Дезервеллеры

Долгие дни складываются в неделю, перетекают, как песок в часах — медленно и в то же время неумолимо быстро. Пейзаж вокруг не меняется, и кажется, что они совсем не двигаются с места, раз за разом проходят одно и то же место, раз за разом взбираются на один и тот же бархан, постепенно теряя силы. И если Хонджун еще способен на то, чтобы весьма бодро двигаться вперед, то остальные будто бы теряют веру в себя и в хороший исход. За все время заветный оазис встречается им всего один раз. Небольшое озерцо, окруженное травой и с несколькими пальмами на берегу встречает их, изнуренных жарой и долгим походом, но не позволяет остаться надолго. Пальмы не обеспечивают им нужного укрытия, а потому Хонджун дает команду остановиться только лишь для того, чтобы набрать воды. Постепенно все их с Сонхва перепалки сходят на нет, но Хонджун не уверен — это из-за произошедшего самой первой ночью в пустыне или просто потому, что у них нет сил на какие-то активные разговоры. Погода в пустыне на удивление радует: пока что любые неприятности обходят их небольшой отряд стороной, и они ни разу не сталкиваются с песчаной бурей. С другой стороны, Хонджуна это настораживает, он мысленно готовится к тому, что беда может грянуть в тот самый момент, когда они будут ждать её меньше всего. На исходе десятого дня становится совсем тяжело. Хонджун вдруг осознает, что даже у него силы начинают кончаться. Бесконечное солнце светит, опаляет все вокруг и покрывает тела причудливыми узорами — если где-то оставить открытую полоску кожи, то уже на следующий день она будет куда темнее. Хонджун к такому не привык, до этого он всегда скрывал свое тело полностью, наплевав на невыносимую жару. Когда Хонджун в очередной раз достает компас и карту, сверяется со всеми руинами, которые они прошли, то к нему приходит осознание. Привычный маршрут заканчивается. Впереди остаётся не так много километров изведанной земли, а дальше Хонджун попросту не заходил. Им везёт, и, прежде чем они ступают на огненно-рыжие пески восточной части пустыни Эльдерин, они натыкаются на очередной оазис. В отличие от нескольких предыдущих он выглядит живописным, на поверхность из песка пробивается большое озеро, а множество пальм создают уютную тень прямо рядом с водой. — Привал, — оглашает для всех Хонджун. — Задержимся здесь подольше. Тут хотя бы можно спрятаться от солнца и отдохнуть. Первым делом они набирают воду, которую благодаря крошечному устройству для фильтрации, прихваченному Хонджуном из дома, можно пить. Сразу после этого Хонджун не без удовольствия снимает пропитанную потом пыльную бандану и расплетает косички. Он специально прячется среди пальм, чтобы не попадаться другим на глаза. Отчего-то в такие моменты он чувствует себя уязвимым. Тем самым столичным инженером, которого можно запросто припереть к стенке. От прохладной воды Хонджун чувствует почти экстаз. Он ополаскивает лицо, как может, моет волосы, вычёсывая из них песок, а затем вновь заматывает их как следует выстиранной мокрой банданой. Это помогает ему думать. В тени пальм он размышляет о том, куда им идти дальше, пока его уединение в скором времени не прерывает Уён. — Мы идём уже столько времени, и ещё ни разу не встретили этих созданий, — сразу начинает он. Хонджун морщится. Он уже думал об этом, но все же территория пустыни достаточно велика, чтобы они ни разу не наткнулись ни на кого. Тем более барханы вокруг ограничивают обзор, и не заметить кого-то, идущего от тебя буквально в ста метрах — проще простого. — Думаю, сегодня мы доберёмся до рыжих песков, и там уже надо будет смотреть внимательнее. К тому же эту часть пустыни я так и не успел исследовать. — А кто-то из песчаных крыс это делал? Ну, заходил так далеко? — Понятия не имею, — Хонджун пожимает плечами. — Сам понимаешь, мы довольно скрытный народ. Я ни разу не пересекался с другими путешественниками в пустыне, но это не значит, что их там не было. К слову, Уён, ты так спокойно на все реагируешь. Для тебя это словно прогулка, так странно это наблюдать. Уён довольно улыбается с хитрым прищуром. — Мне здесь начинает нравиться. Приятная компания и никакой нудной работы в цеху, это ли не счастье? Он громко смеётся. Хонджун улыбается себе под нос, и все же мысленно называет Уёна сумасшедшим. Таким же, каким он является и сам. После достаточно долгого привала Хонджун просит Минги заплести ему косички снова, а затем с ухмылкой смотрит на Сонхва, чья длинная челка ему явно мешается. — А ты точно не хочешь поступить таким же образом? — Хонджун проводит рукой по тугим косам на затылке. — Или спустя столько дней в пустыне тебе твой внешний вид дороже всего? Справедливости ради, Хонджун просто не понимает, как Сонхва умудряется в пустыне выглядеть так хорошо. Это либо природный дар, либо механическая в нем не только рука, но и все остальное. Вот сердце у него точно — часовой механизм. — Хонджун, не подавай идею. Ему челка закрывает угол обзора, а значит, у нас больше шансов улизнуть, — шутливо произносит Сан и подмигивает. После разговора с Уёном Хонджун невольно начинает обращать внимание себе под ноги. Обнаружить следы в пустыне — из разряда вещей почти невозможных, но где-то внутри Хонджуна теплится надежда, что на поверхности может случайно что-то остаться. Хоть одна маленькая зацепочка, хотя бы один крошечный кусочек механизма, но нет. Хонджун понимает, что слишком сосредоточен на поисках лишь спустя несколько часов, когда вдруг замечает, что песок под ногами — ярко-рыжего оттенка. Он озирается вокруг, останавливается и разворачивает карту. С трудом припоминая, какие руины они уже миновали, Хонджун делает вывод, что они наконец-то ступили на полностью неизведанную территорию. — Дальше надо быть аккуратнее, — заявляет он, догоняя чуть ушедших вперед товарищей. — Мы уже находимся за пределами всех моих карт. Я понятия не имею, чего можно ожидать от этой местности. — Эм, — задумчиво тянет Сонхва и останавливается. Хонджун, идущий за ним, чуть не влетает ему в спину, потому что происходит все слишком резко и неожиданно. — А что это там впереди? Хонджун злобно фыркает себе под нос и обходит Сонхва, чтобы взглянуть на то, о чем он говорит. И то, что он видит, ему совсем не нравится. Прямо над горизонтом повисает нечто, похожее на туман грязно-рыжего цвета. Оно кажется совсем далеким, но Хонджун знает, что это такое. И прекрасно осведомлен о том, что искать убежище надо быстро. И, как назло, именно сейчас он не понимает, куда бежать. Если повернуть, чтобы укрыться в руинах, то это займет слишком много времени, и они вряд ли успеют до них добраться. — У нас есть пара минут, убежище искать поздно, надо защитить лицо, если не хотите надышаться пылью. Хонджун подталкивает впавшего в ступор Минги к действию, а сам бандану с головы перевязывает на лицо, закрывая ею нос и рот. Если он надышится песком и пылью, то приятного будет мало, и отходить он будет еще долго. Глаза он защищает очками, а потом осматривает остальных. — Глаза старайтесь не открывать, нам придется держаться друг за друга. Но на всякий случай: никуда не бегите, не идите, стойте на месте. Нам придется её просто переждать. Ветер поднимается внезапный, но сильный. Хонджун слышит, как с шумом развеваются полы тяжелого плаща Сонхва. Вот только никакого облегчения ветер с собой не приносит. Кажется, будто на них специально дуют воздухом из разогретой печи — он почти горячий, и даже сейчас в лицо начинают лететь отдельные песчинки. — А это надолго? — уточняет Минги. Хонджун лишь вздыхает. — Без понятия. Минут тридцать, потому что то облако впереди не выглядит внушительным. — И это еще не внушительно? — с опаской удивляется Сан. — А что такое тогда… — А мы бы просто не выжили бы, — перебивает его Хонджун. — Так что даже не стоит и представлять. Буря налетает стремительно, будто бы и не была еле заметна еще пару минут назад. В воздух поднимаются тысячи песчинок, они с шумом бьются о стекла очков, и Хонджун инстинктивно прикрывает лицо рукой. Впереди все равно ничего не видно, а идти вслепую — совсем глупость, так что он остается на месте и хватает за капюшон Чонхо, который точно также прикрыв лицо решает упорно двигаться вперед. Хонджун хочет сказать ему пару ласковых за такую отчаянность, но прекрасно понимает, что если откроет рот — то пожалеет об этом. Песок и без того оказывается везде: во рту, в носу, даже под очками, несмотря на то, что к лицу они прилегают плотно. Хонджун и хотел бы что-нибудь разглядеть, но когда он поворачивается спиной против ветра, то видит лишь рыжую пелену, через которую едва-едва проникают даже солнечные лучи. Кажется, будто их вот-вот накроет самой настоящей мглой, непроглядной и пугающей. Он снова находит на ощупь капюшон Чонхо, потому что ничего не видно даже на расстоянии вытянутой руки, и надеется, что остальные додумались сделать то же самое. Хонджун не уверен, насколько много времени они проводят среди порывистого ветра и взмывающего вверх песка, но он настораживается, когда что-то с силой толкает его в плечо. Он тут же распахивает глаза, хоть делать это и не очень комфортно, и пытается разглядеть, что же именно произошло. Конечно же ничего он не видит. Только песок, проникший через очки, упорно летит в глаза, отчего они начинают слезиться и болеть. Но все же внезапный толчок в плечо не дает ему покоя. Это не мог быть никто из их команды, Хонджун уверен в этом. Он слишком четко запомнил расположение всех, и если они все его послушали, то никто не должен был сдвинуться с места. Тогда кто? Хонджун несколько раз оборачивается вокруг своей оси, он пытается разглядеть хоть что-то, но по итогу лишь делает себе хуже. Песок проникает сквозь плотную ткань банданы, заставляет закашляться и медленно осесть на землю. Хонджун ненавидит терять контроль, но именно это сейчас с ним и происходит. Он теряется, отпускает чужой капюшон и слепо шарит по земле, вытягивая руки и пытаясь поймать хоть кого-то. Сквозь завывания ветра он слышит чужой голос, но не может ничего разобрать. Говорит он что-то непонятное, и это можно списать на то, что большую часть слов заглушает ветер, но нет, Хонджун точно уверен, что не в ветре дело. Он и вовсе ложится на землю, закрывает голову руками и еле дышит, пережидая бурю. Когда Хонджун в следующий раз поднимает взгляд — буря почти уходит, оставляя за собой лишь рыжую дымку вокруг. Уён точно так же, как и Хонджун, лежит на земле, громко откашливаясь. Судя по его слезящимся красным глазам, он успел испытать все прелести песчаной бури в полной мере. Хонджуну становится его немного жалко, но он быстро оглядывает остальных. Сонхва уверенно стоит, как, наверное, стоял бы, если произошел бы конец света, и вокруг все горело адским пламенем. Но даже он с усердием трет глаза вышитым платком, который достал неизвестно откуда. Сан сидит рядом с Уёном и хлопает его по спине, Минги с отвращением отплёвывается, а вот Чонхо, кажется, будто бы вообще ничего не зацепляет. Он точно также как и Хонджун, оглядывает остальных. Хонджун моргает несколько раз и снимает с глаз очки. Стекла все равно покрыты мелкой пылью, сквозь них ничего не видно. Первое, что он видит вокруг — пустота. Все те же барханы, скрытые за пеленой, все тот же песок. А потом в поле зрения всего на секунду появляется что-то огненно-красное. Появляется — и тут же скрывается, но Хонджун уже подскакивает на ноги и на ощупь отыскивает свой нож. — Смотрите в оба, — без замедления приказывает он. — Я что-то заметил. Что-то красное. — Все, что я сейчас вижу — это песок в моих глазах, ты нормальный вообще? — кашляя, хрипит Уён. — У меня сейчас кровь из них потечет. — Нечего было их открывать, дурак, — фыркает Чонхо. — Хонджун, что именно красное? — Да если бы я знал. Просто увидел, как что-то мелькнуло, — Хонджун вглядывается вдаль, отмечая, что дымка постепенно рассеивается, а ветер утихает. — Стойте на месте, я пойду и разведаю, что там впереди вообще. Несмотря на предостережение, Чонхо и, как ни странно, Сонхва, увязываются вместе с ним. — Господин Ким, вы пытаетесь нарваться на неприятности? Вы сами говорили, что небезопасно передвигаться во время песчаной бури! — кричит ему Сонхва, быстро догоняя. Хонджун раздраженно оборачивается. — Если ты можешь говорить, значит, все уже не так страшно. А вот то, что здесь кто-то есть помимо нас — вот это уже проблема. В твоих интересах помочь сейчас мне. Надвинув на нос сползшую бандану, Хонджун резво взбирается на очередной бархан и уже оттуда видит странный силуэт в красном. С бархана он едва не скатывается. Сердце колотится в груди от волнения, потому что Хонджун чувствует себя так, будто он вот-вот откроет секрет королевы, не меньше. Фигура в красном замечает погоню слишком быстро. Сначала она бросается наутек, не оставляя Хонджуну шансов себя поймать, но потом вдруг замирает и разворачивается. В руках у нее оказывается тонкий изящный кинжал. Благодаря тому, что фигура замирает, Хонджун наконец-то может ее разглядеть. От волнения и дымки плывет в глазах, но он четко видит забавный капюшон с уголками-кошачьими ушками и маску, плотно прилегающую к лицу. На маске есть всего две узкие прорези на месте глаз, да и те изнутри, судя по всему, прикрыты тканью. Плащ-балахон алого цвета и со странными узорами на подоле развевается по утихающему ветру, а от него отходит ещё несколько длинных полосок из белой ткани с золотистой вышивкой. Фигура выглядит впечатляюще и пугающе одновременно. — Кто ты? — кричит Хонджун, постепенно приближаясь к ней. — Ты песчаная крыса? Мы не причиним тебе вреда, нам просто нужен совет. Ты хорошо знаешь эту местность? А потом мысленно бьет себя по лбу — какая песчаная крыса в своем уме оденется столь странным образом? Передвигаться в таком одеянии по пустыне, должно быть, очень неудобно. — Это человек вообще? — запыхавшись, спрашивает Сонхва и надсадно закашливается. Фигура чуть наклоняет голову, будто бы с любопытством разглядывая их, и немного расслабляется, опуская кинжал. — Думаешь, механизм? — Хонджун бросает на Сонхва вопросительный взгляд. — Если это так, то я полностью признаю свою некомпетентность как инженера. Это просто невозможно. Хонджун делает еще один осторожный шаг вперед. — Он появился, пока мы были ослеплены бурей, да? Я чувствовал, как меня что-то подтолкнуло, но я думал, это ты, — Чонхо с опаской топчется чуть позади. — Если он способен передвигаться во время песчаной бури без вреда для себя, то это точно не может быть человеком. Надо поймать это. Хонджун решается и делает резкий выпад вперед, надеясь взять существо внезапностью, но едва он к нему приближается — оно с кошачьей ловкостью и грацией уклоняется, вновь оказываясь в паре метров. Бесшумно и быстро, только слышен шелест ткани. — Вы куда делись? Хонджун, ты же сам говорил, что нам нельзя разделяться! — через бархан наконец-то перелезают и остальные. Минги застывает у самого края, придерживая Уёна, который до сих пор отплевывается и пытается избавиться от песка в глазах. — Ой, это что за пугало? Фигура поднимает голову, чтобы взглянуть на них, и вдруг начинает говорить. — Путешественники, — тихий, но отчего-то очень хорошо различимый голос разливается по пустыне мягким бархатом. У Хонджуна бегут по коже мурашки. — Думаете, можно заявиться в чужие края просто так? Отвечайте, кто вы. Хонджун вслушивается в чужую речь и сразу понимает две вещи. Во-первых, никакой механизм, даже самый искусный, не смог бы говорить. А во-вторых, то, как говорит эта фигура, в корне отличается от того, как говорят все доласийцы. Да, это все еще знакомая им речь, но произношение слов другое. Все гласные фигура тянет нараспев, а все согласные звучат непривычно резко и раскатисто. — Никогда не слышал, чтобы люди говорили так странно, — шепчет Сонхва. — Кто вы такой? Именем королевы приказываю вам ответить прямо сейчас. Хонджун прикусывает язык. Что-то подсказывает ему, что вести себя сейчас нужно крайне осторожно. — Королевы? — рычит в ответ фигура. — Похоже, мне придется простить вам ваше невежество, дезервеллеры. Вижу, что вам нужна помощь. Но наш народ никогда не помогает никому просто так. — Дезер…дезервеллеры? — запинаясь, повторяет Хонджун. Слово ощущается на языке как-то странно и незнакомо. — На языке древних это слово означает пустынных путешественников, — великодушно поясняет фигура. — Итак, вы что-то ищете? — На языке древних? — отстраненно повторяет Сонхва. — Вы не из Доласеи? Как такое может быть? Его голос теряет привычную уверенность, и Хонджун прекрасно его понимает. Другой народ, другой язык — как такое вообще может быть? Раньше он видел лишь старые руины, но ни одной живой души на своем пути он никогда не встречал. И сейчас даже у него немного трясутся руки от волнения. Это ведь что-то совершенно новое, и если они поладят, то от них наверняка можно получить какую-то помощь. Вот только, судя по всему, остальные его энтузиазма совершенно не разделяют. Все, включая Сонхва, выглядят изрядно напуганными. Даже Уён затихает, переставая кашлять. — Как же с вами всегда сложно, — голос фигуры начинает звучать чуть раздраженно. Она оглядывается вокруг, а потом решительно снимает маску. Под этой маской оказывается почти обычное человеческое лицо. Разве что невероятно красивое, будто бы с картинки из старых сказок. А глаза — как кукольные, большие, небесно-голубые, Хонджун готов поклясться, что в темноте они могут светиться, как звезды. Из-под капюшона торчат чуть волнистые темные пряди, которые фигура быстро заправляет за уши. — Меня зовут Ёсан, и я принадлежу к народу золотых песков. Если вам действительно нужна помощь, вы можете пойти со мной. Я не причиню вам зла, но могу потребовать сделать для меня что-то в ответ. Я вижу, как вы озадачены и напуганы. Но вы не первые дезервеллеры, с которыми я сталкиваюсь, так что поверьте, скоро вы привыкнете. — А если ты пытаешься нас обмануть? — недоверчиво щурится Сан. — Почему мы должны идти с каким-то странным человеком, который появился из ниоткуда? На лице Ёсана не отображается ни единой эмоции. — Вы хотите продолжать свое путешествие, но совершенно не знаете о том, что вас ждет дальше. Не знаете, куда вам идти, кого вам стоит опасаться. Вам никогда не говорили, что в пустыне может быть опасно? Весь ваш путь до этого вы боролись только с солнцем и жарой. Но вы вряд ли представляете то, с чем вам придется бороться дальше. Несмотря на скрытую угрозу в чужих словах, Хонджун почти ликует. Если все это поможет хоть на шаг приблизиться к истине, он с радостью встретит любую опасность. Ёсан, похоже, замечает блеск в чужих глазах, потому что подходит именно к Хонджуну. — Клянусь, что не причиню вам никакого вреда. Народ золотых песков всегда был очень мирным в отношении любых чужеземцев и особенно таких, как вы. Но я предостерегаю вас о том, что если вы не примите мое предложение, вам придется возвращаться обратно. — С чего бы это? — хмурится Сонхва. — Я бы на вашем месте не угрожал подобным представителю королевской гвардии. Ёсан фыркает словно кот и переводит снисходительный взгляд на Сонхва. — Вы еще не поняли? Власть вашей королевы на нас не распространяется. Мы — не доласийцы, и мы живем по своим законам. — Значит, вы когда-то из Доласеи бежали? — предполагает Сан. — Как вам удалось это сделать? — Какое, однако, у всех дезервеллеров узкое мышление, — Ёсан вздыхает. — Пожалуйста, решайтесь, и я постараюсь ответить на все интересующие вас вопросы. Пока они разговаривают буря окончательно утихает, а песок и пыль постепенно оседают на землю. — Мы согласны, — Хонджун искренне надеется, что сейчас никто не вздумает с ним спорить. — Разворачиваться назад после стольких дней пути, да еще и с пустыми руками? Он оглядывается на остальных в надежде, что хоть кто-то его поддержит. — Меня там убьют, так что в Доласею я возвращаться точно не хочу, — пожимает плечами Чонхо. — Да и давайте будем честными, нас всех там особо не ждут. Да, господин Пак? Он издевательски хмыкает. Сонхва молчит, да и вообще выглядит непривычно притихшим. Сейчас ему нечего сказать, нечего возразить, но Хонджун испытывает смешанные чувства. Вроде бы ему нужно радоваться, но отчего-то он немного жалеет Сонхва. Интересно, хоть это сможет пошатнуть его уверенность в королеве? — Раз все согласны, идёмте со мной, старайтесь не отставать. Дорога предстоит длинная, но это совсем незначительное расстояние в сравнении с тем, которое вы уже прошли. Так что, надеюсь, ваших запасов воды должно хватить. Ёсан возвращает на лицо свою маску и разворачивается. Чуть наклонившись вперед он стремительно пускается в путь, заставляя чуть ли не бежать за собой, лишь бы не отставать. Хонджун впервые видит, как кто-то настолько легко передвигается по песку, будто бы и вовсе не идет, а плывет. Кого же они встретили сегодня? Их шанс на разгадку тайны пустыни Эльдерин или же потенциальную опасность, которая в будущем приведет их к очень печальным последствиям?