Признание

— Скажите srazu, что я ebanutaya и на этом razojdemsya. — слова Нэнси, как текст иностранной песни, ложились на фоновую музыку из динамиков в ушах Ли Тэмина, который нихера не понял, но рад был услышать этот самый голос. — Что? — вопрос айдола. — Ну blyat'… — Нэнси закатила глаза от понимания того, что из-за её непонятного корейского с примесью инглиша, она торчит в этом ресторанчике дольше, чем рассчитывала изначально. — Окей. Вы что-то там хотели вчера сказать. Faster, please. Hotya mne poher chto vy budete pizdet'. Теперь глаза закатывались у Тэмина. Он чувствовал, что его дразнят и чувствовал, что она ну вот по любому несёт какую-то херню, чтобы унизить его. — Да. Хотел сказать! — пассивная агрессия мужчины, которую он подавлял и вообще отрицал, чуть не перешла в активный ор, что привлёк к себе внимание каких-то женщин, что сидели столиком правее. Неловко было. А вдруг его запалят с дамой? И что ему тогда будет делать? В задницу ему были слухи. И вообще его бесило, что она, эта Нэнси, стояла над ним и одним взглядом говорила мерзость похлеще той, что он услышал днём ранее. В общем, Тэмин встал на свои две. — Давайте не здесь. — Pizdec. — Мюллер увела свои широко открытые глаза в сторону. Не хватало ей ещё с незнакомцем идти чёрт знает куда, пусть он и был её любимкой на протяжении нескольких лет (Нэнси, как настоящая профдеформированная инспекторша напрочь не доверяла людям и везде искала подвох). — Куда? — снова трудности со вспоминанием слов, — Куда вы хотите меня затащить (завести)? — которые она всё же не совсем корректно подобрала. — Никуда я вас тащить не собираюсь. — «охуеть, что она себе думает» в глазах парня, который подумал не о том (тащить же можно не только труп). — Я просто хочу поговорить в менее людном месте. Глаза инспекторши сощурились. Что он себе думал? Честный ли он человек? Ему можно доверять? Он вообще дружит с законом? Или наоборот? В голове у девушки всплывало много вопросов. Но, сука, любопытство… ЧТО ЖЕ ОН ЕЙ ХОЧЕТ СКАЗАТЬ?! Это, пусть и несознательно, её интересовало больше всего. — Ладно. Пойдёмте. — брюнетка показала в сторону выхода. Интерес таки победил. Ли поднялся из-за столика и хватая своё чёрное пальто со спинки кресла, направился за девушкой в красном.

Улицы района Сеочо-гу.

Вдоль дороги, где находился ресторанчик всех сортов азиатской кухни, было полно всяких магазинчиков и других ресторанов, за которыми немного дальше выглядывали жилые дома и у самой дороги изредка насаждения деревьев, что практически потеряли все свои краски. Очередной день с депрессивными тучами и в ожидании небесных слез. Вокруг бродило полно людей, что просто шли в разных направлениях, не обращая внимания на парочку, что плелась непонятно куда, примерно в метре друг от друга. Он уже успел натянуть черную маску, пытаясь замаскировать свою личность, а она засунула руки в карманы красной куртки, будучи в полной готовности свернуть на каком-то повороте и исчезнуть с глаз долой от парня рядышком, потому что это было писец как неловко находиться рядом с ним. — Сколько вам лет? — обозвался Тэмин, что сам не меньше инспекторши хотел сквозь землю провалится, да и вопрос был больше для того, чтобы как-то утихомирить самого себя. — Какая разница? — резкий тон Нэнси. — Может мне ещё сказать где я живу, номер своей банковской карты или… — речь девушки остановилась с той же скоростью, что и её тело. Потому что в неё врезалось другое, мелкое тело — какой-то пиздюк, как Мюллер подумала. — Ну blyat'!.. — визг на всю улицу, что заставил людей в радиусе метров тридцати обернуться с мыслью «вот же больная». (Тэмин так вообще побледнел, то ли от испуга, то ли от злости). — Извините. — улыбающаяся мамочка убрала своего ребёнка прижимая к себе. Да, спустя секунд десять ребёнок исчез с глаз долой, а вот сердце Мюллер по прежнему стреляло ударами похлеще пулемёта. Настроение англичанки портилось в геометрической прогрессии. Точнее оно почти достигло пика своей говённости. И она стала идти ещё быстрее вдоль дороги, слегка толкая плечами палящих взглядом людей и забивая хрен на мистера Ли, прямиком к парку в метрах ста. Ну почти. — Куда вы так спешите? — слова айдола в спину Нэнси. — Эй! — поспевать за инспекторшей было ещё той тренировкой на выносливость.

Спустя 5 минут…

Куда спешила Нэнси, точнее откуда выходила с пакетом в котором что-то звенело, — в обычный продуктовый магазин. Увидела она его по дороге случайно, точнее увидела как кто-то из этой торговой лавки, с бледной потрескавшейся вывеской, выходил с таким же пакетом и тем же содержимым. Тогда-то ей и пришла идея зайти купить чего-нибудь попить, а то в горле от нервов не то слово как пересохло. (Тэмин её делал ещё как thirsty…) С ней он не пошёл внутрь, но к её несчастью никуда не исчез, когда она вышла со своим средством для создания настроения для диалога. И потом они таки прошли те ещё двадцать метров к более густым насаждениям лысеющих созданий матери природы: дубам, кленам, березам, да и другой мебели и дровам в будущем.

Парк. Скамейка.

9 октября для инспекторши казалось сплошным наказанием: плохой сон, в котором всплывали диалоги прошедшего дня, прыщ на лбу, что мигал похлеще сигнальной лампы, а потом поездка, бомж и Ли Тэмин, что сидел на другом конце скамейки, в полной нерешительности о чём-то сказать. Почему? Не только девушке в красном было неловко. Ему было неловко ещё больше, в геометрической прогрессии, и не из-за него самого, а потому что Нэнси Мюллер привлекала внимание каждого мимо проходящего человека (пока всего трёх, поскольку место было и правда не людное, да и вокруг было полно кустов и деревьев, которые всё просвечивали, словно решётки в тюрьмах, где инспекторша бывала с рабочими визитами, да и просто на экскурсиях). Девушка в красном только смогла расслабиться (спустя двадцать минут сидения на лавочке и гробовой тишины между ней и парнем-зеброй), как её настигла очередная фобическая атака: — Фу… — голос ребёнка лет шести, что шёл вдоль асфальтированной дорожки, держась за руку мамы (четвёртый и пятый человек. Потому что людный день, и потому что людьми было всыпано везде из-за окончания рабочего дня). — А эта тётя тоже ест из мусорников? — вопрос ещё и с сумасшедшим восторгом, будь-то о кронпринцессе, а не гипотетически бездомной. — Не смотри туда. — женщина закрыла лицо доченьки ладонью, чтобы прикрыть взор на тётку, что разобутой сидела с ногами на лавочке, в разгаре осени, и пила своё соджу из горла бутылки так, что прозрачная жидкость капала прямо на куртку. Один пиздюк стал отправной точкой, чтобы по дороге в парк зайти в магазин, другой, тот, что постарше (мистер Т) и скрывающий свой культурный шок, — смотивировал наебенится алкоголем, чтобы любой разговор был ни по чём, а теперь ещё и третий подталкивал в конец ужраться пойлом и поползти домой в Бристоль на четвереньках. Нэнси было снова капец как неуютно. Она ненавидела детей, а ещё еле выносила присутствие Т рядом, на что было слишком много разнообразных причин, как и градуса в выпивке. Собственно градус и заставил её сделать первый шаг. — Мне по британским меркам 23 года. Живу по Нью Шарлотт стрит, в доме 13. Номер банковской карты: 9999 0909 9191 0000. Пароль не скажу. Можете скинуть мне туда деньги. А хотя, нет… — Мюллер замялась, а потом, после своей скороговорки, повернулась к Тэмину. — Я же подаю декларацию о доходах… Ещё подумают, что я проститутка или наркотиками промышляю, или взятки беру… — инспекторша стала вспоминать грехи, которые в своей профессиональной деятельности таки не успела воплотить в реальность. — Так что если хотите мне компенсировать моральный ущерб за последний год, то платите наличкой. В долларах. — кто-то был пьян. Тэмину было ой как не по себе, он даже не смеялся. И мысли из его головы, что он так жаждал озвучить ускакали в небытие. Какие деньги? Почему она напилась прямо у него на глазах? Кто ему заплатит за моральный ущерб? И кто это тело потом отвезёт домой? Целый перечень вопросов вертелся в мозгу парня, отвлекая от главного. А потом послышалась какая-то короткая мелодия и инспекторша единственной свободной рукой достала из кармана куртки мобильник. Экран засветился, а после последовала реакция: — Zaebali, blyat', suka, mrazi. Da chto b vy podohli! — говорила Нэнси, глядя в экран и пытаясь не уронить бутылку в другой руке, в которой, к тому же, она держала сигарету (да, она ещё и табачила как паровоз). Вот такая была реакция у инспекторши службы пробации, когда бандиты ей писали в соц сетях. — Что происходит? — выдал совсем потерянный айдол, что не понял ни слова.