Резонанс

Баронесса шла между закройщиков, дизайнеров, швей, мерно чеканя тяжёлый шаг в ботильонах с железными носками, словно одного грозного вида Хеллман было недостаточно. Иногда Эстелле казалось, что по модному дому ходит древний рыцарь в латах. Этот старый скупец всё жадно рыщет по закромам, выискивая неведомых воришек. Про себя Миллер посмеивалась. Баронесса была конечно тем ещё бронетанком, но и её непробиваемость начинала давать трещину. Баронесса шла, одновременно раздавая приказы и читая статью, посвящённую Круэлле — молодому феномену нового взрывного стиля в моде. Баронесса несомненно следила за новостями мира моды, хотя то, что происходило на улицах Лондона, её не особо волновало. Мода от кутюр не соревнуется с дворовой модой, но если бы всё так было просто. Молодая и дерзкая засранка с нелепым именем Круэлла продолжала срывать выходы баронессы. Срывала она их, надо всё же признать, очень эффектно. Но у баронессы не было времени любоваться дерзостью и смелостью. Ей надо было отвечать, потому что ей бросали вызов. Правда это походило на борьбу мелкой шавки и старого льва. Льву не подобало реагировать на всяких недостойных, но мелкие пакости доставали ужасно. Особенно последнее появление Круэллы, которое затмило светский выход баронессы. Прозванное в прессе «помойным» платье Круэллы состояло из всех платьев баронессы коллекции 1965 года. Где засранка только их раздобыла? Да и приехала новоиспечённая модельерша на мусоровозе, вываливаясь прямо из мусороприемника на дорогу. Затем она словно восстала из груды тряпья и, взобравшись на подножку, с хохотом умчалась в ночь, увозя за собой двадцатиметровый шлейф старых платьев. «Что будет делать баронесса фон Хеллман? Так ещё никто не унижал модный дом баронессы». Сравнить её платья с мусором… гениально конечно, но, чёрт побери, слишком спессиво. И главное не отреагировать баронесса не могла. Круэлла — несомненно достойный соперник, но разобраться с ним надо было точно также, как и с другими. Баронесса медленно шла, газета полетела в Джеффри, словно он был виноват в появлении Круэллы. — Роджер, ко мне в кабинет! На пороге появился адвокат и, как только он попал в поле зрения Хеллман, то сразу был вызван и не безосновательно. Роджер не понимал, почему именно ему баронесса поручила не слишком подходящую для его дел и характера миссию по нахождению Круэллы. Он пытался, правда, но он не был детективом или суперменом. Найти дизайнера из трущоб, что скрывает лицо под слоем гримма, что пользуется ненастоящим именем и помощью целой армии таких же трущобных дизайнеров, было невозможно. Он тщетно говорил об этом баронессе, но она не хотела слушать, она не хотела видеть того, что время стремительно менялось, и старый мир катился к чертям. Всё, ещё чуть чуть и не будет этого привычного размеренного ритма предсказуемости. Это был не просто дизайнерский вызов молодой и дерзкой против воплощения элитарности, это была война поколений. — Роджер, что мы можем предпринять? Арестовать, привлечь за вандализм, за клевету, за порчу имущества? — Ваша светлость, ни за что. Увольнение Роджера облегчения не принесло. Баронесса стала лишь чаще курить, понимая, что играть с безликим голосом улиц, голосом истинной кричащей боли у неё не получится. Она может только остаться той, кем и была — великим дизайнером с мировым именем, известным брэндом, со своим модным домом. Баронесса мечтала бы устранить такого соперника как Круэлла, но было два тупика. Тупик первый, она не знала кем была Круэлла, тупик второй, она ей восхищалась. В нарядах Круэллы словно кричало сердце Хеллман. Словно гадина реально знала о её жизни, о самых потаенных частях. Или всё же это были совпадения? Пропал кулон, на бал заявилась девушка, примерно такого же возраста и с таким же цветом волос. Двенадцать лет тому назад на бал заявилась некая Кэтрин, которая ещё двенадцать лет тому назад работала в Хеллман холе, в то время когда родилась дочь баронессы и пропал фамильный кулон. И чем дольше Кэтрин говорила, тем отчетливее баронесса понимала, что той судьбоносной ночью Джон не выполнил приказа. Поэтому собаки были спущены, а поместье перевернуто с ног на голову. Искали странную девочку с разномастными волосами, которая устроила переполох в доме, но нашли лишь кулон. На память о том вечере Джон получил ожог прямо под левой ключицей. Проклятье рода Блэквайфорд по пятам преследовало баронессу. И сейчас кто-то или очень грамотно использовал эту тайну, или это было настолько страшным совпадением, что поверить было нереально.