Заря над Серконосом

      Наконец наступила суббота. Хотя и говорю «наконец», но всю неделю я была предоставлена сама себе. Тетушка так разозлилась из-за испорченной шляпки (и, безусловно, моего непослушания), что предпочла немедленно отбыть обратно на свои курорты. И все же я очень ждала выходных.       — Где вы собираетесь устроить пикник? — спросила Джейн, когда утром я стояла в прихожей и надевала перчатки: чтобы избежать ненужного внимания.       — Оливия предложила пойти в Большой парк, там всегда можно найти хорошее местечко.       — И мастер Гарри тоже будет?       Я поймала ее взгляд в зеркале.       — Почему ты спрашиваешь, Джейн?       — Не знаю, мисс. Просто мне кажется, что он стал бы неплохой партией для вас.       Я улыбнулась.       — Не слишком ли рано ты хочешь выдать меня замуж?       — Прошу прощения, — спешно поправилась Джейн, — я не имела в виду…       — Ничего. Гарри и вправду милый юноша. Но мы друзья — и только.       Джейн протянула мне корзинку.       — Я собрала все, как вы просили: лимонный пирог, сандвичи и две бутылки лимонада.       — Спасибо, Джейн.       — Удачно вам провести время, мисс.       Оливия и Гарри уже ждали на улице.       — А вот и малышка Айрис! — Гарри заключил меня в объятья. Я была всего на год младше, но он никогда не уставал подтрунивать над этим фактом. — Пойдемте, остальные уже ждут нас в парке.       Лес под Каллеро был поделен на две части: одна — выделена под охотничьи угодья для аристократов, другая же — превращена в публичный сад, который со временем и получил название Большого парка. По выходным тут собиралось чуть ли не все население Каллеро; в центральной беседке выступал оркестр, а вечером устраивали фейерверк.       У входа в парк нас встретил Майкл, одноклассник Гарри. Обменявшись приветствиями, мы свернули на неприметную тропинку, ведущую в глубь парка.       — Кто еще будет? — спросила я Оливию.       — Джинджер и Хезер — ты, верно, помнишь их со школы. И еще Фредерик Сантис.       — Сын лорда Уортона? Шутишь!       Уортоны принадлежали к числу старой аристократии Серконоса. Их имение под Каллеро славилось пышными балами и приемами.       Оливия напротив не выглядела удивленной.       — Фредерик учится с Гарри в одном классе, они давно общаются. Хотя брат и говорил, что в колледже некоторые его недолюбливают.       — Почему?       — Не знаю. Пожалуй, всем и невозможно нравиться. А как по мне, он славный.       Вскоре мы вышли на небольшую поляну. На траве уже расстелили покрывала, и пока что мы были единственными, кто обнаружил этот укромный уголок. Гарри представил меня Фредерику.       Он никак не походил на того, кто стал бы задаваться из-за своего титула. Да и как его можно было недолюбливать, когда он обладал такой обезоруживающей — и такой заразительной улыбкой, что мгновенно располагал к себе и хотелось только улыбнуться в ответ. Высокого роста, смуглый, с густой копной коротких черных кудрей — возможные недостатки в его чертах сполна перекрывались обаятельным, полным доброго веселья взглядом темных глаз.       Джинджер и Хезер никогда не вызывали у меня большой симпатии. Ума не приложу, почему Оливия их пригласила. Через какое-то время их бессмысленная болтовня начала меня раздражать, и я решила заняться предстоящим ланчем. Фредерик выразил желание помочь. За работой мы постепенно разговорились.       — Мы с вами раньше не встречались, верно? — уточнил Фредерик. — Мы часто собираемся такой компанией, но вас я что-то не припомню…       — Я редко приезжаю в город.       — Так вы не из Каллеро?       — Нет. Мы живем ближе к восточному побережью, у нас собственное хозяйство. Я люблю Каллеро, но родные поля мне ближе.       Фредерик окинул меня заинтересованным взглядом.       — Значит, вы должны хорошо разбираться в природе, верно? — Он сорвал с земли первый попавшийся цветок. — Что это за вид?       — Это обыкновенная ромашка, лорд Фредерик. Вы и сами это знаете.       Он улыбнулся.       — А какие ваши любимые цветы, мисс Айрис?       Я лукаво посмотрела на него.       — Ирисы.       — Знаете, — начала Хезер, когда с ланчем было покончено, — наша служанка о таких ужасах недавно рассказала. В квартале, где живет ее семья, обнаружили четверых убитых! И никто не знает, чьих это рук дело! Но всем этому только рады были: говорят, те люди давно уже терроризировали местных жителей. И все-таки непонятно, кто решил поквитаться с ними.       Я вздрогнула.       — Где ты сказала это произошло? В Старом квартале?       Хезер уставилась на меня.       — Кажется… Я не запомнила точного названия. Ты тоже слышала эту историю?       — Да ты сама только что произнесла его.       Я попыталась выкрутиться, но явно неудачно: Хезер продолжала сверлить меня недоверчивым взглядом. Ситуацию спас Фредерик, предложив сыграть в бадминтон.       И все же!.. Я старалась выбросить из головы произошедшее в тот день, но почему-то оно продолжало неотступно преследовать меня.       Сам Фредерик, как и я, отказался играть, остальные встали в круг. Некоторое время мы молча наблюдали за ними, потом Фредерик заговорил:       — Откуда вы узнали об истории, которую Хезер рассказала?       — Должно быть, услышала где-то на улице. — Я потянулась за лимонадом.       — А это никак не связано с вашим переломом?       Бутылка выскользнула у меня из руки.       — Значит, я прав? Нетрудно было догадаться. Вы не снимаете перчатки и странно держите руку.       — Вы очень проницательны, лорд Фредерик. Может быть, даже слишком.       Он осекся.       — Извините.       Оливия случайно запустила воланчик в нашу сторону и, смеясь, попросила Фредерика передать его. Я воспользовалась этой паузой, чтобы собраться с мыслями, но так ничего и не ответила.       А дальше случилась «трагедия»: Джинджер запнулась о корень дерева и упала. Она не ушиблась, но — о ужас — запачкала платье. Оливия попыталась сгладить этот момент, но Джинджер закатила истерику, и вместе с Хезер они ушли домой. Эпизод немного омрачил настроение, и мы чуть было не собрались расходиться, но Гарри вспомнил, что сегодня будет фейерверк, и мы решили остаться до вечера.       День прошел за разговорами и веселыми играми. Я как ни в чем не бывало продолжала общаться с Фредериком, но, если мы вдруг оказывались рядом, тут же пересаживалась ближе к Оливии или Гарри. Он быстро заметил это и не настаивал…       Я была раздражена его словами. Может, именно за эту прямолинейность и не всегда уместную смышленость его и невзлюбили в школе? Вместе с тем меня разбирало любопытство. Почему его так взволновала моя осведомленность о том случае. Он и сам явно что-то знал, но что? И откуда?       Мы шли по центральной аллее к беседке, когда Фредерик выступил с неожиданным предложением:       — До колледжа осталась всего неделя — что, если провести ее у нас в поместье? К тому же родители сейчас в отъезде.       — Отличная задумка, дружище! — Гарри повернулся к сестре. — Что скажешь?       Оливия покачала головой.       — Мама не отпустит меня так надолго, а вот вы с Айрис вполне можете поехать.       — Давай, Айрис, будет весело.       Я посмотрела на Фредерика. С чего бы ему приглашать и меня? Неужели это своеобразный способ извиниться?       — Мне нужно подумать.       Оливия отозвала меня в сторону.       — И ты еще сомневаешься?       — Мне не хочется ехать.       — Ты с ума сошла! Или каждый день тебя к Уортонам приглашают? И это учитывая, что вы с Фредериком знакомы всего несколько часов. Уж не понравилась ли ты ему?       — Не говори глупости. — Я вздохнула.       — Айрис, тут ведь даже думать нечего! А если вдруг беспокоишься по поводу своего положения, то не волнуйся: Фредерику нет до этого никакого дела. Или наш Гарри лорд? — Она звонко рассмеялась, чем привлекла внимание брата.       — Чего это вы тут хохочете?       — Айрис упрямится и не хочет ехать. Попробуй ты ее уговорить.       Гарри вытаращил глаза.       — Да ты что! Это же сам Уортон-парк! А, наверное, думаешь, что окажешься одна в мужской компании? — Он повернулся к Фредерику и громко спросил: — А твои кузины будут?       — Да, — усмехнулся Фредерик. — Обе.       — Вот видишь! Женское общество тебе тоже обеспечено. А ты боялась. Да и с тобой одной было бы не так уж плохо.       Я могла еще стерпеть его глупые шутки, но тут Гарри неосторожно схватил меня за больную руку. На глазах выступили слезы от острой боли. Я вскрикнула и оттолкнула его от себя.       В тот же момент рядом оказался Фредерик, он взял меня за плечи, закрывая от остальных, будто стремясь защитить.       — Мы вас догоним.       Оливия кивнула и, одернув Гарри, потянула его за собой, он потирал затылок; шедший следом Майкл наблюдал за ними, с трудом сдерживая смех.       Фредерик усадил меня на скамейку.       — Вот видишь, не стоило этого скрывать. Может, и хорошо, что я такой проницательный? — Он протянул мне свой платок.       Шмыгнув носом, я с благодарностью посмотрела на Фредерика.       — Спасибо тебе. Теперь мне следовало бы извиниться.       — Вовсе незачем. Я знаю, что могу иной раз сказать лишнее.       — В этом мы схожи.       — А видела, какой подзатыльник Гарри получил от Оливии? А еще говорят младшая сестра.       Я рассмеялась. Фредерик осторожно коснулся моей руки.       — Ну так что, примешь мое приглашение?       Пожалуй, теперь я уже не могла отказаться — да и не хотела.       — С большим удовольствием. Спасибо, Фредерик.       Оставшийся вечер мы провели, наслаждаясь приятной музыкой за чашкой чая, фейерверк оказался очень красочным, и было немного грустно, когда он закончился.       С Фредериком мы обсудили предстоящую поездку и договорились встретиться завтра. За эти несколько часов я успела так хорошо узнать его и поняла, что глупо было обижаться.       Могла ли я тогда подумать, что он станет моим мужем?..