Резонанс

Вы мчались в машине с огромной скоростью. Хеллман выжимала педаль газа, а ты вжималась в сидение от страха и понимания того, что, кажется, баронесса собралась убить вас обеих. Вдруг она резко вывернула руль, и машину занесло. Вы встали. Сердце бешено колотилось о рёбра. — Что это сейчас было? — ты не успеваешь спросить, так как твои губы накрывают поцелуем страстным, горьким и просящим. Руки баронессы нервно трясутся, сжимая твоё лицо, и её дрожь, и горечь с губ передаются тебе. Сидения откинуты назад. Она поглаживает твои волосы, щёки, смотрит беспощадно прямо, не прося прощения, словно впервые видит тебя, и смотрит как на самую последнюю любовь в жизни. Это странное чувство полёта, словно на мёртвой лошади в пропасть, но так и не долетая до земли. Вы лежите, глядя друг на друга в полной тишине, лишь дождь барабанит по крыше, совершенно не попадая в такт двух сердец. Не выдержав взаимной обоюдной тоски, вы одновременно прижались друг к другу, будто в этом мире что и могли — опереться друг о друга. Целовать, целовать безумно до боли и слёз, ласкать друг друга, стаскивая одежду. Баронесса снова сама нежность, сильная и искусная. Её, горькие губы, на твоём плече, шее, груди, твои, сладкие губы, на её пьянящих сумасшедшей страстью чувственных губах. Она скользит по тебе рукой, по-прежнему облаченной в перчатку, по груди, животу, между ног, утопая в тебе, доводит до пика. О, как необычны такие ощущения, они будоражат, распаляют, нравятся. Неужели так бывает, гореть от ненависти и страсти одновременно? Ты скулишь от наслаждения, в ответ тут же прикасаясь к низу её живота, целуя крепко и жарко, доводя её до грудного стона, слёзного всхлипа, вырванного вперемешку с неясным бормотанием. Она стонет так глубоко и часто, выгибаясь навстречу твоей руке, мокрая и горячая, что ты впервые по-настоящему понимаешь насколько она нуждается в тебе. И тебе по-честному нравится музыка её голоса, нравится её неприкрытая эмоциональность. Какая женщина сможет врать во время неподдельного оргазма? Окна совершенно запотели. Баронесса достала сигареты и протянула одну тебе. Вы курите, курите и улыбаетесь друг другу, словно в этой улыбке спрятан ваш крах, ваша обоюдная смерть, ваш пир во время чумы. — Не знала, что ты водишь? Она лишь усмехается в ответ. — Я сначала подумала, что ты решила убить нас. — Я сначала так и хотела сделать. Ты в шоке от её признания, потому что это похоже на правду, но делаешь вид, что всё в порядке: — Я надеюсь, это очередная минутка чёрного юмора от баронессы Хеллман? — Надейся, — она лишь хмыкает, пожимая плечами, и заглядывает в зеркало заднего вида, чтобы поправить помаду. Ты решаешь не заходить издалека и стаскиваешь с рук баронессы перчатки. Так и есть, на левой у неё точно такие же раны, как и у тебя. — Почему ты такая сумасшедшая? — говоришь, глядя в её васильковые, опаленные, бешеные, потухшие, горящие, жесткие, мягкие и закалённые женским и житейским опытом глаза. Не в силах совладать с собой, глядя как подергиваются уголки её морщинистого рта, ты целуешь её ладонь. — Я обещаю быть сдержаннее, только не оставляй меня, — шепчет она, прижимая правую руку к твоей щеке. — Тайны Хеллман. Сколько же их у тебя? — Много. Так много, что не хватит дня и ночи, чтобы все перечислить. Она снова улыбается и газует, залихватски выворачивая руль, как заправский водила. — Где ты так научилась водить? — ты едва успеваешь схватиться за дверную ручку, чтобы не упасть. — Тайна, моя дорогая, ещё одна тайна баронессы Хеллман.

***

По поместью вы идёте, переглядываясь и по-дурацки хихикая. Ты словно и забыла, что пришла сюда творить месть. Холодная змея притаилась в груди до поры, до времени. Чувство падения обжигает уши оглушающим свистом. Ты снова рядом с ней, ты снова рисуешь. Она всё больше даёт тебе творческой свободы. Ты почти смело входишь в её мастерскую. Как и обещала, она сдерживалась. Вы занимались сексом на платформе, на стойке бара, на всех мыслимых и немыслимых поверхностях. Она рисовала образы с тебя, ты нарисовала её обнажённый портрет. Разве так бывает? Веселиться с тем, кого предполагаешь уничтожить? — Когда у тебя начало менструального цикла? — Что? — ты сначала подумала, что тебе показалось. —  Устроим перфоманс, когда у тебя начнутся дни. Это лучше, чем резать твою кожу, тем более она слишком нежная. Или ты считаешь иначе? — Ты точно со сдвигом на всю голову. — Эстелла, хочешь ещё одну тайну? Все гениальные дизайнеры со сдвигом в голове. По-другому не опередить время, не создать тенденции и стиля. В конце концов ты тоже в этой игре. Последние слова она сказала с грустью, словно что-то знала или предвидела. Вы так устали за сегодня, что ночью просто легли спать. Ты покоилась головой на её груди и засыпала, блаженно слушая стук сердца. Она долго ещё не смыкала глаз, неподвижно лёжа на спине и перебирая твои волосы. Чёртова натура, она знала, что со временем ей все равно захочется больше. Что ей приестся и надоест. Что ей захочется взрыва. Но пока ты спала рядом, она была спокойна.