***
Шастун не спал всю ночь, как можно, вообще, уснуть в этом положении? Как уснуть, когда ты подвязан за руки, а на рот опять наклеили изоленту, чтобы не закатывал концерты. Он до сих пор не мог отойти от увиденного вчера месива из крови, а не человека. Помнит, как его просили избавить от страданий, как просили убить. Не мог парень воткнуть нож в горло, не мог. Даже с помощью убийцы, не мог поднести и воткнуть. Не было сил, эмоций и какого-либо желания. Слезы уже не текли, глаза были просто мокрыми. Он выплакал весь годовой запас. Как же не повезло Антону в этой жизни. Как же судьба над ним смеётся, кидает его из ситуации в более ужасную ситуацию. Подкидывает новых приключений, как будто хочет посмотреть до какого момента может дойти герой? В какой момент парень свихнется или подохнет? Играется с живым человеком, у которого уже ничего живого не осталось внутри. Чего же теперь делать? Ждать? Расслабиться? Медленно подыхать? Смириться? Антон уже боится Арсения, вчера он показал свое настоящее лицо. Показал, что может сделать с человеком, как может измучить, а все для чего? Парень этого не знал. Он снова и снова видел лицо жертвы, когда закрывал на минутку глаза. Видел изодранные губы, на которых не было куска и видны зубы. Железная дверь неожиданно открывается, в проходе до боли знакомый черный силуэт. Опять он. Опять мучить. Опять! Но он стоял в проходе и смотрел на обмякшее, расслабленное висящее тело. Стоял долго, думал, не шевелился, лишь тяжело дышал. Но после целенаправленно, быстро пошел к телу. Антон испугался от такого активного шагания Арсения в его сторону. Тот точно знал чего хочет. Он слишком быстро подошел, обхватил поясницу двумя руками, ведь выше подняться не мог, и притянул тело к себе ближе. Обнимал его, уткнулся холодным носом в живот, зажмуривал глаза, чтобы почувствовать тепло, исходящее от парня. Шастун вздрогнул и попытался коротко хмыкнуть, но не вышло. Почему-то горло сильно пережало, что вздохнуть сложно. Зачем он так делает? Попов утыкался носом сильнее в живот, зарывался, облокачивался холодным лбом об горячую кожу, и только сильнее обхватывал руками поясницу и притягивал к себе ближе, боялся отпустить. После разговора с Аленой мужчину будто подменили. — Прости, — шептал прямо в живот настолько тихо, но парень услышал. — Пожалуйста, прости, — Антон не верил своим ушам. Душа разрывалась, неужели в убийце проснулось что-то человеческое. Парень думал, что давно выплакал все слезы, но откуда-то появилась новая порция, и она хлынула с глаз, потекла по щекам, ошпаривая их горячей влагой. Мычать не получалось, лишь громко шмыгать носом, чтобы Не начать задыхаться. Чувствовал на своем животе холодное прислоняющееся лицо, а посмотрев вниз, так увидел черную макушку и руки, обнимающие его за спину. Это стало еще невыносимее. Стало еще больнее. Зачем он это делает? Почему? Что случилось? — Прости меня, — сердце екнуло, так хотелось не существовать в этом мире. Антон не понимал ничего. Думал, это розыгрыш или очередной обман. Но тот так сильно сжимал его в объятьях, пытался загладить все свои грехи, вымолить прощения. Верить убийце? — Пожалуйста, — Шаст запрокинул голову наверх, смотрел на крюк, не хотел видеть мужчину, и лучше вообще не слышать его, не слушать, что тот говорит. — Антон, прости, — но слезы все портили, они текли, даже не собирались останавливаться. Тело потряхивало от тихой истерики, изолента не давала сказать ни слова. Лишь просто мычать и хлюпать носом. — Слышишь? Прости меня, — Арсений оторвал свой лоб от обнаженного живота и посмотрел наверх, хотел взглянуть в лицо, но у шатена была поднята голова, а кадык бился в истерике, двигался вверх- вниз. — Посмотри на меня, Антон. Посмотри на меня, пожалуйста, — но парень начал истерично мычать и еще сильнее плакать. Смотрел только наверх. Не мог заглянуть в голубые океаны, боялся. — Антон, пожалуйста. Я хочу видеть тебя, — но глаза юноши зажмурились, выпуская скопившуюся влагу, выжимая каждую слезинку. Тело начало подрагивать. Руки убийцы отпустили поясницу юноши. Он отошел от тела на несколько шагов, пятясь назад, смотря на изуродованный торс, разглядывая длинные следы от кнута. Кровавые следы на ребрах, животе и груди. Арсений схватился за рот, прикрывая его ладонью, боясь издать звуки. Что он наделал? Зачем? Зачем так изуродовал тело, которое оберегает Алена. Тело с изумрудными глазами. Зачем? На глазах появлялась влага. Опять. Попов схватил стул, поднес к телу и встал на сидение. Руками потянулся до крюка, пытаясь развязать веревки. Антон так и смотрел наверх, видел как руки брюнета, пытаются размотать, развязать, но не получается. Этими действиями только сильнее приносил боль. Веревка сильнее начала резать кисти и затягиваться плотнее. Руки синели прямо на глазах. Это было невыносимо больно. Парень начал мычать, подавать сигналы. — Сейчас, Антон, сейчас, — пальцы истерично начали перебираться по веревке, пытаясь наконец развязать. Но все попытки были тщетны. Юноша запрокинул голову назад, сжимая свои глаза и громко мычать. Секунда и он останется без кистей. — Давай же, блять, — мучительные мычания и стоны, изгибания тела. — Сука! Давай! Черт! — Арсений пытался, но ничего не выходило, становилось в несколько раз хуже и больнее. — Сейчас, Антош, — Попов спрыгнул со стула, оттолкнул его ногой, тот громко рухнул на пол и отъехал далеко от мужчины. Брюнет схватил в охапку ноги парня, обнимая чуть выше колен. Теперь осталось лишь приподнять длинное тело, и попробовать ослабить веревки. — Давай, — мужчина начал приподнимать парня. — Ну же, — Антон мычит от того, что ничего не выходит, веревки так и затянуты на запястьях, пережимают вены, не дают крови циркулировать нормально. — Блять, — Арсению тяжело держать парня, но он держит и не отпускает, жмурит глаза, чтобы выдержать, — Черт! Слышится хруст, и тело начинает падать вперед, заставляя мужчину падать вместе с ним. Секунда и оба лежат на полу, только один снизу, а другой, с заклеенным ртом и до сих пор завязанными руками, сверху. Антон приземлился на мягенькое, в отличии от Попова, который плашмя, спиной встретился с бетоном, раскинув руки в стороны. Парень уткнулся куда-то в грудь, а когда поднял свое лицо, увидел и голубые океаны, смотрящие прямо в изумруды. — Фух, блять, — убийца обратно облокотился затылком о пол, смотря уже в потолок. Грудь быстро вздымалась, громкое сопение, короче, запыхался мужчина таскать тело и пытаться развязать веревки. А еще было тяжело лежать, когда на тебя давят килограммов семьдесят, не меньше. Рука не глядя надавила на затылок шатена, и голова опустилась обратно на вздымающуюся грудь, лежала и слушала бешеное сердцебиение. Оба пытались отдышаться еще минуты две. Теперь Антон может достать до пола. Юноша не может нормально подняться на ноги, но ему этого и не дают сделать, сразу хватают на руки и несут куда-то. Вот только куда? Парень пытается мычать, что-то сказать, но хрен поймешь, что он говорит. Как только голая спина соприкасается с холодной металлической поверхностью, то Шастун пытается изгибаться, чтобы уйти от холода. Опять чертов стол. Опять какая-то херня происходит. Руки пропадают, оставляя одного парня лежать в помещении. Вот теперь нужно слезать, пока мужчина куда-то ушел. Нахрен это все. Дверь открыта, нужно смываться. Как только ноги свесились с края, в комнату заходит убийца с каким-то бутыльком и тканью. Руки хватают за голени и кладут обратно, закрепляя пленного в горизонтальном положении. А вот то, что Арсений опять с ногами запрыгнул на стол и сел сверху, пугало до чертиков. Мычание, смотря прямо на лицо убийцы, чтобы привлечь внимания. Но тому вообще пофиг на посторонние звуки, он занят своим делом. Попов вылил на ткань какую-то жидкость, приложил прямо к длинным ранам, откуда сочилась когда-то кровь. Шастун начал выгибаться, когда почувствовал на животе сильное щипание. Дышал только носом, пытался связанными руками отбиться от тряпки, которая беспощадно протирала живот и ребра. — Все-все. Я закончил, — Арсений легонько провел пальцами по следам, проверяя реакцию на прикосновения. Закинул завязанные руки шатена себе за шею, а сам уткнулся губами и носом в солнечное сплетение. Опаляя дыханием израненную кожу, тот начал мыкать. — Все пройдет. Пройдет. Я обещаю.***
Арсений стоит перед «Мишей», держит в руках нож. На этот раз мужчине запихнули в рот кляп, чтобы не орал и не палился, ведь брюнет сказал Антону, что избавил человека от страданий. Битой теперь тоже нельзя пользоваться, глухие удары будут слышны на весь коридор, поэтому только режущие оружия. Так даже эффективнее. После того как Попов сделал два небольших и вообще неглубоких пореза на груди пленного, хотелось сделать побольше и поглубже, но организм стал подводить. Вся комната кружилась, в глазах все двоилось и даже строилось, нож попросту не попадал по телу. Это точно ненормально. Убийца стал часто моргать, чтобы фокусировка вернулась, но не помогало. Голова уплыла, разум затуманен, сейчас вообще пофиг на висящее тело, которое нужно пытать и выуживать информацию, сейчас нужно подумать немножечко о себе. Немного шатнуло в сторону. — Твоя очередь, — Арсений повернулся к Руслану и передал ему нож, хватаясь после за его предплечье, потому что качает будь здоров. — С тобой все хорошо? — Белый чуть наклонил голову, чтобы рассмотреть опущенное бледное лицо. — Конечно. Не парься, — Попов несколько раз кивнул и оторвал руку от коллеги. — Давай, я пока постою. Руслан что-то говорил «Мише», которому тоже было плохо, даже хуже, чем убийце, это точно. Брюнет не вдавался в подробности разговора, а точнее одного монолога. Звуки разрезания кожи и мяса, тоже проплыли мимо ушей. Арсений лишь облокотился о стену спиной и смотрел в пол, чтобы сфокусироваться и успокоится. Организм начал сдавать сбои. Только сейчас этого не хватало, когда нашли уже зацепки. Нужно держаться до конца. Пока коллега лупасил кулаками, полоскал ножом и без того изуродованное тельце, брюнет пытался ровно дышать. Начало подкатывать. Кулак попытался зажать рот, сомкнуть губы. Не получилось. Попов выбегает из помещения. — Блять, ты серьезно? — Белый всплескивает руками, смотря в след, оторвавшись от месива.***
Стоять над раковиной и ждать пока все содержимое желудка снова выйдет наружу- такое себе занятие. Арсений уперся ладонями в края ужасно побитой, грязной и маленькой раковинки, погрузился в свои ощущения, чувствуя как вот-вот выйдет еще одна порция. С организмом явно что-то не так. Только сегодня впервые приехал на кладбище к Алене, извинился перед Антоном и вот получи тебе наказание. Расплатись за грехи. — Арсений, — Руслан заглядывает в маленькое помещение, где была жутко грязная плитка и одна раковина. — Что случилось? — Ммм, — брюнет скривился, когда увидел на руках и торсе чужую кровь, когда запах мяса ударил в нос. — Уйди, — он прикрыл рот рукой и отвернул голову от собеседника, пытаясь не блевать прямо при нем. — Все нормально, только уйди, от тебя несет гнилью, — не получилось сдержаться, пришлось выблевывать желудок прямо на глазах у коллеги. — Да, я вижу, что все в порядке, — Белый закрывает дверь, когда выходит наружу. Мужчина часто дышал, со рта тянулась прямо к раковине остатки пищи и слюни. Ужасное зрелище.***
Время кормить своих питомцев, но этим обычно занимался Руслан. А убийца пришел к Антону до обеда, чтобы не чувствовать запах еды, просто посидеть рядом, посмотреть на парня. Сейчас это помогло бы и отвлекло. Шастун сидел в углу комнаты, руки были развязаны, изолента отклеена. Он прижимался к стене спиной, а попой к сырому полу. Решил, что лучше сидеть так и не двигаться, чем висеть и мучиться от боли во всем теле. Попов медленно и обессиленно заходит в помещение, не закрывает за собой железную дверь, хочет чтобы свежий холодненький воздух попадал внутрь. Сам без лишних слов сел на пол прямо около выхода, чтобы дышать. Вроде как и тишина, а вроде и неприятно. В воздухе витали нотки безразличия. Арсению было пофиг на Антона, Антону пофиг на Арсения. Сидели в тишине, далеко друг от друга, не скажу, что прямо напротив, но приблизительно. Как только Попов облокотил голову и закрыл глаза, он начал отклоняться на бок. Возвращался обратно в изначальное положение, потом опять на бок. Шастун наблюдал за странным действиями убийцы и ничего не говорил. Просто тихо пялился и хмурил брови, пытаясь выяснить причину столько странного поведения. Наконец мужчина застывает в одном положении и поднимает лицо вверх, чтобы было удобнее. Так, в одном положении, ничего не говоря, сидя с закрытыми глазами, брюнет провел около получаса. — Антон? — Руслан заглядывает в открытую комнату, боясь, что пленный мог сбежать. — А, вот ты где. Почему дверь отк…? Ааа, ну да, — мужчина был ошарашен, а потом наткнулся на спящего Арсения глазами, сидящего прямо около выхода, и все встало на свои места. — Еда, — Белый поднял контейнер чуть выше, чтобы показать, что зашел по этому поводу. Говорил тихо, чтобы не разбудить человека, а лишь медленно подходил к парню, чтобы передать еду и быстро выйти. Но как только Руслан очутиться посередине комнаты, сзади послышались истеричные шурашания. Мужчина оборачивается на звук и видит лишь, быстро встающий силуэт и выбегающий из комнаты, зажимая кулаком рот. — Блять, Арсений, ты заебал уже! — крикнул в след Белый и поставил контейнер на пол, рядом с парнем, потому что тот из рук не принимал, обижался и ни с кем не разговаривал, лишь убивающе смотрел. Никто никого не трогал. Уже не трогал.***
Ближе к ужину убийца снова пришел к Антону, снова сел на тоже самое место и снова запрокинул голову назад. Опять тишина, никто не говорит, все думают. Лишь Шастун гипнотизировал спящего Арсения. Зачем он сюда вообще приходит? Просто поспать? Какой бред. Парень смотрел на черную упавшую челку, заострял внимание на расслабленных длинных пальцах и на своем кольце. «Зачем ему мое кольцо? Я его подарил по приколу» — но видимо прикол вышел из-под контроля. Черная обычная футболка, ноги, согнутые в коленях, ну и кроссовки. Юноша долго смотрел на оголившиеся щиколотки, на светлую кожу, на тонкость ног. Красивое лицо с впалыми щеками, острым подбородком. Если бы Антон не знал, что этот человек убийца, то никогда бы не подумал и не догадался. Больше похож на модель плейбоя, ну, или другого журнала. Но точно не похож на убийцу. Дверь открывается спустя минут пятнадцать. На этот раз Руслан принес ужин и опять наткнулся на спящего коллегу. Без слов поднял выше контейнер, показывая, что пора есть и поставил на стол. Вышел также, как и бесшумно зашел. Сейчас, пока убийца где-то летает в своих снах, можно было спокойно придушить, ударить в висок, чтобы потерял сознание, а этого почему-то мужчина не боялся. А Антону настолько пофиг, что даже не обращает на Арсения никакого внимания, только смотрит, не думает. Тупо Смотрит. Тупо. Вот только есть хотелось. Может хватит строить из себя обиженку и, наконец, поесть? Шаст встал с пола, тихо пошел в сторону стола, не спуская взгляд со спящего. Но на половине пути, брюнет проснулся, причем так резко, что вздрогнул сам парень, замер, а потом пошел дальше, пытаясь не обращать внимания на человека. Как будто в помещении вообще никого. Пустота. Пусто! В контейнере курица и… гречка? Заебись. Не хватало еще подохнуть тут из-за аллергии. Но желудок подавал жалостливые сигналы. Ну ладно, гречка не рис, можно немного и съесть. Юноша залез на стол попой, а как только открыл крышку, весь аромат еды разлетелся по помещению и ударил в нос мужчине. Тот попытался не палиться, что его тошнит, лишь закрывал рот кулаком, сдерживая в горле ком рвоты. Успокаивал себя, вдыхал глубоко носом, смотрел в одну точку. Такое поведение пугало Антона. Раньше убийца был другим, более агрессивным, злым, а сейчас уставший, ужасно бледный как будто вот-вот умрет, пялит в одну точку и рвано дышит. Вот и как себя вести в такой ситуации? Шастун не придумал ничего лучше, чем просто сидеть и продолжать есть дальше, пялясь на того, кто пялился прямо. Больше сдерживаться не было сил. Арсений вскакивает на ноги и вылетает в коридор, не закрывая за собой дверь. Сейчас бы в такой ситуации терять время, ага. Еда стремительно летит на пол, гречка рассыпается. Антон спрыгивает со стола и бежит к открытой двери. Вот она- свобода. Есть немного времени, чтобы выйти и бежать. Но далеко он убежит? Попытка- не пытка. Парень высовывает голову между дверным проемом и смотрит по сторонам. Нужно выбирать путь: либо вправо, либо влево. Куда мужчина убежал, Шаст не видел. Захотелось пойти налево, предчувствие, что там выход. Юноша осторожно вышел и быстро зашагал по длинному коридору. Наверху какие-то трубы, шланги, яркое освещение, не то, что в комнате. Парень дошел до конца, теперь только повернуть направо, но для начало нужно удостовериться, что никого нет. Голова медленно выглянула из-за угла. Пусто. Можно идти. Бежать нельзя, ведь каждый шаг раздавался эхом, а бег так тем более. Антон шагал далеко прямо, не знал куда вообще идет. Главное, что выбрался хотя бы из бетонной коробки. Ноги начали ускоряться. Впереди был перекресток, но хотелось идти прямо. Ну юноша и пошел, и столкнулся с Русланом на том самом перекрёстке. «Блять, как не Арсений, так Руслан». Шаст выпучил глаза от неожиданности, как и сам мужчина. — Как ты…? Блять, Арсений, — Белый сам ответил на свой вопрос, схватил за локоть беглеца и потащил обратно. — Руслан, — Антон позвал мужчину. — Ты же Руслан? — слышал имя от убийцы, когда того звали. — Ну, да, — мужчина казался нормальным, может у него тоже есть некие сдвиги, но точно не такие большие как у Попова. Можно ли ему доверять? — А можно вопрос? — пальцы на локте сильно сжимались. — Если ты про попытку бегства, то я ничего ему не скажу. И, вообще, ты хоть немного начинай думать. Вот ты сбежал, а дальше что? У тебя ключей-то нет, — Руслан хихикнул. — Да я не про это. Что с Арсением? Он странный сегодня какой-то. Я боюсь спокойного Попова, я не знаю, что от него ожидать. Если агрессивный Попов может наказать и проучить, избить и… — парень вспомнил про «Мишу». — А что может сделать спокойный Арсений? — Пфф, если бы я знал. Кукуха у него едет. Не знаю Я ничего, — Белый опять улыбнулся, так и продолжал вести пленного обратно. Антон был уверен, что этот мужчина с ним точно ничего не сделает, он нормальный, уравновешенный. — Нет, ну вообще… — Шаст с надеждой посмотрел на человека, хотел услышать что-то интересное. — Сегодня он и правда какой-то не такой. Утром приехал сюда, штаны у него все испачканные в сырой земле, лицо и глаза красные, сам где-то в себе закопался. Я его спрашиваю о чем-то, а он молчит, даже не слушает, смотрит в одну точку. Еще со здоровьем нелады. Сам видел, — Белый даже не хотел скрывать ничего. Зачем? Хотелось поговорить с кем-то об Арсении, самому ему хотелось залезть в душу и посмотреть ее содержимое, а сейчас нашелся собеседник. — У него что-то случилось? Почему глаза и лицо были красными? — пока это интересовало больше всего. — Я не знаю. Наверное, что-то произошло, — мужчина отпустил локоть парня, когда они зашли обратно в бетонную коробку. — Только не спались, что мы с тобой разговаривали, иначе меня прикончат. А я не скажу, что ты сбегал. — Ладно. Я буду молчать, — Шастун сел опять в угол, когда понял, что Руслан даже не собирается выходить. — А? Почему он здесь сидит? — Ему плохо, Антон. Здесь он хотя бы успокаивается. Не трогай его, ладно? Не хочешь, чтобы история повторилась… — Белый показал пальцем на крюк, — тогда не разговаривай с ним, не обращай на него внимания, особенно не задавай вопросов. Он любит тишину. Ну, совет я тебе дал, больше ничем помочь не могу.***
— Слушай, давай я поведу? — Руслан шел по длинному коридору таща на себе целые две спортивной сумки. Одна своя, а другая Арсения, ведь тот еле-еле перебирал ногами. — Ты посмотри на себя, ты даже не в состоянии водить машину. Я отвезу тебя домой, а сам поеду в отель Матвиенко, ладно? — коллега обернулся на брюнета, чтобы услышать ответ. — Мгм, — Попов смотрел в себя, сквозь все стены. Мозг уже ничего не соображал и вряд ли начнет. Веки вот-вот слипнутся и, кажется, навсегда. Он плелся позади Руслана, все сильнее отставая от человека. Про цвет лица вообще можно молчать, он уже не бледный, он уже зеленый. — Ну, тогда я и завтра с утра заеду за тобой. Не думаю, что на утро что-то больно поменяется, — мужчина может и был уставшим, но на фоне убийцы он выглядел энергичным и разговорчивым. Арсений все больше отставал, шаги замедлились. Голова не просто гудела, а еще и неимоверно кружилась. Резко исчезла фокусировка, тогда брюнет остановился, чтобы прийти в себя. Несколько секунд интенсивного моргания, и все вернулось на свои места. Надо идти дальше, а то Руслан ушел далеко вперед и даже не оборачивается. Попов делает несколько уверенных шагов вперед, и чувствует как на последнем уже летит вниз. Он провалился в небытие. За спиной у Белого послышался грохот, он оборачивается и замирает на месте. — Арсений, чё это ты удумал? — сумки летят на пол, а сам Руслан бежит к обмякшему телу. — Эй! — мужчина бьет по щекам Попова, но тот не реагирует. — Ты хотя бы дышишь? — руку подносят к носу. — Дышишь. Арсений, Арсений, — на имя не отзывается. — Давай, очнись, — еще раз бьет по щекам, и опять никакой реакции. Тело просто расслабилось, главное, чтобы не навсегда. Белый поднес спортивные сумки ближе к телу и уложил на них ноги, чтобы кровь прилила к голове. Попытался снова похлопать по щекам, растереть виски, позвать, но в сознание брюнет пришел только спустя пять минут. Арсений ничего не понял. Не понял, как упал, как провалился в сон. А сейчас просто смотрел на Руслана, нависающего сверху и пытающегося привести того в сознание. По щекам лупасили так, что они покраснели и болели. — Блять, наконец. Я уже думал, что сдох, — Белый перестал продолжать манипуляции по спасению жизни или по приведению человека в чувства. — Помнишь, как тебя зовут? — Да помню я все. Отвали, — Арсений начал кряхтя приподниматься на локтях. — Ответь мне только на один вопрос. Вот ты спишь дома? — лицо собеседника поменялось на агрессивное. — Вот мне надо сейчас с тобой нянчиться? — Какая разница? — брюнет уже сел, отпихивая ногой сумку, мешается ведь. — Ну сплю, и что тебе это дало? — Да? И сколько ты спишь? Час или два? За весь то день. Что ты, что Антон. Не хотите головой думать. А вы попробуйте, вдруг понравится! — мужчина уже отчитывал убийцу. — Один жрать не хочет, второй спать отказывается. Вы друг друга стоите! Вот нам чуть-чуть осталось, чтобы выйти на финишную прямую, найти твоего киллера, а за ним и главаря, а тут у нас Арсений в обмороки падает! Нахера я тебе вообще помогаю? — Руслан поднялся на ноги. — Вставай давай. Отвезу тебя домой. Хочешь, могу уложить как маленького, раз сам не можешь?! — он кричал на весь коридор, не боялся быть услышанным посторонними людьми. — Да не могу я спать ночами, как ты не можешь понять? — Попов сам начал вставать на ноги, получилось, конечно, не с первой попытки, но получилось ведь. — Почему? Что тебе мешает? — Тишина, — спокойно ответил тот. — Что? Ты головой сильно ударился? — Я серьезно. Там никого нет, я уже успел отвыкнуть. Раньше хоть в соседней комнате сопел пацан, а сейчас там тихо, понимаешь? Пусто, — брюнет облокотился спиной о стену, в глазах после подъема потемнело, появились звездочки. Космос просто. — Ну езжай к Сереге в отель, пускай он присмотрит за тобой, — пошли советы. — Ты думаешь я не пробовал, не звонил ему? Матвиенко-то не в городе сейчас. И смысл ехать туда? — Хочешь, я к тебе перееду? — Руслан хитро улыбнулся. Лучше ведь бесплатно жить у убийцы, чем платить за номер в отеле. — Я тебя не пущу в свою квартиру, — брюнет сжал зубы, он ведь тысячу раз повторял, что в квартире не будет ни одного постороннего человека, кроме Антона, ведь он будущий заказ. — Я пытался, — облом. — Едь в «Черную Розу», заплати Ане за целую ночь, — то, что Попов посещает этот клуб, знает весь криминальный мир. Слухи среди преступников очень быстро расходятся. — Ну да, я же миллиардер. Я еле собираю денег на два часа или на час, а тут целая ночь. Мне должны сниться тогда золотые сны, — мужчина закатил глаза. Какой же тупой совет дали. — Ну тогда спи здесь, — на него посмотрели как на последнего идиота. Брови взмыли вверх. — А что? Здесь тебе и Денис, и «Миша», и Антон твой. Целых три человека. — Мгм, спать на холодном полу всегда мечтал, — Попов начал сползать по стенке вниз, силы опять покинули тело. — Эй, так. Все, ты останешься сегодня здесь. У Дениса целых две подушки и плед, отберем один и все будет хорошо, — на этом и порешали.***
После того как Белый уехал, Арсений немного посидел вместе с Денисом, потом забрал одну подушку, которая была ни как подушка, а как какая-то тряпка, так же прихватил и плед. Оставаться у юриста было опасно, нельзя доверять людям. Вдруг он решит избавиться ночью от Арсения, вытащить ключи и убежит? Не. Такого нельзя допускать. Попов решил разложиться в коридоре, а где еще? Все три комнаты заняты, других и не было. Нужно теперь выбрать место. Долго думать, конечно же, не пришлось. Выбор пал на место около двери Антона. Хотелось лежать рядом. Быть всегда рядом. Но боюсь, что это невозможно. Холодный бетонный пол, сверху упала подушка, а укрываться пришлось коротким пледом, поджимать колени к груди, чтобы укрыться полностью. Осталось самое сложное. Попытаться уснуть. Наконец, выспаться.***
Арсений открывает железную дверь. На крюке висит она. Подвешенная за руки, веревки перетягивают кисти так, что они посинели, даже почернели, рот заклеен изолентой. Арсений не может смотреть на это, но ему не дают развернуться. Она бьется в истерике, раскачивает себя, слезы капают большими гроздьями на сырой бетонный пол. Белое нежное платье, достающие до колен, оно испачкано в крови, не знает в чьей, но оно ужасно кровавое. По ногам стекают струи бордовой жижи, капают с босых стоп, не оставляя без внимания нежные пальцы на ногах, пачкая и их. Она мычит, просит помощи, захлебывается в слезах, смотрит на своего мужа. — Арсений, — сзади кто-то позвал мужчину таким знакомым голосом. Теперь Попов может развернуться, он смотрит прямо на Антона, который тянет свои руки и накрывает ими щеки брюнета. — Арсений, обещай мне, что защитишь меня. Что больше никогда не причинишь мне боль, — одна единственная слеза потекла по щеке, перекатилась к подбородку и упала вниз. — Антон, я обещаю. Слышишь? Обещаю. Ты будешь в безопасности. Ты будешь со мной, — Арсений накрывает своими руками ладони парня, гладит по ним пальцами. Юноша так и тянет как магнит. Мужчина хочет быть всегда рядом, всегда защищать и оберегать это юное тело. Он никогда бы не допустил плохого в его жизнь, только хорошее. Попов видит, как Антон медленно подходит ближе, уже совсем вплотную, его рука перетекает с щеки на губы, легко гладить по ним, ощущая нежную розовую кожу своими подушечками. Хочет коснуться их своими губами. Арсений приоткрывает рот, тянется навстречу, пытаясь поймать поцелуй. Остается несколько миллиметров, горячее дыхание мужчин опаляет и подогревает атмосферу вокруг. Носы уже аккуратно соприкоснулись, пуская у каждого свои мурашки по всему телу, губы уже шли навстречу, уже соприкоснулись… Выстрел… Антон содрогается, губы смыкаются, с изумрудных глаз в последний раз катятся слезы, они смотрят прямо в голубые океаны, которые панически пытаются осматривать парня, они остывают, теперь насовсем. Юное тело падает на пол, так и не дождавшись поцелуя, из виска идет кровь. Теперь тело лежит в красной луже. — Не-е-ет! — Арсений пытается подхватить бездыханное тело, но получается не с первой попытки. — Антон, пожалуйста, очнись, — руки судорожно начинают гладить лицо, пытаясь привести в чувства парня. — Пожалуйста, Антош, Не оставляй меня, прошу, — брюнет приподнимает туловище и облокачивает его на свои руки, заглядывая в открытые безжизненные глаза. Шея не держится вообще, голова отклоняется, но мужчина пытается сделать так, чтобы заглянуть в его лицо. В его безжизненное лицо. — Прошу тебя, Антон. Прошу! — слезы бесстыже текут и капают на обмякшее тело. Брюнет зажимает свои глаза, пытаясь проснуться, а когда открывает, то Антона на руках уже нет. Осталось только кровь и бордовая лужа, а тело пропало. Попов медленно встает на ноги, осматривая свои кровавые кисти. Начали мычать, мужчина обернулся, подошел к своей жене и оторвали с губ изоленту. Та не переставала плакать, предательски смотреть на своего мужа. — Ты обещал защитить его! — она кричала, задыхаясь в своих же слезах. — Ты обещал! Ты соврал! Он мертв! Ты не смог! Ты виноват в его смерти! Он умер!***
Арсений вскакивает с импровизированной кровати, хватается за грудь, ногтями карябая кожу. Пытается ртом поймать воздух, но все равно задыхается. Он вскакивает на ноги и бежит в маленькую комнатку с раковиной. Мужчина наклоняется над ней, засовывать два пальца себе в рот, давя на корень языка, только сильнее проталкивая пальцы в самое горло. Первая пустая попытка, вторая, но третья уже удачная. Хоть блевать уже нечем, все равно немного, но полегчало. Можно вздохнуть полной грудью. Но вместо этого, брюнет сползает вниз, цепляясь пальцами за края битой раковины. Истерика не впервые накрывает с головой. Все время, пока Антон находился в подвале ночами, мужчина разбрасывал свои вещи в своей квартире, пытаясь найти покой от выброса гнева. Но становилось только хуже и истерика каждую ночь накатывалась все сильнее и сильнее. Убийца хватался за пистолет и приставлял его к голове, уже готовясь спустить курок, но каждый раз не мог. Пока не мог. Месть была на первом месте. Успокоившись и подождав, пока слезы прекратят течь с глаз, Арсений встает на ноги и направляется обратно к своей «кровати». Но спать уже совсем не хочется, очень хочется проведать Антона. Мужчина вставляет ключ и аккуратно, без лишнего шума поворачивает его в замке. Дверь приоткрывается, чтобы не пускать яркий свет из коридора в темное помещение, где свет приглушен, чтобы не мешал спать. Темный силуэт посмотрел сразу в угол, где лежал, свернувшись клубочком, Антон, накрываясь одним недопледом. Ни подушки, ни одеяла, ни матраса. Лежал на холодном сыром полу, поджав длинные ноги к плечам, а головой упираясь в коленки. Лежал как беспомощный, мокрый котенок, которого выкинули на улицу, как только надоел. Мужчина вышел, не хотел будить намучившегося парня. Если проснется, то точно не уснет сегодня, это он знает по себе. Еще одна попытка нормально поспать? Ведь не хочется снова падать в обмороки и чувствовать все прелести последствий недосыпа. Как только голова касается подушки, Арсений засыпает, убеждая себя в том, что с парнем все в порядке и он под боком.***
— Эй, Арс. Ты живой? — Белый осторожно тыкает своего коллегу по плечу. Тот разлипает свои веки и смотрит на размытый силуэт. Плед натянут до самого носа, оставляя только глаза и волосы. — М? — глаза опять закрываются. Сны больше не снились и это отлично, просто замечательно. — Значит живой. Я тебе принес нормального одеяла, подушки и простыней, — Руслан шепчет, боится спугнуть что ли. Когда понял, что мужчина его не слушает, а погрузился в сон, то сам начал укрывать того одеялом, натягивая до носа, попробовал поменять подушку, но тот проснулся, но все же поднял самостоятельно голову, чтобы положили другую. — Рус, оставшиеся тряпки, одеяла и подушку кинь Антону, пожалуйста, — Попов медленно перебирал языком, а вскоре провалился обратно в темноту.***
— Арсений, — кто-то шипит прямо над ухом. — Арс, — если хотите разбудить человека, то сразу начинайте орать. Зачем будить шепотом? — М? — брюнет даже не открывает глаза, дышит прямо под одеяло, прижимая голову глубоко в подушку. — Уже час ночи. Я поехал… — Белый присел на корточки, рядом с лежачим телом. — Хорошо, — мужчина закрылся с головой, чтобы уже отстали от него. — Я с Мишей немного повозился без тебя, но результат тот же. Дениса и Антона покормил. — Я понял, — Арсений уже хмурился, бубнил. Почему его не могут оставить в покое? — Ты спишь сутки. Как себя чувствуешь? — Белый не очень хотел сейчас ухаживать за коллегой, ему хотелось побыстрее выпытать информацию и покончить с делом. — Ты бесишь, — прошипел убийца, когда понял, что от него не отстанут сегодня. — Я здесь, блять, переживаю, а ты еще брыкаешься. Ну и иди ты в сраку, — Руслан обиженно встает, забирает свою сумку и шагает по длинному коридору на выход. — Сам иди в сраку, — Арсений бубнит сам себе и снова проваливается в темноту.***
Эхом доносится три отчетливых выстрела, потом глухой звук падения тела. Попов вскакивает, свет в коридоре ужасно бьет в глаза, но его никак не отключить. Опять все было во сне. Мужчина потирает лицо ладонями, пытаясь прийти в себя, очутиться в реальности после ужасно долгого сна. Рука тянется за мобильником, который лежит рядом. Экран тускло загорается, ведь осталось 5%, а времени уже пять часов утра. Арсений встает на ноги, отбрасывает одеяло в сторону. Каждый раз во снах он видит и Антона, и Алену, больше никого. Иногда детей, но они появляются реже. Это уже невыносимо. Невыносимо. Брюнет решает опять проведать парня, хорошо, что дверь рядом. Три тихих поворотов ключом, и мужчина внутри. Шастун как и вчера ночью лежал в углу в позе эмбриона, накрывается все тем же недопледом. Простыни, одеяла и подушка, который забросил парню Руслан по просьбе Арсения, лежат в другом углу. — Упертый баран, — сказал сам себе Попов и поплелся к кучке тряпок. — Будет подыхать, но ничего от меня не примет, — он взял одеяло и медленно зашагал в сторону живого клубка из юного тела. Аккуратно накрыл подрагивающего от холода Антона одеялом, а подушку положил рядом с головой, если захочет, то сам на нее ляжет. Когда Шастун проснется и почувствует на себе одеяло, и увидит подушку, он только будет догадываться, кто положил и укрыл его. Но так и не будет знать точно.***
Арсений лежал в своей ложе, закутавшись в тряпках, не мог никак заснуть, а ведь нужно набраться сил. Так тупо и пролежал пока не пришел Руслан. Послышался звук закрывающейся входной двери, эхом раздавались тяжелые шаги. Именно сейчас брюнета отрубило снова.***
Арсений лежит в своей кровати, наконец, на нормальном мягком матрасе. Просто лежит и просто смотрит в потолок. Но справа слышится какие-то звяканья, как будто тонкий металл бьется друг об друга, как шебуршат ключи в кармане. Мужчина переводит туда взгляд и видит, как в комнату заходит черный высокий силуэт. Лица не видно, так как на голову натянут огромный капюшон от кардигана. Тень заходит так, как будто парит над землей, ноги как будто не докасались до пола. Некто обходит кровать и остановится прямо со стороны, где лежит Попов. Рука поднимается, а длинные пальцы обхватывают рукоятку Глока, было ощущение, что этот человек не первый раз брал оружие в руки, как будто уже стрелял и убивал. Брюнет приподнимает голову с подушки, пытается что-то сказать, заглянуть под капюшон. Но рука черного длинного силуэта сама сдергивает с головы ткань, открывая лицо. До ужаса знакомые зеленые глаза, готовые убить лишь своим взглядом, каменное лицо знакомая прическа. Ствол подводят ближе и тыкают в лоб. По телу убийцы пошли мурашки от столь холодного металла своего же пистолета. Знакомый запах крови, мучений, страха и смерти. Видно как на лице парня проступают желваки, зубы ужасно сильно стиснуты, а губы кривятся, то ли от злости, то ли от отвращения к мужчине. — Теперь я свободен, — все что произносит Антон и нажимает на курок. Выстрел…***
— Арс! Проснись, сука! — Белый тормошит своего коллегу, берется за лицо. Но ничего. — Арс, блять! — Руслан понял, что добудиться до человека невозможно. Впервые брюнет не просыпается от любого шороха, даже от ора в его сторону. Но выстрел во сне вытянул Попова в реальность. Громкий вдох, как будто в него реально стреляли, корпус стремительно поднимается в вертикальное положение, рука пытается схватиться за горло, убрать то ли петлю с шеи, то ли чужие руки, которые душили его все это время. — Ебана! — Белый отскакивает в сторону. Испугался столь резкого пробуждения своего дружка, и громкого звука задыхания. Арсений стремительно вскакивает на ноги, облокачивается, даже вдавливается, в стену спиной, хватается за грудь, пытается сделать вдох. Руслан просто испуганно смотрит на мужчину и тихо отходит назад, боясь, что тот может напасть или, да что у него там в голове? Долго простоять на ногах не получилось, поэтому брюнет падает на четвереньки, упираясь коленями в одеяла. — Арсений, может все-таки в больницу? — на эти слова Попов лишь вытягивает руку и показывает «фак», уже начиная нормально вбирать в себя воздух. — Понял. — Чё будил? — хрипло донеслось снизу. — У меня есть хорошая новость для тебя, Арсений, — Руслан уже подошел поближе. Улыбался так, как будто выиграл миллион в лотерее.- Пока ты тут валялся два дня и досматривал свои сны, я работал. Миша начал говорить. У нас есть зацепка…