Граттаж

Тильт - психологическое состояние игрока, под действием которого он часто принимает нерациональные игровые решения. Тильт часто случается, когда игра не складывается, и из-за этого игрок поддается негативным эмоциям. - Блядь, - вырвалось у Рей, когда утро началось не с кофе, не с заплыва и даже не с дурманящего секса. Пошатываясь на мигом ставших ватными ногах, девушка села на кровать и едва не заплакала от злости и охватившего её ужаса. Рассматривая две полоски на тесте, она выругалась ещё раз: – Блядь, блядь, блядь! Рей даже на секунду почти прижалась головой к коленям, пытаясь выразить свое разочарование. Глухо простонала, сцепив зубы. Она все повторяла и повторяла себе одно и то же слово, но легче не становилось. Ужас затапливал её. Ужас, которому она позволила себя охватить, чтобы ни на мгновение не задуматься о той вспышке – теплой, растекшейся в сердце, – что ощутила в первую секунду. Потому что в своих руках она сейчас держала билет в один конец, а никак не счастливую новость для её капо. Вертя в руках тест, Рей тяжело вздохнула. Конечно, это ещё совсем неточно, и следует сделать ещё парочку для надежности, но… блядь. Блядь. Блядь! Какая ебанная катастрофа! Сжимая в дрожащих пальцах свой приговор, девушка думала, что более неудачного времени для беременности – если это была она – найти было нельзя. И не потому, что вокруг все взрывалось, Боже, нет – когда это в мафии было все спокойно? Просто после того предложения их отношения с Кайло, а значит - и её положение, сильно пошатнулись. Её темный образ не упал с пьедестала, которому мужчина поклонялся, но все уже потихоньку менялось. Вроде все было, как Рей уже привыкла, – уютно, безопасно и «душа моя», но она, как хороший агент и как идеальная жертва в прошлом, умела улавливать даже самые незначительные колебания в воздухе, потому фиксировала малейшие изменения. Кайло стал молчаливее. Едва заметно, но он выдавал меньше слов, чем раньше. Он стал приходить позже и не всегда, приезжая домой, спешил в спальню. В сексе он стал жёстче. Совсем немного, но это уже было дурным знаком. Раньше, если он возвращался в дурном расположении духа, Рей удавалось его усмирить. Она шептала «все хорошо» и «люблю», и он даже подставлялся под эти слова, как животное – под ласкающие руки. Только это умение – Рей была уверена! – и спасало её от пальцев на шее. Та его привычка, которую он не использовал с ней, была ведь следствием неумения выплеснуть эмоции правильно – он рефлекторно причинял боль, если больно ему, но она-то умела его утихомирить. С ней ему не нужна была ярость. Однако в последние разы и это не помогало. От её «все хорошо» он будто сильнее злился, но, к ее удивлению, ничего не делал. Обычно просто ложился спать или… да, был чуть жестче. И это «чуть» Рей бы нравилось, поскольку было по-особому остро и хорошо; стоны всегда были полны неподдельного восторга, когда её властный капо брал свое именно так, но…. чертово «но». Она прекрасно знала, чем такой секс мог закончиться, и что он пробуждал. Жажду большего. Ведь однажды он может захотеть не грубоватого секса, а боли в их постели, и тогда они познают вкус катастрофы. Но главным изменением стало даже не то, что Кайло перестал соглашаться на утренние заплывы, неожиданно агрессивно защищая свое право побыть одному. Порой, глядя на его умиротворенное, почти счастливое лицо в воде, Рей пыталась понять, отчего же он только там и свободен? Что такого было в его прошлом, раз это не сковывало, а раскрывало его и действовало, словно терапия? Нет, главным новшеством стали их ссоры. Редкие, но такие острые, яростные, всесжигающие. Первая случилась, когда она во второй раз попробовала узнать, что произошло с его женой, и Кайло, швырнув свой бокал с виски на пол, зарычал – неожиданно обиженно, не понимая – почему он не копался в том, что искалечило её, а она никак не может оставить его в покое? Потом злорадно добавил, что первая Сеньора тоже была слишком любопытной, захлопывая, таким образом, дверь в прошлое, едва не прищемив той дверью её любопытный нос. Захлопывая и оставляя Рей тет-а-тет с её страхом. Боже, он ведь правда убьет её. Может спокойно сделать это. Особенно, сейчас, когда у неё на руках был тест, а внутри нее, возможно, ребенок. Продолжая паниковать, Рей пыталась понять – как же это, блядь, произошло, ну как? Она ведь старалась по максимуму. Ещё в начале их с Кайло отношений ей пришлось отказаться от таблеток – после выписки из больницы врачи рекомендовали отказаться от них, поскольку ей были выписаны мощнейшие антидепрессанты, отчего контрацептивный эффект снижался, а нагрузка на печень увеличивалась. Кайло неожиданно поддержал её, даже не особо морщась, когда нужно было использовать презервативы, хоть это и снижало уровень их обоюдного наслаждения. Он убеждал её - здоровье-то важнее, проявляя чудеса понимания и жертвуя удовольствием, что подкупило Рей. С другой стороны, такая покладистость была логичной, если брать в расчёт тот факт, что он избавлялся от беременных лапочек. Пока человечество ничего надежнее презервативов не придумало, потому Рей может и не была на сто процентов удовлетворена, но хотя бы была спокойна. В конце концов, то, что она не получала в процессе обычного секса, Кайло всегда отлично компенсировал - он все же был чертовски страстным итальянцем, умело владеющим… всем. Когда же он порой слегка ослаблял свой контроль и - обычно после бассейна - был беззаботен, то девушка находила способы не дать ему кончить не то, что на неё, а даже рядом. Всегда деланно игривая, она каждый раз завершала незащищенный секс минетом, понимая – ну какому мужчине не понравится кончить именно так? Обезопасив себя со всех сторон, она все равно влетела. Залетела, точнее. И что делать - было не ясно. Сбежать от Кайло не выйдет – он не был Императором, у него было куда больше власти, потому вариант «оставить ребенка и где-то затаиться» даже не рассматривался ввиду своей нереальности. Подпольно избавиться от ребенка было чуть более реально, и она бы пошла на это, невзирая на все риски, но… она всегда была на виду у своего мужчины, какой уж тут аборт? Разве что пожаловаться на усталость и уехать на недельку в Южную Америку якобы на какой-то ретрит, но шансов, что Кайло не отправит с ней охрану, совершенно не было. А охрана не была ей верна аж настолько, чтобы хранить секреты. Разве что… Асока сказала, что Энакин будет служить ей. Может есть возможность сделать так, чтобы капо отправил с ней только его, и тот поможет? Хотя пока Скайуокер будет заслуживать доверие у капо, вся беременность – первичные признаки – будут налицо. Объяснить Кайло тошноту она бы кое-как смогла, но чувствительность груди скрыть будет нереально – он так часто в процессе близости касался её, что вряд ли она сможет не поморщиться и не вызвать вопросы. «Мне конец, - напряженно подумала Рей, - нам конец». Она посмотрела на свой плоский живот и подумала против воли, что… будь они нормальными, это была бы прекрасная новость. Какая женщина не захотела бы подарить своему мужчине наследника? Возможно, ей удастся как-нибудь схитрить? В конце концов, Семью кто-то должен унаследовать. Если сыграть на этом? Но ей следовало помнить, что она боялась не только Кайло. Она вела слишком сложную игру, а ребенок мог стать таким ценным пленником для… ох, нет. И думать не стоило о том, чтобы спасти. Сделав аборт, она лишь сделает будущему сыну или дочери услугу. “Дочери”, - с болью подумала Рей. Если ей не повезет, и родится девочка, она просто будет уничтожена, поскольку прекрасно знала, что быть женщиной в мире мафиози куда хуже. Меньше власти и больше рисков. - Душа моя, мы уже опаздываем, - Кайло без малейшего предупреждения вошел в комнату, хотя по расчетам Рей он должен был быть занят заплывами, но вот его холодный тон и слова уже куда-то её торопили. Она так растерялась, что забыла даже, куда они опаздывают. Будто предыдущая жизнь растворилась. Звучал Кайло достаточно зло, невзирая на это свое «душа моя». Они ругались вчера полвечера и уснули, отвернувшись друг от друга. Все из-за помолвки, которая должна была состояться уже завтра. Планируя шикарную костюмированную вечеринку в одном из отелей, принадлежащих Семье, они как-то не обсудили свои образы, и Кайло, узнав, что она планирует быть в черном, пришел в ярость. - Ты, правда, хочешь быть в трауре в такой день? - его реакция была, как всегда, сногсшибательно эмоциональной. Услышав это, он аж выронил свой стакан с виски. Сначала кольцо “авансом”, теперь черное. Porca troia, за что эта женщина его так сильно ненавидела?! - Вот так, eh? Молча и демонстративно? - Это просто элегантность. - Нет. Я против. Никакого черного. Оно и так меня incasinata (1), хоть я и не возмущаюсь, однако на помолвку я запрещаю тебе надевать такой цвет. - Ты не имеешь права мне запрещать! - Sei sicura? (2) – тихо спросил Кайло, и Рей застыла. Боже. На том беседу они и закончили. Рей, сказав, что с ним она всегда ставит на черное, а Кайло - повторив свое «запрещаю». И вот он застал её в самый уязвимый из моментов. - Рей?! – голос Кайло прозвучал жутко. Так жутко, хрипло, страшно и пугающе, что Рей даже не подняла глаза. Естественно, он заметил. Заметил и тест, и две полоски. Понимая, что шансов нет, она, тем не менее, попробовала. - Это ничего не значит, - девушка попробовала сказать как можно равнодушнее. - Я не оставлю его. Она застыла. Кайло застыл. Мир застыл. Только часы на стене тикали, показывая, что времени плевать на их великие драмы. Рей ощутила колебание воздуха, а потом, мгновение спустя, пальцы Кайло на своем плече. Непривычно ледяные. - Только посмей от него избавиться, Рей, только посмей, - его шепотом можно было убить. Он был словно лезвие меча у шеи. Одно острое слово - и она будет мертва. – Не вздумай причинить ему вред, поняла? Ты поняла меня, Рей? Девушка развернулась. Лицо Кайло было бледным, а глаза горели яростью и… надеждой. Он так смотрел на неё, словно обожал и ненавидел. Боже. Блядь. Блядь. Блядь! Он… хотел? Хотел ребенка? А как же тогда те любовницы, которых убивали за такую оплошность? - Собирайся, – зарычал он, забирая у неё тест и рассматривая тот со смесью восторга и страха, что тот окажется ложным. Ведь в душе он уже пропал. Увидел результат и уже сердцем поверил, что ему каким-то немыслимым чудом повезло. – Немедленно. - Куда? – она смотрела на него задумчиво и подавленно. Куда он её хочет утащить? На кладбище глупых лапочек? Так он хотел ребёнка или нет? - Поедем ко врачу. - У тебя же планы. - Non m'importa (3), - гаркнул он. А потом сделал глубокий вдох. O, Dio! Она могла быть беременной. Ему нельзя было не то что голос повышать, а даже провоцировать малейшее неудовольствие. Если до этой минуты Рей была очень дорога, то теперь – бесценна. Воплощением всех его надежд, обманутых уже так много раз. Хотя вряд ли фраза «я не оставлю его» и отвращение к ситуации со стороны Рей могли считаться везением. Он был уверен, что она захочет подарить ему наследника, а она вела себя так, будто их семья ничего не значила, и была готова убить его мечту. Ту, что он приготовился терпеливо ждать. И все равно ему нельзя было кричать на нее. Да почему он никогда не умел вести себя, как человек? Отчего сразу впадал в ярость? Видимо, инстинктивно защищая право своего ребенка на жизнь, он тут же входил в привычное звериное русло. Он не даст ей уничтожить его, не позволит. Как Рей вообще могла о таком думать? Это же - если все правда - и её ребенок тоже! Где её инстинкты? Почему в ней лишь цинизм, она же умела любить. Умела ли? Может она его и не любила вовсе? Просто стена, за которой было удобно прятаться от Императора, не более. Ну, да, он и не требовал от нее столь высокого чувства. Хорошо играла, была рядом и принимала его любовь - ему было вполне достаточно. Ровно до этой минуты. - Душа моя, собирайся, - мягче повторил мужчина, а потом порывисто, не в силах удержаться, обнял Рей, бережно прижимая её – их?! – к себе, выражая эмоции тактильно. Девушка услышала, как взволнованно стучит его сердце. Удары были такой мощности, что она даже поморщилась – те доставали до нее. Кайло был взволнован. Очень взволнован. Он нежно гладил её по спине, не говоря ни слова. Просто закрыв глаза. – Finalmente, Рей. У меня будет ребенок. Ты же подаришь его мне, si? Он нарочно не сказал “у нас”. Но если она не хотела, это не значило, что он согласен топить лодку. Пусть тогда лишь у него. Он найдет способ заключить с ней сделку, лишь бы Рей не думала о глупостях. Лишь бы не натворила ошибок. Кайло осторожно отстранил от себя девушку. Его глаза лихорадочно блестели, на уставшем лице блуждала нервная улыбка, и вперемешку с бескомпромиссной фразой, которая звучала приказом, а никак не робким вопросом, момент выглядел до мурашек жутким. Рей ощутила, что вот это – истина и ответ, зачем она нужна Кайло аж так сильно. Ребенок. Он хотел от нее ребенка. Наследника. Того, кто будет иметь и дурную древнюю кровь и ту, что течет в жилах Кайло. То, что навсегда даст ему контроль и власть не только над миром старой и новейшей мафии, но и над ней. Он говорил «запрещаю» на черное даже сейчас, когда она была всего лишь в статусе невесты, а что будет, если она станет матерью очередного капо? Кайло просто свяжет ее и привяжет к себе. А как он, будучи жестоким, будет воспитывать своего наследника? - Поехали, Кайло, - с обреченностью кивнула Рей. Поднимаясь первой. Мужчина посмотрел ей вслед. От него не укрылось, что девушка не дала ответа на его вопрос, но с другой стороны…Рей была его Сеньорой, завтра у них помолвка, а через полгода свадьба. У него тоже было право голоса, а у нее… у нее не было никакого выбора. 1 – заебало 2 – ты уверена? 3 – да плевать! *** - Что это за дрянь? – Рей, отпив предположительный кофе через трубочку, поперхнулась, а потом с изумлением посмотрела на Ашара, который принес ей, кажется, яд. - Зеленый смузи, - невозмутимо ответил Кайло, хмуро читающий какие-то донесения, касающиеся постройки казино на территории резервации. Война с Палпатином стоила дорого, поскольку он покусился именно на этот его проект, пытаясь выдрать у Семьи Рен очень лакомую добычу. Кайло впервые пришлось огрызаться, а не нападать. – Кокосовое молоко, шпинат, авокадо и огурцы. Весьма полезно в твоем положении. Прозвучало как-то осуждающе, будто Кайло злился, что он думает о таких вещах, а она не воспринимает беременность – вероятную – всерьез и балуется кофе. Он вмиг будто перестроился для роли будущего папочки, тогда как она, подавленная и растерянная, делала ошибку за ошибкой. - Горчит, - поморщилась девушка. - Там есть немного имбиря. Попросил добавить. Он помогает справиться с тошнотой. – все так же бесстрастно ответил мужчина, наконец, поднимая глаза. - Но меня не тошнит, - скомкав салфетку и швырнув её на столик, зашипела Рей. – Зато у меня аллергия на имбирь. Спасибо, дорогой! Можно хотя бы спрашивать? Она, застонав, схватилась за виски – голова пополам раскалывалась от боли. - Не говори со мной так, душа моя, я не враг тебе. Calmati (1). – Кайло, наконец, отодвинул бумаги. Тяжело вздохнул. Он ведь хотел проявить заботу, показать, что беспокоится. Но Рей как закрылась в машине, так и не выходила с ним на контакт. Молча сдала кровь на ХГЧ и сидела в ожидании приговора. Да, он ждал чуда, а она – лишь приговора. Это он уже понял. Ребенок не будет радостью для нее. Сегодня кто-то из них потерпит крушение. Другие женщины радовались хотя бы мизерному шансу укрепить свое положение за счет наследника капо, она же была слишком честна в этот момент. А жаль. Принять прекрасную новость или вместе разочароваться было бы куда проще. А так, кто-то победит, а кому-то на фоне победы будет лишь горше. И как бы Кайло ни любил свою женщину, сегодня хотелось выиграть ему. Он так давно ждал этого, так сильно хотел. - Calmati? - иронично переспросила Рей. - Это приказ или рекомендация? - Чего ты хочешь? - мужчина решил снизить градус напряжения. Вдруг ей уже хотелось какого-то немыслимого сочетания соли и сахара? Он готов был нанять самого cuoco pazzo (2) для её безумных желаний. Скупить ей полмира и чуточку больше. Сделать почти все, лишь бы она улыбнулась и повеселела. Поняла, что беременность - это не страшное проклятие, а счастье, которое укрепит их. Неужели Рей не видела, как это его взволновало? Неужели, на самом деле, его эмоции ничего не значили? Возможно, это он был слишком эгоистичным, и ему нужно было больше прислушиваться к её нежеланиям? Но как тут отказаться, если врач подтвердит факт беременности? Не кивнуть же, мол, ладно, давай сделаем аборт. - Голову Сноука, - вдруг отчетливо прошептала Рей, буравя Кайло своим янтарным, но таким темным взглядом. Что-то там вспыхнуло, кроме усталости. Нечто хищное, почти такое же животное, как и в нем. Почуяв его слабость, Рей тут же пользовалась ситуацией. Cavolo, и это, предположительно, была только четвертая неделя. Что она захочет на третьем месяце? О, если Рей была в положении, то вкусы её не менялись, как у большинства женщин. Она все так же хотела крови. Кайло потянулся к портсигару, вытащил сигарету, почти закурил, а потом спохватился. - Тебе придется бросить курить, - ядовито прокомментировала девушка, и, к её удивлению, Кайло согласился. В душе у неё похолодело. Каждое слово, жест и нервный поворот головы в сторону кабинета врача лишь подтверждали, что Кайло не просто хочет, он фанатично жаждет прекрасной новости. И чем сильнее его пожирало это, тем страшнее становилось Рей. Потому что она просто станет заложницей собственного тела. Кайло ведь не умел заботиться, нет, он умел бескомпромиссно душить в объятиях любви. За окном громко сигналило какое-то такси, и этот тревожный звук напоминал Рей о том, что Семья Рен – её ли Семья? – втянута в войну с могущественным врагом. Император мог лишить их всего на свете - она знала. Так неужели это лучшее время для того, чтобы рожать? В такой ли мир она хотела привести их дитя? Жизнь, что они вели, была полна жутких поворотов. Да, Кайло прекрасно защищал её и мог бы защищать и их ребенка – или может, даже, детей, но… шальной пуле было плевать: капо он или нет. Всесильный, но не бессмертный. Его жизнь, особенно теперь, была в огромной опасности, потому так неразумно было рожать ребенка, которого застрелить могли раньше, чем он заговорит. О том, что делали обычно с Сеньорами проигравших врагов, Рей предпочитала не думать. Она слишком хорошо помнила, что делали с ядовитыми плодами могучих деревьев, и этого знания было достаточно. Рей могла бы пройти через все это ещё раз. Но провести через такое еще и ребенка… не то время, нет, не то. Момент мира мог наступить позже. Когда Империя истлеет, они с Кайло научатся понимать друг друга, и тогда бы все было счастьем, а сейчас - лишь бедой. Если мужчина так нервничал только из-за гипотетической возможности, что она в положении, что будет, когда ребенок родится в период максимальной нестабильности? - Нет, голову Сноука ты не получишь, - неожиданно жестко ответил Кайло. Рей так привыкла, что он исполняет все её прихоти, что удивленно вскинула брови. Это был идеальный момент - между его мечтой и тем, что их ждет. И...нет? - Он - наш союзник в войне с Императором, ты знаешь это. Я знаю, Рей, знаю, что его Семья уничтожила твоих родителей. Мне жаль, да, но это была fottuta incidente (3), хоть тебе и не легче. Я не буду убивать людей только за то, что шальная пуля угодила не в тех. - И тебя не волнует то, что он со мной сделал? - почти проурчала Рей, даже не надеясь, что человек, убивший своего отца, сможет понять глубину её трагедии. Интересно, он понимал, что это тоже хреновый аргумент в пользу его будущего отцовства? Да и вообще смущало, что всю свою семью Кайло убил - или приказал убить. А теперь, ощущая одиночество, решил обзавестись новыми питомцами - ею и парочкой деток, которые будут послушными, потому что, как и она, будут в безвыходном положении? - Его участие в войне и есть наказание. Погибать будут его люди, не наши. Потому Сноук платит кровью за то, что посмел коснуться тебя и не был достаточно уважителен. - Но... - Нет. Рей, не заставляй меня повышать голос на тебя и повторять. Я играю по-честному, и это тоже - часть моей репутации, - он звучал холодно. Сдерживая бешенство, что Рей просто цинично продает ему их возможного ребенка и манипулирует тем, что ещё не имела. И, увы, это была именно та немногая из черт, которую Кайло не мог переступить. - Я никого не бью в спину. Наказывать нужно за что-то. Если я буду наказывать союзников - никого не останется, потому злись или нет, а это я делаю ради… нас. - он снова взял её за руку и, наконец, выглядел расслабленным. Даже гордым. Будто его тетрис, наконец, сложился. Услышав “нас”, Рей неожиданно поняла, что для Кайло все уже решено. Он держал за руку не только свою Сеньору, свою женщину и невесту, а ещё и мать своего ребенка. С таким видом, будто ловит два сердцебиения вместо одного. В его мыслях их уже было трое. Боже, что будет, если окажется, что его мечты тщетны? Свернет ли он ей шею из-за того, что её тело его подвело? С другой стороны, Кайло должен понимать, что сейчас не время, и...что он не над всем властен. Если в её теле не формируется его ребенок, это не должно стать трагедией для обоих, ведь они ещё молоды. Но все же Рей, как бы ни было жутковато, была рада, что ситуация случилась, и натура и желания Кайло подняли голову. Теперь она немного лучше понимала его. - Мистер Соло, мисс Палпатин, - врач, которого каждый из них ждал, но в этот момент не заметил, подошел к ним. В воздухе повисло напряжение. Рей даже пальцы скрестила, и Кайло, полный отчаянной надежды, увидел этот простой, наивный и уничтожающий жест. Он знал, о чем молится его женщина. Пока он молился на нее, она - лишь о том, чтобы не быть в положении. Это было убийственно. Она просто убивала его. - Вы не беременны. – протягивая Рей результаты анализа крови, сказал врач, стараясь не смотреть на капо. Кайло на секунду показалось, что его огрело тяжелой балкой по затылку. Краски померкли, в ушах зазвенело, а сердце… нет, оно не разбилось, конечно. Как ни странно, оно, привычное уже обманываться на этот счет, просто рефлекторно дернулось, не более. Он уже привык, на самом деле, слышать «нет» в ответ на заветное желание. Нет, продиктованное пулями, выстреленными в Кайдел. Нет, сказанное двумя лапочками, которые пытались солгать ему, но сломались в игре раньше, чем он предложил тест на отцовство. И нет, продиктованное самим роком. Кайло помнил ту историю, случившуюся всего в прошлом году. Тогда одна из его безымянных любовниц, о которой он и думать забыл, возникла в его жизни с полуторамесячной девочкой. Та была крошечной, совсем крошечной. И Кайло, никогда не хотевший случайности от лапочки, был готов наплевать на правила. Держа девочку на руках здесь, в этой же больнице, он позволял её маленьким пальчикам схватиться за его указательный палец и думал – о, а если она его? Это был первый раз, когда он держал мечту так близко к сердцу. Но генетическая экспертиза показала, что кроха – не его дочь. Он рефлекторно покачивал её на руках, когда врач – кажется, этот же самый? – сообщил очередное «нет». Девочка сладко зевнула, а он смотрел на неё, как stupido. В тот день Кайло был так опустошен, что даже не стал отдавать приказ наказать лапочку, которая солгала. В отличие от тех двух других, эта, наверное, искренне верила, что он – отец этой девочки, потому так храбро играла до конца. Жаль, ей не хватило мозгов на то, чтобы трахаться не только с ним в тот период, потому что оба бы выиграли. Но ждать верности от продажной девки было глупо. Как и любви к ненужному ребенку, впрочем. Вырвавшись на свободу и не получив ничего, – хотя Кайло сохранил ей жизнь, что было немало, – она просто избавилась от ненужной девочки, отдав ту в детский дом в Бруклине. Порой, подписывая счета от того заведения, Кайло думал, как по-другому могла сложиться жизнь того ребенка. Она могла стать наследницей Семьи, а осталась лишь сиротой, и все, что Семья могла сделать, чтобы облегчить ей участь – это сделать фонд Бена Соло меценатом детского дома. Воспитывать чужого ребенка он не мог. И, пусть это бездушно, - не хотел. Кайло взял себя в руки и хотел было сказать доктору «спасибо», когда услышал, как Рей тихо, облегченно рассмеялась. Пока он падал на дно отчаяния, она радовалась. Они в эту секунду были, как качели – одна взмывала вверх, другая – в самый низ. Подняв глаза, он увидел, что глаза девушки сияли. Она не видела в своей радости, что он напрягся и потух. Спохватилась лишь тогда, когда увидела, как тучи надвигаются на её Гудзон. Оборвав саму себя, она кивнула доктору. Кайло молчал. Щелкал зажигалкой. - Я забронировал на сегодня столик в твоем любимом ресторане, - отстраненно сказал мужчина, пытаясь не злиться. Но надавил на зажигалку сильнее, и механизм сломался. Раздраженно отбросив ту, он поднялся. – Забери машину, я поеду на такси. Едь на свою примерку, а потом пообедай без меня. - Я не голодна. Кайло вдруг потянулся к бумажнику и достал одну из своих карт (4). Положил на столик. Рей нахмурилась. Он никогда не давал ей денег, поскольку это было бы унизительно для них обоих. - А ты все же сходи. Закажи себе дорогого шампанского, а потом устрой себе какой-нибудь шопинг. Рей, ты же должна как-то отпраздновать, что не беременна от чудовища. Замечательного дня, душа моя. – и не прикоснувшись к девушке, Кайло ушел. Рей задумчиво смотрела ему вслед. Она не поняла, что произошло, кроме того, что разбила Кайло сердце. Он не понял её облегчения, приняв реакцию за насмешку, но не это было самым страшным. Она сделала неверный шаг. Много неверных шагов сегодня, и подобная глупость могла обойтись ей очень дорого. Понимая, что ей нужно будет все исправлять, Рей поднялась. Как это ни странно, она собиралась последовать совету Кайло. Не тому, что касался дорогого шампанского. Лишь той части, где он предлагал ей шопинг. Ей, в самом деле, стоило начать путь к примирению с малого. Например, выбрать на помолвку самое светлое, яркое и красивое платье, чтобы он хоть немного утешился. А потом вечером, когда накал спадет, и он придет домой, они поговорят. И пусть в салоне с ума сойдут от того, что за ночь нужно перешить идеальное платье, это ничего. Спокойствие её капо стоило дороже исколотых пальцев, тем более, она платила очень большие деньги. Точнее - капо платил. Да. Капо. Он за все платил. А чем заплатит она за свой смешок? 1 – успокойся 2 - чокнутый повар 3 – ебанная случайность 4 - да, в 91 году как раз они были уже. *** Спальня – уютная, тихая, безопасная – была сожжена, как тот Рим. Рей, распахнув двери, споткнулась – воздух аж загустел от запаха дикой смородины. Легкий, пряный аромат изюма в бренди выветрился, и девушка задохнулась, когда граттаж Кайло зацепился за неё и полоснул по коже. Она ещё не успела увидеть катастрофу, но уловила её. Кровь потекла на пол и Рей застыла, не решаясь поднять глаза. А когда вскинула голову, то увидела, что их гнездо разгромлено. Не в прямом смысле, конечно, она пришла не на пепелище, но её любимая ваза, всегда полная белых фрезий, валялась на полу, как осколки былого счастья. Было очевидно, что Кайло сбросил её с тумбы в порыве злости. Рей, отключая в себе девушку, которая могла оценить эту злость и пораниться об нее, сделала глубокий вдох и стала анализировать все с пристальностью сыщика на месте преступления. Кроме вазы на полу валялась парочка книг, а с прикроватного столика исчезла чашка. Кайло не устроил разгром в полном смысле этого слова, но коснулся только её вещей, выражая этим свое разочарование только в ней или угрозу. И смотря на место, где стояла чашка, из которой девушка в постели пила успокоительный – какая ирония – чай, Рей каким-то странным, диким чутьем поняла – следующая на очереди – она. И исчезновение её будет таким же тихим, но вряд ли безболезненным. Сцепив пальцы, Рей оглянула комнату. Запах – опасный, тревожный, дурманящий – странным образом лишь усиливался, заглушая здравый смысл. Девушка, сколько раз боявшаяся умереть, вдруг поняла, что сейчас, когда её враг почти побежден, как никогда хочет жить. Да, боль прошлого будет с ней, но умирать ей не хотелось. Особенно, от рук мужчины, которого она любила. Пусть бы он не запачкал себя этим грехом, который сам же никогда и не простит. Пусть бы она долюбила его до конца, пусть и на расстоянии. В эту минуту Рей впервые ощутила на плечах тяжесть страха иного рода. Как это было мучительно – любить – по-честному, преданно и красиво – и одновременно бояться. Испытывать отвращение к тому, что страх к Кайло родился раньше прекрасного чувства и всегда, всегда брал верх. Она на пальцах могла посчитать моменты, когда была абсолютно расслаблена, и все они происходили здесь, в этой постели, а теперь и на неё упала тень, поскольку пара сломанных фрезий упала на покрывало. И вспоминая свой сожженный дом, который был наказанием, Рей поняла, что дошла до точки. Капо – её почти никогда не улыбающийся, властный, замкнутый и такой одинокий, боже – капо будет с ней отнюдь не рефлекторно жесток сегодня. Если решение о взорванном доме он, возможно, принял, руководясь инстинктами, то её он разобьет осознанно. Как она ненароком разбила его мечту. Если бы Кайло дал ей время, она бы ему объяснила, что дело не в том, что он «чудовище». Это как раз ей нравилось, а лишь во времени, что их окружило. И тех, других союзах, коими она была связана крепко. Но оправдываться ей никто не даст, потому Рей сделала единственный правильный поступок в своей ситуации: решила - пусть с болью, но поставить точку. Чтобы Кайло не пришлось принимать уродующее его решение, а ей – умирать. Она – не его первая жена, она не хотела под грушу. Возможно, Кайло и не убьет её физически, но отношения их точно умрут. Смотря как он решит с ней поступить. Потому Рей, привыкшая, что Кайло раньше двух ночи не возвращается, неспешно стала снимать с себя все то, что мужчина щедро ей дарил. И с каждым украшением – серьгами, черной жемчужиной на шее, часами, и, главное, помолвочным кольцом - она будто снимала с себя его любовь и… защиту. Переставала быть женщиной Кайло. Зная, что разбивает ему сердце, Рей, по крайней мере, не хотела брать с собой ничего. Чтобы мужчина ощутил себя брошенным, но не преданным в чувстве. Она его любила все время просто так, и пусть это ему останется. Чувство, что ей был нужен лишь он. И много, много терпения. Пережившая столь много ужасов, она нуждалась в том, чтобы он был терпеливей, но… увы. Сейчас, когда она знала, что не была беременна, понимала, куда и к кому может сбежать. В экстренном случае, Рей имела право на убежище, хоть… хоть ею будут не очень довольны. - Мне все равно было хорошо с тобой, - бросила она в пустоту, вспоминая сколько безумных вещей они здесь творили. И дело касалось не секса, нет. Лишь то, что обычным, нормальным людям казалось бы банальностью, но для них было откровением – они хохотали до упаду, сидя на полу… Кайло пару раз читал ей вслух, когда она, измученная кошмарами, лежала с колотящимся сердцем… Она случайно облила его чаем, когда Кайло – впервые сам – потянулся, чтобы сказать то заветное «спокойной ночи»… Они один раз, как подростки, подрались подушками, дважды танцевали и трижды ругались – абсолютно добродушно – кто с какой стороны будет спать. Но самое главное, здесь они улыбались, говорили «люблю» и были собой. Рей надеялась – пусть запах пряностей и выветрился – что их чувства останутся здесь – между страницами книг, в волокнах штор, в солнечном свете. Пусть бы Кайло помнил, как хорошо, когда тебя любят. Как она навсегда запомнит каково это – быть в безопасности. В момент, когда девушка развернулась, чтобы выйти, внутри у неё все похолодело – в окне она увидела машину. Кайло, словно ощущая неизбежное, приехал домой сейчас, когда даже до полуночи было далеко. Ощущая, как граттажный запах становится ещё сильнее, Рей запаниковала. Господи, ей конец, ей точно конец. Очень четко понимая, что сначала с ней сделает мужчина, который очень хочет детей, Рей рванула в ванную и среди своих женских безделушек нашла свечу с бензалконием хлоридом, которая неуместно нежно пахла розовой водой. Если у Кайло не было желания от злости свернуть ей шею или что там он приказал сделать с первой женой, то у него будет второе желание. Ребенок. И она знала, как те появляются на свет в их мире. Без контрацептивов и через насилие. Да, дети мафии редко были плодами любви. Они были либо результатом скрещивания крови, либо жестокости. Либо одного и второго. И если насилие – Рей надеялась, гипотетическое – она могла бы перенести, то ребенка, зародившегося в такой ситуации – никогда. Зная, что времени нет, девушка дрожащими пальцами выколупала свечу из не поддающейся упаковки, сделала пару быстрых, немного болезненных в этих обстоятельствах движений вглубь, и закусила губу. Времени было мало, катастрофически мало. Ей нужно было хоть минут пятнадцать, чтобы свеча растаяла под температурой напряженного тела. Может, Кайло решит поужинать. Но она уже слышала, как опустилась ручка и захлопнула дверь в ванную. Дернув себя за резинку, стала распускать волосы и одновременно раздеваться, переодевая себя в черный шелк. Стараясь не смотреть на ванную, которую они с Кайло пару раз принимали, когда он был особо не в духе. Тогда, уловив, что в воде ему спокойней, Рей тащила его под игривым предлогом в их ванную и потрясенно констатировала, как он расслабляется и становится спокойней. Сейчас вряд ли сработает. Сейчас ей нужно просто выжить и пережить то, что могло произойти. Шансов выпутаться у нее нет. Потому вздохнув, Рей вышла из ванной, цепляя улыбку на губы и думая о том, что в фильмах Хичкока обычно звучит жутковатая музыка, а между ними с Кайло зависла ледяная тишина. Она, как ни в чем не бывало, посмотрела на мужчину. Тот был не трезв, отчего стало ещё жутче. Щурился и глаза его опасно переливались, а алкоголя в воздухе было столько, что можно было бросить спичку и взорвать все к чертям. Рей даже заглянула за его спину, надеясь, что там, на его прикроватной тумбочке валялся какой-то коробок. Устроить пожар было не худшей из идей. - Ты рано сегодня, - нежно проворковала девушка, однако не подошла. Кайло, ещё более злой, чем утром, тяжело дышал. Мало того, что день выдался полным cazzo, так ещё и вечер не заладился. Он хотел убавить ярость – единственную эмоцию, так хорошо ему знакомую, хотел расслабиться и просто напиться. Проиграть в покер баснословные деньги. Но, удача – così stronza (1) – сегодня была с ним и он лишь приумножил. Стараясь оглохнуть, поскольку отчего-то именно сегодня другие обсуждали своих прекрасных, совершенных деток и их грандиозные успехи – от удачно выпавшего зуба до поступления в Йель. - Кайло, а почему от тебя нет радостных новостей? – С мерзкой улыбкой спросил Сноук, и в какой-то момент мужчина задумался: не выполнить ли прихоть Рей и не принести ей домой голову этого feccia (2)? – Твоя Сеньора боится за свою совершенную фигуру или же ты, как хороший парень, до свадьбы не хочешь? - Дети в войну не рождаются, - равнодушно ответил он, удерживая свой лучший poker face. - Дети в войну только и рождаются. Во имя безопасности Семьи. – Резонно заметил Сноук. Говорил он, конечно, справедливые вещи. Будто Кайло сам того не понимал. Но в ответ лишь фыркнул. - Делать из ребенка щит – не мой метод, - он жестко сцепил зубы и посмотрел на Сноука поверх карт. Привычно самоуверенный в своем всевластии, Кайло производил впечатление человека абсолютно не беспокоящегося о безопасности, потому что его защита была непробиваема. – Но ты можешь приказать своим отпрыскам родить тебе парочку внуков, раз тебе так страшно. Но весь этот бубнеж отдавал легким зудом между лопатками и Кайло злился. Очень сильно злился и хуже всего было то, что объектом его злости была Рей. Не потому, что не была беременна, а за ту свою такую естественную, неконтролируемую реакцию. За радость. И чем больше в него впитывались слова о детях, тем накалённей становилась злость. Алкоголь же только разжигал то, что внутри и сейчас, когда он зашел в комнату, надеясь не встретить здесь Рей, чтобы беда их миновала, она, по проклятой иронии, попалась ему на глаза. Но он зацепился взглядом не за шелковый халат, в который девушка куталась, а за украшения, которые аккуратно горкой лежали на столике, где ещё днем стояла ваза, которую он по краткому возвращению домой разбил. Кайло сузил глаза и ощутил себя так, словно его ударили в солнечное сплетение. За один день Рей предавала их союз второй раз. Второй! Люди обычно до первого не доживали, а она цинично загоняла нож в него. «Вот значит, как? Решила сбежать от своего чудовища?» - мрачно подумал он и никакие растрепанные волосы и немного сонный взгляд его не обманывали. Она хотела уйти и лишь его появление заперло Рей здесь. С ним. - Думала уйти не попрощавшись, душа моя? – Сиплым от разочарования голосом протянул Кайло, и каждое слово жестко прошлось по коже наждаком. Девушка лишь беззаботно усмехнулась, проследив за его взглядом. - Дорогой, ты становишься параноиком в этой войне. Я лишь сняла украшения перед сном. Не нужно везде видеть врагов. Не заставляй меня оправдываться. Её голос звучал даже с нотками легкой обиды, а в глазах мелькнул вызов и некое недоумение. Играла она восхитительно, да только так и не приблизилась к нему ни на шаг, как обязательно бы сделала, будь так беззаботна, как пыталась казаться. - Сегодня был ужасный день для нас обоих, давай спать, - продолжила Рей, пытаясь убедить их двоих, что сможет оттянуть катастрофу. Кайло не выглядел агрессивным, лишь пьяным и уставшим. Насколько он терял контроль над собой, когда алкоголь зашкаливал? Разговаривал Кайло твердо и четко, как всегда. Да и не шатало его абсолютно. Его выдавал запах и некая растрепанность, не более. - Устал? - Ужасно. – Сказал он, а затем кивнул, словно соглашаясь. – Да, ты права. Давай спать. Девушка выдохнула – едва слышно – поскольку Кайло стал расстёгивать пиджак. Выглядел он спокойно, соглашался, а значит, миновало. Но не успела она сделать шаг в сторону кровати, как прозвучало холодное «раздевайся». Такое хлесткое, что Рей вздрогнула, будто получила по ногам плеткой. Резко развернулась. Кайло, снимающий рубашку, смотрел на неё с жесткой усмешкой. Нет. Не миновало. Ни хрена, блядь, не миновало. Она просто, как новичок, повелась на его poker face, который он контролировал даже будучи пьяным. Проклятие. - Я не в духе сегодня для твоего командного тона, - мягко огрызнулась Рей, делая осторожный шаг в сторону. От кровати. Сердце её напугано застучало. Она смотрела на Кайло спокойно, но внутри, глядя как он небрежно бросает рубашку на пол, у неё все сжалось. «Пожалуйста, не делай этого. Не делай этого с нами», - подумала она с отчаянием, хотя понимала, что все. Рубикон пересечен и обратно никто не сдаст. - Я понимаю, что ты расстроен, - продолжила девушка, и когда Кайло подошел совсем близко, ласково провела ладонью по его щеке. Обычно это отлично работало. Недолюбленность в нем всегда отзывалась на любое прикосновение и Кайло, оставаясь настороженным и собранным, всегда чуть наклонялся, чтобы она подарила ему свою искренность. Но сейчас он даже не шевельнулся. – Правда, понимаю. «Нет, не понимаешь, - подумал Кайло, - у тебя не отбирали твое право на ребенка. У тебя не отбирали гипотетическую мечту и не высмеивали её. Ты не дала мне шанса, Рей, ни малейшего шанса. Все это время ты видела лишь чудовище, так что терять мне уже нечего». - Я не расстроен. – Он продолжал стоять, а её рука снисходительно поглаживала его. – Я не из тех, кто сдается при первой неудаче. Я же упорен, Рей. Потому мы попробуем ещё раз. Теперь – по-настоящему, - его пальцы поймали её руку и оборвали последнюю нить надежды на то, что все закончится положительно. - Потому я повторю – раздевайся. Девушка видела, что на языке у него вертелось что-то ещё. Лапонька. Кисонька. Возможно, даже лапочка. Но он вовремя остановился и не скинул свою Сеньору с пьедестала. - Тебе помочь? – Вскинул бровь её… капо. Да, он был сейчас капо и ни кем другим. Жестоким, жестким, питающимся яростью. Наверное, вот таким видели его шлюхи. Наверное, с ними он поступал так же. Просто небрежно бросал «раздевайся» и ждал полнейшей покорности. - Я сама, - гордо вскинула голову Рей, нехотя развязывая завязки халата. Броня была тонкой и прохладной. Спуская халат с плеч, она не смотрела на Кайло. Просто делала механические движения, глядя куда-то мимо. - Где же твоя храбрость, ммм? – Задумчиво протянул мужчина, проводя пальцем по обнажённому плечу и сбрасывая тонкую бретельку её ночной рубашки. – Где же твое оружие? Почему ты не стреляешь? - Потому что здесь я в твоей власти. Рей знала, что это может звучать так, будто она становилась на колени, а могло и отчаянной попыткой достучаться. Крепость таки обернулась тюрьмой против нее и некого было позвать на помощь. Когда они раскалывались на части, было очевидно, что здесь только его люди. Она здесь была в безопасности лишь по прихоти мужчины. Вроде даже сработало. На какую-то долю секунды лицо капо окаменело и девушка, пользуясь этим, повторила. - Мы оба немного не в себе, сердце мое. Пойдем спать. Она приветливо улыбнулась и забралась в кровать, под одеяло, в свою зону комфорта и безопасности. Но глаза Кайло зло сверкнули и не прошло и секунды, как она очутилась под ним. Ощущая его грубые, словно чужие пальцы, Рей подумала – проклятие, как, как они дошли до этого? Почему между ними была такая полыхающая ярость, глухое отчаяние и страх? Они же любили друг друга. Ментально и буквально. Любили столько ночей подряд на этой постели. Она любила его, о чем всегда шептала. Он любил её, о чем всегда говорил, целуя и шепча «моя Психея, моя Лути, моя Мадонна». Хорошо, хоть ей удалось своими ненужными фразами растянуть время ровно настолько, чтобы спасительная свеча успела растаять. Хоть что-то она да выиграла. Семьдесят процентов из ста, что секс не закончится ребенком. Про себя благодаря Домагка, синтезирующего чертов бензалкония хлорид, Рей пыталась хоть как-то сбежать. Мысленно, раз физически не удалось. - Рей, расслабься. Я не хочу делать тебе больно. – Это могло бы прозвучать хорошо, но в этом рыке было столько цинизма. Он уже делал ей больно. Нарушая её безопасность, зону комфорта, личное пространство и вторгаясь – резко и очень грубо – в её тело. Без презерватива, естественно. Спасибо, что растаявшая свеча сделала этот момент не таким болезненным. Слабо застонала только её преданная душа, но с губ у Рей не сорвалось даже всхлипа. И потому, что любой протест озлобил бы Кайло ещё сильнее, и… потому что она была Сеньорой в этом доме, и никто не должен был знать, что он с ней делает за закрытой дверью. На какой-то миг, толкнувшись в ней, Кайло нахмурился и приподнявшись на локтях, посмотрел на Рей. Та ответила ему своим максимально спокойным взглядом, понимая, что, возможно, от этого зависит её жизнь. - Все хорошо, - безжизненно произнесла она и голос, к счастью, не дрогнул. Он так смотрел на неё, словно было не все равно - больно ей или нет. Лжец. Было бы не плевать – он бы не делал этого. - А будет ещё лучше. То, что для Кайло было лучше, Рей не сулило ничего хорошего. И, в самом деле, с каждым движением Кайло не успокаивался, а становился злее – видимо адреналин внутри него столкнулся с кортизолом и от взрыва капо терял голову. Его глаза темнели, толчки были ужасно, ужасно грубы, но хуже всего было то, что его лицо было искажено яростью. В его взгляде было столько злой похоти, что невыносимо. Понимая, что больше не в силах смотреть, Рей повернула голову в сторону. Механически обнимая Кайло ногами, подстраивая себя под хаотичную боль, что она испытывала, девушка старалась отключить все внутри себя и бесстрастно смотрела на Мадонну с гранатом. Ей казалось, что руки святой запачканы кровью. В то время как она своими пальцами нервно комкала простынь. Считая про себя секунды, Рей ненавидела рисунок всей душой. Ненавидела весь этот момент. Ненавидела то, во что Кайло превратил светлое желание иметь ребенка. Ненавидела воспоминания, которые в ней пробуждались с каждой резкостью. Ненавидела то, что формально это все происходило по её согласию – вот куда она дошла со своими играми. Юридически это было лишь грубым сексом и Кайло точно никогда не примет её точку зрения. Она не сопротивлялась, обнимала его за шею, выдыхала в нужные моменты. Порой их повседневный секс был в разы жестче, им обоим нравилось с нежных страстных прелюдий сваливаться в некую агрессию, оставляющую царапины на спине Кайло и некое нытье определенных мышц у нее. Сейчас все было пьяно, хаотично, но болезненно именно от того, каким тоном Кайло приказал ей. Будто она была лишь его вещью, кисонькой, которая обязана ноги раздвигать по его прихоти. Она бы смирилась, если бы капо, выпивший и опустошенный приставал бы к ней, но вот это «раздевайся» было унизительным, указывающим ей на её место. Самое ироничное то, что ей нравилось ощущать его так остро. Без чертовых презервативов. Но она никогда не могла насладиться, потому что ловила момент, когда нужно было перевести все в оральный секс и закончить. Теперь, зная, что Кайло мечтает о детях, она могла бы наслаждаться и выгибаться от удовольствия, но по факту, лишь считала время по пульсации крови в висках, желая, чтобы все это закончилось. - Не смей отворачиваться… кисонька. Проклятое слово прозвучало, и Рей от злости повернула голову. Да как он смел, как смел унижать её не только всей этой грубостью, но и клеймом, что носили только шлюхи. Девушка хотела прошипеть что-то резкое в ответ на все это, когда ощутила пальцы Кайло на своей шее. Черт бы его побрал! Он терял себя, терял остатки самообладания, тянулся к злости и разрушал абсолютно все. То, что прозвучало звонком ещё во время первой встречи, наконец, взорвалось. Кайло делал то, что ему нравилось. Искал утешение в боли. Понимая, что ничего уже не исправить, Рей совершенно по-детски зажмурилась. «Ты же любишь её… что… ты творишь… она же… твоя женщина...» - Кайло, борющийся с темными страстями, всегда ведущими его и единственным светлым чувством, которое он уже предал, почувствовал как рука аж ноет от напряжения. Ему хотелось позволить себе быть рефлекторно жестоким и расслабиться, но… это же Рей. Его Рей. И пусть она его никогда не простит за эти грубости, это не значило, что нужно было делать ей ещё больнее. Она ведь не виновата в том, что он… такой. Преодолев себя, он разжал пальцы, не успев оставить следы. К огромному удивлению Рей давление исчезло. Пускай это ничего не меняло и их грубое соитие продолжилось, по крайней мере, животному, которое из него сделали, Кайло проиграл не все. Он любил её и это его так сильно губило. В этом была их общая трагедия. И их общая сила, потому девушка, распахнув глаза, улыбнулась ему. Открыто. Облегченно. Влюбленно. То, что Кайло мог остановить себя, не дойти до края с ней утешало, и Рей ценила эту внутреннюю борьбу в нем. Кайло не нравилось быть чудовищем с ней. И пытаясь помочь ему вновь обрести себя, девушка перестала комкать простынь, а обняла его. - Все хорошо, - повторила она, - я с тобой. Мы в безопасности. Эти три заветные фразы, что они порой меняли порядком и слегка перефразировали, всегда помогали. И ему, и ей. Они обменивались ими редко, но вовремя. Сейчас, когда Кайло, наверное, показалось, что он терял все, ей важно было сказать ему, что она все ещё рядом. Что он все ещё в ней. Не в теле, что и без того было очевидно, а в сердце. И что их “мы” ничего не угрожало, даже некая грубость. Сегодня они оба были жестоки друг к другу. Она посмеялась с заветного, Кайло - толкнув её туда, на один уровень с кисоньками. Но если она будет царапаться, а он - грубить, они рассыпятся на молекулы. Мужчина удивленно моргнул. Он соображал едва-едва - злость, усталость и алкоголь сделали свое дело, но сквозь бездну отчаяния, где он уже простился с Рей, она вот была с ним лучом лунного света. И от этого света Кайло сощурился. А затем улыбнулся в ответ. Все было хорошо. Хорошо. Тихонько рассмеявшись, ощущая, как гроза, пожалуй, не разразится, Рей оплела Кайло руками и ногами еще сильнее. Шепча ему привычные глупости, она меняла грубый темп на нечто более томное. Настолько острое, что застонала от удовольствия. То, что мужчина негромко шептал её имя, звучащее снова тепло, даже жарко, вознесло её. Они правда были в безопасности и каким-то образом, напоровшись на риф, не утонули. Чувствуя, что Кайло заскакивает на свою грань удовольствия, Рей уже привычно надавила ему на плечи. Это был её сигнал к тому, чтобы он остановился и они могли безопасно закончить секс. Безопасно и неприлично. Соблазнительно улыбаясь, девушка облизнула губы, но вдруг сильные руки Кайло отлепили от себя её ладони и вжали хрупкие запястья в кровать. Его взгляд стал неожиданно жестким. Разочарованным. Пустым. Её “все хорошо”, оказывается, не было никаким согласием и этот волшебный момент был не примирением и путем дальше, а лишь попыткой контролировать дикое животное. Она просто хотела переиграть его. Обмануть. Ничего не дать взамен. Она его так и не поняла. - По-настоящему, Рей, - мигом становясь колючим и ледяным припечатал Кайло и это стало для девушки ударом. Поперхнувшись воздухом, она попробовала дернуться, но Кайло… да, он поддавался лишь тогда, когда сам хотел, а так девушка была все равно, что скалой прижата. - Мы сделаем это по-настоящему, - повторил мужчина то, что обещал ранее. Кайло сделал рывок, довольно выдохнул, а Рей окаменела, чувствуя, как наполнена им изнутри. Было, блядь, что-то даже почти святое в столь грешном моменте. Нечто такое прекрасное, что у неё аж злые слезы на глазах выступили. - Вот так хорошо, Рей, так просто замечательно, - шептал Кайло, целуя её в висок. А девушка поняла, что вот она – их новая норма. Он будет повторять это ещё и ещё, пока тест не покажет реальные две полоски. Рей могла простить все, что было сегодня, но вот это – насилие над её природой, его попытка распоряжаться её телом, как инкубатором для создания своего наследника, была для Рей предательством. Кайло не имел права на это, нет, не имел. - Спасибо, - с ужасающей искренностью выдохнул Кайло. Пока он довольно сопел, откинувшись на подушку, там, внутри нее, тот антисептик убивал шансы Кайло на отцовство, что отдавало неприятным, раздражающим жжением. Волны горечи и злости захлестывали Рей. В попытке сотворить новую жизнь, Кайло предал и сломал их. С чего же он ту новую жизнь хотел построить? С её ненависти и отвращения? Со своей злости? Слушая, как дыхание мужчины тяжелеет, Рей смотрела в потолок. С трудом поднявшись, девушка зашла в ванную. Пользуясь тем, что алкоголь затянул капо в крепкие объятия, она стояла под душем и пыталась оттереть с себя весь этот день. Смыть. Забыть. И заколотить гвоздями, чтобы воспоминания о прошлом не вырвались наружу. Кайло коснулся слишком глубоко, слишком. Возможно, ему стоило узнать. Возможно. Рей, все такими же дрожащими руками вытирающая себя, пыталась собраться и понять, как дальше жить после такого унижения, но мысли её разбегались. Хаотично. Не слушая. Ощущая, как у нее слегка кружится в голове и злясь, что она толком не смыла с себя раздирающий острыми шипами запах, Рей развернулась и зло столкнула духи Кайло со стеклянной полки. Те разбились и запах только усилился. Стал таким едким, что слезы хлынули из глаз. Слезы, которые были лишь реакцией на концентрацию в воздухе, не более. - Ты больше не имеешь надо мной власти, чертов граттаж, - прорычала она, глядя на разбитые духи, как на побежденного врага. Это они одурманили её, они дали ей влюбиться в капо по уши, они виноваты, они, они, они... И… она сама. Ей не стоило любить, не стоило доверять, он предал, все к чертям предал. Тяжело дыша, Рей стояла среди ванной, опустошенная и немного загипнотизированная. Не особо соображая, что делает, она вместо халата укуталась в тот самый свитер Кайло, что спас ей жизнь. Он так пах, боже, так пах. Хоть где-то был островок безопасности, часть того прошлого, где она верила Кайло, верила. Продолжая кутаться и вдыхать пряности и изюм, будто они могли хоть что-то исправить, Рей вернулась в спальню. Ни за какие страхи мира она бы не заставила себя снова лечь в постель Кайло. Ей и оставаться с ним здесь не хотелось, но девушка понимала, что уйди она в другую комнату – будет проблема. На секунду Рей замерла, глядя на спящего мужчину. Его горло было так соблазнительно открыто, что хотелось вернуться в ванную, взять осколок духов и этим граттажем выцарапать на его коже свой протест. Но на лице у него даже сейчас, сквозь сон, лежала такая тень опустошения, что Рей понимала – есть вещи пострашнее смерти. Когда он очнется, то поймет, что разрушил все, а она… что ж, она будет рядом, чтобы усугубить это чувство в нем. Пусть Рей не удалось выиграть через любовь, что ж. Девушка сможет говорить со своим диким животным на языке, к которому он привык. Языке боли. Скрутившись на кушетке, Рей продолжала кутаться в свитер, напоминающий ей о самых безопасных объятиях в мире. Объятиях, что предали её, и болело посильнее, чем две пули в груди. Нет, посильнее даже, чем три пули в бедре. Завтра, завтра она обязательно будет сильной Сеньорой, но сейчас она просто была одинокой девушкой и безопасность, что просочилась в волокна свитера, растворялась под тяжестью соленых, беззвучных слез. 1 – такая сука 2 - подонка Доброе дождливое, дорогие читатели Погода под главу, а глава - под погоду На деле, этого момента мы ждали с первых строк граттажа. Ждали, потому что это было логично. Слишком много напряжения, слишком. Грандиозный тильт от Кайло Рена, что тут скажешь. Когда напротив игрок уровня Рей подобное даже очевидно. Выдыхаем. Мы это пережили