Can you feel my heart?

Мы разбегаемся по делам... Земля разбивается пополам... Вздох сожаления на губах... Зависли в неправильных городах... Звонки телефонные под луной... Границы условные... Я с тобой... Мы разбегаемся по делам... Земля разбивается пополам... Мы разбегаемся... Земля разбивается... Мы разбиваемся... Земфира «Мы разбиваемся»

Ханджи сидела на кровати в одном из полуразрушенных домов Шиганшины, в котором они остановились на ночь. Тело ломило сильнее, чем после тренировок в кадетском корпусе, но несмотря на усталость Зое не могла уснуть. Одной из причин было непрекращающееся жжение в левой глазнице, которое просто не позволяло расслабиться и отключиться. Однако куда сильнее командора донимали размышления о внешнем мире. Расстегнув взмокшую от пота рубашку и закинув босые ноги на кровать, Зое глядела на небо сквозь рассохшееся деревянное окно. Несмотря на все ужасы уходящего дня сменившая его ночь была удивительно-прекрасной: по тёмно-синему небу рассыпались яркие звёзды и мелкими кольцами окружили полную луну. Глядя на эту картину, Ханджи думала, что, пока в мире существует нечто настолько великолепное, она найдёт в себе силы бороться. Однако идиллия была прервана новой волной боли в глазнице. Командор сдавленно вздохнула и полезла за бинтами, в надежде, что это немного поможет. Сменить повязку в темноте самой себе оказалось сложнее, чем Ханджи предполагала. К тому же её пальцы всё ещё мелко подрагивали. – Чёрт, – женщина цыкнула, когда бинт вывалился из рук, и тут же решила, что надо быть тише, чтобы не разбудить спящих детей. Реагирующий на каждый шорох Леви того и гляди проснётся. Хотя Ханджи была больше чем уверена, что он не спит, ведь о бессоннице Аккермана женщина знала всё. Даже вылечить его пыталась, на что Леви лишь отмахнулся и цыкнул, сказав, что он ей не титан для экспериментов. – Чего не спишь? – командор вздрогнула от резкого голоса: в её дверном проёме стоял никто иной как Леви Аккерман. Женщина удивилась, что не услышала его раньше. Она ведь всегда различала его шаги – тяжёлые, спокойные, удивительно ритмичные, в отличие от её собственной лёгкой, семенящей походки. Зое даже стало интересно, как долго капитан там стоит. – Повязку сменить решила, – объяснила командор, переведя взгляд на мужчину. – Сама себе? В темноте? С твоим то зрением? – Леви хмыкнул и пересёк комнату размеренным, отточенным шагом. Он подошёл вплотную к Ханджи, молча забрал из её рук бинты и принялся за дело. Зое оставалось лишь глядеть на него снизу вверх здоровым глазом. – Удивительно, правда? – нарушила тишину командор. Ханджи не могла молчать, когда рядом был кто-либо, а уж тем более Леви, главная жертва её болтовни. – Где-то там находится целый мир, которого нас лишили, заперев за стенами. – Ну, я уже однажды узнал, что над подземным городом есть целый мир, где люди каждый день едят и даже моются, поэтому для меня это не в новинку, – равнодушно процедил капитан, не отрываясь от работы. Он не умел накладывать бинты с такой же заботой и аккуратностью, что и Ханджи, но по крайней мере старался не вырвать ей волосы и не свернуть шею в процессе. – Но они заставили нас убивать друг друга. Всё это время я бегал, как сумасшедший, даже не подозревая, что резал простых людей. За это я готов самолично порубить на куски каждого, кто за это в ответе, – тон капитана наполнился такой холодностью и сталью, что одним его голосом можно было бы убить всех марлийцев разом. – Возможно, у них были свои причины, но я не могу представить, что может заставить людей сотворить такое, – командор, как всегда, старалась посмотреть на ситуацию с критической точки зрения, но в этот раз ненависть и отвращение к людям, заставившим её пройти через ад, оказалась сильнее здравого смысла. – Впрочем, теперь мне наконец всё стало понятно. – Ты о чём? – Леви изогнул бровь от удивления. – Я и раньше полагала, что титанов создали другие люди, ведь сотворить нечто настолько ужасное и противоестественное природе может только человек. К тому же, из-за отсутствия половых органов титаны не могли размножаться, однако продолжали появляться из ниоткуда, сколько бы мы с ними не боролись. Эрвин, веривший в то, что за стенами ещё остались люди, был согласен с моей теорией. – Узнаю прежнюю очкастую, – вдруг произнёс капитан. Ханджи даже показалось, что он усмехнулся. – Ты о чём? – командир подняла взгляд на мужчину. Леви стоял напротив окна. При лунном свете серо-синие глаза Аккермана приобрели небесный оттенок, а зрачки стали похожи на звёзды.