилось. Цзян Янли заметила за собой ещё одну ужасную мысль: она не любит Цзинь Цзысюаня. Это открытие случилось буквально на днях.                                      _ Цзян Янли, от нечего делать, гуляла в садах. Её окружала толпа дворцовых девок, которые без конца твердили ей о том, как лучше рожать. Янли их не слушала, отдавая предпочтение звуку ветра. Даже птицы не пели. Выйти из некого астрала позволило появление золотых одежд в поле зрения. — А-Ли! — А-Сюань, муж мой дорогой. — Янли вежливо улыбнулась. — Я думала, ты с отцом на совете. — Я…ушёл от туда. — Янли вопросительно вскинула бровь, и Цзысюань поспешил объясниться. — Все равно все советы одинаковые, что один, что другой и ещё тысяча следующих. А жена у меня одна. Цзинь Цзысюань мягко обнял Янли и мило по-семейному поцеловал в щеку. Девушка улыбнулась и поцеловала его в ответ. Подобный обмен стал их маленькой традицией, от которого Янли хотела бы отказаться. — Я ценю, но лучше бы ты остался. Советы важны, может именно сейчас ты пропустить что-то важное. — Не пропущу! В крайнем случае, А-Яо мне перескажет. — Да, и он же потом и главой станет. — тон Янли сочился недовольством. — Ну раз наследник так безалаберен. Цзинь Цзысюань, кажется, осознал просчёт и виновато вздохнул. — Тогда, я пожалуй вернусь на совет. Раз моя жена хочет. — Твоя жена хочет, чтобы её муж не остался навсегда номером два. Цзян Янли пошла дальше, а Цзысюань постоял ещё какое-то время, со смутной надёжной смотря на удоляющуюся жену. Он не глуп, он тоже видел, как и насколько они отдалились. — Госпожа, зачем вы так? — Да, госпожа, господин Цзинь же ничего плохого не сделал! Слуги ничего не понимают. А Янли… — Он ничего не сделал, в том и проблема. Если его устраивает вечная позиция второго номера, то пожалуйста. А мне бы хотелось, чтобы у него было хоть какое-то желание. — В собственом голосе Янли узнала мать. «Он ребёнок. Глупый, маленький, ничего не смыслящий ребёнок. Как я…» Отражение. Она дошла до воды. С лазурной глади, ещё не покрывшейся льдом, на неё смотрела мать.       В словах — мать.             В отражении — мать.                   В мыслях — мать. Хотя раньше все говорили, что она похожа на отца характером. Тогда же Янли поняла, что этого ребёнка, несомненно красивого и статного, она не любит. Она была в него влюблена. Факт. Но сейчас…                                      _ Сейчас она лежала с ним в одной постели, и хотела оказаться в Юнмэне. Перелюбила. Однако уйти нельзя. Не сейчас… Уйти с ребёнком или на последних месяцах. Дома то примут, защитят и, возможно, поймут. Но репутация у нее будет навсегда испорчена. Но уйти хотелось. Цзян Янли закрыла глаза. «Ладно, ладно, ты просто устала…сейчас родишь, ничего не болит, все хорошо…все будет хорошо. Можно же жить в браке без любви? Можно. Матушка с отцом же жили…» Янли открыла глаза и загнанно вздохнула. Перед собой она увидела не спину мужа. Нет. Вообще не мужскую. Тонкая и изящная светлая спина, настолько худая, что выступал позвоночник. Острые плечи размеренно вздымались. Аккуратная длинная шея, чуть толще, чем у самой Янли. И раскиданные по постели темно-каштанновые длинные волосы. Они раньше были забраны в хвост, на яву Янли их только так и видела. На яву было красно-белое ханьфу, которое недавно сменилось на фиолетово-пурпурное, с красными вставками. Но во сне…во сне Янли могла видеть больше. Представлять больше. Эти граненные плечи, спина, тело, будто аккуратно вырезанные из мрамора. И болезненная худоба. Янли не видела её без одежд, но была уверена в этом, по лицу. Неосознанно Цзян Янли тянулась провести рукой, погладить это прекрасное тело. Его прекрасную хозяйку… Хотя-бы во сне. Однако нежная девичья рука встретила чуть грубоватая кожа мужской спины. «Твоего мужа, Янли». — напомнил укоризненный голос в голове. Девушка разочарованно выдохнула носом и, отводя взгляд, убрала руку. Цзинь Цзысюань дрогнул, видно проснулся от касания, и неспешно повернулся к супруге. Цзян Янли глядела в его глаза. Прекрасные глаза, так то подумать. И лицо, да и тело. Только вот больше не привлекало. Цзысюань что-то уловил во взгляде Янли, поэтому заговорил: — А-Ли, душа моя, что тебя гложет? Говорил он шёпотом, однако в ночной тишине звучал он громко. Этот вопрос вместе с шёпотом пробрался под кожу, пуская мурашки. — Ничего. — ещё тише проговорила Янли, отведя взгляд. — Я же не слепой. Я вижу, с тобой что-то не так. — Цзысюань выдержал паузу, глядя на супругу. — Ты можешь рассказать мне все. Конечно. Конечно может. Про то, что больше не любит, про то, что вместе него уже какую ночь видит другую… конечно может. — Я запуталась. — Янли глубоко вздохнула. — Запустилась во всем. — Я могу как-нибудь помочь распутаться? — Боюсь, ты запутаешь все ещё сильнее… — Янли грустно улыбнулась. Появилась пауза. — Я хочу уехать отсюда. — Поехали. Куда хочет твоя душа? — Нет…Я одна. Без тебя. Хочу после вернуться родов, уехать в Юнмэнь, побыть дома, побыть одной и подумать. — Я не хочу оставлять тебя одну. — Но это моё решение… Тем более, я не на долго. — С ребёнком? — после недолго паузы спросил Цзысюань. Видно, решение, отпускать или нет, он уже принял. — Можешь оставить его тут, со мной да с няньками, а сама отдохнешь от всего. Хочешь? — Да…очень хочу. Спасибо. — Я сделаю для тебя все, что пожелаешь. Лишь бы ты была счастлива. Цзинь Цзысюань по семейному поцеловал жену в лоб и снова уснул. А у Цзян Янли на душе сильнее завыли звери. Он любит. Любит, но пострадает от этого. Потому что готов сделать все для её счастья. А она была бы счастлива с другой.