Дезервеллеры

— Бью, — торжествующе заявляет Уён, кидая на столик сразу две карты и оставаясь с пустыми руками. — Выкусите, парни. Хонджун тоскливо смотрит на свой не самый удачный набор карт, а потом скидывает их в общую стопку. — Эй! — осекает его Минги. — А баллы подсчитать? Это чуть ли не самая важная часть игры, ты чего? Хонджун морщится. У него осталось больше всего карт, а значит, как только они подсчитают баллы, то он станет самым проигравшим из всех проигравших. Обидно, конечно. Проигрывать Хонджун совсем не любит. — Ещё раунд? — предлагает Сан. — Кстати, Минги, а ты где научился этой игре? Минги собирает все карты в одну колоду и тщательно их мешает. — Да вот пока мариновался в тюрьме под замком, там и научился. У меня был сосед из…как там его? Забыл, в общем, откуда он там был, — Минги задумчиво почесывает затылок. — Он мне и показал. Правда, потом у него отняли карты, было обидно. Но я их стащил со стола надзирателя, когда меня вели на встречу с вами. Она самая. Минги ловко тасует карты между собой, а потом раздает всем их снова. Игра очень простая, поэтому она и нравится Хонджуну. Он даже забывает, что проиграл только что. За этим занятием они вчетвером немного отвлекаются от происходящего вокруг. Вот уже несколько часов, как они выдвинулись в путь и мчатся в сторону Д’Хаона на быстром королевском поезде. Когда он отходил от перрона, многие жители заинтересованно столпились около ограждений, пытаясь понять, это королева решила куда-то поехать, или произошло что-то поинтереснее. Поэтому появление четверых человек во главе с председателем королевской гвардии вызвали немалые волнения среди народа. Хонджун даже почувствовал себя немного тревожно и постарался скорее заскочить в вагон. Несмотря на то, что поехал поезд практически пустой, поселили их всех в одном купе. В соседнем обосновался Сонхва. И, как только поезд тронулся, он запер дверь купе, перед этим предупредив: — Еду вам будут приносить сюда, в туалет и в душ — только в моём сопровождении. Я от вас через стенку, так что стучите, в случае чего. — Боитесь, что мы сбежим из едущего поезда? — прищуривается Сан. — После вашего заявления я ничему не удивлюсь, господин Чхве, — отрезает Сонхва. Хонджун вздыхает и прикрывает на секунду глаза. Потерпеть надо ещё немного. Но при особом желании можно будет расправиться с Сонхва даже в Д’Хаоне. Главное — согласовать это с остальной командой. Все же, Хонджун не может их бросить, они же не виноваты в том, что их отправили в пустыню вместе с ним. Разговор им предстоит тяжёлый, конечно. Хонджун понятия не имеет, как эту идею воспримут остальные, в особенности Минги. Из разговора с ним по пути к вокзалу, Хонджун понял, что тот действительно верит в их благородную миссию по спасению Доласеи. Хонджун не решается его разочаровывать, потому что Минги выглядит слишком воодушевленным, но прекрасно понимает, что рано или поздно придется — иначе реальность ударит по нему куда сильнее. А Минги похож на ребенка, и от этого ещё меньше хочется, чтобы он потом страдал из-за этого. Возможно, первое впечатление обманчиво, в конце концов, королева очень лестно отозвалась о его способностях. Может быть, этот парнишка просто-напросто притворяется. За окном стремительно темнеет, и пейзаж становится совсем безрадостным, когда они выезжают за пределы столицы. Хонджун даже забывает о том, что они играют, погружаясь в свои мысли. — Эй, Хонджун, — одергивает его Минги. — Твой ход, вообще-то. Мы тут тебе подкинули. Хонджун растерянно смотрит на разноцветные картинки и моргает несколько раз. Потом переводит взгляд на карты в руках, понимая, что побить ими у него ничего не получится. Поэтому, с тяжёлым вздохом, он забирает всё. Это происходит уже не первый и не второй раз, так что остальные заливаются смехом, а Уён с сочувствием хлопает Хонджуна по плечу. — Ну, некоторым совсем не везет в играх, бывает, — весело пожимает плечами он. Игра продолжается до тех пор, пока за стенкой не раздается настойчивый стук. — Что этому упырю не понравилось? — фыркает Сан, откладывает карты и стучит в ответ. — Слишком громко, наверное, — пожимает плечами Минги. — Мы тут смеемся, мешаем ему, видимо. — Он всегда может отселиться в соседний вагон. Мы и так все заперты, — Хонджун тоже отбрасывает карты и решительно забирается на верхнюю полку. Места на ней непривычно много, почти что полноценная кровать, мягкая и уютная. Хонджун с удовольствием на ней устраивается и свешивает голову, чтобы не терять связь с остальными. — Эй, господин Пак, а не хотите присоединиться к нам? Сыграем пару партий в картишки! — жизнерадостно предлагает Минги, за что Уён его одергивает. — Только этой сволочи нам здесь не хватало. Еще карты отнимет, будешь потом куковать. Второй-то раз уже не стащишь, — предупреждает он. — Этот тебя возьмет и задушит. На этих словах Хонджун невольно вспоминает чужие руки. Перчатка все еще не дает ему покоя. Всё-таки, просто так люди перчатки круглосуточно не носят. Что Сонхва скрывает за ней? Может быть, шрамы или ожоги? Вполне возможно, ведь Сонхва не похож на человека, который захотел бы выставлять свои недостатки напоказ. — Эй, я курить хочу! — в этот раз Сан стучит в стенку уже первым. — Можно хотя бы в тамбур выйти? — Да забей ты, кури прямо здесь, — машет рукой Уён. — Вроде бы, никто не против. Хонджун незаметно морщится. Запах сигаретного дыма он очень не любит, но решает промолчать. В конце концов, вряд ли Сонхва разрешит им выходить. Однако он ошибается в своих поспешных выводах. Раздается щелчок замка, и на пороге купе появляется Сонхва. Хонджун в очередной раз поражается, насколько идеально тот одет. Даже слишком, ниточка к ниточке, нигде ничего не торчит и не помято. Интересно, он в своем купе по струнке сидел, чтобы не помять белую рубаху? — Кто курить хотел? — спрашивает он. — На выход. Сан встаёт, потягиваясь, и выходит, задевая Сонхва плечом. Тот никак на это не реагирует. — Всё? — спрашивает он, обводя взглядом оставшихся. — Я, пожалуй, тоже схожу! — подскакивает Уён и исчезает за дверью вслед за Саном. Хонджун провожает его удивлённым взглядом, а потом удобнее устраивается на подушке и уставляется в потолок. Он не помнит, чтобы Уён курил, но скорее всего, ему просто надоело сидеть на одном месте. Сонхва снова уточняет: — Вы точно не пойдете? — Не, я не курю, — отмахивается Минги. — Хотя в тюрьме пытался. Но, знаете, как-то не пошло. Но мой сокамерник курил совсем уж крепкие сигары. Господин Пак, может быть, у вас есть что-нибудь поинтереснее, чем тюремные самокрутки, а? На несколько мгновений повисает тишина, разбавляемая лишь мерным стуком колес. — Не заговаривайте мне зубы, — наконец отрезает Сонхва и снова запирает их. — А он всегда такой мрачный? — наивно уточняет Минги, вставая с нижней полки, чтобы заглянуть к Хонджуну. Тот и не против, эта торчащая макушка с растрепанными волосами выглядит забавно. — Я не знаю, я познакомился с ним не многим раньше твоего. Всего пару дней назад, — Хонджун хмурится, осознавая, что прошло не так уж и много времени с их первой встречи. А ведь по ощущениям прошла целая вечность. И с того самого дня его жизнь перевернулась с ног на голову. Как, оказывается, немного нужно для того, чтобы жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов. — Нам надо от него избавиться, — в одно мгновение вся дружелюбность и легкая наивность Минги куда-то испаряется. Хонджун заинтересованно переворачивается на бок. — Толку от него никакого не будет, а у нас зато появится шанс пойти своими дорогами. Уверен, не только я уже об этом подумал. Он облокачивается на полку и подпирает руками лицо. — Предположим, я уже думал об этом, — соглашается Хонджун. — Но есть некоторые проблемы. Во-первых, мы не можем сделать это прямо сейчас, в поезде. Если нас поймают на убийстве председателя королевской гвардии, то королева забудет о нашей миссии и прикажет казнить нас на месте. Ну и, к тому же, на время нашей поездки до Д’Хаона у нас отняли оружие, но это не самое страшное. Даже когда нам его вернут, а это будет только когда мы пешочком выдвинемся из города, нападать в открытую будет опасно. — Почему? — не понимает Минги, запуская ладонь в густые волосы. — Нас четверо, а он — один. Мы возьмем количеством и запросто сможем его завалить. Хонджун хмыкает и снова переворачивается, в этот раз на живот, подминая под себя подушку. Так куда удобнее смотреть в окно и пытаться разглядеть там хоть что-нибудь. — Он будет готов к этому. Я уверен, у него припрятан какой-нибудь туз в рукаве. И скорее всего, буквально. Заметил, что Сонхва носит перчатку? Делает он это не просто так. И что он прячет там, можно лишь догадываться. Возможно даже маленькую бомбу, которую он может активировать в любой момент, чтобы убить всех нас одним взрывом, в случае чего. Мало ли что ему приказала королева, верно? — Тогда нам сначала нужно выяснить, что он прячет в перчатке, — логично предполагает Минги. Хонджун кивает. — Вот и я так думаю. Итого, мы не можем убить его сразу. Надо выждать, подгадать нужный момент. И без глупостей. Он бросает серьезный предостерегающий взгляд на Минги, и тот в ответ машет руками. — Да нет, нет, ты что, я не собирался. Если честно, я такие решения самостоятельно решать не могу. Я, типа, могу и убить, но только если нахожусь под чьим-то командованием. Мне важно знать, что без этого действительно не обойтись. Он снова чешет затылок, и его вид заставляет Хонджуна улыбнуться. — Думаю, мы с тобой подружимся. Ну-ка, — глядя на чужие волосы, Хонджун вспоминает кое о чем, и тут же ловко спускается обратно. — Умеешь косички плести на коротких волосах? Минги смотрит на него, будто прикидывает что-то в голове, а потом неуверенно кивает. — Могу попробовать, в тюрьме я и не таким занимался. — Замечательно, — кивает Хонджун и усаживается на нижнюю полку. Из-под нее он достает рюкзак и недолго роется в нем, доставая небольшой мешочек с расческой и резинками. — У меня волосы очень отросли, я так и не успел сходить и постричься. А в пустыне песок повсюду, и когда он в волосах — это так мерзко. Особенно когда их нет возможности помыть, — поясняет он. — Поэтому я всегда заплетаю их. Получается очень удобно, за исключением того момента, что самому себе заплетать их очень трудно. Он отдает мешочек Минги и устраивается поудобнее. К его удивлению, Минги принимается за дело сразу же, ни о чем не задумываясь. Когда Хонджун чувствует чужие пальцы у себя в волосах, то думает о том, что Минги явно не первый раз занимается этим. Значит, косички получатся опрятнее и аккуратнее, чем если бы Хонджун заплетал их себе сам. — А ты давно вот так путешествуешь? — интересуется Минги. — Раз столько знаешь о пустынях. — Уже достаточно давно, даже не припомню, сколько, — Хонджун поднимает глаза к потолку. — Да оно и не важно. Опыта у меня достаточно много, чтобы после убийства Сонхва не дать сдохнуть всем вам. Уже думал, куда подашься в случае, если у нас все получится? — Да как-то еще не успел, если честно, — признается Минги. — Но путь в Глаэрес-Гард нам явно будет отрезан. Наверное, стану свободным путешественником. — Ты имел в виду песчаной крысой? — фыркает Хонджун. — Путешественник — это как-то слишком романтично. Многие, конечно, называться крысами не любят, а по-моему, в самый раз. Крысы — умные животные, поэтому я не считаю это за оскорбление. — Круто, — тянет Минги. — Не думал об этом с такой точки зрения. В общем, наверное, я бы не хотел задерживаться на одном месте. Хонджун мысленно делает себе отметку в голове о том, что к этому парню действительно стоит присмотреться как следует. Вполне возможно, он сможет научить его чему-то, и они смогут стать напарниками, когда все закончится. Все-таки, путешествовать в одиночестве иногда бывает очень трудно. На заплетание косичек у Минги, с его ловкими длинными пальцами, уходит не так много времени. К этому моменту, правда, все равно уже возвращаются Сан с Уёном. Они о чем-то весело разговаривают, но, завидев любопытную картину, замолкают. Даже Сонхва застывает в проходе, скрещивая руки на груди. Хонджун совсем слегка поворачивает голову в его сторону. — Что-то не так, господин Пак? — улыбается он. — С заплетенными волосами не так жарко. — Любопытный прием, — цокает Сонхва. — Но вам не идет, господин Ким. После этого он закрывает дверь, и Хонджун слышит, как Сонхва доходит до своего купе. Только после этого Сан с Уёном разражаются веселым смехом. — Вам не идет, — передразнивает Уён. — Хонджун, ты его чем-то обидел, да? А то с чего он таким эмоциональным вдруг стал? Теперь смеется и Хонджун. Это и впрямь похоже на какое-то проявление эмоций, пусть и очень скудное. А иначе, к чему была эта фраза? — Уж не знаю, что его не устраивает, потом сам ныть будет, что волосы не укладываются в его идеальную прическу. Спасибо, Минги! С меня лишний глоток воды, в случае чего. Завершает он все тем, что повязывает на голову любимую бандану. И предстает перед всеми уже не как столичный инженер, а как самая настоящая песчаная крыса, готовая ко всему. Ему нравится это чувство, и в груди загорается приятное чувство предвкушения. Возможно, он сумасшедший. Но если судьба дает ему шанс — он за него ухватится так крепко, как только сможет. Путь в Д’Хаон проходит без особых происшествий. Большую часть времени они вчетвером проводят в своем купе. Хонджун старается почти не выходить оттуда, потому что лишний раз пересекаться с Сонхва у него нет желания. Зато он сближается с Минги, который оказывается очень общительным и хорошим парнем, даже несмотря на свою легкую наивность. Они много беседуют обо всем подряд, иногда к их разговорам присоединяются Уён с Саном. Компания у них складывается очень даже приятная, так что дорога их совсем не утомляет. А вот о Сонхва вряд ли можно сказать тоже самое. Чем дольше они едут, тем более мрачным выглядит он. Когда поезд наконец-то приезжает на станцию в Д’Хаоне, на часах оказывается совсем раннее утро, и даже солнце еще не встает. Сонхва выводит их из поезда, нервно подталкивая в спины и ежится от холода. — Я как-то ожидал, что здесь будет теплее, — Уён растирает ладони и дышит на них. — Все-таки, Д’Хаон же куда ближе к пустыням, чем Глаэрес-Гард. Хонджун молча обводит взглядом пустующую, почти заброшенную станцию, на которую крайне редко приезжают пассажирские поезда, и вздрагивает, когда поезд за их спинами вдруг трогается. Это выводит его из слегка сонного состояния. — Пойдемте, я знаю хорошее место для ночлега, — командует он. — Погоди, какой у нас сейчас план? — останавливает его Сан. — Отдохнуть после дороги, потому что идти куда-то прямо сейчас — просто бесполезно, рассвет уже скоро, мы не успеем никуда добраться, поверьте, вам не понравится идти в самый зной. В пустыню выдвинемся вечером, как только начнет садиться солнце. — Так точно, капитан, — салютует ему Минги. Хонджун улыбается уголком губ и замечает, как не нравится эта фраза Сонхва. У того на секунду будто бы все черты лица заостряются. Ястреб. Интересно, такой же ли быстрый и смертоносный. Всего за пару минут они спускаются в темный город. Хонджун радуется полному отсутствию людей на улице, потому что их странная компания точно кого-нибудь заинтересовала. А, зная Д’Хаонцев, они не упустят шанса поживиться. Тем более, что Сонхва слишком уж явно выделяется на их фоне, ему даже стараться не нужно, все в нём выдает высокопоставленную персону. Даже кожа у него бледнее, чем у большинства жителей Глаэрес-Гарда, что уж говорить об остальных Доласийцах. — Вы выглядите слишком вычурно для этого места, — не может сдержаться от комментария Хонджун. — Знаете, — вздыхает Сонхва. — Я весьма поражен вашим желанием хоть как-нибудь меня задеть. — Да нет никакого желания, — пожимает плечами Хонджун. — Просто совет по выживанию. Здешний народ не очень любит богачей, я бы посоветовал вам быть осмотрительней. Кто знает, из какого закоулка на вас решат напасть. — Теперь это больше похоже на угрозу, — хмыкает Сонхва, все еще будучи предельно спокойным. — Вы что-то спланировали, господин Ким? — К моему величайшему сожалению — нет, — Хонджун подтягивает лямки тяжелого рюкзака. — Нам сейчас направо. Смотрите, тут есть гостиница почти в центре города, она здесь единственная более-менее приличная, но я советую заселиться в ту, что поменьше, потому что так у нас больше шансов остаться незамеченными. — А это действительно так важно? — уточняет Минги. — Нас же не разыскивают по всему королевству, кому мы вообще сдались? — Разбойникам и воришкам, которых здесь больше, чем приличных жителей. Это только столичным рассказывают сказки про то, какое процветающее и чудесное наше королевство. Окраины загибаются от бедности и разбоев. Д’Хаон, по сути, настоящее захолустье. Вы просто оглянитесь вокруг. Сейчас темно, конечно, но даже так можно заметить, в каком упадке здесь всё. Уён принюхивается и тут же кривится. — Ещё и воняет непонятно чем. — Использованным техническим маслом, которое они сливают в канавы, — поясняет Хонджун. — Милое местечко, короче. Королева сюда и носа не сунет. Именно поэтому все песчаные крысы так любят этот город. Что скажете, господин Пак? Сонхва не отвечает, пребывая, по всей видимости, в легкой растерянности. Ответить ему на это нечем, ведь городок — действительно большое упущение. Спустя какое-то время они всей командой заселяются в ту самую гостиницу, в которую не так давно после своей вылазки отдыхал Хонджун. Их встречает сонный хозяин, бросает подозрительный взгляд на Сонхва, а потом хмыкает. — Не ожидал увидеть вас так рано, так еще и в компании. Можно, пожалуйста, ваши документы посмотреть? Пока остальные застывают в легкой нерешительности, будто бы ожидая, что им на это скажет Хонджун, Сонхва без лишних слов лезет в рюкзак. Хонджуну приходится перехватить его за запястье. — В прошлые разы вы никаких документов не просили. Давайте и в этот раз обойдемся без них. — Господин Ким, — Сонхва возмущенно выдергивает руку. — Вы что себе позволяете? — Мы доплатим, — со вздохом добавляет Хонджун. — А вы закроете тему с документами и дадите нам нормально отдохнуть здесь. Хозяин расплывается в мерзкой улыбочке, демонстрируя неровный ряд полусгнивших зубов. — Вот так бы сразу! — он достает из-под стойки несколько ключей. — Вам трёх номеров хватит? Уж простите, каждому по отдельной комнате я предоставить не смогу, больше просто не найдется. — Лучше и быть не может! — заверяет его Хонджун. — Прошу, все деньги у вас, вам и платить. Он кивает Сонхва, пропуская его вперед, к стойке. И искренне надеется, что достаточное количество разноцветных купюр усмирят любопытство хозяина гостиницы. Наверное, именно благодаря деньгам остатки ночи и часть утра проходят для их отряда спокойно. К ним никто не лезет, позволяя нормально отдохнуть, а к утру они спускаются вниз, в небольшую столовую, чтобы перекусить. И если все члены отряда выглядят примерно одинаково потрепанными с утра пораньше, то Хонджун, зевая, шепчет Минги о том, что Сонхва будто бы и не ложился. — Может, он нас ночью под дверьми караулил? — хмыкнув, предполагает Уён, услышав чужой шепот. — Он определенно должен волноваться о том, что мы можем сбежать. Сонхва, сидящий за соседним столом и пьющий наверняка очень горький кофе, вопросительно поднимает на Уёна взгляд, догадываясь, что разговаривают сейчас о нем. — Этот хмырь меня вообще не волнует, — нарочито громко заявляет Сан и фыркает, чуть притихая. — Мне больше интересно, почему здесь все так на нас смотрят. Хонджун отвлекается от завтрака и украдкой смотрит по сторонам, понимая, о чем говорит Сан. Людей вокруг совсем немного, но все они выглядят притихшими и сосредоточенными. — Да потому что приезжих здесь за версту чуют. И относятся к ним либо как к добыче, либо как к потенциальной угрозе. Проще говоря, мы им не нравимся, — бормочет Хонджун. — Следите внимательно, если до нас не докопаются до момента, как мы слиняем отсюда, это уже будет удача. Но они явно нас запомнят. Что-то их тут много. Неужели слушок о нашем появлении уже пустили? Хонджун замолкает и тут же быстрее принимается за еду, будто бы стараясь проглотить все за пару минут. Атмосфера вокруг становится все напряженнее. В момент, когда Хонджун заканчивает есть, к ним за стол подсаживается мужчина. Сонхва сразу же напрягается, но пока что решает не вмешиваться. Хонджун же делает самый скучающий вид, на который способен. — Доброе утро, в чем дело, — он откладывает палочки в миску. — Мы знакомы? — Ты ж крыса песчаная, да? — без лишних предисловий начинает мужчина. Его хриплый бас не предвещает ничего хорошего. — Я тебя помню, видел здесь несколько раз. Такое лицо трудно забыть. Он тянет пальцы, жирные от мяса, прямо к лицу Хонджуна. Тот морщится и отодвигается на пару сантиметров. Ещё не хватало, чтобы его лапал какой-то мерзкий мужик. — О чем ты? Я вот первый раз тебя вижу. Отвязываться от надоедливых типов — привычное дело, но не в окружении ещё нескольких людей. Хонджун надеется про себя, что никто ничего не ляпнет, пока он пытается косить под дурачка. — Ну, конечно, вряд ли кто-то разглядывает обычных Д’Хаонцев-работяг, — тянет мужчина. — Ну, да не важно. Дело к тебе есть, крыска. Если возьмешься, то тебе тут всегда будут рады. — Я вам не наемник, — отрезает Хонджун. Он прекрасно знает, что вести дела с местными — опасно и практически бесполезно. Он уже берет поднос с посудой, чтобы отнести его к специальной стойке, как мужчина хватает его за запястье. Хонджун брезгливо морщится. — Ну, чего тебе? Что за дело такое? Услышав эту фразу, все вокруг значительно оживляются и даже придвигают свои стулья поближе к его столу. — Хонджун, может, не стоит? — тихо спрашивает Уён. — Они не отстанут, — цокает Хонджун. — Так что вещай давай. Мужчина откашливается и обводит всех взглядом, прежде чем начать говорить. Он уже не выглядит таким угрожающим, каким был сперва. — В общем, тут такое дело. Пару дней назад в Д’Хаоне ночью объявилась какая-то махина, похожая то ли на паука, то ли на скорпиона. Огромная, металлическая, от неё пар валил во все стороны, и стреляла она, пока заряд не кончился, и она не заглохла. Убить она никого не успела, но изрядно напугала всех местных, — мужчина чешет затылок. — Мы подозреваем, что она пришла из пустыни, потому что, ну, типа, ей больше неоткуда приходить-то, мы ж самый крайний город. Наши мужики затащили её в подвал гвардейского корпуса, думали, хоть они разберутся, но наши два с половиной гвардейца уже как две недели в запое, толку от них никакого. Сонхва резко встает из-за стола, громко отодвигая стул и подходит к остальным. — Почему об этом происшествии не было доложено в столицу? — он упирается ладонями в стол и смотрит на мужчину сверху вниз. — Даже если гвардия здесь работает из рук вон плохо, это долг любого доласийца, обо всем сообщать в столицу. Мужчина поднимает на Сонхва снисходительный взгляд. — Парень, успокойся. Как ты себе это представляешь? Королева срать хотела на Д’Хаон и на большую часть королевства в принципе. За время её правления здесь произошла целая куча разного говна, и чего теперь, обо всем сообщать? Будто кому-то есть дело, — мужчина фыркает. — Лучше помогите нам разобраться с этим. Мы не хотим больше встречать подобных тварей. Как ты думаешь, из какой части пустыни они могли прийти? Он вновь обращается к Хонджуну, из-за чего Сонхва выглядит явно недовольным. — Если вы дадите мне взглянуть на неё, то я могу предположить. Мы тут все более-менее разбираемся в механике и в пустынях, — Хонджун переглядывается с Саном и Уёном. — Но вы же понимаете, что за просто так эту услугу мы вам не окажем? — Хонджун, — перебивает Сонхва. Это имя рассекает воздух, словно лезвие, настолько напряженно он его произносит. Но Хонджун мысленно хмыкает. Надо же, у него хватило мозгов, чтобы догадаться, что излишние формальности здесь могут привлечь ненужное внимание. — Нам нужно будет сегодня выдвинуться из города, не забывай. — Сонхва, — не без удовольствия парирует Хонджун. — Мы не особо спешим. Так что ничего страшного, если мы задержимся. В конце концов, не каждый же день увидишь огромную механическую тварь. Нам бы не помешало её осмотреть. — Да вы не беспокойтесь насчет награды, — заверяет их мужчина. — Мы, конечно, люди небогатые, но найдем, чем вас отблагодарить. Сонхва, судя по обреченному виду, понимает, что отступать ему некуда. — В таком случае, я очень хотел бы поговорить с вашей гвардией, пока мои товарищи осматривают существо. — Да без проблем! — радостно заявляет мужчина. — Все устроим в лучшем виде. Ну, правда, не факт, что они сейчас трезвые, но если вы так хотите, то без проблем. Сейчас, дайте нам секунду. Местные ненадолго оставляют их в покое, собираясь неспокойной кучкой у стены и что-то обсуждая. — Что у них тут творится? — Сонхва хмурится. — И почему они так отзываются о Её Высочестве? За оскорбления в сторону Её Высочества, вообще-то, предусмотрен штраф. Сан несдержанно фыркает, а Хонджун улыбается. — Это еще не самое страшное, что в королевстве о ней говорят. А вот вы, господин Пак, объяснитесь, почему вы решили, что нам не стоит осматривать тварь. Это же прямая зацепка, разве нет? Вполне возможно, что не только Глаэрес-Гард столкнулся с подобной ситуацией, а еще Д’Хаон, а, может быть, и другие города. И почему-то никто об этом до сих пор не знает. Как видите, не все доверяют королеве. Сонхва невольно сжимает кулаки. Хонджун весело усмехается. Их путешествие только начинается, но уже набирает интересные обороты.