Холодное блюдо

Дверь открыл Тимур. Он взглянул на меня с ненавистью, поджав губы. Его лицо было бледным, а глаза красными, словно он не спал всю ночь. — Вали отсюда, — прорычал сквозь сжатые зубы, взглянув на меня исподлобья. Я пытался восстановить дыхание, лёгкие и бок сильно жгло от быстрого бега. Пришлось опереться ладонью о стену подъезда, борясь с желанием осесть на пол. — Артур… Он… — слова у меня получалось произносить с большим трудом. — Он дома. А теперь уходи, — он попытался захлопнуть дверь, но я перехватил её, подставил ногу и плечо в проём. Артур здесь, он живой… Мне жизненно необходимо нужно его увидеть. — Блять, какие же вы все конченые твари! — устало сказал Тимур. Я попытался ввалиться в квартиру, но у него всё же получилось выпихнуть меня. Я покачнулся, схватился за ручку двери с обратной стороны, чтобы не свалиться на пол. — Дай мне с ним поговорить. Тимур смотрел на меня, смотрел долго. Словно оценивал, размышлял, можно ли мне доверять. А потом всё же резко захлопнул дверь. Я услышал щелчок с обратной стороны. Оставалось только прислониться спиной к стене и сесть, упёршись взглядом в грязный пол. В голове было пусто. Может, стоит встать и на одном упрямстве барабанить в дверь, пока Тимур не откроет или пока соседи не вышвырнут меня из подъезда? Но, чёрт, Артуру это никак не поможет. Спускаясь вниз по лестнице, я думал, что он хотя бы живой. Раз он дома, по крайней мере, ему не нужна срочная помощь врачей. Я пытался успокоить себя и тупо шёл вперёд, куда глаза глядят. — Эй! Подожди! Он дома? Снова Руслан. Мокрый, грязный, но, кажется, окончательно протрезвевший. Я остановился, сжал и разжал кулаки. Сил не было ни на что. — Вы были вместе, — сказал в пространство, не глядя на него. — Когда учились в школе — вы были вместе. Он застыл на несколько секунд. А потом тихо спросил: — Он рассказал тебе, да? Я пожал плечами. Догадаться было нетрудно. По фотографиям из альбома, и вообще… — Слушай, ну да, я по-мудацки поступил, — он подошёл ко мне вплотную, говорил негромко и сбивчиво, опасливо косясь по сторонам. — Я ему предлагал расстаться по-нормальному и просто всё забыть, вести себя будто бы мы незнакомы. Ты же видишь прекрасно, какие тут люди, нам бы жизни не дали! Меня б моя собственная семья моментально выпнула под зад, для отца это был бы позор. Артур не хотел расставаться, пришлось отшивать его жёстче. — Ты мастер оправдываться. Я отпихнул его с дороги и направился на набережную, к кафешкам — туда, где зависал с этими тремя уёбками в начале своего пребывания здесь. Мысль о том, что Артура удалось найти, он дома и по крайней мере живой, нифига не успокаивала, мне по-прежнему хотелось куда-то бежать и что-то делать. Что угодно, лишь бы не сидеть сложа руки. Проклятый Тимур не пустит меня в квартиру. Дождаться его ухода? Юрку я заметил за столиком на террасе ближайшего кафе. Он сидел один, спокойный и невозмутимый, как обычно. Гладко выбритый, в чистой одежде — в отличие от того же Руслана. Юрка на голову возвышался над остальными немногочисленными посетителями. Голыми руками мне с ним точно ничего сделать не удастся. Я просто спустился к морю и умылся прохладной водой. Надеялся, что это поможет успокоиться и начать думать холодной головой. А затем зашёл на террасу и сел за столик напротив Юрки, незаметно запустив приложение диктофона. Юрка удивлённо поднял на меня свои глаза с чуть опущенными уголками. Его взгляд из-под густых бровей был тяжёлым, он словно прожигал насквозь. Оценивал, стоит ли обратить на тебя внимание, или же ты просто грязь под ногами. А я продолжал молча смотреть на него и не отворачиваться. Он всё же первым подал голос: — Здравствуй, Стасик. Чего хотел? Взять стоящую перед тобой кружку с кофе и разбить тебе о голову. А затем схватить с соседнего стола нож и вилку и воткнуть в левый и правый глаз. Прокрутить, вставить поглубже. Вот чего я хотел. — Ты такой ублюдок, — выпалил я, скомкав в руках салфетку. Он ухмыльнулся и пожал плечами. — Ты прям так уверен, что тебе ничего не будет, да? — продолжил я. Руки, сжимавшие салфетку, чуть дрожали, я опустил их под стол и впился ногтями в ладони. — Да о чём ты, Стасик? — он спокойно отхлебнул кофе. Говорил невозмутимо, даже голос не понижал. Хотя никто из посетителей не обращал на нас внимания. — О том, что вы вчера сделали, — выпалил я. — С Артуром. Юрка криво усмехнулся и снова пожал плечами. — Понятия не имею, что за хуйню ты несёшь. Что сделали, с кем сделали… У тебя доказательства есть какие-то? Я вчера вообще дома был весь вечер и всю ночь. — Я знаю, что вы сделали. Артур мне всё рассказал, — я старался, чтоб мой голос звучал твёрдо. Неосознанно коснулся лежащего в кармане телефона. — В душе не ебу, кто там тебе чего сказал, Стасик. Да и похуй мне. Что бы там кто с твоим Артурчиком не сделал, ты сначала подумай, может, он на это добровольно пошёл? А то он такой, парень, знаешь… Ну же, мудак… Скажи хоть что-то, что может тебя скомпрометировать! — Ты о чём? — спросил я, чтобы заставить его снова заговорить. — О том, что он на многие вещи добровольно согласен. Ну не бесплатно, конечно. На тебя небось тоже подумал — обеспеченный мальчик из Москвы. А Артурчику ртом поработать — как два пальца об асфальт. Не знаю, как только мне хватило самообладания не наброситься на него. И самообладание ли это было? Я просто понимал, что мне с ним не справиться, и даже если мне удастся как-то его покалечить, здесь столько свидетелей, я моментально загремлю в ментовку. Самообладание или трусость? В детдоме я тоже никогда чуть что не кидался в драку. — Впрочем, мне до него уже нет никакого дела. Я завтра улетаю из этого Мухосранска. А ты можешь и дальше обхаживать свою шлюшку, мне-то что. Он допил кофе, оставил на столе пару сотен и вышел с террасы. А я попытался проанализировать то, что он мне сказал. И выключил бесполезный диктофон. Нет, конечно, насчёт Артура — я ни слову не поверил. Но что мне сделать, чёрт возьми? Тем более этот урод завтра уедет. Выйдет сухим из воды. Но зато наконец оставит Артура в покое. Хоть на какое-то время. Я решил вернуться к дому Артура. По пути через сквер заметил Серёгу. Он сидел на лавочке с каким-то парнями в неизменной чёрной адидасовской кепке с ближайшего рынка и красной футболке. Вид у него был потрёпанный, футболка чуть испачкана. Он ссутулился и вжимал голову в плечи. Увидеть Артура и поговорить с ним я не особо надеялся. Но всё равно упрямо поднялся на его лестничный пролёт, постучал в дверь. Морально приготовился к тому, что его брат снова меня пошлёт к чёртовой матери. Из прихожей послышались негромкие шаги. Затем всё затихло — кажется, меня рассматривали в маленький поцарапанный глазок. А после дверь открылась — Артур стоял на пороге. Его лицо было бледным, едва ли не синим. В глазах, как и у Руслана, лопнули капилляры, и сам взгляд казался каким-то затравленным. В уголках губ запёкшаяся кровь и корка. Чёрт, губы… Они как будто надорваны. — Артур, — я осторожно протянул руку, но он шарахнулся от меня. А затем остановился, явно пытаясь взять себя в руки и успокоиться. Его губы чуть дрожали. Я присмотрелся — рот и правда был разорван. Твари… Блять! Какие же твари. Маленький медленный шаг по направлению к нему — дверь захлопнулась за моей спиной с резким гулким звуком. Медленное осторожное прикосновение к плечу. Он не стал сопротивляться, когда я притянул его к себе и обвил руками за талию. Не знаю, сколько мы стояли так — минуту, две, пять или десять. Я не пытался сильнее прижать его к себе и понятия не имел, что сказать, только слушал, как быстро колотится его сердце, и машинально считал удары. Мы так и стояли молча, пока в дверь не постучали. Артур вздрогнул в моих руках, снова посмотрел затравленно. Вывернулся, шагнул в двери, заглянул в глазок. А я окинул взглядом прихожую в поисках какого-нибудь предмета, которым можно было бы нехило вдарить по голове незваного гостя. — Артур, ты там как? Слушай, я не знал, что они хотят тебе сделать, правда, не знал. Я им говорил, чтоб они тебя не трогали. Я не знал, что твой брат настолько уёбок! Ну конечно, мастер оправданий явился. Злость снова закипела во мне. Здесь не было ненужных свидетелей. Я оттолкнул Артура плечом, открыл дверь и ударил стоявшего за ней Руслана в челюсть, а затем пнул ногой в живот. Он согнулся пополам, опёрся о перила. Посмотрел на меня ошарашено, потёр челюсть, затем скулу, по которой ему уже попало во дворе. На ней успел расплыться нехилый синяк. — Да-да, на мне, конечно, можно отыграться. А ты попробуй на них, — сказал ядовито, глядя на меня снизу вверх. Я ничего не ответил, шагнул обратно в квартиру и хотел захлопнуть дверь, но Артур сделал это раньше меня. Глухо щёлкнул замок. Но Руслан ведь прав. Юрке и Серёге я ничего не смог сделать. Но ещё кое-что в словах Руслана резануло слух. — Почему он сказал, что Тимур уёбок? — я решил спросить у Артура прямо, хотя, может, ситуация была совсем не подходящей. Впрочем, если даже его родной брат в чём-то замешан… Артура точно нельзя оставлять здесь… Нужно увезти его подальше любой ценой. — Тимур? — Артур поднял на меня удивлённый взгляд. — Руслан сказал: «Не знал, что твой брат такой уёбок». — А… Он не про Тимура. — А про кого? Про… Юрку, что ли? Он опустил голову, как-то неловко отмахнулся. Закусил губу, глаза у него заблестели. Твою ж мать. Неужели Юрка и правда его брат? Я попытался вызвать в памяти семейную фотографию из альбома Артура. На его мать Юрка совершенно точно не похож, а вот на отца… Не то чтобы я, один раз увидев несколько фотографий, хорошо его запомнил, но, может, недаром черты его лица ещё тогда показались мне смутно знакомыми. — Артур, — я снова взял его за плечи, затем осторожно коснулся щеки. — Артур, давай пойдём в полицию. Эти твари должны сидеть. Должны сидеть. Должны понести наказание за то, что делали с ним. И не только сегодня ночью, но и на протяжении многих лет. Артур опять отмахнулся от меня, развернулся и направился в свою комнату. Я пошёл вслед за ним. Конечно я не особо верил в российское правосудие, но, чёрт, то, что сделали с Артуром… Даже в мыслях страшно это произнести. Я бы точно хотел, чтобы твари заплатили сполна! — Артур! — Да что я предъявлю, Стас, что? Вот это вот? — он как-то жалко усмехнулся, ткнув пальцем в запёкшуюся кровь в уголках губ. — Это даже на лёгкие телесные повреждения небось не потянет. Думаешь, они оставили какие-то следы? Да нет, на мне ни синяка нет. Мне не поверит никто, понимаешь? — А Руслан? Он может ведь подтвердить всё. — Да что он подтвердит? Во-первых, он ничего не видел, во-вторых, он ёбаный трус и только за себя и печётся. Как бы его семья и девушка не узнали, что он встречался с парнем! Он в полиции не станет ничего подтверждать. Он говорил всё громче и, кажется, был близок к истерике. Я обнял его, он попытался вырваться, но быстро прекратил попытки и уткнулся мне в плечо. — Ну и почему ты здесь? — сказал уже тише. — Из жалости, или из-за чего? Мне не нужна твоя жалость. — Не из жалости. Просто… Просто хочу быть рядом. Мне всё равно, что говорят, — я вспомнил гнусные слова Юрки про «поработать ртом». Он помолчал некоторое время. Меня в ответ не обнимал, лишь упирался лбом в мою шею. — Всё равно, что говорят? — прошептал наконец еле слышно. — И что же тебе сказали? — Неважно. Мне всё равно, говорю же, — я уже пожалел, что вообще об этом заговорил. Артур поднял голову, посмотрел на меня. Он не плакал, но его взгляд будто бы ничего не выражал, был пустым и равнодушным, как у куклы. — Я уже делал это ему. Делал добровольно, — заговорил он таким же равнодушным голосом. — Делал за деньги. Вот такой я… Грязный и мерзкий. Ты хотел побольше обо мне узнать — знай теперь. — Я не верю. Ты не грязный. И ты не мог делать это добровольно. — Нет, Стас, я делал! Я отсосал за деньги Юрке, своему брату, представляешь? И порезал себя, потому что он мне приказал. За десять тысяч рублей. Дёшево я стою, как думаешь? — его тон изменился, он снова говорил, словно был на грани истерики. Выворачивал душу наизнанку, будто бы исповедовался передо мной. — Я уверен, что у тебя были причины так поступить. Он пожал плечами. — Знаешь, я удивлялся всегда, почему Юрка меня так ненавидит. Это ведь началось задолго до того, как расползлись слухи, что я по парням. А он вот так, оказывается, отыгрывался на мне. Мой отец бросил его мать беременную. Она осталась с ребёнком на руках, и у неё ещё и шиза была. Её в психушку в итоге упекли, Юрку бабушка растила. Да он и сам такой вырос, как его мать, он какой-то ебанутый психопат. Он зациклился на мне, проходу, блять, не давал, постоянно гадости говорил то обо мне, то о моей семье. Я, когда в школе учился, ещё не знал ни о чём. Ну, в смысле, о том, что мы братья. Он сжал руки в кулаки, ладони у него подрагивали. Я не особо хотел это слушать — для меня причины ненависти Юрки к Артуру значения не имели. То, что Юрка отбитый психопат, понятно и так. Но прерывать Артура я не стал — ему явно хотелось выговориться. — Я тебе говорил, помнишь, что мои родители в аварию попали? Нам срочно деньги нужны были. На взятки, на то, чтоб их в Москву перевезли на вертолёте… Обоим нужны были операции. Мы с Тимуром назанимали у кого только можно. А потом появился он… — Артур на пару секунд запнулся. — Он пришел и предложил мне пятьдесят тысяч за отсос. Сказал: «Ты же гомик, тебе не привыкать». И я — я согласился, блять, конечно я согласился, хоть и не делал ничего такого раньше! Я долго не думал даже. Попросил только деньги вперёд — он скинул мне десятку. И ещё поставил условие — ну ты видел, что у меня со спиной. И я сосал и резался, сосал и резался, как он и просил. Потом он сам меня резал. Обещал остальную сумму скинуть, но потом сказал, что десятки с меня хватит. Деньги мы собрать в итоге так и не успели. Он попытался вскочить на ноги, но я снова его удержал — испугался, что он сейчас вытворит какую-нибудь дичь. — Нужно было, блять, не вестись, искать какие-то другие способы, а я всё сидел и ждал денег от этой мрази, как идиот. Их лечили здесь, в местной больнице… Не вылечили. Вот так. Он рад был. Поквитался и с бросившим его отцом… И со мной. Так что то, что они вчера сделали — мне не привыкать уже, — он вытер губы. Корка оторвалась, и из уголков снова пошла кровь. Пришлось всё-таки отпустить его, сбегать в ванную за полотенцем и намочить край. Затем вернуться и осторожно вытереть губы и подбородок. Внятных мыслей в голове не было. Лишь эмоции — ненависть к ублюдкам, в том числе Руслану, и желание помочь Артуру. Помочь, согреть, уехать с ним подальше… Но сначала нужно разобраться с тварями. Раз уж он не хочет идти в полицию, придётся придумать что-то другое.