***
— У тебя такие тени красивые, прям цвета такие глубокие.. — произнес кареглазый, сидя на постели художницы и подогнув под себя ноги по-турецки. — Ты про какие? — Айрин подняла голову и посмотрела на косметическую сумку, находящуюся в руках мужчины. — Да про все! — Дамиано улыбнулся и взял какую-то баночку с чем-то темным. — Что это? Русоволосая вновь подняла голову и внимательно пригляделась к объекту в руках итальянца. — Тоже тени, — Пентенни опустила взгляд на бумагу и стала вести линии мягким карандашом. Дамиано открыл баночку и провел по бархатной поверхности теней подушечкой пальца. Кожа окрасилась в очень темный серый, почти черный, цвет. Растерев элемент косметики меж пальцев, вокалист завороженно уставился на них. — Это.. это просто восхитительный оттенок.. — мужчина поднял взгляд на девушку, после чего это сделала и она. — Забирай, если нравится. Для меня он все равно слишком темный, — непринужденно ответила русоволосая, слегка пожав плечами. — Тогда почему он лежит в твоей косметичке? — Давид сунул баночку в карман и вздохнул. — Остался с какого-то мероприятия, не помню. Айрин отложила блокнот с карандашом и поднялась, прошла к шкафу. Открыв дверцу и практически нырнув в один из ящиков, девушка начала что-то бубнить. — Не это.. И не это.. Вот! — итальянка вылезла из шкафа. — После какой-то фотосессии одна особа оставила свой чокер, а я его, зачем-то, забрала. Я такое совершенно не ношу, поэтому думаю, что тебе подойдет. В ее руках показался чокер средней ширины ленты и небольшой железкой. На этой самой железке болтался крест, рядом была прикреплена тонкая цепочка. — Это действительно в моем стиле, — кареглазый улыбнулся и забрал из женской протянутой руки аксессуар. Начав разглядывать чокер ближе, он стал улыбаться еще шире. — Тоже забирай. Он мне не нужен. Русоволосая пожала плечами и подошла к двери. — Когда будешь уходить, закрой окно. Не хочу, чтобы ночью было холодно. Дамиано кивнул и вновь стал разглядывать аксессуар.***
Итальянка сняла наушники и поднялась. Отойдя от холста на несколько метров, девушка стала вглядываться в полотно, разыскивая ошибки. «Черт бы побрал этих ваших коней..» Где-то в нарисованной гриве виднелись проплешины, и поэтому Пентенни тяжело вздохнула. «И почему людей писать легче, чем животных?» Положив кисти на тумбочку, зеленоглазая вновь вздохнула и подошла к холсту, взяла его в руки и понесла в гостиную. Уже смеркалось, нужно было готовить ужин. А мужчины в квартире не было. — Дамиано?.. — девушка прошла в ванную, разыскивая «баскетболиста». — Эй, Дамиано! Тишина. Где-то на улице кричали коты. «Вышел курить, наверное.» Эта мысль оборвалась тогда, когда художница обнаружила на обеденном столе записку.Прости, что не попрощался и всякое такое. Не было ни времени, ни настроя. Я записал номер твоей карты. Деньги за проживание (да и как благодарность) пришлю на днях, когда решу дела. Не волнуйся, не кину. Деньги будут. Спасибо за помощь и все остальное. Ты хороший человек. P.S. я съел последнее прессованное мясо из холодильника, извини. Мужское желание мяса взяло верх. За это тоже переведу денег. Прощай. Спасибо.
Русоволосая улыбнулась и вздохнула. Уже уехал. Ну, что ж, оно и к лучшему. Айрин наконец-таки сможет войти в рабочий график. До свидания, Дамиано Давид. Здравствуй, конь Армио. Спустя пару дней после возвращения мужчины в Милан, на карту Пентенни пришла n-ная, большая сумма. Кареглазый «баскетболист» сдержал свое слово. Айрин вошла в график и теперь успевала все, что хотела. Дамиано вернулся домой и первым делом купил телефон, заблокировал собственные карты до окончания их поисков. Все встало на свои места. Они не должны были встретиться. И больше не сделают этого.Полгода спустя.
— Элáнсьо, я тебе уже говорила, что.. — Айрин обожглась о плиту. — Твою мать.. — Так, про что ты там? — попытался уточнить брат. — Я собираюсь в отпуск. Еду к вам. —На море бы, но Милан.. — Озера хватит. Милан.