Однажды в Нью-Йорке

XXXV Утро наступило резко, свет словно ворвался в комнату, сначала чуть-чуть, потом все больше. Том приоткрыл глаза и постарался рассмотреть, где он. Расплывчатые, спросонья, образы сразу воскресили в памяти их акт любви, под боком сопел Фред и его нагая спина прижималась к его груди. И тут Том услышал, что в комнате кто-то ходит. Полудрема исчезла в миг, а зрение наладилось. И в самом деле, он увидел лакея, которые поднимал разбросанные вещи с пола, раскладывая их на кресло, а из ванной, доносился шум воды. Лакей увидел пристально смотрящего на него парня. - Доброе утро, сэр. Ванная набрана, - произнес он просто, даже буднично. При этом он продолжил поднимать вещи. Выполнив свою работу, он практически бесшумно покинул комнату. Том был в шоке. Он растолкал Фреда, который, с трудом, но проснулся. - Который час? – спросил он. - Полдевятого, - машинально, посмотрев на часы, ответил Том. - Боже, Том, так рано… - Фред, да проснись же! Нас видели! – Том говорил немного истеричным полушепотом. - Кто? – парень окончательно проснулся и сел на кровати. - Я не знаю кто, парень в ливрее… - А, наверное, Михаэль, - как-то безразлично ответил он и зевнул, - Не знаешь, ванна готова? - Да, - ответил Том и окончательно растерялся, - Он, ну, то есть, Михаэль, сказал, что ванная… Фред не стал дослушивать и встал, явив свои природные достоинства во всей красе. Медленно, он поплелся в ванную. Том еще какое-то время сидел и размышлял. Еще вчера вечером слова короля, о необходимости быть парой, ему казались формальность, вежливостью, а теперь, после того как утром, черте кто, совершенно посторонний тип входит в спальню и видит их спящими в обнимку. Какое счастье, что они не занимались в это время сексом, вот было бы шоу. Решив, что лежать и страдать глупо, Том так же направился в ванну. Фред уже стоял перед раковиной и чистил зубы. - Знаешь, король пригласил меня на крестины твоей племянницы. Фред от удивления даже обернулся. - Но есть одно условие, - Фред все чистил зубы, но ему очень хотелось узнать об условии, так что он махнул рукой, мол, «ну же, продолжай». – Он хочет, чтобы мы пошли туда вдвоем, как пара… - Ты серьезно? – на лице Фреда было написано неподдельное удивление. - Очень серьезно, - Том взглянул на нагого Фреда, его роскошное тело, и природа стала брать верх. Его член стал увеличиваться, вставая колом. – Так ты согласен? - Глядя на тебя, - и Фред улыбнулся, - Я был бы последним дураком, если бы сказал «нет». Фред приблизился практически вплотную к парню, и его теплая ладонь обхватила стальную плоть. Им не нужны были слова, они понимали друг друга и так. Он развернулся, подставив приятелю свой роскошный зад, при этом грациозно выгнув спину. Бегать за «резинкой» не хотелось, так что Том, увлажнив сфинктер смазкой, обильно истекавшей из головки его пениса, медленно ввел свой жезл любви в грот наслаждения. Его сильные руки обхватили Фреда, прижав к себе парня, он начал ласкать вздыбленное достоинство парня, пока его бедра медленно, без спешки, наслаждаясь каждой секундой, мерно двигались то вперед, то назад. Приятная истома, к которой не возможно привыкнуть, стала растекаться по всему его телу, их дыхание стало немного прерывистым и тяжелым, и в каждом выдохе слышались тихие стоны наслаждения. Фред запрокинул голову, упершись затылком в плечо друга, так что тому было легко и приятно покрывать его щеку, ушко и шею поцелуями. В эти минуты они совершенно не контролировали друг друга, отдавшись на откуп страсти, они чувствовали друг друга, наслаждение, которое окутывало их обоих. Неожиданно Том почувствовал, как член Фреда пульсирует у него в руке, а потом теплую влагу, медленно струившуюся по его пальцам. И он стал еще сильнее массировать член друга, особенно головку пениса, и Фред стал стонать громче, и по всему его телу пробежала приятная дрожь. Сил сдерживаться у Тома не было и он, почувствовав торнадо страсти у себя в паху, отдался стихии и скоро выплеснул свою «страсть» в анус приятеля. Приятная истома еще какое-то время не отпускала парней. Наконец, окончательно прейдя в себя, оба легли в теплую воду ванны, продолжив наслаждаться этим прекрасным утром. Где-то через час, позавтракав, Том покинул дворец, отправившись в отель, кажется, пара папарацци их засняла, ничего непристойного, только то, что Том выходил утром из дворца. XXXVI Время потекло своим чередом, Том и Фред по-прежнему, практически каждый уикенд встречались, это даже перестало быть новостью для прессы. Но по мере того, как зима, своими последними февральскими атаками, отступала, приближался час икс. Он был назначен на двадцатое марта. К этому времени Том обзавелся «дневной визиткой», фраком, который он видел только в фильмах про свадьбы. Оказалось, что он ему очень даже идет. Но больше чем одежда и протокол, Тома волновало то, что на крестинах должны были присутствовать и некоторые члены королевских семей. От волнения у него начались нервные боли в животе. Уж чего-чего, а такого от себя он не ожидал, так что, сжав зубы, терпел. Одно утешало, из всей трехдневной программы, он должен был присутствовать лишь на одном, втором дне. Однако жизнь опять внесла свои коррективы. Было решено, что в Риге он остановится не в отеле, а в Бельведере, у Фреда. И вечером того же дня, в этом же дворце, счастливые новоиспеченные дедушка и бабушка давали прием. О том, что Том приехал и разместился в Бельведере, журналисты раскричались уже с утра, так что глупо было отсиживаться на втором этаже. Пришлось надеть смокинг, хорошо, что он решил его захватить и присоединиться к гостям. А там и началось. Так как маленькая Луиза-Мария подчинялась строгой природе и не менее строгому режиму и лишь чуть-чуть радовала своим присутствием гостей, то главным объектом внимания стал именно Том. Никогда еще он не перезнакомился за каких-то полчаса с половиной царствующих особ, которые мелькали перед глазами, словно в калейдоскопе. Короли и королевы, принцы и принцессы, они все держали себя с Томом вежливо, даже дружелюбно, при этом многие были ведомы любопытством. Конечно, и среди королевских особ прошлого были гомосексуалы, но не открытые же, а тут такое! Времена конечно изменились, и все пытались постичь эти изменения, мысленно представляя себе, каково это было бы, будь кто-то из их родных геем, о котором все всё знают. И, похоже, Том делал успехи. Его сдержанная манера, учтивость и знание аж трех иностранных языков, все это играло только ему на пользу. Так что на следующий день, когда черный «Ауди» подвезла его к замку Карлсбург, никто не воспринял это как что-то из ряда вон выходящее, благо, прессу о присутствии «господина Томаса Эмерсона» предупредили заранее. На церемонии крестин, в королевской часовни, обильно украшенной гербами и штандартами, откуда местные телеканалы вели прямой эфир, присутствовало всего-то полторы сотни человек. Так что Том не смог бы там затеряться, и он, практически кожей чувствовал, как пару раз оператор брал его крупным планом. Что ж, он знал, кем является Фред, и там, в далеком Нью-Йорке он решил, что разделит свою судьбу с парнем, который стал частью его, его мира, его сердца, души. На практике все всегда немного сложнее, чем в наших мечтах, так на то она и жизнь, тем она и интересней. Сидя буквально в паре метров от всех этих высокородных особ, он спросил себя, хочет ли он такой жизни, готов ли он к ней. И одна половина говорила ему, «ну конечно ДА!», а вторая, просто таки вопила «беги парень, БЕГИ!». И какая из них была убедительней, Том вряд ли бы сказал. Но стоило ему посмотреть на Фреда, как все сомнения, страхи, куда-то исчезали. Он переставал смотреть на все это глазами постороннего, он уже вошел в жизнь этого парня, его семью. Предел ли это, он не знал, но так всегда бывает. Будь он натуралом и встреть он девушку, пусть и самых простых кровей, у нее все равно были бы родственники, с которыми пришлось бы налаживать отношения, к которым надо было бы привыкать, как и им, им ведь нужно привыкнуть к тебе. После завершения церемонии все прошли в банкетный зал, где расселись за внушительным столом, украшенным здоровенными канделябрами и вазами с цветами. Тому выпало сидеть между норвежской кронпринцессой и супругой министра финансов. Именно тогда Том и понял, почему ведение светской беседы называют искусством. Но главное – он выдержал, и многие газеты, от серьезных, до «желтых сплетниц» похвалили его, заметив, что он соответствует королевскому статусу. Консерваторы немного, правда, посокрушались, что он не приятель какой-нибудь принцессы, а бойфренд принца, но их голоса потонули в гуле одобрения, да и они не были столь уж резкими, эти грустные статьи. Так что, когда в июле Тома пригласили на государственный прием по случаю визита президента Германии, то и сам он чувствовал себя уверенно, да и публика не реагировало на него как на чудный аттракцион. И даже то, что во дворец они с Фредом приехали на одном авто, не сильно взволновало публику. Помещая стильную фотографию, на которой Том и Фред, затянутые во фраки, стояли вместе, одна газета самым серьезнейшим тоном спросила: «И когда же свадьба?». Разумеется, не свадьба в чистом виде, а регистрация «партнерства», но все и так всё понимали. Одним словом, ко второй годовщине своих отношений они подошли сложившейся и принятой обществом парой, которых вместе или порознь, стали приглашать на важные мероприятия. По первости, Том немного стеснялся бывать на таких мероприятиях в одиночку, но потом как-то пообвык, да и шутка ли, когда ты хорошо знаком с премьер-министром, министрами и даже королем, всё переживать так остро, как в первый раз. XXXVII В тот декабрьский рождественский вечер, который Том проводил со своими новыми родственниками в Карлсбурге, Фред выглядел немного взволнованно, чувствовалось, что его что-то мучает, или он что-то задумал. Он был даже немного рассеян, что Тома даже встревожило. Вечером, сидя в старинных апартаментах, напротив пылающего камина, как в романтических фильмах о старине, Том решил спросит. - Фред, милый, что с тобой? - Том, я переговорил с дедом. Вернее, сначала я переговорил с родителями, а потом уже с дедом, в общем, я попросил его разрешения на регистрацию наших отношений. Он замер, ожидая реакции. Том был слегка огорошен, он вспомнил ту статью, и попытался понять, что сейчас чувствует. Но ничего нового, о чем бы он ранее не думал, на ум не приходило. В сущности, ответ на этот вопрос он дал себе уже давно. Он понимал, что не должен от Фреда что-либо требовать, у парня было слишком мало места для маневра, на него многое давило, так что он решил ждать и просто радоваться тому, что они вместе, что встречаются, что они любят друг друга. - Том! Так что ты скажешь? – в голосе Фреда чувствовалось волнение. - Видишь ли, еще в Нью-Йорке, заполняя резюме для рассылки, я решил, что если люблю тебя, а я тебя люблю, то должен разделять с тобой не только радости, но заботы. - Ты согласен?! - Боже, Фред, конечно да! Фред подошел к приятелю и пристроился на коленях. - Ты только не обижайся, просто это не скорое дело. Дед сказал, что он должен проинформировать премьера, тот министров, они должны все обсудить, ну, ты понимаешь?.. - Кажется, да. - Если все сложится хорошо, то не раньше лета. - Ну и чудно, будет время сообщить предкам, подготовить их, ну, и доставить сюда. Ты ведь не против?.. - Ну... я так думаю, - Фред специально, немного театрально делая паузы, - Гулять, так гулять! И их губы сомкнулись в поцелуе. XXXVIII Следующие несколько недель прошли самым обычным чередом, они были заполнены телефонными звонками, работой. Том и Фреду не удалось увидеться, так как Фред был отправлен со своим фрегатом в месячное плавание. Связь была плохой, но они старались поддерживать контакт, ободряя друг друга. Все это время Том наведывался в Ливонию, а в конце апреля в Ригу прилетели его родители, причем, инициатива визита исходила от дворца. Их даже пригласили в Бельведер, где они пообщались с родителями Фреда. Все чувствовали некую неловкость, все таки разность положения, взглядов на жизнь, все это действовало не лучшим образом, но, как сказал дед Тома, уже сидя в отеле, «это ты войдешь в их семью, а не мы». И он был совершенно прав. Буквально перед первым мая, которое во многих странах Европы хоть и не является праздником, но собирает много народу, Тома пригласили во дворец, не в Бельведер, а в главный дворец. Том был там не впервые, но все равно входил под его старинные своды немного волнуясь. Фред приехал чуть позже. Их всех проводили в кабинет короля, заставленный мягкой мебелью палевого цвета и массой фотографий членов как своей, так и прочих королевских семей. Король пожал им руки и предложил сесть. Он начал прямо, без предисловий. - Я, как вы, наверное, знаете, переговорил с премьером, он с кабинетом, и на прошлой неделе получил ответ. Ответ этот положительный. Так что ваша свадьба, ну, то есть,.. - король запнулся, пытаясь вспомнить точный термин, но это ему не удалось, и, махнув рукой, он продолжил. – В общем, ваша свадьба намечается на начало сентября, как? Оба парня притихнув, сидели и смотрели, словно напуганные зверьки. - Вы не рады? – король был явно удивлен таким поведением. Он мог предположить, что станет свидетелем приступа бурной радости, может, прямо как у Опры на шоу с одной звездой, о чем в свое время кричали все газеты мира, но не такую сдержанную реакцию он ждал. - Нет-нет, - начал было Том, но поняв что вклинился, скорее всего преждевременно, посмотрел на Фреда, который скромно сидел рядом и молчал. Именно поэтому Том решил продолжить. – Просто, мы довольно давно об этом начали думать и, нам это казалось чем-то несбыточном, а тут, уже практически известна дата и… - Ну, предположим, дата неизвестна. Ее и надо нам обсудить, - король немного помолчал, посматривая то на Фреда, то на Тома. – Гофмейстер предлагает 14 сентября, это будет пятница? Что скажите? - Это здорово, - наконец произнес Фред, - Дед, спасибо! - Ладно-ладно, не стоит благодарности, - король был явно смущен ситуацией. Он встал и, подойдя к столу, извлек пухлую папку. Вернувшись, он протянул ее парням, - Здесь и план свадьбы, и список гостей, примерный, конечно же. Барон Кольберт постарался учесть все, но вы все-таки взгляните, мало ли что. Папку взял Том и, открыв, пролистал несколько страниц. - Ваше величество, когда нам нужно дать ответ? - Общее сообщение прессы о предстоящем торжестве будет дано завтра утром, ну а с датой и этим, - король указал на папку, - Надо разобраться в течение недели, хорошо? - Мы сделаем, - ответил Том за них обоих. После встречи парни приехали в Бельведер и разместились в апартаментах Фреда, только теперь тут были еще и вещи Тома. Забравшись на кровать, они начали листать предложенный план. Роль лидера взял на себя Том, Фред же высказывался – согласен он или нет. Предлагаемый план был прост, но изыскан, и у парней практически не было доводов «против». Поздно вечером, немного устав, они заснули в объятиях друг друга. XXXIX Время умеет лететь словно вихрь. Начавшееся лето было приятным. Особенно приятно было ощущать себя женихами, иначе сказать сложно. Парни свободно проводили время в обществе друг друга. У Фреда была яхта, он ее арендовал уже какое-то время тому назад, еще до поездки в Нью-Йорк. И вот теперь он возобновил аренду, и они начали выходить в море, ненадолго, самое большее на пару дней. Но, тем не менее, Тому, при всей его настороженности по отношению к водном видам транспорта, начинало нравиться качаться на волнах, тем более что им, по счастью, не пришлось путешествовать в шторм. Им нравилось выглядеть как простым влюбленным, правда, отныне, поход на общественный пляж им был заказан. Но нет худо без добра и некоторые друзья, скорее друзья кронпринца, чем собственно Фреда, приглашали их провести время у них. И на обширных площадях поместий, со старинными домами и бассейнами, деликатно пристроенными где-нибудь сбоку, чтобы не портить исторический вид, в обществе молодых и не очень людей, парни прекрасно проводили время. Но особенно парням запомнилась «холостяцкая» вечеринка, устроенная их новым другом, певцом и композитором Вернером Нахтигеллом, в его загородном доме. Вернер сам был геем, и в друзьях имел многих, таких же, как и он. Это не была оргия, там были и люди в возрасте, и даже натуралы с подружками, ну, и, конечно же, геи, кто с бойфрендами, кто так, одиночкой. Дело скорее было в невероятной атмосфере, атмосфере приятной беззаботности, счастья, царившей в этом доме. Шампанское лилось рекой, но никто не валялся, упившись до бесчувствия, и игристое вино только добавляло игривости собравшимся. Том чувствовал себя немного неловко в европейских плавках, небольших, обтягивавших роскошные упругие тела. Он готов был признать на все сто процентов, что практически все мужчины, включая Фреда и его самого, очень выигрышно смотрятся в таких красивых, возбуждающих плавках, не то, что в его родных Соединенных Штатах, где, кажется, еще чуть-чуть, и начнут купаться в пальто и шапках. Вначале Тома немного смущало, что через облегающую ткань видны очертания достоинств практически всех гостей, включая Фреда, но после пары бокалов он таки расслабился и стал получать удовольствие, и что поразительно, его взгляд теперь редко скользил ниже пояса, ну, разве что, исключением был его ненаглядный принц. Гости танцевали, плавали в бассейне, ходили по ровно подстриженному газону и жарили сосиски на мангале. Пожалуй, Тому еще ни разу не приходилось участвовать в столь приятном и, как принято говорить, тематическом мероприятии. Где-то в районе четырех, когда августовское солнце палило все еще мощными лучами, многие перебрались в тень, под кроны вязов и под тент. Том с Фредом удалились в дом, в предоставленную хозяином гостевую спальню. В прохладе комнаты, парни четко ощутили контраст с улицей, и оттого их еще сильнее разморило. Фред лег на кровать, распластавшись. Приличный бугорок на его плавках выдавал желание. - Интересно, - задумчиво произнес Том, - у нас есть пол часика, ну, так, что бы никто нас не трогал? - У тебя есть предложение? – немного игриво спросил Фред. - И еще какое, - таинственно произнес Том, но скрыть улыбку не сумел. - Думаю, если закрыть дверь на замок, то пол часа у нас точно будут… Том подошел к двери и повернул замок, который тихим щелчком оградил их от окружающего мира. В это время Фред, немного выгнулся и, зацепив пальцами край плавок, вмиг стянул их, кинув на пол. Том не стал привередничать и тоже снял плавки. Его пенис, торчал вовсю, ожидая акта любви. Том подошел и, легко вспорхнув на кровать, накрыл собой приятеля. Их руки в миг опутали тела друг друга, а ноги Фреда, словно стальные, обхватили бедра приятеля, казалось, намертво, губы парней слились в приятном поцелуе, нежном и влажном. Но, разгоряченные желанием, парни не могли растягивать удовольствие, так что Фред, обхватив ладонями упругие ягодицы друга, стал давить на них, вынуждая приятеля продвигаться над ним, так, что вскоре внушительный, истекающий смазкой пенис Тома оказался перед его лицом. Одно легкое усилие и розовая головка оказалась зажата губами. От удовольствия Том аж выдохнул и по его телу, от паха, в разные стороны, побежали разряды наслаждения. Он слегка накренился назад, и его рука легко нашла изнывающий от безделья, лежащий на животе хозяина и истекающий соком любви, член, который словно зверек, вмиг встрепенулся в умелых руках. Том чувствовал, как в такт волнам наслаждения, Фред двигает бедрами, усиливая движение своего поршня в руке друга. Неожиданно, по всему телу Фреда пробежал спазм, сотрясший его, он даже выпустил член изо рта, глухо простонав. Не успел Том как-то среагировать, как почувствовал на своей руке теплые капли, которых с каждой секундой становилось все больше и они начали медленно сползать к ладони. Выпустив немного вяловатый член приятеля, Том поднес руку к лицу и слизнул немного спермы. Кажется, она была более хмельной, чем вино, которое они только что пили. Не в силах более себя сдерживать, Том слез с парня и одним движением закинул его ноги к себе на плечи. Подведя раскаленный от желания и влажный от смазки пенис к дырочке, колебавшейся, словно бы она дышит, Том надавил, и его меч начал входить в Фреда. Тот начал глубоко дышать и немного постанывать в такт движениям друга, который начал работать ритмично и уверенно. Это был секс парней, хорошо знавших друг друга, понимавших каждую реакцию друг друга. В этом было много рутинного, но только если судить об этом со стороны. Ни разу Тому не пришлось фантазировать, представляя на месте Фреда кого-то другого. Да ему это и в голову не приходило, ему нравилось смотреть, как реагирует на каждое его движение приятель, как он стонет. И даже когда он закрывал глаза, он все равно видел только Фреда, его парня, его любовника, его друга и, всего-то через несколько недель, супруга, как бы это не называлось в реальности. Безумно приятное чувство, словно искра, вспыхнувшее у Тома в паху, в миг распространилось по всему телу и с силой вырвалось наружу. Том едва успел выхватить разгоряченный член из удобной пещерки страсти, и перламутровые капли, словно жемчуг, стали украшать живот и грудь Фреда, который и сам тяжело дышал. Выдавив последние капли на парня, Том прильнул к его губам и оба словно растворились в неге поцелуя. Несколькими минутами позже, они стояли под струями прохладного душа, смывавшего остатки спермы и пота. Их руки нежно ласкали друг друга, окутывая тела тонким слоем пены. Гости уже начали расходиться, все целовались в щечки на прощание, искоса поглядывая на Тома и Фреда, пытаясь найти подтверждение своим предположениям, невероятно возбуждающим, как и тела самих парней. Но ни следа, ни намека. Том и Фред держались самым непринужденным образом. Потом, немного лукаво подмигнув парням, Вернер предложил слегка перекусить, что было не так уж и лишним, секс разжигает аппетит. Только около шести Том и Фред сели в авто, и водитель повез их в Бельведер. Надо отметить, что Том уже неделю как находился в Ливонии, решая все насущные вопросы по Интернету, благо возможности его использовать, были крайне широки. Причина же столь оригинального исполнения служебных обязанностей крылась в грядущей церемонии, ибо, полторы недели – это не срок. Мало того, что приходилось вникать в массу разных вещей, так еще нужно было встречать родственников и друзей. Том готов был признать, что двор, пусть и старомодный по форме, но выполнял свои функции. Для всех гостей заранее забронировали номера, а в аэропорту их встречал представитель двора и авто. С родителями Тома все было немного просто. В Ливонии они уже раз были, так что небольшие встречи с ними Тома, и дело в шляпе. Больше формальностей возникало, когда речь заходила о солидных гостях, вроде Толда, его компаньонов. По счастью, многие решили для себя, что регистрация однополого союза для них слишком скандальна, а потому прислали подарки и извинения, «мол, так хотелось побывать на вашей свадьбе, но…». И дальше шел список разнообразных причин. Том не был удручен. Ему с самого начала не хотелось, что это мероприятие походило на какой-нибудь экономический форум. А вот тот, кого он ждал, и отсутствие кого он воспринял бы удручающе – Сэм Роджерс, все-таки прилетел, да не один, а с обворожительной Пэт, той самой риелторшей, что продавала его квартиру. Кто-то скажет, что выходило немного пошловато, но нет, в этом было что-то простое, даже провинциальное, чего явно будет не хватать предстоящей церемонии.