Часть 16. Подготовка к свадьбе
11 октября 2021 г. в 16:06
Несмотря на то, что Батур и Разие росли в разных санджаках, отношение моего сына к сестре было нежно-родственным. Батур искренне желал своей сестре счастья и вряд ли бы захотел выдавать замуж против воли.
Проплакав пару дней в своих покоях, Разие пришла к Батуру.
— Повелитель, — начала Разие. — Брат!
Такое обращение было для Батура более чем непривычным, поэтому он удивленно посмотрел на Разие.
— Повелитель, — снова повторила Разие. — Я знаю, я прекрасно знаю, что меня должны выдать замуж за пашу. Но, повелитель, я вас прошу: не рушьте мое счастье! Только с Силахтаром-агой я буду счастлива навечно.
— Разие, — больше по-отечески произнес Батур. — А кто знает, вдруг твоя мимолетная любовь так же быстро пройдет?
— Нет, повелитель, Силахатр-ага — это тот, с кем я пройду через всю свою жизнь, пронесу и горе, и радость! — с жаром ответила Разие.
Батур выслушал сестру и пообещал подумать. Сразу после Разие мой сын решил выслушать Силахтара.
— Я знаю, что моя сестра влюблена в тебя, — начал Батур. — Что ты, Силахтар, чувствуешь к Разие-султан? Сможешь ли сделать ее счастливой?
— Повелитель, — честно ответил Силахтар. — В моем сердце есть только одно чувство — это преданность династии. Я буду верен вам, повелитель, до последней своей минуты и почту за честь положить свою жизнь жертвой на вашем пути. Если вы доверите мне честь стать мужем Разие-султан, я сделаю все возможное, чтобы сделать госпожу счастливой.
Иногда, глядя на Силахтара, я понимала, что в его сердце нет и не может быть места для любви к женщине, больше всего на свете Силахтар любил свою службу. И, когда я узнала, что хранитель покоев пообещал сделать Разие счастливой, то первая мысль, промелькнувшая в моей голове, была донельзя прозаичной: «Решил удачным браком проложить себе карьеру».
Я наблюдала за приготовлениями к свадьбе. Разие будто летала на крыльях счастья, Силахтар не испытывал никаких эмоций. По моему мнению, даже переход из хранителей покоев в паши совета дивана Силахтар воспринял ровно и единственное, о чем мечтал, так это сделать своей службой счастливым Батура.
«Эх, попала бы эта парочка на Фикбук — NC-17 был бы гарантирован», — подумала я и рассмеялась.
О своей прошлой жизни я почти не вспоминала, казалось, это было слишком давно. И даже мимолетная мысль о Фикбуке как пронеслась в моей голове, так и пропала.
Вскоре после слов Батура о предстоящей свадьбе я встретила в дворцовом саду Фатьму-султан.
— Как жизнь, Гизем? — спросила она.
— Благодарю, хорошо, — ответила я. На языке вертелось окончание фразы в виде слова «госпожа», но некоторая неуместность заставила меня говорить более обтекаемо. Решив сменить тему, которая бы не вызывала у меня неловкость и удовлетворила бы любопытство, я спросила. — Как проходит подготовка к свадьбе.
— Подготовка проходит хорошо, — сказала Фатьма-султан. — Вот только, боюсь, не будет счастья Разие с Силахтаром. В этих стенах уже был заключен союз госпожи и хранителя покоев из Парги. И ни одному, ни другой он не принес счастья.
«Можно подумать, та же Михримах, выйдя замуж за Рустема, была донельзя счастлива», — подумала я и сказала. — Для султанши брак, который принесет счастье — это непозволительная роскошь. К сожалению…
— Я была счастлива, Гизем, в своем втором браке, — ответила Фатьма. — И желаю дочери, чтобы она стала счастлива сразу же, в первом и единственном браке.
— Аминь, — произнесла я.
Тем временем, в гареме назревал скандал. Дефне-султан, так называемая мать шехзаде Таркана, была приглашена в покои Батура. Донельзя счастливая от того, что ей снова может повезти, а Батур, по-видимому, пригласит ее к себе еще не раз и не два, Дефне с победным видом прошлась по гарему и, увидев Садыку, не выдержала и сказала:
— Эх, Садыка-Садыка, как мне жаль тебя! Родила шехзаде и сразу стала не нужна повелителю. Не в традициях, Садыка, дело, а в тебе. Любил бы тебя повелитель — тысячу раз бы пригласил в свои покои! Как говорили о покойной Хюррем-султан, да пребудет она в раю, сколько раз падишах звал ее к себе! Четырех шехзаде ему родила! А все потому, что нужна была падишаху.
— Тебя, Дефне, приглашают в покои повелителя только для того, чтобы ты родила ему шехзаде, потом еще одного шехзаде, потом еще и еще, — сразу же сориентировалась Садыка. — Ты — всего лишь та, которая родит династии детей. А этих детей воспитают другие люди. Куда достойнее тебя.
Дефне не была готова услышать в ответ подобное оскорбление и сразу же вцепилась в Садыку. Садыка, увидев, что в их сторону уже мчится Ясмин-калфа, сразу же приняла позицию жертвы и легко позволила Дефне помотать себя за волосы и даже не попыталась устоять на ногах, когда Дефне ее оттолкнула в сторону.
— Вот за это, за это тебе не дают воспитывать самой шехзаде! — выругалась Ясмин-калфа и занялась пострадавшей.
Садыка достаточно успешно симулировала легкое сотрясение мозга, вскоре прибывшая лекарша назначила ей постельный режим и пострадавшая, придерживаясь за стенку, ушла в свои покои. Из этой ситуации Садыка вышла явной победительницей, а на парочку синяков можно было не обращать внимания.
Я только-только успела покормить маленького Таркана, когда ко мне сперва постучали, а потом в покои вошла явно разозленная Ясмин-калфа с несколько сконфуженной Дефне.
— Валиде, — поклонилась Ясмин-калфа. — Дефне-султан совершила непростительную ошибку.
Выслушав от Ясмин-калфы то, что произошло, я велела служанкам унести Таркана, потом, подумав, велела выйти всем, кроме Дефне и, оставшись с новоявленной султаншей наедине, резко сказала:
— Дефне, я дала тебе новое положение в гареме. Ты стала султаншей. Султаншей, Дефне! И для чего это было нужно? Для того, чтобы ты набрасывалась на людей?
— Валиде! — со слезами воскликнула Дефне. — Садыка оскорбила меня!
— Дефне, — произнесла я. — Во-первых, ты сама начала этот разговор, а, во-вторых, набрасываться на людей нельзя. Тебя наказывали, когда ты была простой фавориткой шехзаде. Тебя наказывали, когда ты была наложницей и матерью госпожи. И сейчас, когда я сделала тебя султаншей, ты не меняешься!
Я не переживала из-за того, что кто-то может услышать слова, что я сделала Дефне султаншей — о том, что без моей помощи Дефне вряд ли бы попала после опалы в покои Батура, знали или догадывались многие.
— Я не намерена тебя прощать только за положение, которое сама и дала, — сказала я. — Значит, снова будешь наказана.
Я велела позвать в свои покои Энгина-агу и, когда евнух пришел, произнесла:
— Накажешь хатун плеткой. Двадцати раз, думаю, хватит.
К моему удивлению, Дефне заулыбалась, а потом, в какой-то момент, резко спрятала улыбку.
«Точно, решила деньгами откупиться от этого взяточника», — сразу же подумала я и сказала:
— Я прослежу, чтобы ты не переусердствовал.
Радость на лице Дефне сразу же сменилась испугом и Дефне, как мне показалось, чуть ли не была готова заплакать.
— Пойдем, — сказала я.
Смотреть на то, как Энгин-ага выполнял мой приказ, было невыносимо. Я старалась не смотреть на Дефне, но от каждого ее вскрика мое сердце разрывалось на части.
«Да лучше бы я сделала вид, что ни о чем не догадалась, она бы расплатилась деньгами и дело было бы на этом замято», — подумала я.
В очередной раз Дефне неподдельно громко вскрикнула и я, не выдержав, воскликнула:
— Довольно!
Энгин-ага сразу же остановился. Я вышла в коридор, пошла к себе и уже не услышала, как Дефне шепотом спросила евнуха:
— Я хоть правдоподобно кричала?
— Правдоподобно, — ответил Энгин-ага. — За тобой должок.
— С меня должок валиде, если уж на то пошло, у нее нервы не выдержали, — парировала Дефне. — А тебе все равно денег некуда девать.
— Я придумаю, что с ними сделать, — сказал евнух.
Жизнь снова потекла своим чередом. На следующий день после инцидента Батур снова пригласил Дефне в главные покои. Я гадала, сможет ли пойти туда Дефне или найдет повод не идти, однако наложница с радостью пошла к Батуру — желание стать дважды султаншей было сильнее возможных неудобств.
«Ну и ладно, если родится еще один шехзаде, будет просто здорово, — подумала я. — Не здорово будет только то, что Дефне будет дважды Дефне-султан, лучше бы пацан родился у Анны или еще кого-нибудь из гарема».