***
— Сегодня утром я проснулся оттого, что на мне лежали два кота. Они живут у тебя? — Дамиано открыл перед девушкой дверь банка, пропустил ее вперед. — Нет. То есть... Какого они были цвета? — русоволосая подошла к банкомату. — Один белый, другой рыжий. Ну, не то, что бы прям рыжий.. С такими коричневыми пятнышками.. — вокалист нахмурился. — А, эти.. Они забегают по утрам, я их подкармливаю, — Айрин стала вводить PIN-код своей карты. — Любишь котов? — мужчина стал смотреть на собеседницу. — Да, есть немного.. Так, все, тихо. Дай мне сосредоточиться, — девушка поджала губы и уставилась в экран банкомата. — Я тоже кошатник, — напоследок произнес Давид и замолчал, оставляя русоволосую наедине с денежной машиной. Сейчас ее глаза были более серыми, нежели вчера. Глаза-хамелеоны? «Какого черта я вообще думаю об этом?» Мужчина фыркнул и стал смотреть куда-то на улицу, на проходящих мимо людей. Они не спешили, шли медленно и размеренно, наслаждались погодой, воздухом, собеседником.. Жизнь в Риме была великолепной, если ходить вот так по улице и не бояться быть раскрытыми фанатами. Послышался странный звук, треск. Машина начала отсчитывать n-ную сумму, доставать деньги из специального отсека. Через какое-то время в руках зеленоглазой была небольшая пачка купюр. — Держи, — она протянула мужчине деньги, заправляя локон за ухо. — Спасибо тебе, — Дамиано улыбнулся и положил купюры куда-то в карман джинс. Чуть подождав, он открыл дверь перед девой и выпустил ее на улицу. Солнце резало глаза, заставляло жмуриться. Девушка прикрыла глаза рукой и остановилась. — Всю свою жизнь прожила в Риме и все никак не могу привыкнуть к такому яркому солнцу, — художник нахмурилась и убрала ладонь от лица, из-за чего смогла увидеть тихо смеющегося мужчину. — Че ты ржешь, блин? — Я.. — Давид еще раз рассмеялся. — Ладно, проехали. Это не так важно. Люди двинулись в сторону фонтанов, чтобы хоть чуть-чуть посидеть на улице, так же, как и остальные, насладиться погодой. — Завтра едешь выкупать билет, верно? — девушка аккуратно кашлянула и села на лавку, к которой они подошли. — Да, — кареглазый сел вслед за Пентенни. — Тебе нужно работать над картиной, да? Я слышал, как ты разговаривала с заказчиком по телефону. — Да, это так.. За билетом езжай сам, тут моя помощь уже не нужна, — девушка пригладила ткань широких штанов и посмотрела на воду, плескающуюся в фонтане. Мужчина отвел взгляд, стал думать. Мысли путались, завязывались в единый клубок и никак не хотели становиться понятнее. — В Милане хорошо? — внезапно спросила художница, повернувшись к «баскетболисту». — Да, да.. Почему ты спрашиваешь? — кареглазый потер ладони. — У меня там брат живет, но я ни разу не была там. И вновь молчание. Люди смотрели в разные стороны, думали о своем и хотели домой — Айрин к себе в квартиру, а Дамиано в особняк Måneskin.***
Русоволосая вышла из спальни и кинула газету куда-то в сторону холстов. Только что этот сборник бумаги был носителем информации, но совсем скоро он будет использован как материал, чтобы вытирать кисти, либо же будет валяться на полу, пока краски будут стекать на него с холста. В комнате мужчины не было. Увидев дым на балконе, Айрин вздохнула — Дамиано курит. Шагнув за порог и оказавшись на балконе, художник стала рассматривать итальянца. Он стоял с голой спиной, держал меж пальцев сигарету и смотрел куда-то далеко-далеко. На коже красовались многочисленные татуировки, которые выглядели чертовски свежими, будто набитыми только что. Такие яркие цвета, такой контраст доставляли девушке эстетическое удовольствие. — Сколько всего у тебя татуировок? — спросила зеленоглазая, подойдя ближе и отмахиваясь от дыма. — Много, — кареглазый облизнул горькие губы. — А конкретнее? — девушка оперлась на перила, подперла щечку ладонью. — Честно? Понятия не имею, — кареглазый тихо засмеялся и выкинул сигарету. — Это как? — После пятой перестал считать, — шатен потянулся, поднял руки к потолку. Взору девушки открылся вид на змея, набитого на груди Давида. Он манил к себе, точно из сказания о Адаме и Еве. — Можно потрогать? — Пентенни приподняла бровь. — Пирсинг? — не глядя уточнил мужчина. — Делай, что хочешь. — Да нет же, я про змея.. — зеленоглазая протянула ладонь к груди вокалиста, коснулась подушечками пальцев черных линий. Как только женские пальцы коснулись кожи, Дамиано шумно выдохнул. По телу стали бегать мурашки, шатен напрягся. — Извини, тебе, вероятно, неприятно, — русоволосая, увидев реакцию, тут же убрала ладонь и развернулась, стала рассматривать прохожих на улице. — Это не так, — отрицал кареглазый. — Все равно извини, — Айрин еще немного постояла и развернулась, пошла в гостиную, чтобы взять кисти, холст и масляные краски. Вдохновение пришло, как обычно, с пустого места. Мужчина остался стоять на балконе, все так же опираясь на перила. Ему пришлось отвести взгляд и прикусить губу, чтобы отвлечь тело, убрать мурашки. Завтра ночью он улетит. Они никогда не увидятся.