"Титаник" и другие обстоятельства

- Айсберг! Айсберг прямо по курсу! - казалось, колокол в "вороньем гнезде" вопит совсем по-человечески и этому воплю вторит и резкий звонок телефона, и голос шестого офицера, в котором проскальзывают панические нотки. - Спасибо, - автоматически произнес Мёрдок, уже и сам замечая, как от темноты, окружающей "Титаник", будто отделился кусок еще более темный и движется наперерез кораблю, ничем пока не выдавая своей природы. Заметил ли его Мёрдок одновременно с впередсмотрящими или, ведомый чутьем опытного моряка, на мгновенье раньше? Но разница в мгновение - это чертовски мало, чутье подвело его сегодня. Да даже если на него, это хваленое чутье, не полагаться, он же читал маркониграммы с предупреждениями о льде, видел координаты айсбергов, нанесенные на карту Боксхоллом, слышал предупреждение Лайтоллера... но айсберг - вот он, приближается с обманчивой медлительностью, показывая оторопевшим на миг - очень длинный миг - людям свою поверхность роскошного темно-синего цвета, так удачно сливающегося с ночной мглой. Мёрдок ощущал почти физически, как в рулевой рубке замер Хиченс, конечно, все слышавший. Главное, чтобы он не наделал лишнего сейчас. Мёрдока и самого накрыло неистовое желание десяти тысяч поступков одновременно, чтобы как-то исправить неотвратимое. Рулевые "Титаника" хороши, но первому офицеру хотелось самому ринуться к штурвалу, выкручивая его влево до упора, до хруста в костях и дереве. Скорее! Вдруг он еще успеет? Но нет. Так не годится. А еще пеняет Хиченсу за слабые нервы. Айсберг уже вот он, кажется не таким и большим, но "Титаник" велик и повернуть теперь не сумеет. Вдобавок Мёрдок слышал, что у айсбергов под водой бывают выступы непредсказуемой формы, которые уж точно не факт, что обогнешь. Значит, не нужно лишних движений, а нужны хладнокровие и выдержка. От всех, кто сейчас на вахте в районе мостика, а Боксхолл пусть поблизости не появляется, чтобы не волноваться еще и об его реакции. Потому что Мёрдок решился. Решился идти прежним курсом, не отворачивая и не опуская глаз. Пусть бы только не изменило спокойствие - ему и Хиченсу. И только бы выдержал сам "Титаник". Когда лед, казалось, стало можно потрогать рукой, Мёрдок все-таки зажмурился, всем своим существом готовясь к удару, лязгу металла и прочим вроде бы неизбежным вещам. Но... ничего не последовало, совсем ничего. Мёрдок кое-как перевел дыхание и рискнул оглядеться по сторонам. Поднимался ветер. Игривые пенные бурунчики плескались у подножия удаляющегося айсберга. Постойте, удаляющегося? Но как и почему?! Мёрдок же готов покляться, что до столкновения оставались считанные секунды! Обернувшись вслед ледяной глыбе, которую "Титаник" быстро оставлял позади, Мёрдок заметил в глубине темного льда будто бы мерцание. Будто бы веселый рой искорок. Будто бы одобрительное подмигивание. Ну это уж точно мерещится. Первый офицер "Титаника" задышал ровнее и поправил и так безупречно сидящую фуражку. Дальше море было чистым. Наступало утро 15 апреля, и Нью-Йорк ждал.