Часть 9 - Правда
25 июля 2021 г. в 15:42
Гермиона вздохнула, проходя мимо еще одной сплетничающей пары студентов. Да, сплетни были правдивы, но она хотела, чтобы все знали. Так было проще. Она вошла в Большой зал, заметив, как все стихло. Она уверенно подошла к Дамблдору и жестом показала, что ей нужно с ним поговорить. Они вышли из зала, болтовня достигла нового накала, когда они вышли.
— Да, Гермиона. О чем тебе нужно поговорить? — спросил Дамблдор, ласково улыбаясь ей.
Девушка вздохнула.
— Я собираюсь рассказать всем правду. Мне это нужно. Мальчики знают, слизеринцы знают. Пришло время мне все-таки рассказать, — сказала она ему.
Лицо Дамблдора стало озабоченным.
— Ты уверена? — спросил он.
Гермиона кивнула.
— Да.
Дамблдор повел ее обратно в зал и пропустил вперед, одарив ее еще одной улыбкой.
— Мои дорогие ученики. Я верю, что вы слышали слухи о наследнике Гриффиндора и Равенкло. Сейчас вы услышите историю об этом от студента, который все об этом знает, — Дамблдор отступил и сел, позволив Гермионе занять центральное место. Гермиона кивнула и поставила стул, садясь на него. Она подняла глаза и глубоко вздохнула.
— Позвольте мне рассказать вам историю дочери Годрика и Ровены.
— Годрик и Ровена поженились, и через год у них родилась дочь. Естественно, их давние друзья и коллеги — основатели, стали крестными родителями, и Хельга все время души не чаяла в своей крестнице. Но Салазар ревновал. Он любил Ровену в течение многих лет и ненавидел любовь, которую она разделяла с Годриком. Его не волновал тот факт, что у него были собственные жена и сын, он хотел Ровену. Прошли годы, и девочка превратилась в молодую женщину. Она прошла через Хогвартс, оказавшись такой же умной, как и ее мать. В день ее выпуска ревность Салазара достигла пика. Он наложил на нее проклятие, сказав, что она никогда не сможет умереть. Каждые семь лет, ровно в полночь на следующий день после окончания школы, она снова становилась первокурсницей, — Гермиона сделала паузу.
— И так, каждые семь лет она возвращалась на первый курс. Когда ее родители умерли, она сменила фамилию. Она жила каждый год одним и тем же образом. Каждый раз, когда ей приходилось прожить эти семь лет, она меняла фамилию. Директор того времени знал о ее процессе старения и проклятии. За свои годы она встречалась со многими людьми, включая профессора Дамблдора и Тома Риддла, или, как мы знаем его сейчас, Волан-де-Морта. Теперь пророчество верно, ее жизнь рушится. Вся ее ложь рушится. Пришло время открыть правду, — она закончила, склонив голову.
— Кто дочь Гриффиндора и Равенкло? — спросил Дин.
Гермиона вскинула голову и встретилась с ним взглядом.
— Я, — объявила она.
В зале воцарилась тишина, все взгляды были прикованы к ней. Внезапно несколько студентов рассмеялись. Гермиона сердито поднялась.
— Вы смеете смеяться надо мной? Это не повод для смеха. Я ненавижу это! Мне пришлось пережить все войны, наблюдая, как умирают те, кого я любила! Я никогда не смогу присоединиться к ним. Вечность — это проклятие, — зарычала она. Все, кто смеялся, замолчали.
— Докажи это, — Гермиона и все остальные обратили свои взгляды к говорившему слизеринцу. Неудивительно, что это была Дафна Гринграсс.
Гермиона ухмыльнулась.
— С удовольствием. Я должна сказать вам, что я чувствую боль. Но я наслаждаюсь этим. Иногда мне снится, что в следующий раз, я наконец почувствую, что это будет в последний раз, — сказала она, ее голос звучал ясно. Она подошла к главному столу и взяла нож для стейка. Прежде чем кто-либо смог понять, что происходит. Гермиона вонзила нож себе в сердце и снова вытащила его, морщась от боли.
Макгонагалл и несколько других учителей ахнули и встали, в ужасе от того, что произошло. Кровь Гермионы просочилась сквозь ее белую блузку, и она рухнула на пол. Мадам Помфри поспешила к ней и пощупала пульс. В зале воцарилась тишина.
— Она мертва.
За этими двумя словами последовали крики печали и торжествующий смех Дафны.
Студенты-пожиратели молчали, наблюдая за телом Гермионы. Они знали, что она скоро проснется, после всего, что они видели, как она пережила смертельное проклятие. Они смотрели, как Дафна болтала со своими друзьями о том, как она узнала, что девочка Грейнджер была сумасшедшей.
Джинни почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и прижалась к Гарри. Двое мальчиков сидели в шоке. Конечно, они поверили тому, что сказала им Гермиона, но это не заставило их сомневаться, что она будет меньше делать.
Внезапно, как по команде, Гермиона глубоко вздохнула и села. Она грациозно поднялась и отмахнулась от медсестры.
— Я в порядке. У меня даже шрама нет. Доверьтесь мне. Я пробовала это много раз, — зарычала она. Студенты в шоке уставились на нее.
Дафна недоверчиво вскрикнула.
— КАК? — взвизгнула она.
— Я же тебе говорила. Это проклятие, — огрызнулась Гермиона, свирепо глядя на нее.
Гермиона повернулась, положила окровавленный нож на стол, к большому ужасу МакГонагалл, которая все еще приходила в себя после того, как ее лучшая ученица умерла и снова ожила, и подошла к тому месту, где сидели ее друзья. Она улыбнулась и села рядом с Роном.
— Теперь ты мне веришь? — она усмехнулась.
Они кивнули, и Гермиона рассмеялась.