[Flashback]
Мир — лишь слово для обозначения призмы, сквозь которую ты видишь то, что тебя окружает. Так почему бы тебе просто не видеть? Просто жить, не задумываясь ни о чëм. Ведь «я» — лишь понятие. — Астрид задумчиво обхватила подбородок и незаметно подняла уголки губ в лëгкой, даже немного безумной полуулыбке, — Лично я живу именно так. Просто ощущаю свою магию, как художник — вдохновение, и позволяю ей выливаться и творить, — Афина развела руки в стороны, и неожиданно прямо из груди женщины вырвалось яркое пурпурное сияние, распространившись вдоль рук световыми реками. Астрид, как сквозь туман, еле разглядывала в этом чудном сиянии улыбающееся лицо с прикрытыми глазами. Такую улыбку она видела впервые. И уже никогда не забудет. Она будто держала в руке маленькую светлую жизнь, только выражение еë лица было даже не божественным. Это было что-то за гранью понимания. Может, потому, что это нужно было просто ощущать? Спустя пару мгновений это странное сияние вдруг исчезло, а улыбка Афины за долю секунды стала ностальгической, и уже в следующий миг женщина крутанула в руке секиру. Астрид вожделенно уставилась на оружие, всем своим существом ощущая зарождающийся трепет. — Поэтому, где я буду в следующий миг, я и не знаю, — женщина перевела уже не кажущийся безумным взгляд на полупрозрачную поверхность.[КонецFlashback]
Звëздное Царство — теперь пережиток прошлого. Точки невозврата аккуратным кругом столпились над головой, а единственный мост между мирами скоро догорит. К плечам и бровям прилипала холодная вода, стягивая кожу, будто драконья слюна. Льдина уже успела раствориться в ней вместе со всеми страхами, пустив в воздух чистый парок, щекочущий ноздри. В лëгких же вовсю витал аромат соли, в ушах точно так же разлетался шум воды. Внизу мерно колыхались ступни, ударяя по плотным кускам морской воды. Секира, конечно, дëргала за одежду, но не сильно мешала. Где-то вдалеке протянулся одинокий вскрик. Интересно, а кто это..? Насладившись новыми ощущениями вдоволь, девушка устремилась к Лании и забралась по блестящей чешуе. Секира верно удержалась на спине, а невесомые звëздные нити преспокойно пропустили всю воду. В лицо вторгся очередной влажный поток, заставив чувство свободы полностью заполнить нутро, не оставляя места страху. И Астрид с Ланией рванули в небесную высь. Высота... На Земле это было уже совсем другое понятие! Такое же скалистое и реальное! Свежий воздух приятно обдал всё тело, разгоняя по венам холод, будто кровь, и проходя через самое сердце. Астрид как будто только сейчас увидела свои руки, платье, волосы… Да и себя в принципе! Кто она? Эта холодная серость, что скреблась по горлу и лëгким… Эти светлые, даже ослепляющие облака… Вот она! Это всё она! Это всë несло в петли и свободные падения сквозь приятный запах влаги и острой соли… Он уже отпечатался на сердце… Заставлял его биться! В ушах свистело небо, нашëптывая о том, как прекрасен этот жестокий мир… Вокруг расстилалась бескрайняя зеркальная гладь, выстреливая солнечными искрами. Впереди до самого горизонта опускались пышные и молчаливые облака, среди которых уютно устроилось ледяное, как вода, Солнце. Лучи врезались в глаза вместе с ветром и, казалось, усиливали терпкий, как пот на спине, запах соли. Волосы уже наверняка ею пропахли. Астрид улыбнулась этой мысли и схватила лохматую косу. Да уж, спуталось всë, конечно, знатно… И тут всё внутри подпрыгнуло, чуть не пробив кости и кожу. — Лания, там остров!!! — заорала блондинка, не обращая внимания на рези в бинтах и пот, стекающий по вискам, а затем тут же вся подалась вперёд, едва не вываливаясь в свободное падение. Дракониха широко вильнула длинным хвостом и тут же рванула к светло-зелёной кучке, щедро залитой солнцем. Астрид же заливал смех, а сердце не хуже огня щипало чистейшей радостью. Её душа смеётся. Впервые за долгое время. Ветер сжимал мышцы живота, а руки мëртвой хваткой вцепились под ушные отростки фурии. Драконий пульс нарастал в пятках, а крылья всё стремительнее разгонялись, подбрасывая сидушку. Секира из-за этого больно ударяла по влажной спине. Ветер рвался под крыло, а крылья фурии точно две яркие полосы света протянулись над водой. Солнце игралось на волосах и чешуе. По всей коже прочным гребнем растянулась свежесть, а сердце было готово вот-вот вырваться из груди навстречу потрясающему моменту. И стоило драконьим крыльям захватить воздух на снижение, как оно всё-таки выпрыгнуло, утянув обладательницу за собой. Весь мир провертелся вместе с Астрид, а ступни заскользили по небесной синеве, точно по льду. И уже через миг впечатались сквозь сеть царапин… В древесную кору.[Flashback]
Не переставая смеяться, Астрид прикоснулась бледной ладонью к виляющей коричневатой поверхности в зарослях. Жëсткая и шершавая. Девочка засмеялась от этого лишь сильнее, уже совершенно не заботясь о том, что выглядит она, мягко говоря, безумно. Проворно, будто училась этому одновременно с ходьбой, она взобралась вверх по ветвям и прикоснулась к причудливому листу, сквозь который, как сквозь цветное стëклышко заливал яркий солнечный свет, выбивая в глазах разноцветные блики. Мягкий, как хлопок, листик приятно пощекотал душу прикосновением. И кто тут кого трогает? И так ли это важно.?[КонецFlashback]
Наслаждение протянулось от кончиков пальцев до корней волос. Лучи на коже вспыхнули огнëм. Астрид осторожно коснулась широкого листа. А затем, уцепившись ладонями за шершавые ветки, блондинка рывком притянулась к стволу. И, прижавшись, полной грудью вдохнула то, ради чего боролась последние десять лет. До дна души всё залил океан сладко-землистого запаха, прорываясь сквозь кожу сердечной вибрацией. С губ тянулся солëный аромат. Астрид медленно, растягивая удовольствие до размеров неба над головой, завела ногу за ствол. Язык прошëлся по губам, и в череп ударился резкий вкус, а по икрам распространился приятный зуд. Пальцы щекотал мох, а в мокрые ступни впились тëплые ветки. За первой ногой последовала вторая, а затем руки отпустили свою опору. Секира и не думала следовать за листочком из чëлки, даже когда спина с размаху впечаталась в сыплющуюся кору. Да уж, что-то, а рукоделие странников служило лучше всех приспособлений. И всё так же хорошо отпустило оружие вслед за рукой. Летела секира всего секунду. Выдохнув, Астрид тоже нырнула вниз, перевернувшись в самый распоследний момент. Трава мягко легла под ноги, а уши проткнули звонкие трели. Наконец-то! Девушка тут же упала на колени, погружаясь в запахи земли, влажной от недавнего дождя: тëплая почва и мокрые листья — вот он, дух свободы... Теперь она была не одна. Земля была с ней. А эти трели... Они напоминали напев жутких жутей... Только более пронзительные и ладные... И без хрипов. А ещё они не повторяли за всем, что их окружало. Их тягучие голоса смешивались с шуршанием травы и свистом ветра, пронизывая слух до дрожи кончиков пальцев. Такие песни оказались проникнуты радостью и весельем. Не то, что в Звëздном Царстве... От волнения как будто затаила дыхание каждая конечность. Что же ещё нового здесь таится?! Сквозь шатер древесных крон практически под прямым углом лилось безумное солнечное сияние. И тут трава под ногами неожиданно поднялась и зарычала. Астрид пригнулась, вырывая из земли секиру. С блестящего лезвия посыпались комки земли. Жуткая жуть похлопала большими заспанными глазами, а затем с пронзительным свистом взметнулась к солнечному свету. А заодно и подняла с собой целую стаю диких птиц. На пестрых крыльях отразился зеленоватый свет, и лес заполнился новой порцией сияния, звонкими вскриками и хлопками. Астрид тут же рванула вслед за стаей, закинув оружие за спину. Толстую ветвь впереди вовсю обвязали листья и кусты. Они так легко сломались под пяткой, что выдох, пускай и рваный, оказался наполнен спокойствием. А со следующей веткой между пальцев ног отпечатался влажный мох. Древесные кроны склонялись к земле, поливая ее теплым светом, а вода высыхала на листьях, заполняя воздух резкими запахами. Насколько же этот мир был другой… Птицы летели наравне с Астрид. Стоило им свернуть в переплетающиеся чащи, как блондинка сворачивала вместе с ними, взлетала над болотами сквозь душный туман и барабанила вверх по ветвям туда, где небо сплеталось с лесом. Солнце все ниже склонялось к серому туману вдалеке, облака все сменяли друг друга, а небесная синь точно родник прорывалась между ними извилистой рекой. Руки зудели, сердце билось в висках, а легкие горели так, словно их наполнили землей. Однако под ногами все-таки раздался звучный хруст, когда последняя тройка птиц исчезла в шуршащей листве. С коротким вскриком, достойным птичьего, Астрид полетела в стрекочущие кусты. За пронзительным грохотом последовала пронзительная вспышка боли. Астрид как-будто отключили от реальности на неопределённое время. В мышцах установилась невесомость, а сознание гуляло где-то в сером смоге, таяющем на ветках. По глазам, прилепив к себе остатки боли, прошлись рыхлые фиолетовые волны. Оттянув руку, Астрид с короткой усмешкой подтянулась на нижнюю ветку. Нога осторожно приземлилась на липкий мох, и блондинка развалилась под стволом. Веки сами собой нашли друг друга. По позвоночнику прокатился тяжелый шелест листвы, отпустив рëбрам легкую щекотку. Тепло на щеках сменилось холодом. Птицы затянули нежную и унылую трель, оставив висеть самые звенящие напевы. Эти напевы сливались с шуршанием листьев, напоминая треск старых пергаментов. Только ни в одном из этих пергаментов не было ни слова о том, насколько же Земные леса лучше Звездных. Где-то вдалеке листьям что-то шептало море, вплетаясь в их шорохи, словно небо в деревья. Астрид открыла узкую щëлочку для зрачков и повернула голову в сторону воды. И тут же села, поражëнно ахнув. Где-то там, в тумане, солнце поджигало горизонт... От волнения как будто затаила дыхание каждая конечность. Солнце лежало, укутанное в густое одеяло воды, аккурат под облаками, припудрив оные пастельными оттенками. Сквозной ветер приносил прохладный воздух наступающей ночи. Голова запрокинулась. Густые ели и дубы переплетались с каждым языком небесного пламени. На ветвях трепетали, передавая огни, тëмные листья. На каждой высоте свои огоньки... Прямо как на этажах в музыкальной полосе препятствий, похожей на солнце — она точно также исчезала на горизонте дней. Лес тихо глядел расщеплëнными носами вверх, растекаясь в объятиях влажноватого воздуха пылающей песней. Туман размывал всё это в одну гудящую мысль, сквозь которую прорывались птичьи и драконьи завывания. Астрид, вслушиваясь в последние трели и шорохи закатного острова, погрузилась в сон, безмятежно сливаясь с уходящим на покой миром. ... На небо опустилось покрывало ночи… Из-за деревьев мрачными клубами стали подниматься тени. И веки поднялись вместе с ними. В тëмном воздухе застыл дух мокрой коры, щекоча лëгкие. Теперь листья перебирали тонкое облако, в котором спряталось несколько звëзд... Кажется... Это... Точно! Это же очертания главной площади! Интересно, а что там сейчас происходит..? Локти ударились в скрипнувшую кору, а ступни перелетели вниз. До сих пор влажная трава подмялась под пальцы. Ветер лизнул по плечам, обдав волной мурашек, пока глаза бродили по теням от ветвей на влажной траве. И в этой траве вдруг нашлась секира. Астрид медленно потянулась к ней. Они сейчас наверняка ищут... На площади вряд ли копошатся торговцы или маршируют солдаты. Она наверняка уже на Земле. Астрид подняла голову. Наверху было спокойно. Круг звëздных странников исчез. И, наконец, из-за серо-стального облака показалась Луна, блеснув на кронах и инее… Астрид сорвалась с вéтви, выдëргивая секиру, и резко выдохнула, выдавая на лунный свет сизое облако. И сквозь пар серебристо-голубой шар неожиданно увеличился. Даже слегка ослепил. Сердце громко бухнуло, как будто нарочно пытаясь выдать, и Астрид тут же сделала ещё шаг, повторив за луной — глаза удалось увеличить вдвое. В бëдра ударила ветка, но луна не сдвинулась с места. — Всё хорошо, она далеко, — выдохнула девушка и с интересом рассмотрела, как на фоне деревьев растворился этот выдох, — К т-тому же, Луна-то в моих бедах не виновата… Д-дом как никак, — Астрид натянуто улыбнулась и внимательнее уставилась в широкое серебристое небо, обхватив дрожащие локти, — А ещё она и п-правда красивая… — последние буквы, словно они дым, растворил в себе ледяной бриз, заставив в наслаждении прикрыть глаза. Но не закрыть. А затем установилась оглушающая тишина… Где-то вдали прокатился шелест, подпевая прибою... Блондинка сама не заметила, как пятки зашагали по податливой траве куда-то в мохнатую темноту. Куда шептал ветер… А может и сама луна, клонившаяся в морозную мглу, в бескрайнюю вышину за плотным барьером… Неожиданно сквозь ветряные потоки протиснулось журчание, прорезонировав пронзительному драконьему крику. Астрид ускорилась, стремительно переходя на бег. Над головой плотным чëрным облаком сомкнулись хвойные ветви, сквозь которые, как солнце сквозь тучи, мигала луна. Мокрая земля податливо хлюпала под горящими ступнями. Волосы едва не зацеплялись за торчащие суки. Наконец, из прорех между кустов и веток сложилась просторная поляна и… Светящаяся река. В груди что-то горячо сжалось и вырвалось поражëнным выдохом… Это что за магия? И почему здесь это так красиво..? Астрид подняла взгляд. И кожу словно кто-то натянул к затылку. Потому что бескрайнюю высоту успели объять танцующие огни, съедая звëзды и серебрясь от Луны. В нос ударил стойкий запах воды. И тут возле реки приземлился дракон. И сразу же в блондинку вселилась уверенность. Расправив плечи, девушка широкими шагами спустилась по скользкой поверхности, бухая пятками в грязь. Дракон тем временем по хозяйски схрумкал что-то из реки, расплескав серебристо-синюю воду, и весь выгнулся, затянувшись блестящим облаком света. У Астрид перехватило дыхание. В последнее время она не обращала внимания на такие явления у себя на родине. Но, Урания, как же это красиво И тут дракон резко отшатнулся и утробно зарычал на незваную гостью. Всё в Астрид быстренько поднялось, пощекотав мозги, и девушка одним движением запустила секиру прочь, опустившись на согнутые колени. Ладони оказались раскрыты навстречу светящемуся ящеру. Маленькими шагами блондинка подошла. Чешуйчатый нос тут же общипал кожу вдоль рук. А затем его обладатель медленно отошëл и уселся напротив. — Узнал меня..? — тихо прошептала лунная странница и быстренько подобралась к кромке воды. Там загадочно колыхались… Водоросли? Астрид озадаченно извлекла из обжигающе холодных волн липкие и рассыпчатые растения. Северное сияние играло на синевато-зелëных лоскутах. Так вот оно что… Резко зачерпнув целую горсть водорослей, Астрид развернулась к дракону и поднесла ему дар. — Ты так далеко от дома… — девушка повернула голову, — Ты летишь вдоль реки..? Зачем тебе туда? — и привстала на носочки, как будто пытаясь взлететь, — Что там, на еë конце..? Воу! — неожиданно влажные когти обхватил еë туловище и подняли над землёй, выбив липкие водоросли прямо в лицо. Астрид на миг ослепла. И внутри прорезались маленькие молнии, когда тело соскользнуло из драконьей хватки. В спине раздался глухой удар, и синева вмиг начала застилать только раскрывшиеся глаза. Сквозь платье к коже пристала тысяча капель и что-то склизкое. Однако стоило любопытству приоткрыть веки, как в душу когтями вцепился восторг... Далеко вперëд устремилась сияющая тропа, облепленная узорчатыми водорослями. На самом конце оба края тропы сходились, исчезая в пелене неизвестности... Точно поводья. Лишь ухватись... Вдох. Плеск. Вдох. Река спокойно отпустила девушку из своей толщи. Капли прилипли к горлу. В душе бурлило торжество. Отряхиваясь, Астрид рывком выползла на приставучий песок. Луна серебрилась в тревожной воде. И тут… Астрид поняла, что с ног до головы в светящихся водорослях! Голубой ящер наматывал круги возле блондинки. Усмехнувшись, она быстро вытянула ладонь. Теперь Астрид выбрала свою тропу. А когда дракон подался вперëд, то плавно повела ладонь вбок, невидимыми нитями утянув за собой ящера. Из груди опять вырвался звенящий смех. Ноги закружили кисть и дракона, а потом понеслись вдоль поляны, утопая в поблëскивающей траве. Сквозь рассеянную темень пробился туманный ветер, запутавшись в волосах. Шëпот деревьев утопал в пылающем небе. В голове нарастали идеи, в рëбрах удары, а в душе… Прокрутив ещё один пируэт, заставивший дракона поработать крыльями, Астрид остановилась и направила ладонь прямо на чешуйчатый нос. Луна окутала пальцы, сминая свои лучи точно траву в испарениях, исходящих от кожи. Самоцветные капли не слышно слетали вниз. Спина гордо держалась за расправленные плечи. К виску прижались водоросли, а по бровям растеклась хмурость. Зрачки заострились, напоминая драконьи. А взгляд впился в два синих солнца напротив. Теперь в них пылало бесстрашие. Она не одна. Земля с ней. А затем один шаг прирезал все сомнения. И сквозь влажную ладонь потëк ускоренный драконий пульс. — Возьмëшь меня с собой? — отвернувшись к воде, проговорила Астрид. Дракон молча подставил спину, и из сердца выстрелили две реки — предвкушения и странного чувства, напоминающего далëкую звезду. Впрочем, взлететь к этим самым звëздам не дала одна деталь. Стоило крыльям закрыть поляну, как раздался лающий возглас: — Покинь наш остров и не смей возвращаться! Эй ты, богомерзкая тварь, вот она я — Бесстрашная Миранда Хофферсон! Тронь меня, если посмеешь! — последние слова больше напоминали рычание дракона, чем собачий лай. Эхо отлетело от сияющих небес, вонзившись в сердце уколом, опалившим внутренности странным огнëм. Первые мгновения в душе взвинтилось недоумение, а потом рука невольно потянулась к древку секиры. — И по окончанию боя эта дева произнесла: «Эта секира и эти клинки спасли наши с тобой задницы и отныне связаны. Поэтому прошу: давай обменяемся ими, дабы отныне навеки закрыть наши долги друг другу,» — Астрид скептически подняла бровь, — Да ладно тебе, — отмахнулась Афина, — Круто же звучит. Наши дороги уже не были связаны, а орудия имели лишь долг в качестве связи. Но их долги были выплачены. Так что теперь эта секира свободна, а я более не использовала еë. На ней есть кровь и драконоборца и дракона. И теперь она стоит перед выбором: стать драконоубийцей или человекоубийцей? Что ж, похоже в глубине души ты можешь еë понять. Так что держи, — Афина протянула ошеломлëнной Астрид заветное орудие, — Отныне она твоя. И выбор теперь за вами обеими, — торжественно улыбнулась женщина. Так пора сделать этот выбор. Крылатый ужас дëрнулся в сторону, утянув за собой наездницу. Перед ней как на ладони стояла драконоборка. Длинная коса извивалась точно хвост, бившись об кожаную юбку, а в руках лежал обыкновенный топор. Зато в глазах лежала самая необыкновенная ярость. Едва ли менее яркая, чем еë красная рубаха, всё заметнее пестреющая перед глазами. До девушки оставалось два метра. Топор уже взлетел над шатенистой головой. Драконьи мышцы под коленями натянулись, и из недр Крылатого Ужаса со свистом вырвалась мерцающая дымка, окутав воительницу снобом синеватых искр. Астрид, выгнувшись, повела ящера в петлю, спрыгнув у самой земли. Синий дракон тут же ушëл в небо. Это небо отражалось в поднятом шатенкой топоре. Сама же она стояла неподвижно, парализованная дымкой Крылатого Ужаса. В глазах уже не было ярости. Там был животный страх. В потëртых светлых штанах ясно отпечаталась каждая мышца. Как будто она пыталась убежать Астрид медлить не стала. Но остановиться пришлось. Потому что вместе с сердечным ударом, предвещающим первую кровь, из кустов по близости вынырнула гигантская чëрная тень, сопровождающеюся чьим-то ломаным окриком: — Стой!!! Астрид тут же увернулась и уставилась на неожиданного гостя. На тени возвышался... Человек. Юноша. Танцующие огни ясно осветили кислотные, как у дракона... Зелёные глаза... Паренëк не постеснялся повторить: — Стой! Подожди... — дыхание с трудом давалось ему, словно взбесившийся дракон, — Мы тебе не враги! Астрид тут же отскочила назад, пытаясь справиться со своим дыханием... Внутри ëкнуло и взгляд впился в неожиданного гостя. — Не враги..? — взгляд упал на секиру, — Драконоборцы... Мы заклятые враги! — а затем устремился ко второй паре глаз, принадлежавших тени. И недоумение снова протянулось к кончикам пальцев. Это же... — Ночная фурия, — представил всадник, явив на землю свой невысокий рост, — Мы как братья... — тонкие ладони поднялись, открыв отсутствие оружия, а на спутанных волосах блеснуло зеленоватое сияние, — Понимаю, сложно соединить это в голове, но мы любим драконов и... — Тогда почему напали на этого?! — голос сорвался на крик, руки снова налились уверенностью, а взгляд сделался до того острым, что ещё миг и секира не понадобится. — А почему он каждые десять лет нападает на нас?! — едва ли менее эмоционально отозвалась распарализованная воительница, расшевеливая руки. — Миранда! — вскрикнул всадник ночной фурии и тут же кинулся к девушке. Астрид сжала секиру. Отступать она не собиралась. Но что здесь, чëрт возьми, происходит..? — Паралич временный... — с явным облегчением контрастировал паренëк, помогая воительнице прийти в чувство. — Только чтобы нанести удар, — закончила Астрид и подняла оружие повыше, — И я его нанесу, если вы не объясните, что здесь происходит! — Да как ты смеешь! — Миранда с прежней яростью рванула на блондинку, но еë товарищ тут же кинулся вслед, вставая странным барьером между воительницами — Я всё объясню! — отчаянно выкрикнул шатен, выплëвывая и без того всклокоченную чëлку. Теперь он уже не казался таким опасным. В отличие от своего дракона. — Это Беззубик, — проследив за взглядом странницы, рассказал паренëк, — А я Иккинг. С острова Олух. Мы любим драконов, и мы умеем приручать их, как ты! Только вот... — мальчишка бегло осмотрелся, — Этот дракон каждые... Д-десять лет нападает на Олух, и остановить... Остановить его не выходит, — до сих пор борясь с собственным дыханием, протараторил Иккинг и опустил руки, — Теперь понимаешь..? Мы не враги! Мы просто пытаемся понять, как остановить Крылатый Ужас! — На конце этой реки ваш остров..? — выглянув из-за лезвия, задумалась Астрид. — Да... — рассеянно ответил шатен, запуская пальцы в непослушные пряди и беспомощно осматриваясь. — А тебе зачем!? Сказали же, что мы хотим сразиться с проклятым драконом! — вскрикнула Миранда, чьи пальцы уже побелели на древке топора. — Да... — протянул Иккинг, покосившись на девушку, — Крылатый Ужас думает, что мы воруем его еду! Надо придумать, как показать ему обратное, — тщедушные руки медленно опустились, а взгляд наполнился той же задумчивостью, что сковала и Астрид. — Тогда почему бы вам не отказаться от источника его еды..? — окончательно опустив секиру, предложила блондинка. — Что? — задумчивость в зелëных глазах сменилась недоумением, и Астрид подняла руку с оружием в сторону. Лезвие отразило небесное сияние, отправив его в сторону моря. — Направить... Ручей в новое русло! — сообразил Иккинг и кинулся к Беззубику, — Ты гений! Миранда кинулась за ним и напоследок бросила куда-то вверх испепеляющий взгляд, скрываясь во взметнувшихся крыльях. Астрид ещё раз охнула, проследив за двумя чëрными, как ночь, лезвиями, скрывающими двух наездников в полутьме. А затем рванула в сторону обнимающихся деревьев.***
Звëздный океан над головой пронзали ослепительные реки Орвиндейлова огня. Широкие кожаные крылья всë больше затаскивали под себя остров и реку внизу. Иккинг вслушивался в ушной звон, похожий на шествие весеннего льда, а перед глазами стояло воспоминание, неожиданно всплывшее на волнах эмоций... Маленькая зелигена спешит к гигантскому кристаллу, но неожиданно оборачивается и впивается туманными голубыми глазами прямо в душу, точно острие алмаза... А потом они взлетают в этом кристалле до самого солнца, оставляя туманный шлейф... Когда он выскочил перед той девушкой, один на один с еë пронзительными глазами... Шатен задрал подбородок, вглядываясь в пылающее небо. И в зеленоватом свечении обнаружился пучок серебристых звëзд, освещëнных янтарной луной... Иккинг, прикрыв глаза, потянулся к ним, принимая под одежду холодный ветер. И точно так же, как Беззубик нырнул на снижение, всадник окунулся в горячие мурашки. Это ощущение никогда не надоедало... Скорее всего это был сон, а сейчас в нëм бурлило воображение. В конце концов, он мечтатель. Глаза чуть приоткрылись, охватив сияющие просторы. Река пролегла далеко вперëд, отражаясь на древесных листьях. Еë среди них не было. — Зачем..? — прозвенел голос Миранды, вынудив Иккинга обернуться. — Рыбьеног! — тут же взревел всадник ночной фурии. — А он тут причём!? — подавившись воздухом, спросила шатенка. — Он привëл подкрепление! — радостно сообщил Иккинг и ткнул обветренным подбородком за спину девушки. Миранда обернулась... И тут же спрыгнула вниз, аккомпанимируя криками: — Громгильда! Наконец-то ты со мной, — прозвенел надорванный голос и мозолистая ладонь приземлилась на шершавый загривок змеевика. Зелёноглазый блондин с теплотой наблюдал за этой сценой, держась за седло своего громмеля. Иккинга охватила настороженность. Очень уж странно целый день себя вела Миранда... — Рыбьеног! — сравнявшись, повторил Иккинг, — Почему ты здесь? Ты же должен сидеть дома под замком! — Я собирался! — проговорил юноша сквозь свист ветра, — Пока не придумал, как отвадить Крылатый Ужас от деревни! — Направить ручей в новое русло! Да, мы уже догадались! — приподнявшись, отозвался шатен и рванул к воде. Рыбьеног съëжился и бросил, спускаясь следом: — Да..? Тогда мы вам поможем! И пускай водоросли спокойно уплывают себе в море! — блондин похлопал дракона по буграм на голове, вернув на пухлое лицо широкую улыбку, — Вперëд, Сарделька, лети туда! И направил дракониху аккурат к тому месту, где ночная фурия пробила реку, пустив еë воды в сторону, точно кровь. ... Десять лет... Десять лет... Десять лет!!! Большая часть жизни... И всë ради этого..? Девушка заскрипела зубами, ещё раз осмотрев небо. Дракона не было. Он улетел. Сейчас они изменят течение реки, и всë... Вся проблема будет решена. Миранда со злостью ударила в седло. — Зачем, Иккинг!? — раздалось в пустующем небе, — Ради этого я отдала всю свою жизнь!? Тот день, когда я стала собой, когда умер дядя Фин! Вот, чего я достигла?! Да и не я даже!!! — по плечам крупными гроздьями посыпалась дрожь, виски стремительно побагровели, заполняясь глухим грохотом и звоном, — Иккинг! – изо рта вырвалась липкая струйка слюны, — Ты сделал меня воином и именно в самый важный день… День, ради которого я прожила свою жуткую жизнь… Я должна была убить этого дракона... Именно сейчас тебе надо было все разрушить! Я верила в то, что ты на моей стороне… А на деле ты всего лишь зазнавшийся сын вождя, который возомнил, что ему можно так бесцеремонно насмехаться над чужой жизнью!!! — из глаз брызнули слезы, а ногти впились в потëртую кожу, — Я даже тебя… И ты разрушил самое важное... И все ради кого..? Неизвестной воительницы? Другой девчонки..? Да за кого ты себя принимаешь, слабак!? – разъярённые глаза метнулись в сторону ночной фурии, парящей над рекой далеко внизу, — "Направить ручей в новое русло!" – Миранда скривилась, а затем вдруг вся подалась вперед вслед за тягучим сердечным ударом, — Да ты же… — воздух со свистом терялся где-то в горле, — Да ты же просто не хочешь, чтобы я вышла из-под твоего контроля! Тебе выгодно, чтобы я нуждалась в поддержке, не состоялась морально! Ахаххах! – шатенка задрала подбородок, поведя Громгильду нарезать круги над островом, — Но теперь у меня новая цель… — голос стремительно спустился до рыка, а в голубых глазах, направленных на туманные горы, потонувшие в знакомом сиянии, замерцали злобные огоньки, — Даю клятву, нерушимую, как эти горы, что я сделаю все, — пальцы медленно отпустили край седла, оставив там парочку глубоких вмятин, - Абсолютно всё… — спина крепко выпрямилась, — Чтобы больше ни один воин не попал в твою ловушку, — шатенка потянула змеевика в сторону бывших друзей, — И ни одна девушка… — стальной, полный безумия взгляд обрушился на улыбающегося Рыбъенога и Сардельку, перекрывающих течение реки застывшей лавой, — Не будет унижена ни тобой, ни твоими дружками… — Миранда выдохнула с мрачным удовлетворением, чувствуя, как собственный позвоночник не дает ей расслабиться. И из ненависти, бушующей внутри, вспенилась последняя клятва: — И я отдам жизнь, чтобы ты никогда не стал вождем, Иккинг Кровожадный Карасик Третий!