"Титаник" и другие обстоятельства

И зачем, спрашивается, Исмея принесло сюда, на левый борт? Вот досада!.. Лайтоллер тихонько вздохнул и велел себе не отвлекаться. Шлюпки еще есть, женщины тоже - и подойти к их эвакуации надо очень внимательно. Как там дела с лацпортами, интересно? Но похоже, что никак, иначе бы ему уже доложили. И еще этот Исмей, будь он неладен. Нет, Лайтоллер, конечно, относится к высокому начальству со всем уважением, но в сложных ситуациях предпочитает, чтобы оно не путалось под ногами. И так забот полон рот... хотя если Исмей хочет помочь, то почему нет? В подобные моменты лишних рук не бывает. Главное, чтоб не мешался. И Исмей действительно не мешался. Наоборот, старался сделать все возможное для успешного спуска, не переставая при этом наблюдать за Лайтоллером почему-то. У того в голове даже мелькнула шальная мысль, что Исмей хочет проинспектировать действия экипажа в экстремальной обстановке и сообщить потом, куда следует. Ну, если, конечно, им удастся выбраться из этой передряги, в чем Лайтоллер начинал сомневаться даже относительно себя, полагая, что в кои-то веки удача ему изменила - так невовремя! Но нет, все, по-видимому, было гораздо проще. Исмей отметил, что мужчин в шлюпки Лайтоллер не пускает, и следил, не появятся ли еще исключения - ну, кроме того майора. Лайтоллер же не зря славился упертостью и принципиальностью, поэтому исключений больше не нашлось. И вот последняя шлюпка левого борта заполнена. Лайтоллер открыл рот, чтобы дать команду на спуск, но заметил Исмея, который как раз сделал движение забраться внутрь. Лайтоллер нахмурился: для мужчин исключений нет и не будет, пусть даже и для главы "Уайт Стар"! Нет, нет и еще раз нет! Или все же... Искушение было огромно, и Лайтоллер в какой-то миг почти поддался ему. Но за его спиной остались умирать сотни мужчин, вина которых лишь в том, что они не директора и не начальники компании, где служит Лайтоллер... разве это по справедливости? И разве по справедливости эта проклятая катастрофа? Или этот выбор в руках Лайтоллера, кому жить, а кому нет?! Неприлично высказавшись в адрес божественного замысла и мироустройства в целом, Лайтоллер тяжелым взглядом буквально пригвоздил Исмея к месту, тот глянул в ответ и на один короткий - нет, бесконечный! - миг их взгляды скрестились, будто шпаги, острейшие, высекающие при столкновении искры. Голубой, полный огня, сейчас холодного, как океан вокруг "Титаника", и карий, темный, тоже как тот самый океан, таящий сломленную гордость, неистовое желание спастись и чуть заискивающий. Самую малость. В воздухе, и так пропитанном самыми разными чувствами, ощутимо сгустилось напряжение, моментально ставшее почти невыносимым, оно требовало разрядки - быть может, каких-то слов или действий, но Лайтоллер продолжал молча смотреть, и Исмей, не выдержав, отвел взгляд и отошел от шлюпки подальше. Но стоило прозвучать команде на спуск, одним длиннющим прыжком махнул за борт, стремясь так или иначе, но попасть в эту вожделенную шлюпку. Лайтоллер бросился поглядеть, чем же закончится эта отчаянная попытка отчаявшегося человека - как раз вовремя, чтобы увидеть фонтан брызг, поднятый промахнувшимся Исмеем. Ну что ж, такова, видимо, его удача, решил Лайтоллер и тут же задумался, как лучше действовать ему самому, когда "Титаник" затонет совсем. Но здесь думай не думай, а получается не по плану, а по наитию. Так что не стоит напоследок утруждать мозги, фортуна либо выведет, либо нет; лучше пойти и попрощаться со всеми. Ну и попытаться со спуском остающихся складных, хотя дело сомнительное, конечно, вода уже вот рядом. Но опускать руки - дело последнее, поэтому вперед! ... - Вот же дьявол, какая жуткая холодина! - больше ничего Лайтоллеру а голову сейчас не приходило. А, ну еще вопрос к удаче: где же та запропастилась? Хотя, конечно, без нее Лайтоллер так и остался бы в той вентиляционной шахте. Вернее, уже отдыхал бы в трюме на радость морским животным: такие запасы пищи привалили! "Пищи им скоро будет здесь с лихвой", - цинично мелькнуло в голове, а дальше Лайтоллер заметил невдалеке какие-то очертания. Не шлюпка вроде, а что-то непонятное, но почему бы не попытать счастья? "Замерзнуть успеется всегда", - рассудил Лайтоллер и поплыл в сторону загадочного объекта, оказавшегося при ближайшем рассмотрении перевернутой складной "Б". И первое, что увидел Лайтоллер, приблизившись, был колючий взгляд Исмея, который мог бы еще больше остудить океан на мили вокруг. При виде Лайтоллера в нем появилась еще и надменность: дескать, вот сейчас мы с тобой поквитаемся! Лайтоллер слегка пожал плечами и ответил Исмею взором совершенно непроницаемым. "Тут, похоже, ловить нечего", - мысли ворочались уже с трудом: холодная вода делала свое дело. - "Может, попытать счастья где-нибудь еще? Но где?" - Лайтоллер нащупал на борту перевернутой шлюпки что-то, за что можно ухватиться, и решил пока чуть перевести дух, а затем двинуться дальше, пока совсем не околел. Можно, конечно, попробовать забраться наверх, но это наверняка нарушит шаткое равновесие шлюпки, а на ней полно народу... нет, в подобных поступках Лайтоллера еще никто не упрекал. И не упрекнет. Сейчас, еще пару минут - и он отправится искать свою удачу дальше, раз они так разминулись этой злосчастной ночью. Сейчас... сейчас... еще чуть-чуть... Ресницы покрылись инеем и смерзлись, так что глаза открыть сделалось невозможно. Да и надо ли? Здесь так хорошо, почти уютно, даже вроде тепло становится... Черт, откуда вдруг такая неприятная боль?! Очутившись на перевернутой складной "Б", куда его за волосы втащил Исмей, Лайтоллер все-таки приоткрыл глаза и первое, что он увидел, снова был взгляд директора "Уайт Стар", полный теперь высокомерного превосходства. "Ты мне не дал шанса на жизнь, но я не стал поступать с тобой так же", - как бы говорил он, пряча за внешним спокойствием угрызения совести, поистине кошмарные. Столько людей не увидит нового восхода, а он не сумел совладать с собой. Позволил трусости взять верх. И как теперь исправлять положение? Ведь Лайтоллер давал ему возможность достойно умереть, а он... и не искупить, не загладить. На Лайтоллера он зол, конечно, тот проявил вопиющую непочтительность, но ведь это был его, Исмея, шанс, который он упустил напрасно. Может, стоило бы дать дерзкому второму офицеру погибнуть, чтобы потом не проболтался? Но нет, на совести Исмея уже достаточно мертвецов. "Титаник" предназначался для того, чтобы стать кораблем-мечтой, а стал, волею злой судьбы, воплощением ужаса и скорби, мрачной гробницей сотням ни о чем не подозревавших людей. И если можно все исправить хотя бы для кого-то, Исмей постарается. ... Лайтоллер, конечно, не проболтался. Наоборот, демонстрировал исключительную лояльность и всячески выгораживал и "Уайт Стар", и самого Исмея. Быть может, оттого, что той ночью увидел в глазах Исмея мимолетную улыбку своей удачи, переменчивой, но в итоге всегда выручающей... либо просто из чувства благодарности тому, кто его спас, а мог бы этого и не делать - кто знает?