***
Мари не смогла подобрать подходящих для всех, но она убедила Сильвию, Дженис и Рамону прийти, в результате чего из число возросло до четырёх женщин и шести мужчин. Оливия хотела прийти, но в четырнадцать лет её родители сочли неразумным для неё посещать вечеринку, где все собирались выпить, и она, безусловно, была бы самой младшей из присутствующих. А что касается самого употребления алкоголя, то никто из их родителей не знал, что в этом была какая-то проблема. Ну, кроме Мари. Её отец был удивлён, но предупредил её, чтобы она была осторожна. Он и раньше видел, как люди переусердствовали. Её мать была значительно менее удивлена, но сказала ей, что она достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения. Похоже, она действительно ценила то, что они собирались в группе, чтобы она и её друзья могли присматривать друг за другом. Её мать особенно одобряла то, что Рамона поехала, так как считалась самой уравновешенной из своих подруг. Кадеты привезли из своего лагеря повозку, запряжённую двумя тяжёлыми ломовыми лошадьми, и забрали всех женщин с места их встречи в баре. Эти лошади не были теми, на которых солдаты ездили для тренировок, но были созданы для перевозки грузов, что имело смысл, учитывая количество людей, которых они будут тащить в этой повозке. Найл сидел на скамье кучера с поводьями в руке, в то время как большинство кадетов разместились сзади. Рядом с ним было место, чтобы сесть, и Сильвия сразу же сказала, что хочет ехать впереди. Она всегда любила кататься на тележках и быстро завела разговор с Найлом о том, как часто кадеты добирались до путешествий. Мари заняла место рядом с Эрвином на заднем сиденье. Она хотела взять его за руку, но это было слишком неловко, когда здесь были все остальные. Дело было не только в кадетах, потому что они уже дразнили её за то, что она так часто приезжала в лагерь, но и потому, что другие девушки, вероятно, заговорили бы, и если бы они это сделали, их родители услышали бы об этом, а затем, прежде чем она узнала об этом, известие дошло бы до её родителей. Однако, как групповая прогулка, это было весело. Дженис сидела между Энди и Бреттом, а Рамона — между Вернером и Даррином. Они были примерно того же возраста, что и кадеты, им было шестнадцать и семнадцать, и оба не были женаты, как и Сильвия. Поехать с Мари было для них неплохим вариантом, так как они уже знали большинство молодых людей в городе. Встреча с кадетами дала им возможность увидеть несколько новых лиц, и Мари знала, что, по крайней мере, пара из них не возражала против идеи переезда в новый город. Шиганшина не была особенно романтичной, но она, по крайней мере, отличалась от их маленького городка внутри городских стен, и, будучи районом, здесь было бы оживлённо. Это был настоящий город. На юго-западе был большой участок открытой земли, на который не претендовали фермеры. Местами трава росла высоко, превращая её в великолепное зелёное поле, колышущееся на ветру, но земля была не совсем ровной, и в тех местах, где скальная порода подходила ближе к поверхности, трава была намного короче. Найл свернул с дороги, когда Бретт крикнул, что нашёл хорошее место для стоянки, и подъехал ближе, чтобы никому не пришлось проходить больше нескольких шагов, чтобы сесть. — Место рвоты вон там, — сказал Даррин, указывая на углубление с другой стороны фургона. — Если тебе нужно блевать, то это то самое место. Держи этот запах подальше от остальных. — Вы все серьёзно относитесь к тому, что это проблема в выпивкой, — сказала Сильвия. — Это может быть просто пикник, — сказал Вернер, выгружая большой брезент из фургона. Энди помог ему разложить его, чтобы им было где сесть. — Мы тоже принесли много еды. Так что никому не нужно пить на пустой желудок. — В любом случае, так будет лучше, — сказал Энди. — Ему всего день, но я купил нам пару буханок этого солёного хлеба с маслом из пекарни, — сказал Бретт. Он открыл корзину, которую принёс с собой, чтобы похвастаться своей находкой. Вероятно, это было немного дешевле, чем покупать день назад, но это было неплохо. Мари почувствовала толчок под локтем и, повернувшись, увидела Дженис. Её подруга ухмыльнулась и сказала: — Тебе следовала пригласить нас намного раньше. Они кажутся весёлой компанией. Полагаю, я могу догадаться, который из них твой? — Ты можешь гадать сколько угодно, — сказала Мари. — Ну, высокий блондин, похоже, не заинтересован смотреть ни на кого, кроме тебя, и ты довольно быстро села рядом с ним. Мари рассмеялась. — В противном случае, — сказала Дженис, — Я бы догадалась, который нас вёз, — она взглянула на Найла и заговорщически наклонилась к нему. — Он продолжал оглядываться через плечо, пока мы шли сюда, и я не думаю, что это потому, что он беспокоился о своих друзьях сзади, но я заметила, что ты не жаловалась, когда Сильвия заняла скамейку. Я полагаю, ты бы так и сделала, если бы у тебя был хоть какой-то интерес. Это было бы приятной поездкой сюда с вами двумя там, наверху. Найл был недостаточно близко, чтобы услышать их с такой громкостью, с какой говорила Дженис. Мари видела, как он стоял во главе повозки, освобождая лошадей от привязи, чтобы они могли побегать, пока кадеты устраивали пикник. Это был более тщательный и трудоёмкий процесс, чем расстилать циновку или переносить бочонок с кузова фургона на землю, и Найл делал это сам. На мгновение ей стало жаль его, удивляясь, почему он, казалось, делал тяжёлую работу, в то время как другие занимались забавными вещами, раскладывая другие вещи. — Мари? — она повернулась и увидела, что Эрвин смотрит на неё. Он был рядом с остальными своими друзьями, держа в руках пару камней, чтобы утяжелить брезент на случай, если подует ветер. — Я присоединюсь к вас через некоторое время, — сказала Мари. — Я собираюсь посмотреть, не нужна ли Найлу какая-нибудь помощь. Она полагала, что Эрвин поймёт. И действительно, оставить Найла одного разбираться со всеми делами? Вероятно, он мог бы сделать это сам, но это не значит, что он должен это сделать. Эти лошадиные ошейники выглядели тяжёлыми. — Я могу помочь? — спросила она его. Найл поднял глаза, расстёгивая пряжку ремня и высвобождая кусок кожи. — Ты знаешь что-нибудь о том, как запрягать лошадь в повозку? — Не совсем, но лошади кажутся достаточно спокойными, — и действительно, два тягловых животных стояли совершенно спокойно, расслабив уши и опустив головы, ожидая, когда Найл закончит. — Мне просто нужно безопасно расстегнуть ремни, верно? — Нет, — сказал он немного резче, чем она ожидала, когда потянулся за другой лошадью. — Это большая работа, если ты всё исправишь. Тебе просто нужно достаточно, чтобы освободить лошадь, а не разбирать всю упряжь на части. Она нахмурилась. — Но тогда разве я ничего не делаю? — Есть, но я был бы не против, если бы ты присоединилась ко всем остальным, — он улыбнулся. — Тебе нужно выиграть это пари с Эрвином, и я не собираюсь участвовать в соревновании. Я всё равно буду пить: иначе это будет напрасная трата времени, придя сюда, но не так много. — Но это была твоя идея — привлечь всех к участию. Он поморщился. — Мы тянули соломинку, чтобы посмотреть, кто застрял в роли водителя, и я проиграл. Кто-то должен быть достаточно трезвым, чтобы управлять лошадьми, иначе мы все окажемся где-нибудь в канаве по дороге домой. Мари не могла отделаться от мысли, что все они упали в обморок на обочине, и это было комично. Она старалась не слишком улыбаться, так как Найл мог неправильно понять. — Ну, если бы мне пришлось доверять кому-то, кто отвезёт нас домой в целости и сохранности, я думаю, ты хороший выбор. Найл рассмеялся, и ей понравилось, как улыбка коснулась его глаз. — Похоже, тебе не помешала бы помощь. Я позабочусь о Герцогине. Он подошёл к лошади, на которой Найлу ещё предстояло поработать. Кобыла подняла голову, чтобы посмотреть на Эрвина, и так же быстро потеряла интерес. Или, может быть, ей было достаточно знать, что кто-то работает над те, чтобы её отцепить. — Если это Герцогиня, — сказала Мари, — То эта…? — Леди, — сказал Найл. — Они сёстры. В тренировочном лагере обычно они таскают снаряжение для нас. В конце концов, все эти фальшивые титаны должны быть кем-то доставлены на тренировочную площадку. Но для нас это была лёгкая неделя, и у них было много упражнений, поэтому инструкторы позволили нам одолжить их. Найл осторожно снял с Леди лошадиный ошейник и передал его Мари. — Ты поможешь положить это в кузов фургона? — Это не очень по-джентльменски с твоей стороны, — сказал Эрвин. — Я была бы плохой парой рук, если бы на самом деле ничего не делала, — сказала Мари. — Кроме того, я работающая женщина. Я уже носила много вещей раньше. Только не лошадиный ошейник. Она положила его на скамейку фургона, чем заслужила пару одобрительных возгласов Сильвии и Дженис, которым было неловко наблюдать за ней. Рамона, всегда самая тихая в их группе, казалось, ничего не заметила. Она полностью прислушивалась к любому одностороннему разговору Вернера с ней, и Мари надеялась, что бедняжка не застряла, слушая его, потому что была слишком вежлива, чтобы выкрутиться. — Ты тоже собираешься носить ошейник Герцогини? — Эрвин позвал её, его голос звучал бодро. — Конечно! — сказала она, одарив его дьявольской усмешкой. — Мне нужно усилить жажду, чтобы перепить тебя! — Будь моим госте. Ты немного легче меня. Тебе понадобится всё преимущество, которое ты можешь получить. Она засмеялась. — Ты не делаешь ни мне, ни себе никаких одолжений, Эрвин Смит. Тот, кто победит, победит, — и она не собиралась быть с ним снисходительной.Глава 9. Birthday Drink
19 декабря 2021 г. в 17:57
Восемнадцатый день рождения Мари пришёлся на конец лета, и Эрвин со смехом сказал, что, по крайней мере, на месяц она могла бы быть на два года старше его и Найла. Тогда это был бы его день рождения. У него было подозрение, что ей будет всё равно, и, поскольку она улыбнулась, он предположил, что это не так.
Они устроили её вечеринку в баре. Ей всё ещё предстояло работать в ту ночь, но Эрвин и его друзья выпили за неё, так как она не очень хорошо пила на работе. Они купили несколько дополнительных патронов в знак признательности, что, по его мнению, было весьма спортивно с их стороны как клиентов.
Найл говорил с ним о том, чтобы, возможно, скинуться, чтобы купить Мари подходящий подарок, но Эрвин не счёт это подходящим, и он не был уверен, что объяснил Это Найлу наилучшим образом. Он знал, что Найл был её другом, и они были достаточно близки, поэтому неудивительно, что Найл хотел ей что-то подарить, но тогда Эрвин тоже не дал ему ясно понять, что он сейчас встречается с Мари.
Он не был до конца уверен, почему не сказал ему об этом. Нет, на самом деле у него действительно была подсказка. Эрвин подозревал, что она тоже нравилась Найлу, и он не хотел, чтобы это звучало так, что он злорадствует по поводу своих отношений. Он, конечно же, не собирался говорить Найлу держаться от неё подальше. Мари была вполне способна самостоятельно принимать решения о том, с кем она хочет подружиться, и Эрвин знал, что его друг сделает какую-нибудь глупость, чтобы испортить их отношения. Эрвин просто не хотел, чтобы Найл чувствовал себя… преданным.
Поэтому он сказал Найлу, что уже купил кое-что для Мари, но это не должно помешать ему получить подарок самостоятельно. Этого ему показалось достаточно, и Найл кое-что получил. Эрвин не был уверен, что именно, но он заметил завёрнутую бумагу, когда Найл осторожно протянул её ей. Большинство других парней отвернулись, наблюдая, как Бретт проиграл спор.
— Ты хотела что-нибудь выпить после закрытия бара? — спросил Найл.
— Возможно, у меня будет что-нибудь позже, — сказала Мари с улыбкой, — Но тебя не должно быть здесь, когда мы закроемся. Я знаю, что у вас у всех завтра тренировка, и вы не можете выспаться.
— Мы всё ещё можем купить тебе что-нибудь на потом, — сказал Эрвин. — Нам не обязательно быть рядом, пока ты наслаждаешься этим.
Найл обернулся, заметив, что Эрвин присоединился к разговору. На мгновение Эрвин подумал, что он, возможно, был раздражён, но потом Найл сказал:
— Давай. Ты же не хочешь всерьёз, чтобы девушка праздновала свой день рождения в одиночестве, выпивая, не так ли?
— Я позову своих родителей, — сказала Мари, — Но спасибо. Мы планируем немного перекусить перед сном сегодня вечером, и Нэнси приготовила торт на мой день рождения.
— Тогда ты можешь пить, — сказал Эрвин, как будто это было самое естественное решение.
Она закатила глаза, хотя сияние её лица говорило о том, что на самом деле её это не раздражало.
— Ты хочешь, чтобы я напилась, Эрвин? Это всё? Я, наверное, могла бы напоить тебя под столом, если бы захотела.
Хор голосов за столом присоединился к призывам выразить признательность за брошенный вызов.
— Тем не менее, ты работаешь, — сказал Эрвин, возвращая ей взгляд с лёгкой усмешкой. — И ты не хочешь, чтобы мы оставались после закрытия.
Мари не отступила, положив одну руку на стол и наклонившись, она подмигнула ему.
— Да, очень жаль, что так случилось. Это сохранит тебе немного достоинства.
Он действительно не думал, что проигрыш ей будет означать потерю достоинства. Если она была достаточно способной, пусть будет так. И он, вероятно, был бы недоволен состоянием своего тела на следующий день, выиграет или проиграет, но, возможно, это того стоило бы для последующей памяти.
— Ты хочешь попробовать это в конце недели? — сказал он. — Не здесь, так как вы тогда закрыты, и мы не можем пить в лагере, но…
Мари встала и вздохнула.
— Мой отец убил бы меня, если бы мы пошли в чужой бар ради этого.
— Что, если мы купим бочонок у твоих родителей и найдём какое-нибудь другое место, куда можно пойти? — сказал Найл.
— Например, где? — спросил Эрвин.
Не то, чтобы у них было много вариантов. Никто из кадетов не был достаточно местным, чтобы иметь семью, к которой они могли бы заскочить, и снимать комнату в гостинице только для того, чтобы выпить, казалось, непрактичным.
— Ты хотел просто посидеть где-нибудь в поле?
Найл пожал плечами.
— Почему нет? Мы можем взять фургон. Все мы можем принять участие в этом соревновании по выпивке.
Эрвин посмотрел на Мари, и она сказала:
— Я согласна, но если это со всеми, позвольте мне посмотреть, смогу ли я пригласить несколько друзей. Выровнять пол.
— Пожалуйста, сделай это! — сказал Вернер неожиданно громким голосом.
Весь стол засмеялся, и это всё решило.