Солнечное затмение

      На следующий день Алина появилась на пороге квартиры ровно в четыре. Зайдя на кухню, она застала Виктора за поеданием пиццы и просмотром какого-то сериала. На кухонном острове, который она вчера оттирала до посинения, уже высились две коробки, пустые банки из-под колы и россыпь смятых салфеток.       — Ты издеваешься?! — ощетинилась она вместо приветствия. — Что это опять за срач? И почему ты пиццу ешь, гастрита не хватает для полного счастья? Я вчера готовила для кого?       Виктор лениво вытащил один наушник и воззрился на Алину, как на таракана.       — Извини, но каждый день давиться твоей стряпней я не подписывался.       — Нормально я готовлю, — обиженно огрызнулась Алина, заглядывая в холодильник. — Овощной суп и рис с курицей, полезно и питательно, в самый раз для реабилитации. Что тебя не устраивает?       — Плебейская пища, как в столовке, — отозвался Виктор, подтягивая к себе костыль и поднимаясь с насиженного места. Он проскакал к верхним шкафам, порылся в одном из них и бросил на тумбу здоровенную книгу. — На вот, учись, хочу что-нибудь отсюда.       Алина обалдело покосилась на обложку, на которой значилось «Гордон Рамзи. Лучшее меню».       — Ты серьезно? — на всякий случай уточнила она, взвешивая здоровенный том в руках.       — Серьезнее не бывает. Я несчастный и больной, и мое единственное желание — пожрать нормально. Неужели откажешь умирающему человеку?       — Ты не умираешь, — отмахнулась Алина, пролистывая первые страницы. Названия некоторых продуктов она видела впервые в жизни. И где она должна все это искать?       — Все мы умираем. Жизнь есть лишь странствие к смерти. Знаешь, кто это сказал?       — Ванильный цитатник Вконтакте?       — Понятно. А назови-ка мне столицу Австралии.       — Чего? — опешила Алина. Она даже от рецептов отвлеклась.       — Хочу проверить твой интеллектуальный уровень. Должен же я знать, с кем имею дело. Ну давай же, простой вопрос.       — Да не знаю я, — Алина отчаянно пыталась наскрести в чертогах разума остатки школьной программы, но мысли разбегались. — Сидней?       — Садитесь, Алина Сергеевна, двойка. Так ты не только неказистая, мстительная и меркантильная, но еще и недалекая.       Тяжелая книга едва не полетела ему в голову.       — Я хотя бы не мразь, — мрачно прокомментировала она, стараясь подавить всколыхнувшуюся внутри ярость. Нашелся умник! Да она ему прогон по терминам патофизиологии устроить может, и он стонать от ужаса тут будет, как щенок. Но она выше этого. — Пойду приберусь в прихожей. Выбери пока, чем будешь ужинать.       Алина толкнула книгу по направлению к застывшему парню и вылетела из кухни.       Ощущение, что она жестко накосячила, не отпускало до самого вечера. Виктор больше не проронил ни слова, она и увидела его всего раз, когда он покинул кухню и скрылся в соседней комнате, захлопнув за собой дверь. Алина отдраила прихожую, распихала по пакетам все, похожее на мусор, остальное как могла складно пристроила по углам и шкафам. Собрала пустые бутылочки в ванной, оттерла зеркало и вернулась на кухню со шваброй. Уборка занимала руки, но не голову, и безрадостные мысли роились внутри назойливой мошкарой. Вот теперь-то он ее точно выставит. Наверняка прямо сейчас звонит своей мамаше и жалуется, что она его обозвала. Но она не виновата! Любой бы на ее месте сорвался. Он не имел никакого права проходиться по ее внешности и способностям. Конечно, легко быть умным и красивым, когда ты капризный богатенький мамин сынок! Может быть она и стрижется дома сама, носит одни и те же джинсы и две похожие толстовки попеременно целыми месяцами, но она уж точно не хуже этого маленького, наглого, заносчивого…       Алина опустила взгляд на кухонную тумбу, где на раскрытой странице кулинарной книги был карандашом обведен рецепт эскалопов из телятины с овощным рагу. Дальнейшие мысленные упражнения в риторике пришлось отложить, нужно было ехать в магазин, если у нее пока еще есть работа.       С закупкой и готовкой Алина провозилась до позднего вечера. Если наглому паршивцу и этот шедевр кулинарии не придется по вкусу, то она вообще бросит это гиблое занятие, пусть и дальше питается подножным кормом. Оставалось самое сложное, постучаться в запертую дверь.       — Ужин готов, — возвестила она, обреченно прислонившись к дверному косяку. — Мне еще перевязать тебя нужно.       Спустя несколько долгих мгновений, в течение которых Алина пропустила добрую половину ударов сердца, дверь распахнулась.       — Пахнет прикольно, — одобрил Виктор. — Пошли есть.       Алина демонстративно сервировала его порцию как в книжке, себе же разогрела вчерашний рис. Парень хмыкнул, но, к счастью, промолчал.       — Мне нужен твой телефон, — возвестил он, разделавшись с ужином. — Вдруг со мной что-то случится, а ты черт знает где?       Алина послушно продиктовала номер, и когда он тут же перезвонил, пришлось лезть в карман за своей старенькой кнопочной нокией.       — Это что за доисторический артефакт? — Виктор изумленно вскинул брови. — Ты что, фанатка ретро-технологий?       — На что денег хватило, тем и пользуюсь, — огрызнулась Алина. Смартфон у нее был, только он не пережил свидания с коллекторами, когда она попыталась заснять их нежданный визит на видео. С тех пор пришлось пользоваться старым бабушкиным устройством с большими кнопками. — Что-нибудь нужно на завтра? Лекарства, продукты, перо из жопы единорога?       — Закажу доставку, — отмахнулся Виктор, как ни в чем не бывало. — Кстати, у единорогов нет перьев.       Перевязка, к счастью, прошла без инцидентов. Взглянув на часы и поняв, что на метро она уже не успевает, Алина, скрепя сердце, отыскала в списке контактов номер службы такси. ***       — Это что? — уточнила Алина, изумленно уставившись на коробку с новеньким айфоном, которую Виктор невозмутимо подтолкнул к ней по столу здоровой рукой.       — Чудо инженерной мысли. Проще говоря, нормальный телефон. Пока ты двадцать лет спала в застывшем янтаре, технологии нехило шагнули вперед. Поставь там, не знаю, телегу или хотя бы вотсапп, ненавижу звонить.       — Я верну, когда мои услуги больше не потребуются.       — Как знаешь, — отозвался Виктор, пока она осторожно отдирала пленку со штуковины, стоимостью в несколько месяцев ее жизни. — Сегодня снова планируешь выкидывать мои вещи?       Алина усмехнулась. Она была приятно удивлена, что за сутки квартира не вернулась в состояние полного хаоса. Для разнообразия Виктор даже умудрился не загадить всю кухню, зато, как и обещал, заказал доставку продуктов из ближайшего супермаркета.       — Зачем тебе столько хлама?       — У меня много увлечений. Я разносторонне развитая личность. Надо же себя как-то развлекать, когда целыми сутками торчишь дома.       — А чем ты вообще занимаешься? Ну там, работа какая-нибудь у тебя есть? — поинтересовалась Алина и тут же мысленно усмехнулась глупому вопросу. Нужна ему работа десять раз.       — А то. Прогаю понемногу, иногда взламываю какие-нибудь бесячие сайты и вешаю им на главную страницу непристойные картинки.       — Детский сад, — хихикнула она. — Можно посмотреть?       — Велком! — отозвался Виктор и запрыгал по направлению комнаты, в которой Алина раньше не бывала.       Захламлена она была в той же степени, что и вся остальная квартира, но этот беспорядок выглядел даже как-то уютно. Смятая постель, развешанные по стенам гирлянды и стильные постеры из разных фильмов, в дальнем конце большая столешница из цельного куска дерева, на которую взгромоздились три монитора и еще какие-то непонятные коробки, мерцающие разноцветными огоньками. Над всем этим великолепием висели старомодные цепочки из компакт-дисков, отбрасывающие по комнате радужные блики. Пока Виктор возился с компьютером, клацая мышкой, Алина заприметила еще один предмет, захвативший все ее внимание. В углу на подставке отдыхал блестящий черный телекастер. Она о таком даже не мечтала. В музыкалке была одна фендеровская гитара, значительно ниже классом, но поиграв даже на ней Алина осознала, как далеко от настоящего звука все остальное. Она коснулась подушечками пальцев грифа, обвела контуры звукоснимателя.       — Играешь? — спросил Виктор, развернув к ней навороченное геймерское кресло.       Алина вскинула голову и заметила за его спиной открытую вкладку с сайтом местного самоуправления, на котором под административным логотипом располагалась картинка с комично раскинувшей лапки жабой и надписью «What does a horny toad say? Rubbit». Алину разобрал такой дикий хохот, что пришлось даже присесть на незастеленную кровать. Отсмеявшись, она смахнула выступившие слезы и покосилась на Виктора, который сиял от гордости, как новенькая монета.       — Играла раньше немного. Я в музыкалку ходила по классу гитары, пока… в общем, пока не перестала.       — Сыграй что-нибудь. Хочу послушать.       — А соседи не будут против?       — Тут звукоизоляция непробиваемая. Так что если что, никто не услышит твоих криков.       Алина хмыкнула и осторожно сняла гитару с подставки. Инструмент лег в руки как влитой. Она нежно коснулась струн, взяла пару аккордов на пробу, поправила звукосниматель. Сыграла коротенький импровизированный рифф, чувствуя, как жесткие струны привычно впиваются в пальцы левой руки после долгого перерыва. Припомнила какую-то культовую рок-балладу и сыграла свою любимую часть. Сердце болезненно сжалось от нежности, поддаваться которой ей были никак нельзя.       — Круто. Очень красиво, правда. Еще сыграешь?       — Ужин нужно готовить, — с преувеличенной бодростью отозвалась Алина, возвращая инструмент, разбередивший опасные раны, на подставку. — В другой раз.       Пока она возилась на кухне, Виктор все же притащился с гитарой следом за ней.       — Швы разойдутся же, — пожурила она, не сумев сдержать улыбку.       — Фигня. Пальцы-то не задеты.       Она шинковала овощи под «Stairway to heaven», приправляла стейки под «Hallelujah» и разогревала сковородку под что-то бодрое и британское, кажется, The Kooks.