Ньюпорт-Бич.
6 августа 2021 г. в 00:22
Боль познаётся в сравнении. Как и любое чувство. Я была уверена, что буду чувствовать себя ужасно. Что вина задавит меня. Что я не смогу смотреть людям глаза. Что мне больше нет смысла притворяться хорошей девочкой. Моя честь была запятнана и это знал самый главный человек в моей жизни — я.
Но я заплакала лишь под вечер. После прокатки вдоль переулков. Ноги почти онемели, так сильно я закрепила ролики на голенищах. Подъезжая к дому я сделала глубокий вдох. Но почему-то не могла вдохнуть до конца. Такое было впервые. Я ждала скандала. Я знала, что он будет. Его не могло не быть. Ведь Директор Рэванкин сообщила маме…
— Ты явилась в школу в неподобающем виде! — она хлопнула по столешнице, — снова!
Я бы сказала, что школа выглядела неподобающе. Что преподаватели домогаются учениц в серой мышиной форме. Что меня они боялись. Что мои вещи — мой щит, моя кольчуга. Но кто бы послушал четырнадцатилетнюю взбалмошную бунтарку? Разве что ей подобные.
Помню тот день, когда я научилась сбегать почти профессионально. Я была неуловима. Сейчас-то я понимаю, что дело было не в моей сноровке, а в материнском алкоголизме. Внезапном, как град в середине июля. Внезапным, как девочка на роликах в купальнике.
Три пары глаз уставились на меня, словно на извержение вулкана. Дикое, неподвластное человеку, опасное и, тем самым, завораживающее. Я обгоняла машины, проезжающие мимо пляжа. Дело было не в моей скорости. Это они замедлялись.
Я подъехала к главному входу, шаркнув при торможении гелевыми колёсами. Рекс побежал ко мне со всех ног. Я поняла, что это он, потому что только он носил маску с красной дьявольской мордой на пляже, чтобы попугать детей. Я выставила руки перед собой, сжимая кулаки. Мы стукнулись ими и обнялись.
Пока близнецы пытались понять, как они относятся к моему образу, Бьюти натирал доску для сёрфинга. Я присмотрелась к тому, как он держал почти кончившийся кусок воска. Движения были уверенными, отточенными, выверенными.
— Да ну… — вырвалось у меня. Я дала щелбан краснолицей маске и опустилась, чтобы расстегнуть ролики.
Закинув их за плечи, я пошагала к близнецам, что-то язвительно шепчущим друг другу. Стоило мне подойди, как они остановились. Я закатила глаза и замахнулась на них роликами. Флетчер подставил лицо, Уайатт сжался.
— Флеа… — протянула я едва слышно, стараясь звучать укоризненно.
Ник, услышав мой голос, замер. Он положил воск и поднялся. На медленных и ленивых ногах он повернулся ко мне, приглядываясь к моему внешнему виду. Сложно было понять нравится ему или нет.
— Привет, — кивнул Бьюти.
— Здравствуй, Ник, — я заставила себя перевести взгляд на Уайатта.
Чем чаще мы виделись с Ником, тем сложнее мне было сохранять зрительный контакт с ним. Сейчас уже очевидно почему. Но не тогда.
Мы как-то не сговариваясь рванули к воде. Я потрепала Ника за волосы расслабленной рукой. Он сдержал улыбку. Уайатт толкал Флетчера на песок. Близнец давал отпор. Рекс нёсся к океану с каким-то индейским криком, срывая маску и швыряя её на песок.
Мне хотелось задержаться в этом моменте на подольше. Навсегда, если бы это было возможно.
Остеркамп забежал в воду по пояс, разнося брызги. Мы специально отбежали поодаль от наиболее популярной зоны Ньюпорт-Бич. Про этот участок пляжа ходили скверные легенды о детях-утопленниках, мальках-людоедах и кислотных-медузах. Это близнецы придумывали их. Потом подхватила я и остальные.
На нас смотрели, как на сумасшедших, когда мы бежали в эту «дьявольскую обитель». Мы ими и были. Мы же смотрели на них, как на идиотов. Они ими и были.
Я зашла достаточно глубоко, чтобы вода коснулась моих ключиц. И затем вскрикнула. Что-то схватило меня за ногу под водой. Обвило мою щиколотку, словно тентакль. Я начала лихорадочно озираться по сторонам, чтобы найти помощь в лице своих товарищей. Но я не увидела ни одного лица.
Годы сёрфинга не спасали от тревожных мыслей относительно того, что может скрываться в океане. И в тот момент это был лишь несостоявшийся комик Николаус Бьюти.
Я сделала замах под водой и треснула наугад куда-то возле своей ноги. Несмотря на сопротивление воды, пятка нашла что-то твёрдое.
Ник выплыл. Красные струи вперемешку с солёной водой шли из его ноздрей, обводя дрожащие губы. Он смотрел на меня со страхом и каким-то трепетом. Мне был непонятен этот взгляд. Если бы я знала, что там под водой это был он… Я бы ударила посильнее.
— Боже, Ник… — я подплыла к нему, с виноватым лицом. Он дёрнулся.
Тут выплыли близнецы, разглядывая физиономию одноклассника. Затем показался Рекс. Правда, я его не увидела, так как он оказался у меня за спиной.
— Классные усы, — усмехнулся Уайатт.
— Не сбривай. Тебе идёт, — тут же подхватил Флетчер.
Я не сдержала озорного смеха, но его прервал тычок Остеркампа. Он ткнул в меня так сильно, что зачесалась лопатка. Я обернулась в воде, вопросительно вскидывая брови.
— Фанатка «Живого хлеба»? — усмехнулся юноша, заставляя глянуть меня за плечо. Теперь мою позорную татуировку видели все. Я почувствовала взгляды Бьюти и близнецов на ней.
— Wilb… — прочёл Ник.
— Я хотела «Wild», — пояснила я, вспоминая ту безумную ночку, — но татуировщик был пьян.
По какой-то причине мне стало стыдно и неловко. Пришлось быстро двинуть к берегу, пока парни пытались осмыслить мои слова. Я не хотела бросать Ника в том состоянии, в котором оставила его. Однако, у меня не было ни одной мысли, что делать. Я никогда не умела извиняться, проявлять заботу и исправлять ошибки. Драться, мстить, играть в хоккей — запросто. Но диалог… Я не научилась говорить до сих пор.
Парни вернулись на берег не сразу. Уайатт подлетел ко мне, тряся волосами перед лицом. Я уворачивалась от брызг, не замечая, как Флетчер засыпает мои ноги песком. Ник и Рекс вышли вместе, глядя на меня как-то неоднозначно. Мне хотелось провалиться под землю. И Ширсы помогали мне в этом, старательно закапывая меня.
Бьюти уселся напротив на корточки, заправляя сырые пряди волос за уши. Я приподняла брови, разглядывая его нос. Перелома не было.
— Твои ролики украли. — заметил Ник, глядя на пустое место возле вещей оставленных парнями.
Я взглянула в ту же сторону и впервые выругалась со всей мочи, не сдерживая праведный женский гнев. Четыре пары глаз уставились на меня с ужасом и восхищением одновременно.
— Мы должны найти их, — вместо меня сказал Флетчер.
Я улыбнулась и мы принялись собираться на эту авантюрную экспедицию.