Мондштадская мафия

Утро оказывается мудренее вечера? Миста уже не помнил как капитан кавалерии оказался в их комнате. Единственное, что запомнилось: Кэйа говорил, говорил и говорил, и неизвестно, сколько еще времени успел бы говорить, если бы не раздавшийся рядом знакомый смех. Это был Джорно. И смеялся он не над Гвидо, а над чем-то совсем другим, и когда смех стих, Джорно спросил:  — Господин Кэйа, Вы уверены, что Миста сможет быть в полной мере Вашим спутником? Ведь о состоянии его ума у меня сложилось не самое лестное впечатление. — Хаха, ну что Вы, господин Джорно, — сказал капитан кавалерии, — Вы же знаете, что Миста создан не только для Вашей радости и удовольствия, этот чудный глаз Бога на пряжке его ремня, создан для защиты и нападения. Я лично займусь тренировками Вашего друга, мистер Златовласка. Альберих ехидно улыбнулся и подмигнул Джованне. — Я говорил не называть меня такими прозвищами, — нахмурился Босс Мафии. — А я говорил обращаться ко мне на «ты», господин Блондин, — очень радостно ответил Кэйа, — твоё прямодушие, Джорно, иногда приводит меня в умиление. А если серьезно, то у Мисты великолепное чувство боя. И не нужно бояться за него. Думаю, что он хорошо научится во время этой поездки. И капитан расплылся в улыбке. А Джованна подумал, что, похоже, Капитан не так уж не прав, когда говорит о чувстве боя у Мисты. Но вслух этого не сказал. Впрочем, это не было так важно. Миста ошарашено молчал. И только через некоторое время начал неуверенно хихикать, что никак не выглядело признаком юмора. Он старательно делал вид, что совсем ничего не понимает в происходящем, и все время оглядывался на Джованну, ища у него поддержки. Но всё было напрасно. Джованна выглядел мрачно и насторожено. Одного только Капитана, кажется, происходящее забавляло. Или, может быть, его веселило собственное могущество. — Каким оружием ты владеешь, Миста? — спросил Альберих. — Может быть, мечом? А может, луком? А может, копьём? — Пистолетом , — выдавил из себя Миста, изо всех сил стараясь сделать вид, что происходящее его совершенно не касается.  — Я неплохо стреляю из пистолета, — добавил он. Альберих посмотрел на него с состраданием. — Что такое пистолет? — делая вид, что не знает, спросил он. — Это такой же лук, только лучше. Из него нельзя промахнуться. А ещё из него можно дать в морду, — ответил Гвидо. Альберих насмешливо поднял бровь.  — Вот как, — сказал он. — А из лука, стало быть, нельзя? На лице Кэйи промелькнула ухмылка, но тут же сменилась выражением искреннего, даже чуть наивного удовольствия. Он обернулся к Гвидо и легонько толкнул его в плечо. — Надо же, — сказал Капитан Кавалерии, — а я думал, что ты дурачок. Гвидо поймал его взгляд, и подумал, что от Капитана сейчас довольно-таки прохладно. Он отвернулся. — Ох, я буду ждать тебя сегодня вечером, Гвидо, — сказал Капитан, — возле штаба Ордо Фавониус. Джорно, про которого, видимо, забыли, снова зашевелился и пробормотал что-то. Альберих снова обратил на него внимание. Он нагнулся и потрепал его по голове. Джорно ошарашено поглядел на него, как бы соображая, не приснился ли ему этот жест, и вдруг покраснел. Миста же покраснел от злости, но ничего не сказал. Сам Альберих в ответ на его взгляд только подмигнул и развёл руками. — Мистер Златовласка, ты можешь быть полезен, но не в военных силах. Я обеспечу тебя работой, — сказал Капитан Кавалерии. — Пока же можешь быть свободен. —  На сегодня, вынужден откланяться, — сказал Кэйа, — я и так задержался. Когда тихие шаги в коридоре стихли — наступило молчание, но и оно продлилось не долго. — Удачи тебе, Гвидо, — сказал Босс Мафии. — Она тебе очень понадобится. Гвидо не ответил. Он стоял у окна, сложив на груди руки. Казалось, он чего-то ждал. Потом вдруг повернулся и пошёл к выходу. Джорно некоторое время глядел ему вслед, а потом и сам направился к выходу. Так постепенно и начали расходиться пути двух, некогда, лучших напарников.