Мой друг и мой враг

— Что случилось? — Виктория никогда не видела их барабанщика таким взволнованным, тот всегда держал себя в руках, но сейчас не мог этого делать. Итан схватил первое попавшееся обезболивающее, у него в аптечке почему-то не было такого средства.  Он не хотел рассказывать Вик и Томасу о Давиде, потому что тот просил этого не делать, но, похоже, у него не имелось выбора. — Дамиано, — сказал Торкио и помчался в чужую комнату. Вокалиста всего трясло, он стонал от сильной боли и находился в каком-то бредовом состоянии. Итан испугался, что он пропустил внутреннее кровотечение, из-за чего тот мог умереть. Нужно было обязательно обратиться к врачам. Торкио влил ему в рот обезболивающее, осторожно придерживая метающегося Давида, тот несколько раз пробовал отбиваться, но барабанщик всё равно продолжал пытаться прекратить его мучения. В комнату с большим запозданием зашли Виктория и Томас, начиная задавать вопросы и паниковать. Их пришлось выгнать, чтобы обеспечить Дамиано полный покой и тишину. Через долгих полчаса Давид пришёл в себя и с удивлением уставился на Итана. — Что ты тут забыл? — прохрипел парень, осушая услужливо протянутый ему стакан воды. — Не глупи, Дамиано, — Торкио с волнением посмотрел на него. — Как только встанешь с постели и сможешь нормально ходить, не морщась при каждом шаге, я уйду, обещаю, а сейчас прими помощь, тебе она нужна, как бы ты это не отрицал. Не будь гордым, это тебя до добра не доведёт. В это время в комнату ворвались Виктория, Томас и доктор, которого они всё-таки вызвали, потому что очень боялись за состояние Давида. Тот всегда был таким здоровым, бодрым, и сейчас подобная картина их убивала. — Ну я же просил никому не говорить, — Дамиано с обидой посмотрел на Торкио, который только развёл руками. Он и не говорил, те сами всё узнали. — Можно вас осмотреть? — спросил врач, с опаской поглядывая на пациента. Дамиано прошептал Итану на ухо, чтобы он убирался, а потом посмотрел на доктора, — Валяйте. Ребята удалились из комнаты, Торкио ушёл с большим усилием, потому что боялся теперь оставлять Давида, тот был слишком слаб и беззащитен. — Что произошло? — не отставала от него Де Анджелис, — Почему он в таком состоянии? Он принял наркотики, да? Девушка знала Дамиано, он никогда не пошёл бы на такое, но другие варианты не приходили ей в мозг. — Нет, конечно нет, — Итан покачал головой, — Он особо не распространялся, но мне кажется, он влез в драку, — сказал Торкио. — Господи, это я во всём виновата, — Виктория запаниковала, — Я сказала, какой он плохой. — И я прогнал его, — вторил ей Томас. — Нет, вы ни при чём, не загоняйтесь, вы что не знаете Дами? — попытался успокоить их барабанщик. — Он всегда влезает во что-то. Он не может спокойно прожить и дня. — Итан отчасти чувствовал и свою вину, что он не уследил за Дамиано, хоть и знал, как тот обожает влипать в неприятности. — Я хочу с ним поговорить, — заявил Раджи, — Мы очень некрасиво разошлись, нужно сказать, что я не злюсь на него, — Томас сжал свои руки так, что на кистях побелели костяшки. — Я тоже, — Виктория тяжело вздохнула. А Итан не знал что сказать и не понимал, возможно ли простым разговором что-то исправить между ними. Из комнаты вышел доктор, он был сосредоточен и немного раздражён. Дамиано мог довести кого угодно. — Ваш друг ужасно упрямый, — покачал головой мужчина, — Серьёзных повреждений нет. Нужно просто обрабатывать синяки и пить обезболивающее если потребуется. — он посмотрел на Итана и добавил, — Последите за ним, Вас он будет слушаться, я уверен, Вы для него авторитет. Врач удалился, и Томас сунул ему в руки деньги за столь поздний вызов и поведение Давида. В комнату Дамиано зашёл Торкио, сразу же уворачиваясь от полетевшей в него подушки. — Убирайся, предатель, — зло сказал вокалист, пытаясь не смотреть на Итана. Барабанщик понимал, что это их отношения никак не изменит в лучшую сторону, только если ухудшит. Торкио решил его игнорировать и просто заниматься своим делом — поставить упрямца-Дамиано на ноги, и пусть тот дальше ненавидит его сколько влезет. Итан присел на кровать, принимаясь вновь обрабатывать все повреждения, врач даже не стал пытаться это делать, потому что Давид матерился, брыкался и угрожал, но под пальцами Итана он успокаивался. Ему нравились ощущения слишком сильно, так не должно было быть. — Тише, — Итан убрал его руку, которая до отметин вцепилась в его колено, — Потерпи ещё чуть-чуть. Давиду было стыдно, что с ним так нянчились, словно он ребёнок, хотя в какой-то степени так и было, ну вёл он себя уж точно по-детски. Итан отлучился за водой и остальная группа не выдержала, прошмыгнув в комнату вокалиста. — Дами, прости, что я на тебя накричала, — Виктория присела рядом, — Как ты? — Всё нормально, — парень попытался выдавить улыбку, он не хотел показаться слабым перед этими людьми. А вот перед Итаном было можно, Дамиано даже не знал почему, может потому что доверял этому человеку. — Я надеюсь, мои чувства никак не повлияют на нашу дружбу, — с надеждой сказал Раджи. Он не единственный надеялся на это. Дамиано выдавил ещё одну улыбку. — Томас, ты дорог мне как друг и как брат, прости, что причинял тебе боль, — Давид попытался примириться со всеми, чтобы его не мучила совесть. — Спасибо, — Раджи захотел его обнять, но только задел его травмы и сразу же отпрыгнул, чтобы не нанести ущерб. Они с Вик поспешили убраться до прихода Итана, потому что тот ясно им сказал, что Давиду нужна тишина и спокойствие, а они своим визитом принесут только волнения. Но они естественно не послушались его. Торкио вернулся в комнату, протягивая Дамиано воды. Тот смотрел на Итана как-то странно. — Останешься со мной? — поинтересовался он, уже более спокойно и дружелюбно. — С чего бы это? — Итан немного побаивался этого человека и его сумасшедших планов. — Просто. Ты же волнуешься? А вдруг я ночью сдохну, — Дамиано не знал и сам, чего он этим добивался, но с Итаном спалось как-то легче. Он уже пробовал прошлую ночь и начало этой, и он никогда ещё не чувствовал себя в такой защищённости. — Только попробуй, — пригрозил ему Торкио и, раздевшись, залез рядом под одеяло. Давид придвинулся к нему, и парни попытались заснуть, но у Дамиано никак не получалось, поэтому он позвал уже спящего барабанщика, поднимая его вопросом. — Итан, почему я такой мудак, а? — Давид обращался даже больше к себе, надеясь узнать ответ у своего подсознания. Но Торкио воспринял это серьёзно и замялся на время, не зная, что ответить. Как он мог судить этого человека, если сам иногда был не лучше? — Ты не мудак, — попытался успокоить вокалиста он, — Спи давай. Дами слегка улыбнулся, на этот раз искренне, и, забывая, кто рядом с ним, вплотную прижался к нему, обвивая руками и наконец полностью успокаиваясь.

***

Следующим утром Виктория очень удивилась этой сцене, она принесла Дамиано завтрак, приготовленный ими с Томасом, чтобы поддержать. Но поддержки у того, кажется, было предостаточно. Девушка решила это не комментировать, и, поставив поднос на тумбочку Давида, поспешила удалиться, больше не тревожа спящих в обнимку парней. Весь день прошёл на нервах. Басистка и гитарист места себе не находили, а Итан сидел в комнате Дамиано, читая какую-то книгу, точнее он делал вид, а на самом деле пристально следил за Давидом. Вдруг тому станет плохо или ещё что. Сам вокалист чувствовал себя уже лучше, лекарства помогали и расслабляли. Он не хотел ругаться с Торкио, не желал больше портить их отношения ещё сильнее. Итан и так натерпелся, ухаживая за ним. Дамиано не мог понять, какое большое и доброе у человека должно быть сердце, чтобы отвечать на его издевательства и ненависть заботой. Сам Давид давно такого не выдержал бы. Дни понеслись один за другим, и Дамиано становилось всё лучше и лучше, он даже брал иногда тетрадь и писал куплеты песен. Среди его строк затерялся образ Марлены — девушки, которую он называл своей музой. Она стала его постоянной спутницей в песнях, его лирическим героем. Давид не хотел, чтобы кто-то узнал, что этой музой является именно Итан. Потому что этот человек своим тихим присутствием заставлял его жизнь меняться и характер тоже. Дамиано стал спокойнее, уравновешеннее, перестал прогонять Торкио, потому что понимал, что так будет хуже только ему самому. Итан изредка уходил вниз, чтобы перекусить и немного поиграть на барабанах, он не хотел растерять свои навыки, и ещё это превосходно успокаивало, но не всегда. Все мысли были заняты Дамиано и его состоянием и ещё немного — отношениями между ними, которые несмотря на все его предположения стали улучшаться, но Торкио понимал, что рано или поздно это закончится, но пока что он мог наслаждаться такой иллюзией. — Итан, Итан, остановись, ты сейчас инструмент испортишь, — подошла к нему Вик. Девушка с Томасом перемещались по дому как тени, их невозможно было заметить, только изредка слышались звуки гитары и бас гитары, видимо, они тоже сочиняли. — Что? — не сразу понял барабанщик, принимаясь долбить палочками по инструменту с удвоенной силой. — Не надо вымещать здесь свою злость, — посоветовала девушка. — Это из-за Дамиано? Итан кивнул и признался. — Я боюсь, что он скоро опять станет сволочью по отношению ко мне, — Торкио больше всего волновался насчёт этого, он с какой-то стороны был рад, что с Дамиано случилось такое, потому что хорошая его сторона вышла наружу и Итан настолько к ней привязался, что не желал отпускать. Он винил себя за такие мысли, но любой на его месте подумал бы то же самое. — Не волнуйся на этот счёт, если это случится, я сама собственноручно изобью его, — улыбнулась Вик, пытаясь поддержать парня. — Поверь, всё будет хорошо. Торкио кивнул, но в его душе оставались сомнения, которые были чертовски правильными.