***
Мари выбрала это, потому что тропа вилась за пределами леса Титанов и из-за названия. Была весна, и тропа оправдала обещание своего названия, с великолепными клумбами полевых цветов по краям леса. — Это похоже на озеро цветов, — сказала Мари, глядя на волны белого, розового и сиреневого цветов, которые простирались так далеко на запад, насколько она могла видеть. Светило раннее послеполуденное солнце, и воздух был уютно тёплым под его светом, прохладнее в тени под гигантскими деревьями. Мари любила запах цветов и леса; земляной, чистый. С ними по тропе шли и другие, какие-то семьи, какие-то пары, но они трое были единственными, кто остановился здесь, прямо там, где цветы встречались с лесом. Они выросли в высоту, почти до её талии, и остановились только там, где тропа была вытоптана многими человеческими ногами. И всё же они были так невероятно малы по сравнению с ближайшими деревьями всего в нескольких метрах от них. — Я думаю, в городе нет ничего подобного, — сказал Эрвин. — Похоже, что они длятся вечно, — сказала Мари, — Как будто они могут растянуться до самой стены Сина. — Ты хотела остановиться и собрать немного? — спросил Найл Она огляделась и увидела, что некоторые люди уже сделали это, но она покачала головой. — Нет, я думаю, что так им будет лучше. Они не выглядели бы так хорошо, находясь в баре. Никто бы не знал, насколько они на самом деле красивы. Именно их рост, их огромное количество делали их теми, кем они были. Дома она могла бы держать их в вазе, но они не были созданы для украшения. Они, вероятно, не прослужили бы и близко так хорошо, как те, которые выращивает и срезает флорист. Тем не менее, она взяла один из них в руки и погладила шелковистые лепестки, стараясь не оторвать его от остальной части растения. Хорошо было приехать сюда, вспомнить, что в барах и на улицах, полных людей, есть нечто большее, чем жизнь. — У тебя есть любимый сорт цветов? — спросил Эрвин, и она опустила глаза, притворяясь поглощённой тем, что держала в руках. Она поняла, что он, вероятно, хотел знать причину, и ей стало интересно, означало ли это, что он хотел подарить ей цветы. «Это было бы… мило» — подумала она. Может быть, это и не должно было бы ничего значить, но это было бы здорово. Никто никогда не дарил ей ничего раньше, даже другие кадеты, которые флиртовали с ней в прошлом. Они хорошо поговорили об игре, но в итоге ничего не изменилось. — Белые каллы лилии, — сказала она. — Они похожи на колокольчики и напоминают мне о доме. Звонок, который звонил каждый раз, когда открывалась дверь в бар, но был бледным, как снег. — Здесь есть такие? — Эрвин прикрыл глаза ладонями и посмотрел на цветущее пространство. — Не похоже на это, — ответил Найл. — Их там нет, — сказала Мари. — Я просто имела в виду, что они мои любимые в целом. Она попыталась скрыть разочарование, которое испытывала. Мари надеялась, что вопрос означал, что она получит цветы позже, когда они вернуться, но, возможно, на самом деле он вообще не по этому спросил.Глава 2. The Three
23 июля 2021 г. в 20:44
Они заставили звучать развед-корпус как приключение. В течение следующих двух недель кадеты рассказывали о своих годах обучения, о том, как, по их мнению, это будет в следующем году, и о своих надеждах на будущее.
Иногда в бар заходили только четверо, иногда все шестеро, но среди них она всегда видела Эрвина и Найла. Эти двое были неразлучны.
И она тоже не была в полном неведении относительно того, зачем они пришли. Даже если бы её мать не сказала: «Я думаю, ты им нравишься», подталкивая её к их столику, Мари могла бы сказать. Она видела, как загорелись их лица, как они спросили её, как у неё дела, вместо того, чтобы просто сделать заказ.
Другие мальчики и раньше так смотрели на неё, и некоторые из них были клиентами. Однако она никогда не была до конца уверена, нравилась ли она им сама по себе или потому, что она оказалась дружелюбной официанткой, готовой поговорить с ними. Её друзья говорили, что это потому, что она была хорошенькой, и она знала, что её длинные волосы были чем-то, что кадеты не часто видели среди своих сверстников, но всё же…
Она не была удивлена, что кадет, близкий к её возрасту, тот, кто был близок к выпуску, начал подумывать о том, чтобы ухаживать за девушкой, но она не была уверена, что должна быть той девушкой.
Эти шестеро, вероятно, перебрались бы в Шиганшину или ещё куда-нибудь в район стены Мария после окончания Кадетского корпуса, но если бы они присоединились к Развед-корпусу, и это означало, что если с кем-то из них будут длительные отношения, ей придётся переехать туда, где они будут размещены. Это не было бы похоже на тренировочный лагерь, где они были всего в нескольких минутах езды.
Мари нравилось здесь, за стеной Роза, и она была единственным ребёнком в семье. Её родители всё ещё были здоровы, но она не знала о будущем. Остаться здесь было бы лучше всего для них.
— Ты хочешь отправиться в леса титанов? — спросил Эрвин. — Мы подумывали о том, чтобы поехать куда-нибудь в наш последний день каникул. Бар в тот день закрыт, верно?
Краем глаза Мари заметила, что мать наблюдает за ней с удивлением. Она сказала своей матери, что кадеты были лучшими в своём отряде, но не о том, что они хотели поступить в Развед-корпус. Её мать, вероятно, думала, что член парламента будет для неё хорошим партнёром. Стабильная работа, и с хорошей оплатой, если он продвинется по карьерной лестнице. В конце концов, только лучшие могли попасть туда.
— Кто идёт? — спросила она.
— Ну, предполагалось, что нас будет четверо, — сказал Найл. — Но Вернер и Бретт решили, что лучше отдохнуть, прежде чем снова начнуться тренировки. Так что здесь только Эрвин и я. Но мы были бы рады твоей компании.
Они вдвоём. Возможно, это не так уж и плохо. Тогда это не было бы настоящим свиданием.
— Мы планируем взять экипаж, — сказал Эрвин, — А затем отправиться на прогулку по тропам. Один из инструкторов говорит, что к северо-востоку отсюда есть хорошие, не слишком людные, и он готов одолжить нам карту.
Мари взглянула на свою мать, которая жестом пригласила её идти дальше, и мысленно вздохнула. Не потому, что она не хотела идти, а потому, что боялась того, что её мать подумает об этой поездке потом.
— Это звучит забавно, — сказала она. — Когда вы хотели встретиться?
Лицо Эрвина сразу посветлело.
— Утром мы возьмём экипаж, чтобы провести там весь день. Мы можем упаковать обед…
— Я могу позаботиться об обеде, — сказала Мари. Она неопределённо махнула рукой в сторону кухни. — Вы, ребята, заплатите за экипаж, и бы будем квиты.
— Конечно! Сделаем это.
— Дверь всегда открыта, даже в конце недели, — сказала Мари. — Просто позвони, когда приедешь сюда. У нас есть несколько клиентов, которые заходят и забирают заказы на хлеб или пироги в тот день, когда мы закрыты.
В день поездки Мари позаботилась о том, чтобы собрать их обед пораньше и самой наполнить корзину, чтобы её мать не вмешалась. Её отец почти не заботился так сильно, хотя и напоминал ей о том, как бросать человека и пинать его, пока он лежит. Это были базовые уроки для общения с непослушными клиентами, которые могли бы захотеть попробовать что-то с молодой барменшей. Или, по крайней мере, он относился к ним, как к базовым урокам, прежде чем позволил своей дочери пойти работать в бар.
Он также спросил её, не хочет ли она одолжить на день его дробовик. У её отца была лицензия на его содержание, и, будучи владельцем бара, это было хорошо для безопасности. Он тоже научил её пользоваться им, но это было не то, что она хотела взять с собой на экскурсию с двумя кадетами. Может быть, если бы они собирались на охоту, но она не думала, что это будет такая поездка.
Может быть, ей следовало спросить. Если бы она что-нибудь упаковала, то могла бы взять это домой для приготовления еды.
Лица Эрвина и Найла всплыли у неё в голове, и она задалась вопросом, как бы они отнеслись к этому. Большинство официанток не ходили на охоту. По правде говоря, она тоже мало что знала. Но если у вас было ружьё и вы были голодны, охота начинала выглядеть довольно неплохо. Особенно если дела шли плохо. К счастью, это было не сейчас, но судьба меняется.
Когда она услышала стук в дверь и увидела Эрвина через окно, она крикнула:
— Я ухожу, мама, папа! Увидимся позже!
Она поймала свою мать, желающую ей удачи, когда та открыла дверь, звякнув колокольчиком, и она увидела Эрвина и Найла с другой стороны. Солнце светило ярко, и она прикрыла глаза рукой. Это был первый раз, когда она увидела их при дневном свете, и она не осознавала, насколько высоким был Эрвин. Найл был довольно среднего роста, но Эрвин был выше её отца.
— Мы взяли экипаж, — сказал Найл, которого она могла видеть позади них, и он открыл для неё дверцу.
Внутри было достаточно просторно, чтобы с комфортом разместить четверых. Она села с одной стороны, а двое кадетов расположились напротив неё, и она не была уверена, было ли это для её удобства или потому, что один из них не простил бы другому, если бы он взял на себя инициативу сесть рядом с ней.
— У них там есть площадки для пикников? — спросила она, почувствовав, как карета тронулась с места. — Если нет, мы можем поесть по дороге.
Эрвин посмотрел на потолок, явно пытаясь вспомнить, и Найл решительно сказал:
— Я не знаю.
— Мы должны были взять одеяло или что-нибудь, на что можно было бы сесть, на всякий случай, — сказал Эрвин.
Найл покачал головой.
— Поэтому нам придётся таскать его с собой. Это было бы неудобно. Это не похоже на то, что мы могли бы поместить его в корзину для пикника.
— Тонкое могло бы поместиться в рюкзаке.
— Всё в порядке, — сказала Мари. — Я не принесла ничего, что может пролиться. Нам здесь нужно хорошо поесть.
И они сделали это.
Поездка в лес была лёгкой, экипаж ехал по проторенной тропинке, прорезанной множеством экипажей перед ними. Они не могли полностью избежать того, чтобы не уронить несколько крошек, но она упаковала сосиски в тесте и сушёные яблоки, вещи, которые хранились и не создавали беспорядка. Когда они прибыли на станцию, солнце стояло высоко, и воздух был тёплым, отчего казалось, что лето немного ближе, чем весна.
Найл расплатился с водителем, и Эрвин развернул перед ней карту, чтобы она могла видеть расположение троп.
— Куда ты хочешь пойти? — спросил он.
Она посмотрела вверх, и деревья были такими высокими, что казалось, они тянутся целую вечность. Затем она снова посмотрела вниз и вперёд, туда, где они стояли. Там уже ждали другие экипажи, которые высадили своих клиентов и оставались наготове, когда кто-нибудь захочет вернуться. Сразу за ними была гостиница для ночующих путешественников, а дальше — тропинка, уходящая глубоко в гигантский лес.
— Идти туда, внутрь… Это всё равно, что быть съеденным, — сказала она.
Найл усмехнулся, и она увидела, что он присоединился к ним.
— Деревья не титаны, — сказал он. — И они достаточно высокие, чтобы даже титаны казались маленькими
— Ты когда-нибудь видел такого? — спросила она. — Титана?
Он покачал головой.
— У нас есть модели для обучения, — сказал Эрвин. — Они сделаны такого же роста, как и настоящие. Каждый должен практиковаться против них, даже если они не намерены вступать в Развед-корпус. Это значит, что если стены когда-нибудь будут пробиты, солдаты будут знать, как с ними бороться.
Если бы стены когда-нибудь были…
— На самом деле нам это не грозит, не так ли? — спросила она.
— Я сомневаюсь в этом, — сказал Найл. — В противном случае Гарнизону никогда бы не сошло с рук такое безделье, как у них. Один из наших инструкторов сказал, что титаны часто бьются в стены, но они слишком толстые, чтобы их можно было сломать. Очевидно, если вы находитесь на вершине стены Мария, вы можете видеть, как они бродят внизу.
— Так какого же они роста?
Эрвин указал на толстую ветку примерно в метре над крышей гостиницы
— Маленький может подняться туда. Большой, раза в три-четыре больше.
Её глаза округлились. У дерева всё ещё оставалось достаточно ствола, чтобы добраться жо верхних ветвей, но, по крайней мере, они не двигались. Мысль о том, что было что-то настолько большое, что преследовало людей, что съедало их… Неудивительно, что человечество находилось за стенами.
— Так ты выбрала маршрут? — спросил Найл.
Мари покачала головой.
— У вас, ребята, есть какие-то предпочтения?
— Только если ты этого не сделаешь, — сказал Эрвин, снова протягивая ей карту.
Она изучила её и сказала:
— Давайте возьмём это.
На карте это называлось Тропой Диких Цветов.