***
- Уже лучше? - Эклис резко поднялся с небольшой деревянной лавочки, заранее приставленной поближе к костру, и направился к только что вышедшей из дома девушке. На вид она выглядела бодрой и отдохнувшей, отчего мужчина облегченно выдохнул, не дожидаясь ответа. - Да, спала как убитая! - Пенелопа потянулась, разминая косточки, но внезапно до ее носа дошел тонкий аромат жареного... - а что это? - Девушка, не дожидаясь, сорвалась с места и помчалась к костру, а у Эклиса в этот момент ёкнуло сердце, ведь только что она чуть туда не свалилась. - Мясо! Вкусняшка! - Так вот она какая, настоящая, его холодная и сдержанная госпожа. Что ж, такое поведение при нем ему даже льстило, значит, с ним она все же откровенна и честна. - Неужели в этом мире тоже делают стейки? - Стей... что? - Мужчина моргнул, присаживаясь рядом с, уже потирающей возле костра ладошки, девушкой. - Ничего. - Как я могла забыть? Он же примет меня за сумасшедшую! - Где-то в мыслях Пенни судорожно билась головой о самую твердую из всех возможных твердых стен в мире. - Не говорить незнакомые слова, не говорить! - Где ты его взял? - Ей казалось, что еще чуть-чуть и с пола придется подбирать слюни, настолько эти стейки на самодельной железной сетке были аппетитными. - Купил, конечно. Хотя было бы неплохо запастись самому. Завтра отправлюсь на охоту. - Что? Охота? - Здесь много лесов. Я мог бы сам отлавливать животных на продажу. - Ни за что! Я тебе этого не разрешала! - Девушка нарочито громко вскрикнула, но тут же осеклась. А с чего это она продолжает ему приказывать? Он больше не раб, а она, вроде как, не герцогская дочь. Однако, собеседник, похоже, вовсе не был смущен ее заявлением: - Почему нет? Я неплохо охочусь. - Дело не в этом! Эти леса кишат монстрами! Это слишком опасно! - Последняя реплика вызвала у Эклиса непроизвольный смешок. Он кинул последний кусок древесины из рук в костер, поднялся с места и встал на одно колено перед принцессой, взяв ее за руку. - Госпожа. Зачем вы купили меня? - Ч... что? К чему ты это? - щеки Леди сделались пунцовыми. Раньше такое поведение Эклиса было привычным, но сейчас явно имело какой-то особый смысл. Он потерся лицом о ее ладонь, а затем коснулся губами тыльной ее части. - Госпожа. Я расправился со стаей волков на ваших глазах с помощью одной лишь деревянной палки, неужели вы все еще считаете меня слабым? - Да что с тобой? - Взволнованно перехватив руку мужчины, она заглянула в его серые серые глаза, полные надежды и какой-то скрытой мольбы. - Я сделаю все, чтобы вы ни в чем не нуждались. - Она застыла, удивленно взирая на его серьезное и уверенное лицо и понимала: он говорит уже далеко не об охоте или животных. Он говорит о ней самой и ее дальнейшей жизни. - Не надо. - Пенни нервно попыталась улыбнуться, но, поскольку врать она не умела, улыбка вышла совсем уж фальшивой. Именно такой, которую она дарила ему, когда навещала его на тренировках: скрывающей от него истину, не дающей себя разоблачить, за которой скрывалась, вновь отстранившаяся от мира, леди Эккарт. Именно той улыбкой, которую он так сильно ненавидел. - Мне нравится это место. - Ложь. - Все хорошо - Зачем... - Я могу жить здесь. - Зачем ты лжешь? - Ему хотелось спросить. Хотелось резко встряхнуть ее за плечи и заставить очнуться, вернуться из собственных терзаний, ведь если она действительно... если недавний недуг и правда связан с беременностью.... - Когда вы потеряли свою веру в меня, моя леди? - Голос непризнанного рыцаря был отчужденным и печальным. Он не смог скрыть перед возлюбленной досады и тоски, которые испытывал, глядя на маску лжи, вынужденно натянутую ею ранее. - Что? Нет, я не... - Вы думаете я не справлюсь и погибну, оставив вас в одиночестве воспитывать наше дитя? - Услышав эти слова, Пенни приросла к лавочке намертво и по ее телу пробежала крупная дрожь. Она не хотела этого признавать. Не хотела, но произошедшее недавно действительно напугало ее. Когда она отправилась спать, это был лишь предлог, чтобы остаться в одиночестве, и, хоть ей и было стыдно за свою трусость, она ничего не могла с ней поделать. Если это и правда беременность, как она вообще могла допустить подобное? Любовь к этому мужчине вскружила ей голову, а ведь они даже не женаты, даже не помолвлены! Более того, с ребенком на руках никто из ее семьи точно не пустит ее на порог своего герцогского дома. Где им взять деньги, чтобы зажить нормально? Как вообще теперь жить в роли простых крестьян, если еще недавно она сверкала шикарными украшениями и роскошными платьями на балах в императорском дворце? А если ее найдут? Если ее увидит отец или... или Рейнольд? Что скажет Рейнольд - единственная оставшаяся у нее семья, которая не отвернулась от нее после всего, что произошло? Ей так... - Страшно... - Девушка закончила свою мысль вслух и, горько всхлипнув, укрыла раскрасневшееся лицо в своих ладонях. - Мне так страшно, Эклис! А если это правда ребенок? Что же нам делать? Тебе всего семнадцать, какие из нас родители? У нас же даже ничего нет! - и девушка разрыдалась в голос, совершенно не стесняясь своих мыслей и чувств. Этот мальчишка... хоть он и младшее ее на два года, но иногда ей казалось, что перед ней изрядно поживший старец: даже сейчас он был спокойным и уверенным, казалось, на все случаи жизни у него был план. Но сейчас такой случай... к которому не подготовишься. - Госпожа... - Почему ты снова меня так называешь? - Девушка плакала, пытаясь утереть лицо руками, но слез было так много, что удавалось только размазать их по лицу. Эклис молча поднялся с коленей, сел рядом на лавку и притянул к себе рыдающую девушку, которая немедля уткнулась заплаканным лицом в его рубашку. - Прости. Привычка. - Он не говорил больше ничего, только гладил ее по волосам и спине, даря своей теплотой спокойствие и делясь собственной уверенностью в завтрашнем дне. Когда Пенелопа наконец успокоилась, она отстранилась и заглянула в его неизменно спокойные глаза. - А ты не боишься? - В ответ Эклис лишь молча покачал головой и коснулся губами виска девушки, предварительно вновь притянув ее к себе. - Я люблю тебя. Ты стала моим спасением, моим миром. Рано или поздно у нас бы появились дети, и ничего страшного, что из двух вариантов, именно "рано". - Он тепло улыбнулся, глядя в поблескивающие в вечерней полутьме языки пламени. Да. Не страшно. У них есть один вариант. - Прости. Я тоже люблю тебя. Хоть я и старше, но такая трусиха... - Девушка выдохнула, продолжая нервные попытки привести себя в порядок, и вдруг увидела протянутый ей платок. Несколько раз моргнув, она уставилась на юношу перед собой с раскрытым ртом. - Да-да, я раб, таскающий везде с собой платок на случай, если он понадобится какой-нибудь леди. - Какой-нибудь? - Недоверчиво покосилась Пенни, но платок все же приняла. - Моей леди. - Эклис хмыкнул и развел руками. - Ну я же принц. Где ты видела принцев без платков? - Девушка прыснула в руку, а затем громко рассмеялась в голос. - И то верно. Даже Каллисто с собой носит платок. - Наблюдая за хохочущей принцессой он был даже рад, что в пылу веселья она не услышала скрежет его зубов. Чертов Каллисто уничтожил его страну и чуть не утащил из-под носа любимую женщину. Убить его мало за это. - Ладно... - все еще утирая руками слезы, правда на этот раз уже слезы смеха, промолвила Пенни. - Что будем делать? Нужно найти врача или мага. Хотя мага вряд ли конечно удастся. - Не волнуйся. Я сегодня встретился с Гилбертом, и он рассказал мне о местной знахарке. Завтра утром я отправлюсь на охоту, а, когда вернусь, мы навестим ее. - На охоту? Все-таки поедешь? - Девушка обеспокоенно взяла его руки в свои и нахмурилась. - Неужели это так необходимо? - Если старик отправится один, у него могут быть проблемы, а я смогу и его защитить, и подзаработать немного. Не переживай. - Эклис перехватил женские руки и, забросив себе на плечи, прижал девушку, прильнув к ее губам в нежном поцелуе. Она, в ответ, расслабилась, и уже хотела закрыть глаза, когда краем глаза уловила темный дым, идущий от забытого на огне ужина. - Вот черт! - моментально забыв о недавней идиллии, возлюбленные бросились спасать подгоревшее мясо.***
Избавившись от источника, как казалось Рейнольду, всех бед, он мчался в герцогство словно пуля, в надежде, наконец, увидеть пришедшего в себя отца и даже, возможно, вернувшуюся домой младшую сестру, однако по прибытию его ждало совсем не то, на что он рассчитывал. Еще в городе он заметил, как мельтешит и паникует простой люд, но на тот момент он списал все на недавнюю атаку монстров в пригороде. Подъезжая же к герцогскому имению, наследник семьи Эккарт трижды пожалел, что поленился и не спросил у горожан причину общественного беспокойства: еще вдалеке, на территории поместья виднелся густой дым и слышался дикий вопль, отдаленно напоминающий человеческий. Почувствовав холодок, промчавшийся по спине будто разряд тока, он пустился в галоп, до крови сжав пальцы, удерживающие поводья.***
- Выглядит неплохо. - Вынесла вердикт принцесса, обработав уже заживающий шов перед перевязкой. - Повезло, что малышка Хлоя сама подошла ко мне. Даже не знаю, что бы я делала, если бы не господин Гилберт. - Не напоминай. До сих пор не могу поверить, что потерял сознание сразу после того, как тебя изнасиловал. - Мужчина вплел пальцы в свои волосы и хорошенько их взъерошил, пытаясь, вычесать подобным образом постыдные воспоминания. Но реакции не последовало, и на комнату опустилась мертвая тишина. Он приоткрыл один глаз, чтобы осмотреть застывшую у его ноги девушку и растерялся: она смотрела на него, как на умалишенного. - Что? - Изнасиловал? - А разве нет? - Он чувствовал себя откровенным дураком в этом очень странном диалоге. Тело девушки до сих пор светилось от фиолетовых отметин, ушибов и укусов, но... она, конечно, не похоже была на изнасилованную с психологической точки зрения. Но все равно, разве это не...? - А разве я сказала "нет"? - Нет, не дураком. Эклис чувствовал себя полнейшим идиотом, желающим что-то возразить, но его открывшийся рот так и застыл в этом положении, потому что он и не мог ничего возразить. Он приставал к ней, когда она еще спала и... она не могла сказать тогда "нет". Но когда проснулась, ей, наверняка, нужны были отдых и лечение, но... - Не говорила. - Напомнила ему леди, старательно перетягивая бинт на бедре мужчины в плотный узел. - Так в чем проблема? Эклис уставился на нее, как на пришельца. Он все это время был уверен, что изнасиловал ее... да черт, с какой стороны ни посмотри, она точно была подвержена насилию, тут даже экспертом быть не надо! Да, это именно то, что он хотел ей сейчас сказать. Но все что он делал, это беспомощно открывал и закрывал рот, чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег и неспособной выразить свое недовольство. - Не насиловал? - Выдал наконец он и немедленно прокашлялся, удивляясь собственному сиплому голосу. - Нет. - Пенелопа улыбнулась и, поднявшись, навалилась на сидящего с краю кровати Эклиса, вжав его руки в матрас по обе стороны от его головы. - Поиграем в изнасилование? - Озорной огонек, блеснувший в ее глазах, заставил мужчину впасть в оцепенение, а когда девушка прильнула губами к его шее, он словно забыл как нужно дышать. - Она... пристает ко мне? - Погоди... - Он попытался вырвать одну руку, не слишком сильно, чтобы не травмировать девушку, но ее хватка стала сильнее, и рука осталась в плену, как и была. - О, так мы уже начали? - Что? - Играть в изнасилование. - Сладкий шепот, полный азарта и предвкушения, раздался прямо у его уха, когда он почувствовал приятную дрожь возбуждения и мелкие зубки на коже собственной шеи. - Как прикажете, госпожа. - Полностью расслабившись, он откинулся на подушки, позволяя своей драгоценной леди играть так, как ей хочется. Она пробовала его на вкус, прикусывала его кожу, а затем зализывала, как бы извиняясь и наслаждаясь его учащенным дыханием. - Мне сопротивляться? - Хрипло прошептал он, с удовольствием откликаясь на ее мягкие губы, что нашли его сами, словно чувствуя, как нужны были ему сейчас. Он целовал ее с наслаждением и вожделением, чувствуя пульсирующие вибрации в собственном теле: что-то твердое уперлось в промежность девушке, отчего она заерзала сильнее, найдя новую, более интересную область, трение о которую вызывает приятные волны наслаждения и пробуждают желание. - Нет. Не сопротивляйся. - Выдохнула ему в губы принцесса, чувствуя, как мужчина под ней напрягается от одних только ее слов. - Хорошо. Я бы не смог подчиниться, прикажи вы обратное. - Резко рванув, он поменялся с Пенелопой местами, уложив ее на спину, и встав во весь рост, принялся стягивать рубашку. Она смотрела на него так, словно хотела пожрать глазами, с толикой безумия и собственничества. Несмотря на россыпь десятков шрамов на его теле, он все равно был выразительно рельефным и мускулистым. Эти шрамы отнюдь не портили его, скорее делали более мужественным и притягательным в его молодые годы. Заметив открытое любование собой, Эклис издал тихий смешок, и оставался в таком положении подольше, позволяя возлюбленной насладиться притягательным зрелищем в полной мере. Она и не скрывала восхищения, и, словно коллекционер на аукционе, с предвкушением ждала, когда это произведение искусства попадает в ее руки и станет ей принадлежать. - Так нравится? - Он склонил голову набок, буквально вырывая Пенелопу из пучины ее фантазий и, как бы, напоминая, что фантазия здесь, вполне реальна, и все, что она хотела бы сделать, она может сделать сейчас. В ответ Пенни томно выдохнула и вернулась к его глазам, насмешливо наблюдающими за ее реакцией. - А твоим наложницам нравилось? - Толика удивления блеснула в его игривом взгляде, после чего лицо озарила озорная ухмылка. - Ревнуете? - Мужчина скользнул мозолистыми пальцами вверх от лодыжки девушки, чем вызвал внезапную волну дрожи в ее теле. Не отрывая взгляда, плавным движением руки, он поднимался вдоль тонкой ножки, когда услышал ожидающий вздох из уст напряженного тела. - Да. - Тихо шепнула она, чувствуя прикосновение губ к нежной коже внутренней стороны бедра. Аккуратно подняв юбку, он оголил обе красивых ножки и не смог удержаться от стройных бедер, так манивших его губы. - Давай снимем. - Он поднялся в исходное положение, намекая на шнуровку платья и про себя удивляясь тому, как она умудрилась зашнуровать его сама. Когда же с платьем было покончено, девушка не успела вернуться в исходное положение, как была придавлена мужчиной сверху, который с наслаждением целовал ее плечи и спину. - Я никогда никого не желал также сильно, как вас. - С помощью всего одной реплики он вызвал такую волну возбуждения, от которой девушка потерялась в этих ощущениях. Своими сладкими стонами она отзывалась на каждое его действие, когда он скользил умелыми пальцами ей в трусики, когда не смог больше терпеть сам, и, стянув ненужную ткань, с рыком, вторгся в ее теплую и влажную плоть, когда ведомый безмерным желанием толкался внутри нее, наслаждаясь податливостью ее до безумия манящего тела, когда от переизбытка чувств слегка придушил ее во время совместной эйфории, и даже когда все закончилось, она продолжала смотреть на него самым счастливым взглядом, на который только была способна. Они чувствовали друг друга и чувствовали общее счастье, когда их ослабевшие от любви тела, сплелись в крепких объятьях, таких крепких, что девушке даже было тяжело дышать. Но ей было плевать на воздух, плевать на все, ведь она сейчас была слишком счастлива замечать глупые неудобства. Она уснула в его руках немного раньше его самого, позволяя ему еще немного насладиться ее красотой, мелко подрагивающими ресницами, россыпью волос на подушке, прекрасными изгибами и мерно вздымающейся при дыхании грудью. Он уснул следом, хотя совершенно этого и не хотел, понимая, что лучше чем этот, сна ему уже не приснится.***
Мерный цокот копыт эхом раздавался по пустой ночной улице, оформленной в разноцветную плитку замысловатой формы, но наездник не был настроен ее разглядывать. Он скакал без сна двое суток, изредка останавливаясь на оживленных улицах мелких поселений, чтобы уточнить у обитателей дорогу. Сон, который был так необходим молодому растущему организму, ни в какую не шел из-за произошедших на днях событий: за два последних дня юноша пережил слишком много потрясений. Эти два дня перевернули его жизнь с ног на голову. За эти два дня он потерял все и остался совсем один. - Сестра...