Страх смерти

      Предновогоднее настроение? Что это? В случае Захариуса, это последнее, что он хотел бы обсуждать. Его любимый человек лежит в больнице. Каждый день Майк старается найти выход, чтобы спасти Эрвина. Не спит ночами в поисках хорошего врача; врача, что будет лучше самого Захариуса и сможет помочь Смиту. Но скольких бы он не обзванивал, ему отказывали. Ему уже который раз говорят, что пациента не спасти, но он молча уходил. Он сделает всё, чтобы его любимый выжил.       Очередной вечер, когда Майк сидит за ноутбуком в своём кабинете. У него очередная ночная смена. В его кабинет ворвалась девушка, его правая рука, которую он поставил присматривать за Эрвином.       — Майк, там Эрвин! Он зовёт тебя! — чуть ли не прокричала девушка, после чего мужчина сразу же рванул в палату Смита.       Распахивая дверь, он увидел, как тот пытается встать с кровати. Это не на шутку напугало его. Майк подбежал к нему, подхватил на руки и уложил обратно. Эрвин слегка улыбнулся и потянулся рукой к лицу доктора. Доктор аккуратно взял ослабевшую ладонь и поднёс к лицу, целуя пальцы, прикрывая глаза.       — Майк… — охрипшим голосом позвал блондин, первый сразу же распахнул глаза и стал выжидающе смотреть на любимого. — Я люблю тебя. Всегда любил и буду любить.       Мужчина прижал к груди мужа и горячие слёзы потекли по его щекам. Он гладил Эрвина по волосам, зарывался в них пальцами. Он слышал, как его пациент закашлялся и на одежде доктора остались следы крови. Захариус коснулся лбом о лоб Смита и прошептал:       — Я тоже люблю тебя. Всегда любил и буду любить. Ты не умрёшь, Эрвин, слышишь? Я помогу тебе. — он поцеловал Эрвина в окровавленные губы и почувствовал, как тело подле него обмякло, аппарат стал издавать протяжный писк и в кабинет вбежала медсестра.       Майк ошарашенно уставился на него. Этого ведь не могло произойти. Нет. Только не сейчас. Рукавом рубашки он быстро стёр с лица слёзы и кровь, крикнул, чтобы тащили носилки и подготавливали операционную. Он должен спасти любой ценой своего любимого, они ведь ещё многого не успели и тот был так молод…

***

      Итог операции был известен с самого начала, даже самому Захариусу, но он пытался. Пытался сделать всё, что в его силах. Сейчас он сидит на стуле в коридоре и смотрит на руки, что были в крови его любимого человека. Он слышит, как его зовут, как кто-то бежит в его сторону. Как кто-то хватает за плечи, но он даже не смотрит на этого человека. Ему сейчас всё равно на других людей. Где-то будто вдали эхом он слышит голос Найла — друга детства Эрвина, Ханджи — их подруга, и Леви — близкого друга Эрвина.       Вырываясь из цепких рук приятеля он поднимается и уходит в сторону своего кабинета. Не выражая абсолютно никаких эмоций, он переоделся и привёл себя в порядок. Его лицо всё ещё оставалось мрачным, он игнорировал всё, что происходило рядом с ним. Сейчас хотелось поскорее уйти из этого места, хотелось вернуть время назад, хотелось, чтобы Эрвин был рядом с ним. Хотелось ждать его по вечерам дома, а потом уединяться в их спальне. Майк всегда уделял много внимания своему возлюбленному и никогда ни в чём не отказывал. Да, они ссорились, но быстро мирились. Майк всегда был рядом, когда умирал отец Эрвина, когда тот заканчивал школу, а потом как сумасшедший тащил Майка в тёмный угол и просил взять его. Все эти воспоминания вихрем проносились в голове, от чего она начинала кружиться.       Он и сам не заметил, как добрался до бара, где Эрвин впервые напился и Майку пришлось нести его на себе домой. Захариус вошёл в помещение. Он так давно тут не был, всё так сильно изменилось с его последнего визита. Опустившись на высокий стул барной стойки, врач окликнул бармена, попросил чего-нибудь покрепче. Как только бокал коньяка оказался перед ним, сразу опустошил. Тот всегда говорил, что напиваться от горя глупо, а что сейчас сам делает? Он не разрешал Эрвину пить, когда умер его отец. Смит бы ему сейчас за это предъявил. Но его нет… и больше никогда не будет. За первым бокалом последовали ещё, наверное, десять, а он так и не опьянел. Сейчас свою способность редко пьянеть, Майк считал проклятьем.       На улице уже светало, когда он выбрался из бара. Напиться у него так и не получилось. Бродить по улицам было больно, здесь было столько тёплых воспоминаний, связанных с его супругом. Мужчина хотел, чтобы это всё было сном, чтобы он сейчас проснулся, и светлая макушка лежала на второй половине кровати, и он смог бы прижать её к себе и никогда в жизни больше не отпускать.       Пустая квартира встретила его мраком и гробовой тишиной. Даже не включая света, он прошёл в комнату и упал на холодную кровать, утыкаясь лицом в подушку супруга. Та слегка пахла его одеколоном. Майк втянул носом этот запах. В последний раз он мог полной грудью вдохнуть этот прекрасный аромат. Мужчина прикрыл глаза, стараясь уснуть, но удалось это сделать лишь только через пару часов.