Лунная странница

Гонка только начинала разгораться. Лания вырывалась вперед, но вскоре Авелина нагнала. За пару минут всадники облетели половину Земли, не уступая друг другу лидерства и ловя в блестящие волосы свистящий ветер.       Кайла звонко смеялась, то ложась на дракона спиной, то обхватывая сестру всеми конечностями. Несмотря на холод встречных ветров, она оставалась тëплой, как печка.       В глазах Астры, словно в зеркале, отражался весь мир, и земной и небесный, оставляя на душе странное послевкусие.       Авелина же пылала уверенностью и задором, что передалось и ее дракону, вынуждая все время переглядываться с Ланией.       Фурия же прекрасно ориентировалась в вихре из холода, ветра и скорости заодно со своей всадницей. Ну а Астрид втягивала в себя как можно больше запахов, пропуская оные через сердце и позволяя столь близкому чувству свободы и полета загореться за ребрами.       Под ладонями ощущалась холодная и гладкая чешуя Лании, по лицу рыхлыми горстями ударял ледяной ветер, а невесомые ткани платья приятно развивались по бледной коже. Запоминай, какова свобода. Заправив за ухо распущенные волосы, девочка легла вперёд на дракона, крепко обхватывая коленями туловище. — Кайла, держись крепче! — почувствовав на плоском животе напрягшиеся предплечья сестры, блондинка сразу же послала дневной фурии своë особенной чувство, ощущая, как то будто раскаленный песок заполняет крылья драконихи.       Со следующим взмахом ветер словно влился в кровь лунной странницы и ее проводницы, уже не оказывая никакого сопротивления и не ставя никаких преград их скорости. Все звуки тогда слились в один непонятный, но и ненужный звон под сильными крыльями Лании, а все запахи и чувства слились в единое целое во всем существе Астрид. Мороз и кожа варились в разгоряченных мурашках.       Девочка уже не способна была думать о чем-нибудь другом, так как это прекрасное ощущение стрелой пронзило голову. Лишь родные оливковые руки ощущались на животе... Но уже через несколько секунд пришлось сделать резкий поворот в сторону Земли, и адреналин тягучими импульсами выстрелил из тех мест, которым пришлось напрячься, дабы удержаться на столь скоростном и абсолютно гладком драконе. Перед зрачками в лиловой сиянии смешались бежево-золотисто-коричневый с огненно-кровавыми проблесками.              Когда же до облаков оставалось пару десятков метров, Лания, Астрид и Кайлой резко откинулись назад, утопая в холодном воздухе, чьë давление вновь запуталось в широких крыльях дневной фурии, податливых прядях Астрид, где Солнце вспыхнуло ослепляющим золотом и защекотало, казалось, огнëм затылок и плечи блондинки. В глубоких небесных глазах отпечатался восторг, и вспыхнула новой звездой всепоглощающая радость, когда массивные лапы Лании упëрлись в пышные облака. По белоснежной чешуе драконихи стремительно забегали радужные блики, а в большие аметистовые зрачки Солнце подмешалось ярким пурпуром. Астрид увидела в них собственные широко раскрытые голубые глаза, приподнятые золотистые брови и кривую улыбку. И в обоих зрачках, что сияли, как дом Афины, пылало одно чувство. Одна душа. Один восторг... — Круто! — не переставая хохотать, отозвалась Кайла и бодро спрыгнула, задев сестру пяткой, — Давно мы так не летали! Делаешь успехи, Астрид! — блондинка перевела на подмигивание недовольный взгляд.              Солнечные лучи уже давно стали единым целым с глазами сестры, а собранные в неряшливый нижний хвост волосы сверкали чуть ли не одним оттенком с окружившими девочек облаками. Через секунду за ней опустился драммилион.       Компания сделала почти полный облëт вокруг Земли: они долетели до самого края планеты, где ещё сияло Солнце. Вокруг распространились пламенно-лиловые клубы облаков, прошитые золотистыми, пунцовыми и бежевыми линиями. На грязно-серых рогах драмиллиона будто медовый чай разлился яркий золотой свет, вспыхивая фиолетовым, словно зрачки Лании, на рельефной чешуе и стелился словно облака в прищуренных зелёных глазах, затмевая их выражение. — А мы вас победили! — воодушевлëнно воскликнула русоволосая и тут же с размаха запустила во всадниц пушистую горсть пëстрых облаков, — Ну как вам тут? Красиво же! — Как ты это сделала? — отмахнувшись от небесного пуха, спросила Авелина, уставившись на Астрид.              Растрëпанная блондинка пожала плечами. Солнечный отлив лëг на салатовые глаза точь в точь, как в растениях на Травнической базе, подчëркивая живой интерес и решимость. Нечто похожее Астрид разглядела и во взгляде королевы Вены всего пару минут назад. Казалось, что еë старшая дочь сейчас поглотит голову голубоглазой и сама достанет оттуда необходимые знания. Девочка перевела взгляд на Астру. Еë взгляд кардинально отличался от сестринского. И от своей родительницы она тоже отличалась. Была другой. Прямо как Астрид... — Расскажи, пожалуйста, как ты летаешь, — точно прочитав мысли девочки, впервые подала тихий и нежный голос зеркальноглазая, уперев тяжëлый взгляд в душу лунной странницы.              Кривая улыбка голубоглазой превратилась в таинственную ухмылку, адресованную одной единственной альвейке. — Просто полностью отдаю свои чувства Лании и принимаю еë. Тогда мы становимся единым целым. — Как..? — несколько растеряно переспросила Авелина. — Нужно полностью использовать альвейский дар, — всё также тихо пояснила Астра и уставилась куда-то в сторону, сжав губы. — А-а, понятно, — кивнула старшач, — А почему твои глаза и волосы другого цвета? — по лицу Астрид распространились желваки.              Но тут всеобщий покой нарушил настоящий облакопад и задорный хохот с проскальзывающими хрипами. — Эй, зануда, хватит повторять одно и тоже, лучше поиграй с нами! Каждый сам за себя, играем в пушинки! — и попала следующей облачной горстью сестре прямо в нос. — Кхе-кхе-кхе, Кайла! А ну перестань! — взвилась Астрид, — Апчхи! — Лови, зануда! — отозвалась всадница драммилиона и с большой охотой присоединилась к огнеглазой.       Лания сначала преданно выставила вперёд широкий изящный элерон, пока блондинка откашливалась, но вскоре и сама уронила скучную наездницу в густые облака. Под спиной будто беззвучно растянулась мягкая шкура, а густые облачные горсти словно мотки овечьей шерсти облепили сухое лицо. Глаза залила молочно-белая пелена, а уши, помимо слюней, заполнило ещё и хихикающее драконье урчание. По открытым частям тела растеклось лëгкое тепло. Оттолкнув дракониху и выхватив из облачного сугроба горячую пушинку, Астрид со всей силы запустила еë в чешуйчатую предательницу и тут же пяткой в голень сбила сестру. Та ещё громче засмеялась и принялась плющом цепляться за нападающую. Однако Астрид, сбросив с себя цепкие ладони сестры, одним рывком осыпала самоцветными облаками Авелину с Астрой. Первая сразу ответила ей тем же. И в получившемся тумане зеленоглазой стала незаметна подножка голубоглазой, а оной подсечка Кайлы. Вскоре все, кроме Астры, болтались в облачных сугробах, пропитанные золотисто-розовыми оттенками и передающие друг другу оптом все колкости, обëрнутые ехидными смешками. Они напоминали искры, которые вместе заливали округу жаром веселья, смешивая солëный запах пота с плотным запахом сырости. И горели в этой игре. На коже Авелины ярче вспыхнул загар, у Кайлы не изменилось ничего, а румянец с щëк Астрид зудящей краснотой потëк по всему телу, будто тающее мороженое. Но в целом троица очень весело проводила время, превращая волосы друг друга в непонятные заросли. Или в лес из истинных натур. Лишь Астра со странной улыбкой стояла рядом. — А ты чего одна стоишь? — выпутавшись из мешанины дерущихся конечностей, спросила развеселëнная Кайла, покрытая толстым слоем небесного пуха, похожего на водопадную пену, пронизанную радугой.              Астра неопределённо повела миниатюрными плечами и поправила длинное тонкое платье, уставившись на соперничающих Авелину и Астрид. Сами девочки были практически незаметны под блестящей дымчатой завесой, зато самоцветные пушинки словно перья из подушки взлетали над блондинками. — Давай к нам, всё будет хорошо! — заверила русоволосая.       Зелёноглазая энергично помотала головой и, втянув еë в плечи, выставила ладони в защитном жесте. Лёгкий ветерок бил по ногам, приподнимая длинную белëсую юбку и щекоча корни волос. Пригладив одежду, девочка осторожно провела ладонью по волосам, не переставая пялиться на Кайлу, молча следящую за еë действиями. Из-за спины русоволосой доносились девчачьи визги и посмеивания драконов. Сама она тяжело дышала, еë платье съехало, оголив потное плечо, а словно сделанные из зари глаза, казалось, охватывали Астру не хуже верëвок. Лëгкий туман будто кусочки зрачков стекал по щекам и падал к подогнувшимся коленям. — Ну давай! — блондинка не двинулась с места, лишь сверлила зачинщицу большими жалостливыми глазами, похожими на стеклянные шары, — Ох, ну хорошо! Давай я покажу тебе самое красивое место! — и в ту же секунду, чуть не вырвав Астре руку, утащила еë в сплетение закатного сияния.       Зеленоглазая обернулась и неуверенно прикусила губу, долго глядя на Авелину, барахтающуюся с Астрид. А затем и на Кайлу, достаточно шустро и сильно тянущую еë вперёд. А затем и за спину, на закатные облака, сильнее прикусив губу. И, наконец, беспомощно оглядев то, что простиралось впереди.       И раскрыла рот: всё пространство утопало в густом и кроваво-алом, как восходящее солнце сиянии, по консистенции походящем на ту спиралевидную фиолетовую штуковину справа. По крайней мере, на вид точно. — Ну что? Нравится? — проговорила Кайла, заходя в улыбке, и пару раз прокружилась с расставленными кистями, — Тут, конечно, в пушинки не поиграешь, но да ладно. Зато посмотри, как красиво! — остановилась и развела руками девочка.       Астра молча пронаблюдала за лëгким дымком, выходившим из-под девичьих пальцев, и поражëнно выдохнула, всколыхнув огненный туман перед лицом. Потревоженный поток огненным столбом встал над лицом, а по остальному сиянию прошлась тусклая сверкающая волна. На один миг она даже заменила сияющие звëзды вдалеке. А с вдохом по телу распространилась тëплая влага, неся в себе мощную свежесть. Такая же свежесть чувствовалась и с утра, оседая на кожу многочисленными мурашками и сквозь них прочно вплетая в существо свою гармонию. Только вот холод зачастую заставлял дрожать и обхватывать шершавые плечи ладошками, а здесь витало это необычное ощущение, а тепло позволяло полностью раствориться в его плену. Вокруг не было ни души, только туман, похожий на загустившуюся кровь, и притихшая Кайла. И это странное стойкое чувство спокойствие, жаром расползающееся по безумно колотящемуся сердцу. Но тут блестящее волнение исчезло в багряной дали, а пространство рядом с руками начало мистическим образом преображаться обратно в алый. Опять-таки напоминая кровь, бурлящую в ушах...       Астра восхищëнно проследила за тем, как это странное явление всё больше вспахивает тëмно-багровый туман ярко-алым сиянием, усиливая необычное чувство в сердце. А затем как-то естественно скользнула восхищëнным взглядом по гладкой коже странницы, покрытой множеством родинок и многоцветными отражениями. Кайла словно состояла из пламени драмиллона, который переливался бордовым в запутках, распадаясь на яркие крупинки, будто капли свежей крови по тëмной паутине. Из зрачков же будто струилось это бурлящее алое явление вместе со странным чувством. Астра слабо улыбнулась, глянув на свои руки. По покрытой толстыми каплями коже, обозначая клетки и линии на ладонях, будто текли закатные краски, выделяя кости и подчëркивая насыщенный синий цвет вен. Закатные... Или рассветные... Кто как смотрит. А для кого-то растечëтся само Солнце... Или душа Кайлы... — М-м-м, а тепло-то здесь как! Гораздо теплее, чем там, — зевнув и растянувшись, промычала русоволосая.       Еë громкий голос слившимся звоном бил по вискам, и девочка с трудом ловила смысл сказанных слов, как будто те доносились сквозь толщу сна. Блондинка постаралась расслабиться и неожиданно ощутила жар, разжигающий под кожей новую волну мурашек. Тело уже будто стало жидким от тëплого ветра, липкой влаги и свежести, наполнившей каждый вдох. Сердце застучало в ушах, и Астра, тоже зевнув, медленно осела на колени и приблизилась сонным лицом к тому, на чëм сидела. Мягкая, как шерстяное одеяло, и полупрозрачная, как листик, пронизанный солнечным светом, консистенция мерно колыхалась под коленями, изредка облизывая их. Девочка запустила туда ладонь. На ощупь она оказалась липкой и влажновато-жаркой, как нос дракона. А сквозь неë просматривалась таинственная синяя даль, словно безбрежный океан простирающаяся внизу. И из угла в угол по ней словно растекалась эта алая масса. Девочка слабо улыбнулась, всматриваясь в открывшийся вид. Небо... Такое высокое, недостижимое и необъятное. Только теперь внизу. Невероятно...       А затем блондинка, свернувшись клубочком в горячем жидком сиянии, перевела взгляд вверх. С багряным туманным свечением переплеталась чëрная бесконечность ночного неба, и словно неудачные стежки в ткани пространства мигали самоцветные звëзды, накладывая на нежные перья туманов радужные отблески. И девочка различила во всём этом очертания небесных зданий. Словно осколки неведомых драгоценных камней. Такие далëкие. Желанные... Отсвечивают тëмной синевой, как синяки под мамиными глазами. И таким же ярким светом, что сочится из глаз Авелины. Эх, девочка всегда мечтала о дальних краях, а сама чуть что вспоминает семью.       Неужели отправиться в путешествие взрослой у Астры не получится? В дворце же ей не место, а мама слишком далëкая, хоть и пытается быть близкой. А Авелина... Что будет с ней, если Астра уйдёт из дома? Да и сможет ли девочка сделать это, если даже ненадолго не может отойти от сестры в неведомом мире? А может... Может, она просто хочет попасть туда, где мама будет любить еë немного... По-другому..? Эх, ну что за мысли... Во всех свитках девочки никогда не мечтали, чтобы любящая мать по-другому заботилась о них. Мама и так много времени тратит на них с сестрой... И всё же... Почему же Астра пытается уйти, хотя не сможет это сделать? Да и зачем..? И что же не так с материнской любовью..? Она как будто предназначается другой Астре, которая должна быть на еë месте. А девочка хочет, чтобы мать любила еë. Открылась ей, как это делает тот, кто любит. Может, она просто хочет увидеть обратную сторону близких ей людей? Или начиталась, и под впечатлением? И о чëм она только думает..? Всё так сложно...       Астра вздохнула. Вокруг установилась странная тишина, однако Кайла, как ни в чëм не бывало, ходила рядом, сверкающая, словно Солнце. Блондинка повернула голову, прижавшись щекой к тëплой поверхности и начала наблюдать, как бесконечное небесное море внизу уходит вдаль под алым сиянием и, кажется, переливается в этот мистический и волшебный мир там, на краю заката. Небо... Такая гармония, такая тишина. Говорят, что только в такой обстановке рождаются настоящие мысли. Астра слегка улыбнулась: вот оно что... И несколько же эти мысли странные..? И что будет по возвращению..? Так не хочется отсюда уходить, но ведь придётся... Но зато сейчас можно каждой клеточкой тела впитывать эту таинственную обстановку... А потом видеть во снах. Ведь это Царство Снов. Астра уложила горячую макушку на изгиб локтя, не переставая рассматривать обстановку и прислушиваться к необычным ощущениям, мысленно отмечая недалеко от себя Авелину.        И медленно прикрыла трепещущие, вплетя в стойкую тишину последний зевок. И рядом осторожно улыбнулась Кайла. — Не буду еë будить, — одними губами прошептала русоволосая и сладко потянулась.       И тут еë привлëк странный звук. В воцарившейся тишине раздалось, как резкие раскаты грома на спокойной планете, то ли рычание, то ли шипение. Кайла встрепенулась, а Астра вздрогнула и озадаченно приподнялась на локтях, с трудом нависая на свою опору. — Тише, всё хорошо, засыпай, — прошептала русоволосая и, старательно уложив девочку обратно на мягкое свечение, сделала пару шагов в сторону звука.       И там, в уютном одеяле из жаркого сияния, оказывается, удобно устроился среднего размера дракон... Крупные голубые чешуйки синхронно вздымалась и мирно опускались, отдавая лиловым. По форме тела он очень напоминал Ланию, только вот огромные чешуйки покрыли даже морду, так что уши различить оставалось практически невозможным. Только от того места, где они должны были находится, шëл странный золотистый дым, вплетаясь в рубиновое сияние. Такой же густой дым шëл и от тяжëлых ярко-лазурных, как глаза Астрид в солнечном свете, изгибов крыльев. Лëгкий мерцающий туман выходил, в принципе, из-под каждого слоя чешуи. — Ну ты подумай! — всплеснула руками и чересчур громко удивилась русоволосая, чем заставила дракона распахнуть яркие кислотно-розовые глаза, — Ой, прости, малыш, я не хотела тебя будить, — детëныш недовольно заворчал и встал на подогнутые длинные лапки, от пяток покрытые пурпурными гребнями, — Не расстраивайся, — улыбнулась Кайла и плюхнулась рядом с необычным драконом, расплескав мелкие капельки в обволакивающее сияние, — Ну, хочешь, я расскажу тебе сказку или спою, как мне Астри? — предложила девочка и протянула сквозь гранатовую пелену слегка смугловатую руку к многослойной морде, но оная тут же сморщилась, как старое яблоко, покрывшись сизыми бликами и закрыв себя широким распущенным хвостом, — Ваау... Потрясающе... Но так, — нахмурилась янтарноглазая, — А ну не капризничай! Давай, — и повторила попытку.       На этот раз чешуйчатый ящер всë же убрал тяжëлый голубой хвост и прикоснулся тëплым носом к протянутой ладошке. И по телу разлилось странное, необъяснимое чувство, будто это алое полужидкое сияние прорвалось внутрь и заполнило душу. Кайла широко улыбнулась, расслабив густые брови и раздув ноздри. И затянула тихую, незамысловатую колыбельную, периодически поглаживая новообретëнного друга. И сама не заметила, как уснула в обнимку с необычным драконом и тëплым туманным сиянием.