Жар-Птица

Лиза плакала навзрыд, уткнувшись в плечо Леши. Кирилл сидел рядом и гладил рыжие мягкие волосы девочки. - Он, - всхлипывала Лиза, - он стал, как будто в скорлупе, но там он… неживой. Леша прижал сестренку к себе. В Сумраке теперь он не видел Жар Птицы. Видел волка, цербера и вампира, но вот Жар Птица исчезла. То же самое, что видела Лиза, видели и Игорь с Олегом. Замерший птенец в скорлупе. Застывший. Птенец, которому не суждено увидеть этот мир. Игорю стало жутко. Неужели Сергей умирает? Сам Разумовский словно застыл. Почти так же, как Кирилл после того происшествия с Самхейном. Но с Сережей все было сложнее и страшнее. - Он умрет? – наконец решился он задать вопрос Олегу. - Иные не умирают, но он может развоплотиться. Или будет развоплощен, если станет опасен для нас всех. - Кирюш, - Лиза вытерла ладошкой слезы, - а дядя Сережа уже не будет таким, как раньше? У него даже перьев нет теперь. - Не знаю, - признался тот, - но ведь мы все его будем любить, правда? Девочка закивала. - Иногда люди попадают в аварию или заболевают тяжело. И все равно родные и близкие их любят, - сказал Леша.       Сам Разумовский теперь жил в комнате с мягкими стенами, потому что бился о них, и на теле оставались синяки и гематомы. В комнате зашторили плотно окна, снаружи запирали двери. Порой он пытался сбежать куда-то. Иногда его находили возле того самого дома – прежде, чем научились запирать для его же безопасности. Игорь написал заявление на отпуск без содержания. Оставлять Сергея одного он не мог. Всеволод прибыл через портал. О чем-то беседовал с Кириллом, потом предложил собраться всем троим. - Обращайтесь к Рубинштейну, - посоветовал он, - похоже, тут ничего не поможет. Вениамин Рубинштейн был единственный на весь Питер психиатр, лечивший и обследовавший Иных. Волк рыкнул – ему приходилось иметь дело с ним, когда он вернулся из Сирии. - Понимаю, приятного мало, - вздохнул Высший Вампир, - но иначе никак. Это друзья понимали и сами. Марго и прочие виртуальные киберпомощники были отключены. Все равно никто кроме Разумовского не понимал, как ими управлять. А сам Сергей шарахался даже от смартфона. - Вот оно что, - Игорь взглянул на Разумовского, - скорее всего, разгадка в виртуальном пространстве. Думай, Игорь, думай. Но ничего придумать не получалось.       Сережу забрали в клинику на обследование. И велели пока не слать ему зов и не пытаться навещать. Башня опустела, будто стала нежилой. Лизу и Лешу забрали Прокопенко, Кирилл с Олегом перебрались на квартиру. Игоря чуть ли не силком тащили за собой, он отказался. И остался в опустевшем здании, словно одинокий призрак.       А заброшенный дом стали сносить по плану – и состояние пациента ухудшилось. Его даже пришлось связать, чтобы он не пытался удрать. И сильнейшими заклинаниями сдерживать. Но в один день Рубинштейн послал зов Игорю и Олегу. И пригласил их к себе. - Сущности, - начал он, предложив кофе, от которого оба отказались, - бывают разных видов. Чаще всего это сгустки энергии, появляющиеся там, где ее накопилось слишком много. По аналогии с пылью, которая скапливается в комки там, где ее не вытирают. Сущности не Темные, не Светлые. Они вообще не принадлежат к Миру Иных, но тем не менее, появляются и никуда не исчезают по своей воле. Сергей сумел «подцепить» на себя одну из таких сущностей. Тот дом был отрицательно заряжен, так сказать. Пленные солдаты понимали, что вряд ли дома им будут рады. Они злились на победителей и всю злость вложили в стены этого дома. Недаром в нем постоянно были самоубийства, убийства, рождались мертвые дети. Дом расселили, а сущностям нечем стало питаться. Вот когда Сергей решил о сносе дома, весьма правильно, он не догадался обезопасить себя. Ну а дальше – его потянуло в тот дом. Он стал писать компьютерную игру, действие которой происходит там. И прежде, чем он пошел в тот дом, к своему счастью, сумел удалить ее. Но сейчас его мозг порабощен сущностью. Это как опухоль – ее удаляют вместе со здоровыми клетками. - А что потом? Он сможет жить, как прежде? – взволнованно спросил Олег. - Как прежде уже не будет. Но потом организм восстановится частично .       Сергея забрали домой через неделю. По совету Рубинштейна не включали и телевизор. Разумовский будто знакомился заново и с башней и со своими близкими. Внимательно слушал то, что ему рассказывали Олег, Игорь и Кирилл. Старался запоминать. Вот только быстро утомлялся и подолгу спал. - Не беда, пройдет, - Игорь садился рядом и гладил рыжие волосы. Когда весна вступила полностью в свои права, было решено переехать всем на дачу к Прокопенко. Дом подлатали, протопили после зимы. Лиза и Леша переехали тоже. Сергей радовался искренне цветам, солнцу и первым листочкам на деревьях. Часто гулял в саду. И понемногу здоровье Разумовского восстанавливалось. Только очень медленно.       Время шло. Вслед за весной наступило лето. С длинными вечерами, купанием в теплой речке и ежевечерним поливом цветов. И вот в день Ивана Купалы Лиза снова ушла в лес на то же самое место. Правда, попросила, чтобы с ней пошел только Леша. - Мы не заблудимся, честное слово. Тут совсем рядом. И убежала так быстро, как могла. - Здравствуй, цветочек. – девочка присела возле яркого огонька, висящего в воздухе, - пожалуйста, выполни мое единственное желание. Пускай дядя Сережа выздоровеет. И будет такой, как раньше. Пускай у Жар Птицы сияют перья все-все. Цветок покачивался на невидимом стебельке, словно обещал исполнить желание маленькой Светлой. Не сразу, но постепенно «птенец», уже лишившийся скорлупы, обрастал перьями, ожил и двигался в Сумраке. - Я так и знала, - шептала девочка, гладя Разумовского по руке, - волшебство подействует, надо только в него верить.