Дезервеллеры

Торчать в подвале замка им втроём приходится больше суток. Юхён спускается к ним всего два раза: приносит еду, газету, как просил Хонджун, и некоторые из конфискованных вещей. Последнее немного успокаивает, потому что ему возвращают его часы со встроенным компасом и полностью заряженный револьвер. Вот только стоит ему немного успокоиться, как Юхён поднимает на него виноватый взгляд. — Я пыталась узнать что-нибудь про господина Пака, но, к сожалению, его не видел вообще никто. Я не знаю, что с ним, но думаю, можно пока не беспокоиться — он точно жив. Хонджун поджимает губы и с трудом заставляет себя кивнуть. — Спасибо. Ещё какие-то новости? — Там из-за вас такой переполох начался, конечно, — Юхён качает головой. — Её Высочество в ярости, господину Ё очень сильно попало, но он смог заговорить её, чтобы отвести подозрения. Правда, теперь королева вообще никого к себе не подпускает. Я не знаю, что она делает, но это пугает, если честно. Наверное, случилось то, чего и боялся господин Ё — она перестала доверять вообще всем. — Даже вам? Юхён честно пожимает плечами. — Не думаю. Я в её глазах никогда не была связана с политикой, к тому же я с ней с детства. Просто сейчас, наверное, она не хочет никого видеть. Подозреваю, что ей страшно. Хонджун не сдерживается и улыбается. — Страшно? Это хорошо. Он просто не может заставить себя не радоваться этому факту. Из газеты Хонджун не узнаёт ничего интересного. Там что-то вещают про сокращение комплексных обедов для рабочих в столовых и недавнее снижение производства газовых плит. В остальном же в газете написано про простые житейские вещи, о которых сам Хонджун привык читать. Ничего особенного. Тем не менее он успевает изучить её вдоль и поперёк, пока Юнхо и Шиён по очереди вслух зачитывают книгу. Очень долго они не находят ничего любопытного, пока Юнхо, наткнувшись на какую-то дату, вдруг не выпрямляется и не начинает считать, загибая пальцы. Он несколько раз сбивается и забавно трясёт головой, а на любые попытки выяснить, что же он делает, только шикает и просит не мешать. — Я посчитал! Мне кажется, я понял, в чём дело! Смотрите, тут страницы… — радостно заявляет он через пару минут, но именно в этот момент к ним спускается Рэйвен. — Потом расскажете. Сейчас срочно надо выходить. «Началось», — проносится в мыслях Хонджуна, и он подрывается с места. — Нас никто не заметит, когда мы выйдем? — спрашивает Юнхо и суёт книжку в рюкзак, принесённый Юхён. — Нет, там сейчас не до этого, — торопливо объясняет Рэйвен. — В город вошли сольпуги, из наших я пока ещё никого не видел, но если сольпуги здесь, то и люди где-то поблизости. Гвардия сейчас отвлеклась на них, а королева заперлась у себя. Вас никто не хватится. Рэйвен и Юнхо достаточно быстро уходят вперёд, и Хонджуну приходится за ними почти бежать, чтобы не отстать и не заблудиться в бесконечных коридорах замка. — Где сейчас господин Ё? — Командует гвардией. Пока они не поймут, что к чему, ими можно будет управлять. Но он говорил, что это продлится недолго — среди гвардейцев первого и высшего ранга много тех, кто ставит под сомнение его командование. Они могут прогнуть остальных под себя в такой ситуации. — Но зачем? — хмурится Хонджун, перепрыгивая выступающие камни. — Выслужиться перед королевой. Не все думают, как Хванун, большую часть гвардии всё устраивает. Они же здесь самые привилегированные люди, — Рэйвен фыркает. Хонджун задумывается, вспоминая, с какими чинным и гордым видом гвардейцы обычно вышагивают по улицам, и понимает, что Рэйвен не ошибается. Ведь это именно у них, у гвардейцев, всегда было больше всего прав, именно их семьи реже всего оказывались у стены с руками за спиной, именно они не голодали, когда Доласея переживала худшие времена. Только всё это всегда было не ради защиты народа. А ради защиты Её Высочества. Конечно теперь большая часть не захочет менять тепличные условия, к которым они привыкли. Им проще пачками расстреливать людей за любые провинности и малейшие недовольства правлением королевы, чем попытаться что-то изменить. В Хонджуне вспыхивает злость. Это чувство, яркое и горячее, он уже успел позабыть за последнее время. Оно долго скрывалось за усталостью и за безысходностью, но теперь разгорается вновь. Он с лёгкостью взлетает по крутой лестнице и преодолевает весь путь наверх без особых усилий, не обращая внимания на боль в затёкшем теле. Немного успокаивается он лишь когда выходит наружу: дневной свет на какое-то время ослепляет его, заставляя потеряться в пространстве — Хонджун часто моргает, пытаясь восстановить зрение. — Куда нам идти? — доносится до него голос Шиён. Он отвечает не сразу. Оглядываясь по сторонам, Хонджун старается сориентироваться и понять, что происходит вокруг него. Позади возвышается королевский замок, и как бы ни приходилось убеждать себя в том, что бежать туда — это опрометчиво, Хонджун всё равно испытывает это навязчивое желание. Шиён замечает его взгляд и подходит поближе, кладя руку ему на плечо. — Ты можешь пойти за ним, если тебе так хочется. Пересилив себя, Хонджун качает головой и сжимает кулаки. — Действуем по плану. Сонхва мы найдём, когда будем зачитывать королеве её приговор, — решительно заявляет он. — А пока — надо искать остальных. Пойдёмте, сейчас же сюда вся гвардия стечётся для защиты Её Высочества. Сделав шаг вперёд, Хонджун чувствует под ногами что-то странное и опускает взгляд. Под подошвой ботинок застревает листок бумаги, и приходится наклониться, чтобы достать его. Прищурившись, Хонджун разглядывает напечатанный на нём портрет Минджи с надписью: «Ненастоящая королева?» На обратной стороне листка крупными буквами несколько раз написано «ОЧНИТЕСЬ». Хонджун снова моргает. Когда они только выбрались из подвала, он не заметил в общем хаосе, что эти листы лежат повсюду, будто бы кто-то разбросал их по всему городу прямо с воздуха. Люди подбирают их, взволнованно обсуждают, кто-то просит всех прятаться, и его в ответ обвиняют в трусости. Хонджун слышит металлический звон. Это сольпуги вышагивают по брусчатке. Реагируя на движение, эти махины разбредаются в разные стороны, и стоит людям их заметить, как они немедленно впадают в панику. — Да бегите же! Вы помните, что было в прошлый раз? — Это же её рук дело, к чёрту королеву! Хонджун понимает, что надо срочно уходить, и всё же немного задерживается, чтобы посмотреть на то, как сольпуги работают. Они ведь должны быть холостые, чтобы никто из людей не пострадал. Он наблюдает, как одна из машин, затерявшаяся в толпе, наконец-то выбирает свою цель, но когда раздаётся выстрел, он всё равно вздрагивает. Даже холостой он звучит жутко, так, будто бы… У Хонджуна внутри всё холодеет. Грузное тело немолодого мужчины падает на землю. На белой ткани рубашки расползается красное пятно. Разве он не проследил лично за тем, чтобы сольпуги, которых будут выпускать в город, были безопасными, без зарядов внутри? Более того, они должны быть заблокированы специальными рычагами, он же сам занимался этим. Хонджун замирает на месте и прищуривается. Всё верно, рычаг на месте, только вот повёрнут не в ту сторону. Интересно, как это произошло? Случайно во всеобщей суматохе, или же кто-то сделал это специально? Последняя мысль кажется Хонджуну не такой уж и странной. — В чём дело? — Рэйвен, застывший рядом с ним, судя по всему, удивлён не меньше. — Она не должна стрелять, — зачем-то объясняет Хонджун, наблюдая за тем, как сольпуга немного медлительно, но всё же снова целится. По брусчатке цокают металлические лапы, а затем снова раздаётся выстрел — в этот раз возможной жертве удаётся уклониться, и это выводит Хонджуна из ступора. Он за несколько мгновений долетает до сольпуги и поворачивает рычаг в неактивное положение. Одна готова — вот только что там с остальными? — Идём отсюда! — командует он и сам бежит прочь от замка, на ходу вспоминая план. Ещё в Ланте они договаривались, что если им в какой-то момент придётся разделиться не по своей воле, то они должны будут через время встретиться недалеко от цеха, в котором работал Хонджун. Петляя по знакомым улочкам, он даже не особо задумывается, куда бежит — ноги сами ведут его, и теперь остальным приходится поспевать за ним. Спустя несколько минут он выбегает на главную улицу, которая змеёй извивается через весь город, и теперь окончательно осознаёт масштабы катастрофы. Люди кричат и толкаются, кто-то уже лежит на земле, а среди паникующей толпы можно то и дело заметить отблески отполированного металла. — Почему? — шепчет Хонджун себе под нос. — Кто это сделал? Неужели Шину всё-таки решил, что человеческие жизни — это допустимая цена для захвата королевы? — Будьте осторожны, — бросает он остальным и снова ныряет в запутанные переулки. Они тоже постепенно наполняются людьми, кто-то оказывается ранен, кто-то бежит, похоже, сам не зная, куда, прячутся в ближайшие дома и захлопывают за собой двери. — Мы можем чем-то помочь? — кричит ему вдогонку Шиён. — Может, их можно отключить? Хонджун морщится. Как бы ему ни хотелось — это бесполезное занятие. Сольпуги — огромные горячие махины, а в своём активном виде, ещё и смертоносные. — Надо как-то оповестить людей о том, чтобы они не поддавались панике, — размышляет он вслух. — Как оповестить сразу весь город? Если они добрались до замка, значит, вся окраина уже взята ими под контроль. Дело плохо. — Хонджун! — Шиён хватает его за плечо и заставляет остановиться. — Успокойся для начала. Почему никто не оповестил их заранее? Мы же попросили Юхён сделать именно это. — Скорее всего, господин Ё решил, что будет куда эффективнее настроить людей ещё больше против королевы, — предполагает Рэйвен, прислоняясь к стене одного из домов. — Мы же тоже были уверены, что сольпуги будут безопасны. Никто не думал, что всё обернётся так. — Идиот этот ваш господин Ё, если он не думал, — разозлённо шипит Хонджун, сжимая кулаки. А потом понимает, что и сам оплошал — нет-нет да и доверился Шину и Мёнсу, поверил в их утверждения, что они постараются затронуть как можно меньше людей. Если кто-то здесь и идиот, так это он сам. — А вы почему ничего не предприняли? Вы же сами из Ланты, не знаете, какие планы были у ваших командиров? Хонджун гневно смотрит на Рэйвена. Тот, явно не ожидавший этого, пожимает плечами. — Откуда я знаю, как эти планы могли поменяться? Особенно после того, как они столкнулись с вами. Несколько людей, забежавших в тот же переулок, в котором они остановились, с удивлением прислушиваются к их разговору. — Вы что-то знаете? — хрипит молодая девушка, держась рукой за раненый бок. — Скажите, что это такое? Кто на нас напал? Это королевские машины, да? Это Её Высочество хочет нас всех убить? Хонджун смотрит на чужое бледное лицо и сглатывает ком. Он не знает, что отвечать. Не рассказывать же этой барышне, что убивают их те, кто, по идее, пришёл их спасать. — Лучше прячьтесь, — говорит за него Юнхо. — Быстрее, в любое помещение, где вы будете незаметны для этих машин. — Да, да, пойдём, — под руку девушку хватает молодой человек, утаскивая за собой. — Вы тоже прячьтесь! Хонджун хмыкает, а потом смотрит наверх, прищурившись. Крыши домов в центре совсем не подходят для того, чтобы на них забираться — многие из них покатые и выложены черепицей, по которой особо-то и не вскарабкаешься никуда, а некоторые и вовсе острыми шпилями устремляются вверх. А значит, более безопасный маршрут им не выбрать и надо бежать по улицам. — Для начала нужно отыскать кого-то из наших, — резюмирует он сам для себя и снова срывается с места. Куда быстрее было бы доехать на паромобиле, но сейчас все крупные улицы забиты людьми, и выбора у них нет, так что приходится добираться на своих двоих. Впрочем, Хонджун не замечает бегущего времени, сосредоточившись на том, чтобы впопыхах не пропустить нужный поворот. В какой-то момент они почти попадают в тупик — стайка сольпуг, убившие в переулке нескольких людей, стоят на месте и преграждают путь дальше. Они начинают поворачиваться, почувствовав за собой движение, но Хонджун и остальные вовремя сворачивают. Он искренне надеется обнаружить хотя бы кого-то на обозначенном месте, что не он один вообще про него помнит, и чем ближе они подбираются к нему, тем страшнее Хонджуну становится. Искать кого-либо в этой суматохе — занятие практически бесполезное. Спустя какое-то время в боку уже начинает колоть, а дыхание сбивается. Перед глазами подозрительно мутнеет, но Хонджун старается не обращать внимания на это. Несколько месяцев, проведённые в пустыне, пусть и не особо повлияли на его физическую форму, но зато научили прекрасно терпеть любые неудобства. Но именно в этот момент из-за бесконечных крыш наконец-то показывается знакомый и, можно даже сказать, любимый цех. Собрав все силы в кулак, Хонджун вновь сворачивает на главную улицу. Она уже почти опустевает, а прямо на дороге лежат те, кому не повезло попасть под выстрелы сольпуг. Хонджун старается не смотреть на них и сглатывает ком в горле. Тут им приходится замедлить шаг — здесь, на широкой улице, большинство сольпуг уже потратили все свои заряды, но это не значит, что можно терять бдительность. Почти все витрины и окна на первых этажах разбиты, и под ногами хрустит стекло, заставляя морщиться. Совсем скоро Хонджун с остальными добирается до столовой, в которой всегда обедал. У неё тоже выбито окно, но внутри, кажется, пусто. Наверняка все, кто мог, затаились сейчас на кухне. — Здесь же дирижабли производятся? — интересуется Шиён, заставляя Хонджуна отвлечься. Задрав голову она с интересом разглядывает цех. — Ага, — кивает он. — Я здесь работал как раз. Шиён с уважением на него смотрит. — Вот тебе на месте-то не сиделось. Хонджун пропускает это мимо ушей. Очевидно, Шиён просто не совсем удачно пошутила, так что он не обращает на эту фразу никакого внимания. Куда больше его беспокоит, что он никого не видит поблизости. Может, кто-то просто не успел ещё прийти? Или же во всеобщей суматохе все забыли об этой договорённости? Хонджун несколько секунд мнётся на месте, раздумывая, как поступить дальше, но тут прямиком из столовой раздаётся странный шум. Почти тут же распахивается деревянная дверь, на которой пронзительно звенит колокольчик, и Хонджуна чуть не сшибает с ног стремительным вихрем. Он не на шутку пугается и пошатывается, не сразу понимая, что оказался в чьих-то объятиях. Ещё спустя время до него доходит, что этот вихрь — не кто иной, как Уён. — Я думал, вас всех убили! Хонджун, я так переживал, я спать нормально не мог, я думал… Уён что-то тараторит, сбиваясь и не успевая вдыхать, а Хонджун выходит из ступора и аккуратно хлопает его по спине. Ему немного неловко, но вместе с тем становится чуть спокойнее. — Всё нормально — ты правда думаешь, что если я пережил наш поход по пустыне, то дам себя так просто убить в Доласее? — он нервно смеётся. — Да кто вообще знает, что тут с вами могли сделать? У меня чуть земля из-под ног не ушла, когда я увидел, что дирижабль улетает, — Уён выпускает его из объятий и внимательно осматривает остальных. Его взгляд задерживается на Рэйвене, но совсем ненадолго. — А где Сонхва? Хонджун переминается с ноги на ногу и тяжело вздыхает. Лицо Уёна стремительно мрачнеет. — Он с королевой? — уточняет он. — Чего и следовало ожидать, — раздаётся философское замечание, и только сейчас Хонджун замечает Ёсана, тихонько стоящего рядом с дверью. Тот облачён не в привычное красное одеяние, которое, кажется, было его частью, а в похожее, но серо-бежевое — видимо, чтобы не привлекать внимания. — Всё не так, как вы могли бы подумать, — Хонджун качает головой. — Королева сказала, что убьёт его родителей, если он не подчинится ей. Уён хмурится ещё больше. — Что с вами вообще случилось? — уточняет он. — Всё в порядке? — В относительном, — Хонджун пожимает плечами. — Лучше ты мне объясни, какого чёрта происходит? Почему сольпуги убивают людей? Уён озирается по сторонам, чтобы убедиться, что поблизости опасности нет. — Я без понятия, что произошло. Как только мы вернулись в Глаэрес-Гард, мы с Ёсаном отправились искать вас. Но в какой-то момент сольпуги просто начали стрелять по людям. Нам пришлось спрятаться здесь. Если честно, я уже и не ожидал вас увидеть. Но я так рад, что вы живы. Уён поджимает губы. Хонджуну даже становится немного неловко, так что он сдавленно улыбается. — Я тоже рад видеть, что вы в порядке. Как там остальные? — Да, с Борой всё хорошо? — встревает Юнхо. — С нашими всё нормально, — кивает Уён, — но с Шину я ещё не сталкивался ни разу. — Они что-то задумали, — цокает Хонджун. — И если это так, то место им рядом с королевой. Раздаётся знакомое металлическое лязганье. Из-за поворота выползает сольпуга, и Уён хватает Хонджуна за рукав. — Внутрь, быстро. За долю секунды он затаскивает всех в помещение столовой. Там они ныряют за столы, составленные вместе, и затихают на несколько долгих минут. Из-за разбитых окон слышно, как сольпуга ходит туда-сюда, а затем останавливается из-за того, что рядом никто не движется. — Надо её выключить, чтобы она не мешалась, — шёпотом комментирует Хонджун. Уён цокает и аккуратно приподнимается, чтобы выглянуть в окно. Хонджун дёргает его за штанину, призывая быть осторожнее, но тот особо не реагирует и зачем-то машет рукой. — Ты придурок? — возмущённо шипит Хонджун, и в тот же момент раздаётся выстрел. Уён, к счастью, успевает присесть. — Ещё заряженная, — качает он головой. — Мы догадались, — фыркает Ёсан. — Что делать будем? Сольпуга, оживляясь, снова начинает ходить туда-сюда, постепенно приближаясь к столовой. Хонджун выдыхает и задумывается. Встреча с друзьями приводит его в чувства, и мысли проясняются. — Ну как что, для нас это в первый раз, что ли? — хмыкает он. Очевидно, что сольпугу надо как-то отключать. До этого два раза они уже справлялись с подобной задачей, сегодня он самостоятельно справился и в третий. Разве он не разберётся с ещё одной? — Кому-то надо будет отвлечь её на себя, пока я буду подбираться к ней, — предупреждает Хонджун. — Либо, если хотите, я объясню, как её выключить, и отвлеку сам. — Всё нормально, я могу отвлечь, — вызывается Юнхо, за что тут же получает от Шиён гневный взгляд. — Ты огромный, как башня, в тебя попасть — плёвое дело. Давайте лучше уж я тогда пойду. — Вы ещё тут поссорьтесь из-за того, кто пойдёт рисковать своей жизнью, — ворчит Ёсан. — Но, справедливости ради, лучше идти мне. Уён возмущённо пихает его локтем в бок. — Тебе? Ты с ума сошёл, что ли? Выражение его лица в этот момент становится почти нечитаемым и заставляет Хонджуна напрячься. Он вопросительно смотрит на Уёна, подозревая что-то неладное. — Что-то не так? — уточняет он. — Полагаю, он волнуется из-за того, что случилось во Фьевэ, — в привычной, немного равнодушной манере объясняет Ёсан. — А что случилось во Фьевэ? — Юнхо чуть наклоняется вперёд, чтобы посмотреть на Ёсана. Тот молча поднимает полы одеяния, и Хонджун видит, что его нога замотана какими-то тряпками прямо поверх штанов. — Ничего серьёзного, — пожимает плечами Ёсан. — Меня практически не задело, пуля прошла почти мимо, но Уён решил, что я точно умру, если рану не перевязать. Уён раздражённо фыркает и грозит ему кулаком. — И ты собрался лезть под огонь опять, ещё и раненый — ты сдохнуть, что ли, хочешь? — Я куда более ловкий, чем вы все, даже несмотря на то, что ранен. Не забывай, где я вырос и кто меня воспитывал. Родители всегда говорили, что умение быстро бегать и уворачиваться должно стать главным в моей жизни. Оно и стало. Дом Советов хорошо следит за обучением своих воспитанников, и я там — лучший. Так что доверьтесь мне. Ёсан не хвалится, просто констатирует факты — Хонджун видит это. В голубых глазах блестит холодная решительность. — Твои родители тоже принадлежали к Дому Советов? — спрашивает он. Ёсан кивает. — До того, как они ушли путешествовать по пустыне, они его возглавляли. Так что да, можно и так сказать. — И с тех пор ты их не видел? — уточняет Юнхо. Ёсан снова кивает. — Не видел и не слышал. Понятия не имею, что с ними стало. — И ты так спокойно об этом говоришь? Ёсан, вздохнув, терпеливо поясняет: — Это было давно, я был ребёнком. Конечно, сначала мне было обидно, но потом я смирился и привык. У меня и без этого достаточно забот. И не надо больше об этом расспрашивать меня, это не что-то интересное или важное. Он подбирает коленки к груди и обнимает их, устремляя взгляд куда-то вперёд, на расставленные в хаосе столы. — Ах да! — спохватывается Уён, стоит Ёсану замолчать. — Дай сюда ту папку, которую мы нашли в Доме Советов. Мы же так и не прочитали, что там было! Остальные тут же оживляются. — Вы что-то нашли? — спрашивает Шиён. — А почему сразу ничего не сказали? Это было то, что искал господин Ё? — Да понятия не имею, просто Ёсан ухватился за эту папку, когда побежал напролом через его людей. Я даже не знаю, кто удивился больше, я или они, — Уён тихо смеётся. — Собственно, тогда его и ранили. — Это была полка с самыми важными бумагами, — ворчливо отзывается Ёсан. — Там лежат досье на всех членов Дома Советов и вообще всё, что так или иначе связано с нами. Естественно я побежал туда. Я не мог допустить, чтобы это попало в чужие руки, вдруг кто-то захотел бы использовать это в своих целях. У Хонджуна что-то щёлкает внутри. Он протягивает к Ёсану руку. — Можешь дать посмотреть, что ты забрал оттуда? Из-под своего одеяния Ёсан достаёт тонкую папку. Кажется, что он так и таскал её с собой, засунув за пояс штанов, лишь бы никто больше до неё не добрался. Он передаёт её Хонджуну, но отчего-то становится мрачнее тучи. Это кажется немного странным, потому что Ёсан в целом никогда не проявляет какие-либо сильные эмоции. — Почему вы не прочитали то, что там написано, раньше? — осторожно интересуется Хонджун, не решаясь открыть папку. — Ёсан, ты знаешь, о чём там написано? Отчего-то ему самому становится немного нервно. Он и сам не понимает, почему, но внутреннее чутьё подсказывает ему, что не всё так просто с этой папкой. Ёсан ёжится и вздыхает. В этот самый момент он выглядит грустно и растерянно, будто маленький ребёнок, и все его слова о том, что ему нисколько не обидно из-за родителей, вдруг перестают иметь смысл. — Это глупо, — тихо признаётся он. — Я решил спасти записи, оставленные мамой. Там, на самом деле, больше ничего важного не было. Вряд ли кому-то могли бы понадобиться досье на членов Дома Совета, даже моё. Но почему-то именно эта папка заинтересовала и их. Странно как-то. Хонджун медленно открывает папку. В ней лежат несколько пожелтевших листков, исписанных мелким почерком на доласийском языке, и небольшая чёрно-белая фотография молодой девушки с длинными темными волосами. Первое, что бросается в глаза — это её схожесть с Ёсаном. Можно сказать, что он — это буквально мужская копия этой женщины, и ни у кого не возникает сомнений, что перед ними фотография его матери. Хонджун несколько секунд разглядывает фото, после чего переворачивает его. Сзади он обнаруживает подпись всё таким же убористым почерком: «Мы обязательно вернёмся домой». — Я сам этого не помню, но, как говорил мне мой наставник, родители оставили мне это перед последним своим путешествием, — рассказывает Ёсан, заметив, что Хонджуна заинтересовала эта подпись. — Домой они так и не вернулись. Поверить не могу, это же было больше двадцати лет назад. Хонджун молча отдаёт Ёсану фотографию и вытаскивает листы. — Ты говорил, что твои родители не доласийцы, но почему здесь всё на доласийском? — спрашивает он, скользя взглядом по строчкам. В них нет ничего особенного, это просто похоже на вырезки из какого-нибудь исследовательского дневника. Ёсан пожимает плечами. — Наверное, чтобы никто в пустыне не смог прочитать их? Я же рассказывал, что на доласийском я сам говорю только благодаря им. Ну, и мой наставник тоже приложил руку, они с родителями очень крепко дружили. — А могло быть такое, что это было написано на доласийском специально для доласийцев? — задумчиво уточняет Хонджун и трёт пальцами подбородок. — Это ведь какой-то дневник, верно? Тут даже даты стоят, и вот последняя — это двадцать два года назад. Ты же знаешь, о чём здесь говорится, да, Ёсан? Ёсан нерешительно кивает. — Это некоторые странички оттуда, правда. Остальные были утеряны, никто мне не говорил, куда они делись. — Как интересно получается, — Хонджун качает головой. Его размышления прерывает странный звук с улицы. — Чёрт, мы про сольпугу забыли! Он закрывает папку и передаёт её Юнхо с Шиён, чтобы они мельком взглянули на записи, а сам выглядывает из-за стола, чтобы проведать обстановку. Сольпуга, видимо среагировав на чьё-то движение, вновь начинает шагать вперёд по улице. Хонджун, выругавшись себе под нос, выскакивает из-за стола и бежит за ней, чтобы не допустить новых жертв. Они слишком много времени потратили на болтовню. За ним из столовой тут же вылетают Уён и Ёсан. — Ты куда один-то? — беспомощно кричит Уён ему вдогонку. — Мы так не договаривались! Хонджун невольно вспоминает их первую встречу с сольпугой на этой же самой улице. Разница лишь в том, что теперь отключить её куда легче. Тем более что теперь даже отвлекать её не приходится — кто-то уже привлёк её внимание. Так что Хонджун с лёгкостью расправляется с ней. К этому моменту на улице остаются только они втроём. — Нам надо найти Шину. Если это действительно он устроил, у него будут большие проблемы. Ну, и у меня есть к нему один вопрос, — сообщает Хонджун остальным. — И что ты хочешь у него спросить? Хонджун манит всех за собой, возвращаясь в столовую. Там оказывается внезапно шумно. Шиён, Юнхо и Рэйвен что-то оживлённо обсуждают. Заметив Хонджуна, Юнхо и вовсе вскакивает на ноги и подбегает к нему, держа в одной руке папку, а в другой — раскрытую книгу. — Смотрите, я нашёл! Я обнаружил эти странички ещё когда мы сидели в подвале. Они же одинаковые! Он суёт книгу Хонджуну под нос и тыкает пальцем в пожелтевшие страницы, которые выглядят точь в точь как листы из папки. Они тоже исписаны мелким убористым почерком, а в верхнем правом углу красуется дата. И пусть в книге всё написано на языке древних, почерк всё равно остаётся вполне узнаваемым. Эти страницы выделяются из остальной книги. Очевидно, что они были кем-то вклеены сюда, пусть даже если и достаточно давно. — Смотрите, даты почти совпадают, — Юнхо трясёт перед лицом Хонджуна книгой и листами. Разница в пару месяцев. Здесь, в книге, они немного более поздние. Заинтересовавшись, Ёсан выхватывает книгу из чужих рук и внимательным взглядом впивается в написанные строки. — Так вот почему их заинтересовала именно эта папка, — тянет Уён, заглядывая через плечо Ёсана в книгу. — Но как так выходит, что в этой книге оказалась часть дневника твой матери? На несколько долгих минут все затихают, читая написанное. — Здесь говорится о путешествии, совершённом предками королевы, когда они пытались отыскать признаки хоть какой-то жизни в пустыне, но нашли лишь разруху. Только автор этой записи очень чётко указывает на некоторые существующие города в пустыне. Фьевэ — это буквально первый из них, на юге от Д’Хаона. Только он тут описывается как полуразрушенный город с заваленной камнями библиотекой в центре, — читает и тут же пересказывает Уён. — Как интересно получается. — Вот почему господин Ё решил посетить его, — понимает Хонджун. В его голове вдруг начинает складываться пазл. Один за одним, и вот уже перед глазами собирается целая картинка. — Нам надо найти Шину. — Всё ещё хочешь отругать его за сольпуг? — хихикает Уён, на секунду отрываясь от чтения. — Да не в этом дело, — отмахивается Хонджун. Все детали в его мыслях с щелчком встают на свои места. — Я ещё ничего не могу утверждать точно, но, я думаю, у меня есть подозрение о том, кто может быть настоящим наследником. Стоит ему это сказать, как на него устремляются заинтересованные взгляды. Уён, чуть погодя, охает. До него, похоже, тоже доходит. Единственным, кто не отрывается от книги и не поднимает взгляд, остаётся Ёсан. Поджав губы, он жадно вчитывается в каждую написанную строчку. — Если эта запись в книге чётко указывает на Фьевэ, то, должно быть, какие-то подсказки действительно могут храниться там, — рассуждает вслух Хонджун. — Более того, эти страницы очевидно вклеены и написаны матерью Ёсана. Не может ли это быть намёком на её собственный дневник, часть которого осталась во Фьевэ? Это, конечно, всё же мои догадки, но сами подумайте, всё совпадает. Шину говорил, что ту женщину в пустыне он нашёл чуть больше двадцати лет назад. Мать Ёсана пропала двадцать два года назад. Его родители очень хорошо знают доласийский, так, может, они и правда ими являются? Не зря же эта часть дневника написана на нём. Чтобы если когда-нибудь доласиец обнаружит его, он смог бы быстро понять, о чём здесь говорится. — Я понимаю, к чему ты клонишь, но это всё пока что просто домыслы, — отзывается Ёсан. Хонджун кивает. — Да, так и есть. Но есть и ещё кое-что. Ёсан, ты же читал на самом деле все эти записи, так? Ты же видел, что в последних записях на доласийском твоя мать говорит о том, что она направляется в Ланту. Ёсан шумно выдыхает, и его плечи сотрясает нервная дрожь. — Предположим. — Каковы шансы, что та женщина, которую нашёл в пустыне Шину, — это твоя мама? — Такие же, как и шансы на то, что это могла быть любая другая женщина. Это может быть простое совпадение. Ёсан громко захлопывает книгу и отдаёт её Юнхо. Хонджун шумно выдыхает, массируя виски. — Может быть и так. Но есть способ это проверить. У тебя есть её фотография. Мы можем показать её Шину. Если он узнает женщину на фото, то тогда у меня будут все основания полагать, что истинный наследник трона Доласеи — это ты, Ёсан.