Предрассудки

Вроде все в этом мире было проще некуда: найди человека с таким же узором на запястье как у тебя и живите счастливо. Так правильно, так надо, так предначертано судьбой. Разве может быть по другому? Всегда так было, все так жили и живут. Все счастливы со своими соулмейтами. Только вот сколько Сукуна не смотрел на эти пары, а счастья он не видел. Лишь фальшивые улыбки и наигранная радость. Если эта и правда судьба, то с дурацким чувством юмора, потому что кроме одинаковых рисунков на руках она ничего не посылала. У соулмейтов не появлялись тёплые чувства, они не тянулись друг к другу неведомой силой, как писалось в книжках. Между ними проскакивали лишь холод и фальшь. "У нас ведь одинаковые узоры с твоим отцом. Как мы можем быть несчастны?" — мягко говорила мама, хотя в её голосе проскакивала дрожь. Она думала маленький Сукуна этого не замечает, но как же она ошибалась. Он слышал, как его мать плакала по ночам из-за несправедливой реальности. Метка на руке свела её пусть и с богатым, но вообще не любимым человеком. Только общество не желало про это слушать. "Полюбишь! Куда деваться!", "Суженые редко любят друг друга до свадьбы. В браке все проявится.". Так говорили всем "меченым" и осуждали мысли об обратном. Из-за этого давления со стороны общества и собственных родителей Сукуна уже с детства считал узор проклятьем. Действительно счастливыми по его мнению были беты или же одиночки. Они составляли около 0,2% от всего населения Земли. В настоящее время к этой группе людей стараются относиться с пониманием, хотя в прошлом их жестоко травили и унижали. Убийство беты долгое время считалось не преступлением, а избавлением человека от страданий одиночества. Но даже сейчас в современном мире все равно находились те немногие семьи, которые умудрялись из-за своих предрассудков выкидывать детей-одиночек на улицу, несмотря на наличие закона. От подобных новостей Сукуне пусть и было тошно, но все же беты оставались для него "счастливчиками". В какой-то момент своей жизни Рёмен решился притворяться человеком без метки, хоть и понимал, что может оказаться на улице. Ещё в пятнадцать лет парень узнал, что рисунок можно скрыть с помощью специального водостойкого крема. Эффект длился неделю и был абсолютно безопасен для кожи. Многие люди использовали его, что бы во время командировок ходить без последствий "налево". Поэтому Сукуна, будучи ребёнком из богатой семьи и чей бюджет ни кем не контролировался, стал закупаться данным средством. В этой жизни его, пожалуй, радовало одно: метка появлялась не с рождения, а ближе к шестнадцати годам. Поэтому его афера с отсутствием узора прошла на ура. Родители, конечно, тогда сильно расстроились, но парня на улицу не выкинули из-за желания сохранить репутацию в глазах гуманистов. Однако стали полностью игнорировать Рёмена, не считая денежных переводов на счёт сына. В школе все учителя и большинство одноклассников, не считая троих человек, тоже думали, что Сукуна бета и смотрели на него с жалостью. Но ему было до лампочки, ведь парень, считай, обеспечил себе свободу на всю оставшуюся жизнь. Свободу от мнения общества и его дурацких требований.

*****

Новый учебный год начинался с сильного ливня и сонных, отчасти по его вине, учеников. Кабинет сегодня больше напоминал морг, нежели место для получения знаний. Кто-то спал на своей парте, положив тяжёлую голову на сложенные руки; кто-то смотрел в окно на непогоду и проклинал этот день и в принципе предстоящие несколько месяцев ада. Находились и те, у кого хватало сил что-то обсуждать, правда они это делали с таким трудом, будто их принуждали. Когда Сукуна перешагнул порог класса, он встретился с парочкой ленивых взглядов, которые тут же от него отвернулись, словно не найдя в парне ничего нового или интересного. Рёмен лишь тихо ухмыльнулся, задерживаясь на несколько секунд возле двери и осматривая кабинет. Все тот же старый и скучный интерьер, если не считать парочки новых кактусов на подоконнике возле его места. Закатив глаза, парень двинулся к своей парте, что бы, как и все дождаться своего наверняка слишком весёлого учителя и послушать о том, как они выросли. "Тихий час" продолжался ещё где-то минут пятнадцать, а затем в помещение "влетел" высокий альбинос с широкой улыбкой на лице. Весь класс встречал его с абсолютно равнодушным взглядом, ожидая что же этот человек "выкинет" сегодня. — Доброе утро класс! Судя по вашим счастливым лицам вы очень рады сюда вернуться! — на сарказм учителя ребята ответили каким-то непонятным стоном, который выражал не то жалость к самим себе, не то просьбу заткнуться. — Тогда прежде чем мы начнём наш урок я представлю вам новенького! Прошу, заходи! — обращался мужчина уже в сторону двери. Класс тут же приободрился, пусть и не сильно, и повернул головы в сторону проема. Через секунду в кабинет зашёл парень лет семнадцати на вид. У него были розовые слегка лохматые волосы, выбритые по бокам тёмные виски, большие карие глаза. Аккуратные черты лица делали его немного смазливым, но все же приятным для глаз. Одет новенький в школьные штаны и красное худи, поверх которого был накинут черный пиджак. — Итак, меня зовут Сатору Годжо. Я здесь классный руководитель. Если тебе что-то понадобится — обращаться к старосте. В случае "все совсем плохо", так уж и быть, ко мне. — парень слегка покосился на учителя, потом посмотрел на темноволосого с первой парты, на которого указал Годжо. Тот безнадёжно вздохнул. — Ну не печалься ты так, Фушигуро. Если я назначил тебя старостой — значит так тому и быть. Роли здесь распределяю я! — Как скажите. — парень видимо хотел поспорить с учителем, но передумал. — Итак, представься. — развернулся Годжо к новичку. — Итадори Юджи. Надеюсь мы поладим. — Приятно познакомиться, Юджи. Теперь давай посмотрим куда тебя посадить. — Сатору окинул взглядом класс. — Похоже пустая парта есть только возле Сукуны. Ну что же садись туда, только пальцы к соседу не суй. Он у нас кусается. На слова учителя Рёмен что-то недовольно прорычал, а Юджи лишь неловко улыбнулся. Видимо с таким положением дел точно скучать не придётся. — Ну что ж, начнём урок!