Заря над Серконосом

      Стоило нам войти, как меня оглушили слитые воедино лязг стали, топот множества ног и призывные крики толпы.       Мы пробрались к краю балкона, откуда открывался хороший обзор на квадратную арену. В центре, обнаженные по пояс, сошлись два противника. Мой взгляд мгновенно остановился на одном из них — Корво. Второй — Джеймс (Фредерик сказал мне его имя)  — был одного с ним роста, но более изворотлив, к тому же сражался левой рукой.       Корво атаковал настойчиво; стремясь измотать противника, Джеймс поначалу предпочел отступать назад. Попытался совершить маневр, но Корво предугадал его движение и сделал ответный выпад. Джеймс парировал и сместился в сторону. Как только Корво открылся, Джеймс полоснул его по плечу. Брызнула кровь.       Я дернулась вперед. Фредерик успокаивающе сжал мою руку.       Они вновь заняли исходные позиции. Корво стал двигаться осторожнее; ему удалось пробить защиту Джеймса и нанести удар. Тогда Джеймс ответил атакой столь яростной, что практически прижал Корво к ограде. Корво увернулся от клинка, вышел из неприятной позиции и эффектным маневром поменялся местами с противником. Джеймс пошатнулся назад, ударившись спиной о железную цепь, окружавшую ринг.       Корво замер на мгновение, не решившись на последний удар, и в этом допустил ошибку. Джеймс, воспользовавшись растерянностью противника, перехватил его руку. Корво стиснул зубы, пытаясь удержать оружие, но Джеймс оказался сильнее — мощным рывком он вывернул запястье Корво и выбил меч из его руки.       Сталь глухо лязгнула об пол.       Джеймс отбросил собственный меч и подал Корво руку. Мне было слышно каждое произнесенное им слово, и только сейчас я поняла, что в зале стояла полная тишина, да и сама я, кажется, не дышала все это время.       — Ты хорошо сражался, Аттано. Гораздо лучше, чем в первую нашу встречу. Я впечатлен.       Корво принял протянутую руку и выпрямился. Бывшие противники, они вместе прошли к выходу. Толпа одобрительно загудела.       Фредерик потянул меня за рукав.       — Пойдем.       Фредерик провел меня в небольшую комнату, служившую участникам боев для краткого отдыха. Корво был один. При виде нас он замер от удивления.       — Зачем ты привел ее сюда?       — Я попросила. Хотела узнать, что за дела вновь задержали тебя в Старом квартале.       Корво прикрыл дверь. Его рука была перевязана в том месте, где Джеймс нанес удар.       — И ты говорил, что это я ищу неприятностей? Как ты можешь появляться в подобном месте?!       — Если бы я здесь не появлялся, у тебя бы не только пальцы были сломаны.       Я осеклась. Корво весело смотрел на меня.       — Нечего возразить?       Я поджала губы.       — Нечего.       — Вы все время так общаетесь? — спросил Фредерик. Он умел скрывать беспокойство за напускным весельем или его и правда забавляла эта ситуация?       Корво ухмыльнулся.       — Вроде того.       — И все равно я не понимаю: чего ради подвергать себя такой опасности? Разве у тебя нет подходящих учителей?       — Они хороши в тренировочном фехтовании, но мне требуется нечто большее. Здесь каждый противник индивидуален, и это самые лучшие учителя, что только могут быть.       Я покачала головой, не желая до конца признавать его правоту.       Понимая, что мы хотим остаться вдвоем, Фредерик не стал более задерживаться и распрощался. С его уходом Корво наконец осмелился дать волю своим чувствам. Он притянул меня к себе и жадно приник к моим губам. Жар пробежал по моему телу.       Неожиданно открылась дверь, и вошел Джеймс. Он пересчитывал деньги, полученные за поединок.       — Ну, Аттано, как я погляжу, твой приз оказался куда ценнее моего.       Покраснев, мы резко отпрянули друг от друга. Корво оделся, и мы вышли на улицу. Уже стемнело, и звезды ярко горели на небосводе.       Я взяла Корво под руку и склонила голову ему на плечо. Но тут же отстранилась, вспомнив, что как раз на него и пришелся удар.       — Больно?       — Просто царапина. Мы здесь не стремимся покалечить друг друга, — он снова приник к моим губам. — Надеюсь, на этот раз возражать не будешь и позволишь тебя проводить?       Только сейчас я поняла, как же сильно скучала по нему, по искоркам в его глазах и даже по этим насмешкам.       Дома меня ждала Эльвира… не в лучшем настроении.       — Айрис, тебе не кажется, что ты чересчур долго добиралась домой?       — Я была с Корво.       Она вздохнула.       — Ты взрослая девочка, Айрис, и, надеюсь, будешь вести себя разумно. Пожалуйста, не натвори глупостей. Не позволяй этому зайти слишком далеко.       Но разве же я послушалась ее.       Дружба, симпатия, влюбленность или любовь — как бы ни называть чувство, связывавшее нас, оно захватило и опьянило нас обоих… Я перестала сопровождать Эльвиру, убегала из дома сразу после завтрака и возвращалась затемно, часто на цыпочках прокрадываясь в свою спальню.       Пару раз мы ездили в Уортон-парк. Брали лошадей и галопом носились по уортоновским полям. А потом — раскрасневшиеся от быстрой скачки и такие счастливые — врывались в дом и вместе с Фредериком проводили время за долгими беседами и дружескими воспоминаниями; я с интересом внимала историям, что они с Корво пережили вместе…       Им двоим суждено было стать главными людьми в моей жизни.

~*~

      Месяц ветров был последним по-настоящему теплым в году, и, пользуясь случаем, в один из дней мы решили пойти в Большой парк.       Народу было немного, и гуляли мы почти в одиночестве. Пожелтевшие листья кружились по дорожкам, в странном танце падали на землю и вновь поднимались, уносимые ветром.       — Повезло тебе, что ты живешь один и никто не против твоих частых отлучек из дома. — Мы присели на свободную скамейку, и, игнорируя приличия, я позволила себе улечься и положить голову на колени Корво. — Можно вопрос? — Я откинула голову назад и заглянула ему в глаза. — Твои родители живут в Каллеро?       — Нет.       — Где же?       Некоторое время он молчал.       — Мама переехала в другой город, когда мне исполнилось пятнадцать. Это было… вынужденное обстоятельствами решение.       Что-то словно щелкнуло у меня в голове. Переехала в другой город…вынужденное обстоятельствами… Я только хотела спросить его об отце, но тут почувствовала, как Корво вдруг застыл — будто прочитав мои мысли.       — Что…       Он прервал меня. Я подняла голову: кто-то шел по направлению к нам.       — Ты его знаешь?       Корво кивнул и выразил желание подняться.       «Нарушитель спокойствия» подошел ближе, и я узнала Ричи Дойла, видела его на паре вечеров. Он был одним из тех, кто не ладил с Корво.       — Эй, Аттано, какая встреча! Опять прогуливаешь учебу?       — С каких пор ты отслеживаешь мое расписание? Или хочешь наняться в личные секретари?       Ричи собирался ответить очередной колкостью, но тут приметил меня, стоявшую за спиной Корво.       — О, да ты не один. А девчонку сам нашел или тебе ее тоже отец выбрал?       Это стало решающей каплей. Корво схватил Ричи за лацканы сюртука и с силой зарядил ему в челюсть. Ричи рухнул на траву.       — Ты чокнутый, Аттано, — процедил он, потирая щеку и сплевывая кровь.       — Я тебя уже не единожды о том предупреждал. А теперь убирайся отсюда.       Несмотря на недавнее бахвальство, Ричи не заставил себя просить дважды.       — Кажется, теперь я понимаю, что имел в виду Фредерик, говоря «Корво может быть опасен…» — обронила я.       Он как-то странно на меня посмотрел и ничего не сказал. Молча мы вернулись в город и разошлись по домам.       Мы не виделись несколько дней. Эльвира задумала устроить большой прием, и я откладывала встречу, ссылаясь на дела.       В то же время у меня из головы никак не шло то, что мне удалось узнать о Корво. Неужели слухи правдивы и он действительно сын Герцога? Отсюда и странная история с отъездом матери, и разговоры окружающих, намеки Дойла… Все вокруг ставят ему это в упрек.       Я боролась меж двух чувств: с одной стороны было понимание, что своими настойчивыми расспросами я только еще больше задену Корво; с другой — мое извечное любопытство или, скорее, интерес ко всему, что связано с ним. «Ты глупая эгоистичная девчонка, Айрис!» — неоднократно повторяла я себе, но твердо вознамерилась поговорить откровенно. В конце концов мы встречались, я имела право знать.       Решив, что прием Эльвиры — удобный предлог, я послала Корво приглашение.

~*~

      Как и следовало ожидать, Корво пришел намного раньше назначенного времени.       — Ну и ты и франт! — Я с подозрением оглядела его. — Ты по-другому зачесал волосы? Да и галстук завязал иначе.       Он не успел ответить: в прихожую вышла Эльвира. Она сдержанно приветствовала Корво, и по ее тону я поняла, что ее не обрадовал его ранний приход.       — Айрис, проводи лорда Корво в гостиную. — Вежливый намек на то, что мы можем побыть наедине, пока не соберутся остальные гости.       Пару минут мы болтали ни о чем, будто и не было того неприятного инцидента в парке. Но все это время я внимательно наблюдала за Корво. Было что-то странное в его неожиданной смене стиля… Он рассказывал, что как-то высмеял своих франтоватых одноклассников, а теперь и сам поддался влиянию моды? Подозрительно.       Я наклонилась, желая поправить ему галстук, но Корво моментально прижал руку к шее. Однако я уже твердо держала его за платок — попробуй Корво отстраниться, и он так или иначе сдернул бы его. Понимая, что сопротивляться бесполезно, он вздохнул и развязал галстук. Теперь все стало ясно: шею пересекал широкий порез.       — Корво!       Он отвел глаза.       Теперь, присмотревшись, я заметила, что и его новомодный зачес призван был скрыть синяк на щеке.       — Что случилось?!       — Мы немного повздорили с Дойлом… — он мягко отвел в сторону мою руку.       — Снова? Когда?!       — Вчера. Он поджидал меня со своими дружками.       — А порез?..       — У одного из них был нож.       — Ох, Корво!.. Что вы не поделили?       Корво принялся снова завязывать галстук, проигнорировав мой вопрос.       — Это как-то связано с твоим отцом?       Его глаза полыхнули.       — Айрис… — предостерегающе начал он. — Все пытаешься узнать обо мне больше?       — Потому что считаю, что имею право знать. Ведь я целые дни провожу с тобой.       — Мы просто гуляем вместе.       — Просто гуляем? Уже забыл, что случилось на озере?       Он густо покраснел.       — Не забыл.       Я хотела было обратить это в шутку, но Корво первым заметил:       — Айрис, я не знаю, как относиться к тебе. Не знаю, как далеко смею зайти.       — Тогда в оранжерее ты сказал…       — Знаю, — прервал он меня. — Знаю. Но меня так сильно тянет к тебе.       Я отодвинулась.       — Ты уже получил от меня ответ.       Он на некоторое время прикрыл глаза.       — Корво, почему так трудно довериться мне? Почему ты такой скрытный?       — А каково по-твоему быть незаконным ребенком?!       — Значит, правда?..       — Правда.       Я застыла в растерянности. Влюбиться в сына Герцога… Пожалуй, теперь всё было не так-то просто.       Корво поднялся и отошел к окну. В его глазах я заметила то же отчаянное выражение, что и в первую нашу встречу. Каково это, жить, зная, что ты не принадлежишь ни тому, ни другому миру? Что обстоятельства твоего появления на свет так и тяготеют над тобой? Обстоятельства, в которых Корво никак не был повинен… Я подошла к нему сзади и обняла за талию.       — Извини, я не хотела…       Он сжал мои пальцы, переплетенные у него на поясе.       — Ты права: я должен был рассказать с самого начала. Но я боялся, что это будет что-то значить для тебя, что ты не захочешь…       — Мне это абсолютно безразлично, — прошептала я.       Он долгое время смотрел в сторону, будто принимая важное решение, потом, расслабившись, продолжил:       — Вероятно, ты слышала, что моя мать была гувернанткой при детях Герцога. Это так. Я не знаю, что за отношения связывали ее с отцом, но, когда все открылось, ее выставили из дворца без средств к существованию. Какое-то время мы жили — точнее, пытались выжить — в Старом квартале, практически в полной нищете. Мои воспоминания полны постоянного недоедания, отчаяния, страха. А потом все изменилось — когда отец взял меня под свою опеку.       — Ты воспитывался во дворце?       Корво кивнул.       — Какое-то время. Рос наравне со старшим братом и сестрами. Но такое положение вещей не устраивало Герцогиню — и в конце концов она уговорила отца отправить меня обратно в Каллеро. Впрочем, мне не на что жаловаться. Он предоставил в мое распоряжение дом и оплачивает мое обучение — а Дворец я ненавидел так же, как и Герцогиня меня. Вот только…       — Что?       — Одним из условий отца было, чтобы мама оставила меня и переехала в другой город. Я очень тяжело переживал это. Тогда я только поступил в колледж, одноклассники неохотно признавали меня, шептались за спиной, я держался особняком. Эти глупые сплетни и до сих пор задевают меня, хотя давно бы стоило научиться не обращать на них внимания. Какое-то время я постоянно жил в колледже, не желая возвращаться в пустой дом. А потом мы сошлись с Фредериком, он стал приглашать меня в Уортон-парк на каникулы, и постепенно я пришел в себя…       — Почему Герцог вообще решил признать тебя?       — Мой старший брат, его законный сын, — слабый, болезненный юноша; может, дело в этом? Иных сыновей у Герцога нет, только дочери. Возможно, ему хотелось иметь более крепкого наследника, хотя он и не вправе передать мне титул.       — Не думаю, что ты желаешь стать следующим герцогом. В любом случае все сложилось не так уж плохо…       Корво неуверенно улыбнулся.       — Но я далеко не тот прекрасный принц, каким ты меня представляла.       Я приложила палец к его губам:       — А я и сама далеко не принцесса. Спасибо, что рассказал.       Под прикрытием общего шума и веселья нам легко было находиться рядом друг с другом, не привлекая лишнего внимания. Однако я не забывала и о своей роли помощницы хозяйки вечера. Убедившись, что у гостей есть все необходимое и никто не скучает, я подошла к столу, где Корво с аппетитом уплетал абрикосовые тарталетки.       — Передай комплимент вашему повару.       — Я сама их пекла.       В ответ на его изумленный взгляд я заговорщическим шепотом добавила:       — Только не говори никому из гостей. Сочтут плохим тоном.       Постепенно гости начали расходиться. «Благодарим за прекрасный вечер, все прошло замечательно», — слышалось со всех сторон. Корво уходил одним из последних. Я вышла проводить его.       Стоя в сумерках под фонарем, освещавшим улицу в крайне романтическом свете, я чувствовала себя как никогда счастливой. Рука Корво лежала на моей талии. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, словно возлюбленные в одном из тех романов, что читала Джейн, пока в конечном итоге я не выдержала и рассмеялась.       — Поверить не могу, как изменилась моя жизнь с нашего знакомства! Никогда бы не подумала, что стану не просто завсегдательницей, но еще и хозяйкой званых вечеров. В другое время я бы помогала маме консервировать овощи.       — Готов поспорить, на кухне ты выглядишь не менее прекрасно, чем в светской гостиной.       — Льстец, — пробормотала я, почему-то краснея и утыкаясь ему в плечо. Корво тихо засмеялся.       — Вообще-то я хотел спросить тебя кое о чем. Не хочешь отправиться в Карнаку? На будущей неделе начинается карнавал.       — Всегда мечтала побывать на нем! Да и вообще я никогда не была в столице.       — Значит, решено?       — Что ж… Уверена, это будет незабываемое приключение.       — А леди Эльвира не станет возражать?       — Как-нибудь ее уговорю.       — В Карнаку? С Корво? — Эльвира всплеснула руками. — Айрис, это уже чересчур. Я и так закрываю глаза на то, что ты постоянно находишься в его обществе. Что бы на это сказала твоя мать? Уехать на другой конец острова с лордом Аттано!.. А что, если Хельга напишет мне? Или, чего хуже, приедет сама?       — Скажете ей, что я с Оливией.       — Думаешь, твоя мать не догадается заглянуть к Кингстонам? Да ты месяц не общаешься с Оливией! Бедная девочка не единожды приходила сюда, и каждый раз я была вынуждена говорить, что тебя нет дома.       — Тогда скажите ей правду.       Эльвира замерла на полуслове.       — Сказать твоей матери, что месяц ты ночуешь в постели лорда? — Она покачала головой. — Любовь лишила тебя разума, Айрис.       — Я не ночую в его постели, — твердо ответила я, хотя на щеках и выступил румянец.       — Я даю тебе полную свободу не затем, чтобы ты ею злоупотребляла. Что за мысли он посеял в твоей головке?       — Мы просто друзья!       Она внимательно вгляделась в меня.       — Поклянись, что между вами ничего не было и не будет.       Я незаметно скрестила за спиной пальцы.       — Клянусь.       Эльвира подняла руки в знак примирения.       — Будь по-твоему. Когда вы уезжаете?