От ненависти до любви

Тео отъезжает от Бейкон Хиллс на десять миль, прежде чем его накрывает очередная паническая атака. Он на объездной дороге, где довольно безопасно в это время суток. Врачеватели Страха заставили его выучить карту города и окрестностей, на случай если ему придётся убегать от разозлённой стаи. Именно так, вероятно, и есть сейчас. Иронично, что он убегает от проблем, потому что был слишком мягок, а не потому, что он мастер манипуляций. Тео не уверен, что стая Маккола будет жаждать его крови. Скотт слишком добрый для такого, в отличие от Стайлза, но он человек. На самом деле, Тео просто не был готов, глядя в растерянное лицо Лиама, обсуждать это. Вот это всё странное, что происходит между ними день за днём. Рейкен и так вложился сильнее, чем следовало. Ему нужно было сбежать, иначе он бы обратился, или сказал бы что-то грубое, и снова бы всё испортил. Он почти чувствует вкус жёстких слов на кончике языка, достаточно жёстких, чтобы оттолкнуть даже Лиама. Дыхание в его груди прерывистое, но Тео слышит всё вокруг. Шуршание листвы, насекомых в дорожной пыли. Он не боится леса уже в течение многих лет, с того момента, как убил Тару. Его телефон не разрывается от звонков членов макколовской стаи, что и хорошо, и плохо. Тео отказался, когда Данбар предложил оплачивать его сотовую связь, так что сигнал телефона оставляет желать лучшего. Непреодолимый порыв БЕЖАТЬ, который охватил его, пока Лиам говорил со стаей, поутих, и Тео, наконец-то может втянуть клыки и когти. Он умудрился чуть не обратиться в какой-то момент: его уши уже заострились, а на щеках стала появляться шерсть. Это немного болезненно, хотя так не должно быть, по крайней мере, у настоящих оборотней, но Тео никогда не был таким. Врачеватели не смогли вытравить всё из его тела, да и не пытались. Небольшую боль они не посчитали значимой. Полностью приняв человеческое обличие, он откидывается на сидении, пытаясь бесстрастно оценить свои перспективы. Хотя были ли у него какие-то перспективы, кроме возвращения к Лиаму? Тео прекрасно понимает это, даже когда размышляет о том, что самым мудрым было бы сбежать в Мексику или затесаться в другую стаю, где за ним будут всегда приглядывать. Он достаточно оборотень, чтобы попасть в стаю, но не испытывает влияние полной луны и выглядит немного иначе, когда обращается. В конце концов кто-то заметит. Но какая разница? Тео понимает, что всё равно вернётся обратно, с благодарностью приняв всё, что Лиам ему предложит, потому что он, блин, влюблён в него. То, что началось как неплохой вариант потрахаться без обязательств, превратилось… в это. Тео окутан Лиамом и не способен уйти от него, как бы часто он ни повторял себе, что должен, потому что обязательно облажается. Пару месяцев назад Тео бы реально сбежал. Покинул бы Бейкон Хиллс и стаю Скотта. И Лиама. Теперь он не может этого сделать, потому что просто устал. Устал ненавидеть себя и бежать. Может, пора остановиться? Впрочем, он всё равно недовольно рычит, пока едет обратно. Рейкен засыпает в своём пикапе у заповедника, надеясь, что никто из полицейских не собирается искать приключения на свою задницу этой ночью, потому что он ещё не готов вернуться в дом Данбара. Небольшой участок земли за старым домом Хейлов вполне сгодится, чтобы перекантоваться ночь. Тео сворачивается клубком на заднем сидении. Дом Хейлов нависает над ним, почти как защита, что весьма иронично, учитывая его историю. Если бы у Хейлов был кто-то типа Тео, кто мог бы пройти через пепел рябины и арматуру, может они бы выжили. Он всё ещё может сгодиться для подобного и не возражает, чтобы быть тем, кто ломает барьеры для стаи Маккола. Рейкен не сразу понимает, насколько уже избаловался, пока не ловит себя на том, что не может никак устроиться на заднем сидении поудобнее, поскольку там мало места и нельзя вытянуть ноги. Так странно, что нет подушки. Он использует худи Лиама, которое захватил, когда убегал из дома, и сворачивает его, чтобы подложить под голову. Оно пахнет Данбаром, и это немного помогает, так что Тео в конце концов засыпает в тени дома Хейлов. *** Лиам лежит без сна в темноте своей комнаты. Он не может заснуть. Тео нет рядом, и Лиам не может не думать, насколько успокаивающим было сердцебиение спящего Рейкена, или звук переворачивающихся страниц, когда он делал домашнее задание, и даже щелчки джойстика, когда он играл в Xbox. Это помогало осознать, что Тео здесь, что Лиам может ворваться в его личное пространство в любой момент, только постучав в дверь. Тео вскинулся бы с недовольной гримасой, под которой угадывался бы удовлетворённый запах, подвинулся бы, чтобы Данбар мог сесть рядом и сделать домашнюю работу, а потом они бы проболтали весь день. Дом ощущается пустым и холодным без него, даже при том, что родители рядом. Лиам стонет, переворачивается и прячет лицо в подушку. Он ещё не дошёл до той черты, когда ему безумно хочется спать в постели Тео, потому что это глупо. Правда же? Наверное. Лиаму не хочется думать, что Тео уже в сотне миль отсюда, что он отказался от идеи поступить в колледж, отказался от Лиама и от того, чтобы учиться в чёртовом колледже с Лиамом. Неужели Рейкен и правда оставил всё это в прошлом? Лиама и его глупый, большой рот… Около трёх Лиам всё-таки задремал, почти уверенный в том, что Тео не вернётся. *** Но Тео вернулся, потому что Лиам сталкивается с ним в школе. Он чувствует его, прислушивается, настраиваясь на его сердцебиение, что Лиам, если так подумать, уже мастерски научился делать. Данбар неосознанно отслеживает приглушённое какофонией звуков школы биение его сердца, пока, наконец, не заставляет себя встряхнуться и вернуться к урокам. Лиам проходит мимо него в коридоре. Тео одет во вчерашние вещи, а его волосы растрёпаны. Он пахнет своим пикапом, что в целом означает, что в его аромате есть нотки запаха Лиама, которого он подвозил всё это время. Их глаза на мгновение встречаются. Лиам чувствует волну жара, прокатывающуюся по спине, потому что… так бывает всегда, когда он видит Тео. Ему хочется сказать что-нибудь, извиниться, но Рейкен отводит взгляд и направляется в класс. Лиам сглатывает жгущие глаза слёзы, потому что лучше обратиться прямо посреди школы, чем расплакаться у всех на виду, поэтому он просто продолжает отслеживать сердцебиение Тео. — Ты уже поговорил с ним? — интересуется Мейсон во время ланча, а Кори одаривает Данбара сочувственным взглядом. Конечно, Хьюитт ему всё рассказал хотя, вероятно, он уже давно догадывался. — Тео не хочет со мной разговаривать, — признаётся Лиам, уткнувшись взглядом в узоры на скатерти и бездумно водя по ним пальцем. — Вообще-то вы живёте вместе, — напоминает Кори. — И трахаетесь, — добавляет Мейсон, явно ещё немного обижаясь на то, что Лиам не сказал ему раньше. Всё, что Лиам может сделать, это пожать плечами, и страдание, должно быть, явно читается на его лице, потому что его, в конце концов, оставляют в покое, сочувственно похлопав по плечу. *** Однако Тео не может избегать его весь день; он сам виноват, что у них два общих урока. Что бы ни говорил Тео, он определённо имел какое-то отношение к тому факту, что их расписание подозрительно совпадает. Лиам заходит на мировую литературу, и его пульс бешено колотится по венам. Это ужасно неловко, потому что Тео точно почувствует его сердцебиение, и почему-то для Лиама в какой-то момент стало слишком важно то, что Тео чувствует. Он неподвижно сидит за своим столом, болезненно осознавая, что место рядом с ним пустует. Обычно тут сидит Тео. Он всегда ухмыляется и явно лучше Лиама в чтении некоторых стихов, что для Данбара было сюрпризом. Он уже привык к тому, что Рейкен постоянно дразнит его, но было всё равно странно понимать, что Тео вникает в суть поэзии зачастую глубже, чем Лиам. В какой-то момент Данбару страшно, что Тео вообще не появится, и уже давно преследующий его ужас от того, что Рейкен сядет в пикап и не оглядываясь навсегда покинет Бейкон Хиллс, снова напоминает о себе. Лиам настолько привык к Тео, что мысль о его уходе просто… неправильна. Тео должен быть здесь, колючий, сварливый и властный, всегда за спиной Лиама. Должен быть злым с самыми лучшими по отношению к Лиаму намерениями. Через минуту до звонка входит Тео с закинутым на плечо рюкзаком, и одна из девушек позади Лиама вздыхает, от чего Данбара скручивает от ревности. Тео, к счастью, усаживается на своё обычное место. Лиам слишком сосредоточен на нём, пока они вытаскивают учебники, а учитель проходится по домашнему заданию, которое Лиам делал, но не особо уделил ему внимание. Им нужно было переписать стихотворение, и Данбар прекрасно понимает, что никогда не был одарённым в поэзии. Он выбрал пару строк о луне, но почти не помнит их. Обычно они читают стихи вслух в классе, а затем обсуждают их. Лиам, который не знает, что за сонет они проходят, совершенно не в теме. — Тео, читай сегодня ты. Лиам даже не может вспомнить, на какой странице книги они находятся — ему всё равно. Он взял этот урок как факультатив, чтобы завершить свое расписание на семестр. Вместо этого он смотрит на профиль Тео. Лиама всегда удивляло, что у него удивительно мягкое лицо для человека с таким количеством острых углов. Тео очень шло это, когда он был новичком в городе, дружелюбным и чрезмерно услужливым, но, когда они узнали настоящего Тео, возник диссонанс, с которым Лиам никак не может примириться. У него красивая кожа и милый нос. Его рот выглядит так, как будто он должен улыбаться, хотя Тео делает это редко. Глаза Лиама опускаются, задерживаются на его губах, он вспоминает, как они были на его члене пару дней назад. Медленный завиток тепла разворачивается в его груди. Тео скользит по нему взглядом, но отводит глаза, когда начинает читать, а потом снова смотрит на Лиама и уже не отворачивается, а Данбар замирает под этим пристальным взглядом. Смысл стихотворения ничуть не помогает расслабиться. Твой голос, губы, каждый волос твой… Без них я даже хлебом сыт не стану. Рассветный луч подобен лишь туману: Ищу во тьме ручей шагов живой. Я пил бы смех, летящий трелью вдаль, И руки цвета вызревшего хлеба, И ногти тона утреннего неба, И кожи розовеющий миндаль… На середине сонета Лиам понимает, что он был круглым идиотом. Как жажду я огня красы твоей, Любой черты лица, что всех милей, Твоих ресниц неуловимой тени! Изголодавшись, я ищу твой след — По запаху, по звуку — сердца свет, Как леопард, вдыхая дух смятений.* Тео смотрит на него всё то время, что читает, и его глаза тёмные и горят, и Лиам пытается сглотнуть ком в мгновенно пересохшем горле. — Очень хорошо, Теодор, — говорит учитель, и Лиам невольно вскидывается, вспоминая, что у Тео вообще-то есть полное имя, а может быть даже второе имя, но он никогда не говорил об этом, а Лиаму кажется, что он должен знать. Он должен знать всё о Тео. — Спасибо, — говорит Тео, не сводя глаз с Лиама. Данбар голоден по нему иначе, чем обычно, он хочет окружить Тео собой, как раньше с Хейден, и он наконец позволяет себе довести эту мысль до конца. Он хочет большего, всего, что Тео готов дать ему, и его не волнует, что Тео был злым, или что он всё ещё временами ведёт себя как придурок, или даже то, что он, вероятно, уйдёт при первой же возможности. Лиам просто позволяет себе хотеть. *** Уроки всегда длятся бесконечность, но на этот раз всё намного хуже. Лиам полностью сосредоточился на сердцебиении Тео, которое немного быстрее, чем обычно, на том, как он пахнет эмоциями, которых Лиам ещё не знает, чем-то, от чего по коже Данбара пробегают мурашки. Кажется, будто Тео складывает свои тетради и книги в рюкзак целую вечность. Рейкен помечает школьные принадлежности цветом, потому что он педантичная задница. Он явно чувствует, что Лиам ждёт его, практически дрожа от нетерпения, а учитель бросает на них странные взгляды. Данбар отчаянно сопротивляется желанию сказать что-нибудь грубое из-за того, что тот медлит. Рейкен, наконец, заканчивает складывать свои вещи, закидывает сумку через плечо и смотрит Лиаму в глаза с таким выражением лица, которое тот видел только перед тем, как они сцепляются в очередной раз. Данбару было бы стыдно, если бы он не видел сейчас, что Тео готов снова бороться. Как только они выходят из класса, он тащит Тео в уборную, надеясь, что их никто не увидит и чувствуя себя каким-то придурком из романтической комедии. Лиам, правда, считает, что их фильм с большей вероятностью будет фильмом ужасов, но надеется, что у их ужастика будет счастливый конец. В коридорах полно учеников, и уборная заперта, но со сверхъестественной силой Лиам легко открывает её, сломав ручку на двери. Он будет винить себя в этом позже, если вообще почувствует вину. Выбрав момент, когда вокруг никого нет, он затаскивает несопротивляющегося Тео внутрь и прижимает к закрытой двери, как всегда слегка раздражённый тем, что ему приходится приподнять подбородок, чтобы посмотреть на него. Тео был так нежен с ним вчера. Прошёл один день, а Лиам уже настолько соскучился по нему, что ему хочется вжаться в него, приладить себя так, чтобы их тела соединялись как кусочки паззла, созданные друг для друга. С Хейден Лиам никогда не мог спать спокойно, она постоянно пинала его холодными ногами, а её нос щекотал его шею — эти и другие детали иногда не давали ему уснуть всю ночь. С Тео он чувствует себя хорошо. Он сжимает руки на рубашке Тео, притискивая его к себе. Тео моргает, глядя на него вспыхнувшими в полумраке туалета глазами. Лиам с трудом слышит людей снаружи под грохотом их сердцебиений. — Тео… — выдыхает он, вспыхивая собственными глазами. Он должен видеть всё. Трепетание длинных ресниц Тео, движение крови по его ярёмной вене. — Что случилось, Лиам? Скучал по своему любовнику? — в голосе Тео слышится усмешка, но под злобой скрывается тревога, Лиам уже достаточно хорошо знает Тео, чтобы распознать это. Он может прочитать Тео, даже когда тот пытается скрыть свои эмоции. — Ты реально хочешь сделать это в сортире? — Заткнись, — свирепо шипит Лиам, пытаясь притиснуться ещё ближе. Никто, кроме Тео, не заставляет его чувствовать в равной степени привязанность и раздражение. — Ты такая грубая сучка, пока не возбудишься, а потом начинается: «пожалуйста, Тео, о боже, Тео, твой член так хорош». Этого достаточно, чтобы Лиаму захотелось прыгнуть и разорвать ему в глотку, чтобы сорвать самодовольство с его лица. Он чувствует, как выпускает когти, прорывая рубашку Тео, который раздражённо шипит. Лиам купит ему новую. Потом. — Прекрати. Ты понимаешь, что мы значим друг для друга, — рявкает Лиам, глядя, как Тео замолкает, а его лицо выравнивается. Или он просто пытается спрятать эмоции за маской безразличия. — Мы не просто друзья, друзья не делают всего этого. Они не спят, притиснувшись друг к другу, между ними нет собственничества, нет секса. В последнем он совершенно точно уверен. Руки Тео лежат на талии Лиама, скользят под ткань его рубашки, чтобы сжать бёдра. Лиам чувствует когти на своей пояснице. — Разве ты не знаешь… — Данбар замолкает, мысленно задаваясь вопросом, как так получилось, что всё это время он чувствует себя таким уязвимым рядом с Тео. — Разве ты не понимаешь, что ты для меня значишь? — его бедро скользит между ног Тео, и тот не возражает. — Что я значу для тебя? — Тео едва дышит, наклоняя голову ближе. — Мм? Что я для тебя значу, Лиам? — Всё, — шепчет Лиам, сокращая последние пару сантиметров между ними. Тео издаёт горячий, голодный звук, когда их губы встречаются. Лиам кусает его, но Тео целует его нежно в этот раз. В поцелуе нет похоти, он почти целомудренный, а их губы сомкнуты. А потом Рейкен выдыхает, и в груди Лиама что-то болезненно приятно скручивается. Он заставляет себя разжать хватку на рубашке Тео, убирает когти и зарывается в волосы на затылке Рейкена пальцами, пытаясь одновременно успокоить его и прижать ближе, чтобы Тео слышал биение его сердца. — Я почти уехал вчера, — шепчет Рейкен в его губы, а дыхание сбивается, когда он наклоняется к шее Лиама, чтобы поцеловать и потереться о неё. Данбар не сопротивляется. — Но я понял, что не могу. — Почему? — спрашивает Лиам, когда Тео втягивает кожу на его шее губами, оставляя метку, которая исчезнет через несколько секунд. Во время короткой паузы Лиаму кажется, что он слышит, как Тео соображает, пытаясь подобрать ответ. Наконец, Рейкен пожимает плечами — Лиам чувствует это. — Потому что здесь ты, идиот, — Тео отстраняется, улыбаясь той самой настоящей улыбкой, которую Лиам уже видел на его лице. Он такой красивый, что Данбар чувствует себя ужасно глупо. — Если я уеду, то заберу тебя с собой. И это именно то, что Лиаму хочется услышать. *** Тео думает, что Лиаму захочется пожениться весной, правда ведь? Ну, свадьба весной — звучит неплохо.