"Титаник" и другие обстоятельства

Нет, первое плавание "Титаника" определенно складывается из рук вон плохо, решил Лайтоллер в ожидании, пока стихнет ужасный звук стравливаемого пара. Вот ведь, кто же ожидал подобного? "Титаник", будущий флагман "Уайт Стар", лайнер-мечта - и на тебе... А шлюпок совсем мало, и, похоже, для многих все закончится печально. И почему жизнь иногда выкидывает подобные вещи? Ответа на этот вопрос у Лайтоллера не нашлось, и вместо дальнейших бесплодных рассуждений лучше было заняться делом. Он проверил готовность шлюпок к спуску и хотел уже позвать женщин садиться, как вдруг над бортом показалась безобразного вида голова и, заметив Лайтоллера, расплылась в зубастой улыбке. - А, время консоме! - Лайтоллер, несмотря на весь ужас ситуации, в которой оказался "Титаник", тихонько рассмеялся. - Но увы, друг мой... - ему не хотелось огорчать глубоководных приятелей, но сейчас не до позднего ужина. Чудовища, поняв, что что-то идет не так, вопросительно зарычали и заворчали, распугивая пассажиров и команду своей внешностью и диковинными голосами. Лайтоллер старался объяснить им происходящее, как мог, и тут его озарило. - О, идея! - воскликнул он с радостью, чем вызвал неодобрительный взгляд Уайльда и недоуменный - Лоу, который сейчас был очень доволен, что захватил пистолет: вдруг эти подозрительной наружности создания нападут? А Лайтоллер тем временем еще больше углубился в разговор с глубоководными приятелями. Ведь они наверняка могут спасти с гибнущего лайнера тех, кому не хватит шлюпок! Ну, если их как следует попросить? Вот этим Лайтоллер и занимался, стараясь как можно четче выстроить мысленные образы, а чудовища внимали им, склонив набок свои странные головы... Наконец в их глазах отразилось понимание. Лайтоллер, уловив это, замер в ожидании ответа, будто чего-то судьбоносного - и разве это было не так? Разве не решались сейчас судьбы многих сотен людей, для которых "Титаник" грозил стать могилой? В воздухе рядом с чудовищами легко улавливались тени смыслов и намерений: глубоководные приятели совещались мысленно, никуда при этом не торопясь. Ожидание вскоре сделалось невыносимым, и Лайтоллер ласково потеребил ближайшее существо за лапу, прося поспешить: ведь времени у "Титаника" совсем мало! Чудище в ответ филигранно лизнуло его в кончик носа - надо же! такие громадные - и так ловки в движениях! - и принялось растолковывать, что же решил их маленький совет. - Ничего себе! - поскреб в затылке Лайтоллер и явственно загрустил. - А это обязательно? Чудовища истово закивали: да, обязательно, мол. Лайтоллер бросил на случившегося рядом Боксхолла такой взгляд, что тот счел за лучшее поскорее убраться подальше. И что же теперь делать, спрашивается, напряженно думал Лайтоллер. Нет, глубоководные приятели не отказали в его просьбе, согласившись, наоборот, спасти всех до единого. Но в ответ просили плату, причем, с их точки зрения, совсем невысокую. Дело было за малым: чудищам требовалась жертва. Звучит, конечно, ужасно, и в голове Лайтоллера сами собой рисовались картины страшной расправы над тем, кто отдаст себя в лапы монстров, но ничего подобного, чудища все ему растолковали. Они монстры мирные, к убийствам совсем не стремятся, но в океанских пучинах так не хватает новых интересных собеседников! Поэтому редких людей, попадающих к ним живыми, они заботливо размещают в специальных воздушных пузырях, в тепле и комфорте, холят и лелеют - и ведут с ними неспешные долгие разговоры обо всем на свете. Вот только назад, на поверхность, подобным людям уже нельзя: на глубине что-то меняется в их организмах, меняется необратимо, отчего поднявшихся наверх, к свету солнца, ждет неминуемая гибель. Поэтому всегда очень важно, чтобы будущая жертва понимала, на что идет. Иначе как жить на дне океана еще многие годы, зная, что путь на сушу отрезан навсегда? Нет, для людей подобное слишком тяжело. Вот и пусть будущий доброволец как следует поразмыслит и заранее смирится со своей участью. Не такая уж большая плата за спасение всех остальных, правда? И правда-то оно правда, но какая-то печальная для того, кто согласится. Не увидеть больше родных, не увидеть неба в звездах и солнечной ряби на поверхности океанских волн, не вдохнуть воздух дальних стран, наполненный будоражащими запахами, - такая ли уж это малая цена? Разумеется, там, в глубинах, тоже наверняка полно всяких потрясающих вещей, но... Лайтоллер вздохнул и загрустил окончательно. Ведь ему и соглашаться, выходит, - а кому еще? Ну раз он заварил эту кашу с просьбами о помощи? Но как же Сильвия и дети? Впрочем, чем больше подобных размышлений, тем меньше решимости, поэтому не стоит. Лайтоллер уже открыл рот, чтобы согласиться, но рядом вдруг очутился Мёрдок - и какая только нелёгкая принесла его с противоположного борта? - который сбил весь настрой Лайтоллера кратким вопросом: - Что здесь происходит? Разумеется, Лайтоллер мог соврать, но почему-то не стал. Зачем допускать в такой момент лживые слова? Нет, ложь - совсем не то, что он хотел оставить на память о себе, поэтому рассказал Уиллу все без утайки. Как назло, пока Лайтоллер говорил, его твердость испарялась прямо на глазах, и, чтобы не лишиться ее совсем, он, закончив, отправился ближе к борту, чтобы нырнуть - и все, разом покончить со всеми сомнениями и прочими вещами, которые явно не делают ему чести. Но от Мёрдока так просто было не убежать: видя намерение Лайтоллера и понимая его без слов, он удержал Берта за руку и сказал: - Погоди, не торопись. Лучше пойду я. - Нет, Уилл!.. - запротестовал Лайтоллер, ощущая наплыв таких мыслей, которые не делали ему чести еще больше, чем предыдущие. Борьба в его душе была жестока и неистова, но, в конце концов, он мужчина или непойми кто хуже тряпки? А Мёрдок тем временем подливал масла в огонь словами: - Это я виноват в столкновении, значит, мне и искупать. - Да ты с ума сошел! Виноват, ага, как же! - подобного посыпания головы пеплом Лайтоллер от Мёрдока не ожидал и разгорячился. - Не спорь, Лайтс, - мягко возразил Мёрдок. - Моя вина и моя ответственность. Надо просто прыгнуть за борт, да? - А как же Ада? - не удержался от запрещенного приема Лайтоллер. - А Сильвия? - не остался в долгу Уилл. Два офицера минуту сверлили друг друга взглядами, которые отражали слишком многое для того, чтобы быть высказанным, а потом разом направились к ждущим чудищам. Ну, будет у них две жертвы вместо одной, так это же чудесно, правда? А остальные справятся сами, ничего, не маленькие. Проходя мимо Лоу, Берт коротко ему улыбнулся - будто искорка сверкнула в непроглядной мгле, но веселья и других чувств, что полагаются улыбкам, в ней не было. Лоу уставился на него во все глаза, словно желал запомнить этот миг навечно, словно перед ним сейчас вершились судьбы мира, словно... И никто из них не услышал и не увидел короткого всплеска; Лайтоллер спохватился, что что-то проглядел, лишь тогда, когда торжествующий рев чудовищ и их мысли с радостью возвестили: жертва принесена и принята. - Принесена?.. - изумлению Лайтоллера не было предела. - Но кто?.. - "кто пошел вместо меня?"- хотел добавить он, но слова застряли в горле. А разговорчивые монстры охотно принялись объяснять: вот он, дескать, взгляни, друг. Усатый мужчина с уверенной осанкой, но сейчас выглядевший маленьким и потерянным, в халате и тапочках, вот его лицо крупным планом, мы тебе покажем, смотри... - Исмей?! - в один голос вскричали Лайтоллер и Мёрдок, у которого наконец получилось настроиться на мыслеволну чудовищ. - Вот это да... - удивлению Лайтоллера не было предела. - Неужели?.. - Мёрдок тоже выглядел потрясенным до крайности. И у того, и у другого рвались с языка слова, что вот уж от кого, а от Исмея они подобного совсем не ожидали, но к чему портить высокие поступки такими речами? Лучше вместо этого сделать все, чтобы они, эти поступки, не были напрасными. А раз так, оба офицера промолчали и взялись за дело: спуск шлюпок никто не отменял, даже помощь океанских монстров. Вместе они спасут с "Титаника" всех, но главным героем этой незабываемой ночи навсегда останется Исмей - по правде и по справедливости, не так ли?