Coffee & Lies

      Лучшей частью работы с Аароном — был немецкий, который становился все злее и злее по мере продолжения смены. — Эндрю, какой, нахуй, «обычный заказ» у этого посетителя? — Большой мокко фраппучино без кофеина. — Я не понимаю, как ты помнишь эту хуйню, — сказал Аарон, вбивая заказ в систему.       И если немецкий язык должен звучать не так раздражённо и яростно, то Эндрю не хотел его слышать. — Я не понимаю, как они ожидают, что мы, блять, помним их чертовы заказы. Типа, кто я? Волшебник?       Очевидно, что нет. — Их сучка.       Аарон вздохнул так, будто это могло спасти его от еще трех часов этой смены, и Эндрю посмеялся бы над ним, если бы он не был в этой же чертовой лодке. Он чувствовал себя дерьмово. — Что я могу вам предложить? — Аарон обратился к новому посетителю в таком тоне, который с легкостью передал его убийственное настроение. — Я думаю «как обычно» не правильный ответ? — ответил веселый голос, и Эндрю чуть не пролил молоко мимо чашки. Почти. Он не был таким жалким.       Но он узнал голос, потому что он принадлежал Даниэль Уайлдс, а это значило, что его ждет что-то интересное. Это значило, что Нил Джостен где-то рядом.       Эндрю не отвел взгляда от кофе, чтобы убедиться в том, что он прав. Сосредотачиваясь на задаче, будто ему за это платили (ему платили). Но он не мог показать, что ему не плевать на Нила Джостена, так ведь? К тому же, отсутствие приветствия было плохим знаком, если последних нескольких персонажей можно считать примером. — Вопрос правильный, если ты хочешь, чтобы тебя зарезали соломинкой, — сказал Аарон решительно, как будто он думал об этом в течение нескольких часов. Что, зная его, вероятно, было правдой. Они все-таки были близнецами. — Думаю, я откажусь, — быстро ответила Дэн. — Один карамельный фраппучино для меня и колдбрю для Джеймса.       Итак, это действительно был Нил. Точнее, Джеймс.       Это был только второй раз из одиннадцати, когда Нил не заказывал свой собственный напиток, и на этот раз атмосфера сильно отличалась от атмосферы Джоэля. Эндрю не нужно было видеть Джеймса, чтобы понять, что сегодня он мудак и кровопийца.       Аарон аккуратно вбил это в систему, и Дэн оплатила заказ. — Спасибо, и я заранее извиняюсь, — сказала она, с маленькой улыбкой.       Эндрю перестал играть с кофе и в конце концов повернулся к залу, поставив его на прилавок. — Извиняешься за что? — спросил Аарон внезапно. Им не нужно больше дерьма, чем то, что этот день уже принес. — Лиам! — заявил Эндрю.       Лиам забрал свой стакан, но Эндрю не обратил на него внимания. Как он мог, когда Джеймс был в двух шагах позади Дэн, как какой-то личный телохранитель, скрещенные руки и выражение лица, которые кричали неприятности на его несправедливо привлекательном лице.       Эндрю бездумно повторил его позицию. — Эй, Эндрю, ты выглядишь дерьмово! — Джеймс сказал с такой поддельной радостью, что это звучало как оскорбление. — За это — Дэн ответила Аарону. — Он настоял. — Он настоял на том, чтобы быть придурком? — Нет, на том, чтобы я извинилась.       Джеймс не выглядел ни капельки сожалеющим. На самом деле, он выглядел так, будто принял отсутствие ответа на свое приветствие как вызов, чтобы получить реакцию. — Я слышал, они называют тебя Монстром, это связано с коллегой, которого ты пырнул, или это был кто-то другой? — Джеймс сделал шаг ближе к стойке, его глаза прикованы к Эндрю. — Маленькие птички сказали мне, что ты убил свою собственную мать.       Разговоры, которые были в кофейне, резко прекратились — Иди нахуй! — Аарон выплюнул в тишину. — Кто нахуй дал тебе право говорить об этом?       Эндрю стоял неподвижно, упорно глядя прямо в глаза Джеймса. Если он хотел затащить его в грязь, хорошо. Между ним и Аароном не было незаконченных дел. Это была услуга за услугу, Дрейк за его мать. — И кто дал тебе право запрещать мне говорить об этом? — Ничего, что мы говорим о моей матери, ублюдок?       Теперь Аарон выглядел так, будто выполнит свое обещание пырнуть кого-то насмерть соломинкой, а Дэн просто закрыла лицо руками. Что не было подходящей реакцией, но эй, чего он ожидал. Не то, что бы она не интересовалась этой темой, как все остальные в комнате.       Да здравствует университетские сплетни. Да здравствует Монстр. — И ты думаешь, что знаешь о нем все только потому, что он твой близнец, — Джеймс прервал игру в гляделки с Эндрю и повернулся к Аарону. — Это мило.       В тот момент Джеймс напомнил Эндрю о Луи. Дерзость, самодовольство, драматизм — все было там. Но Луи был засранцем, потому что был мелочным и французом. В то время как Джеймс выглядел так, будто ему нравилось создавать драму ради драмы, ради острых ощущений от того, что он был в центре внимания.       Он был придурком, которого не волновали последствия, и он даже глазом не моргнул, прежде чем уничтожить всю команду. И Миньярды застряли с ним на корабле. — Смелые слова от кого-то, чьё лицо и так уже в шрамах, — Эндрю присоединился к разговору, размахивая своим ножом только для Джеймса. — Ты угрожаешь мне ножом для масла? — Джеймс заявил и сделал шаг ближе, склонившись над прилавком, как Сэмюэль, когда раздавал кокетливые ухмылки налево и направо. Эндрю не позволил своему разуму бродить по этим воспоминаниям. — Что ты собираешься сделать, Монстр? Пырнуть меня ножом?       Это было слишком заманчиво, слишком похоже на вызов. Эндрю позволил ножу проскользнуть в ладонь, схватил Джеймса за воротник и подтащил его ближе, прижав нож к его ребрам. Ситуация была знакома, и все же настолько иной, образ милого Джона, с румянами на его щеках, невольно всплыл в памяти Эндрю.       Но Джона уже давно не было, и сегодняшний Нил Джостен не нуждался в защите, он должен был быть подальше от Старбакса.       Эндрю слышал, как Дэн глубоко вдохнула на заднем плане, но она не вмешивалась. Ножи должны были так работать. Аарон выглядел разочарованным, но не удивленным.       Похоже, только Джеймс был доволен ситуацией. Не было никакой попытки освободиться от его хватки, фактически, он наклонился ближе и прижал нож еще сильнее к своей груди. — Эндрю, побалуй меня, — сказал он, слишком близко к уху Эндрю, и Эндрю подавил дрожь, которая непроизвольно прошлась по его спине. — Твой брат вообще знает, что у тебя эйдетическая память?       Эндрю заметил движение сбоку, когда Аарон попытался скрыть реакцию и с треском провалился. — У тебя что?       Губы Джеймса дернулись во что-то, что могло бы быть ухмылкой Алекса, как будто он что-то выиграл. Но он не выиграл ничего, Эндрю не скрывал эту информацию от Аарона. Он просто не сказал ему.       Но пришло время нанести ответный удар. — Твои друзья знают, что ты носишь линзы? — спросил он так же насмешливо. Глаза Джеймса немного расширились, это было единственным признаком того, что Эндрю отплатил за удар. Он действительно думал, что он был таким скрытным?       Дэн подошла ближе к Эндрю, руки скрещены в боевой позе. Она выглядела не так удивленно, как он думал. Возможно, она подозревала, возможно, она знала. — Конечно, мы знаем, какими бы друзьями мы были, если бы не знали? — спросила она с поднятой головой и Эндрю поверил бы ей, если бы не Джеймс, Нил Джостен, который выглядел почти комфортно секунду назад, стоял в шоке.       Они наблюдали, как и Эндрю, и пришли к тому же выводу, но никто не сообщил Нилу, что его маленькое прикрытие было практически бесполезным. От чего бы он ни прятался, или, скорее, от кого-то, судя по реакции Айзека на случайную женщину, он не преуспел в этом.       Джеймс схватил повязки Эндрю, оттолкнул его от себя, без прикосновения к коже. Эндрю охотно отпустил, контролируя свое выражение лица, не позволяя малейшему намеку на эмоции. Он выиграл этот раунд.       Его нож вернулся в повязки, и как будто кто-то нажал кнопку — кофейня продолжила свою оживленную жизнь, как будто ничего не случилось. Были заказы и кофе, студенты ждали свои стаканы слишком дорогой горькой воды. — Я очень сожалею о неприятностях, — извинилась Дэн еще раз, как будто это может вернуть потерянное время. — Нам пора идти. — Первая умная вещь, которую ты сказала, — прошептал Аарон, провожая убийственным взглядом Джеймса.       Он выглядел так, как будто оправился от шока, только осторожное оттягивание воротника рубашки сказало что-то еще. Бессмысленное движение, как будто он хотел убедиться, что его огромная рубашка все еще прикрывает нужные места.       Дэн вывела их, забыв об их заказе, и Джеймс следовал за ней. Он остановился у дверей и повернулся, встретившись глазами с Эндрю. Это был насмешливый жест, полный уверенности, которой не должно было быть.       Джеймс поднял два пальца к своему виску, а затем исчез за дверью.       Эндрю выдохнул.       Ему задолжали, блять, чертово объяснение, и по какой-то причине знакомый жест казался обещанием, будто Нил вернется и все объяснит. Было наивно так думать.       Эндрю почувствовал, что за ним наблюдают, и он повернулся, оказавшись лицом к лицу со своим близнецом. Зеркальное отражение, возможно, менее разбитое. — Эйдетическая память, в самом деле? — Имеет ли это значение?       Аарон сделал паузу, задумался на мгновение. — Нет, — а потом продолжил. — Мне просто кажется это подозрительным, что он заметил. Он чертовски подозрительный.       Эндрю полностью согласен с этим. — Подожди, а как ты узнал про линзы?       Это был вопрос с подвохом, и только самодовольная ухмылка Аарона заставила Эндрю вернуться к кофемашине, чтобы сделать чертов кофе, который он должен был делать. Возможно, он смотрел Нилу в глаза больше, чем обычно, но это было для расследования. Он пытался раскрыть дело. — Он тебе нравится, — сказал Аарон по-немецки озадачено. — Он только что обвинил тебя в убийстве! — Я ненавижу его, — ответил Эндрю с пустым выражением лица и спокойным тоном. Это была правда. Он ненавидел всё в Ниле Джостене — он ненавидел ложь, действия, постоянные американские горки. Один день чай, книги и очаровательные улыбки, следующий день кофе, ухмылки и настороженные глаза.       Но правда была где-то там, похоронена под слоями обманчивого поведения.       Ничего не оставалось, кроме как копнуть глубже.       И он не был неправ насчет убийства.