***
Первое задание пролетело без особых затруднений, если не считать нескольких опаленных волос и обожженного пальца. Но в остальном Гарри Поттер вышел очень живым и, к удовольствию Гермеса, возглавил весь бой. Три других Чемпиона были бесспорно сильны, но блестящий план Гарри по преследованию Золотого Яйца в равной степени сводил с ума и возбуждал. Неудивительно, что средства массовой информации сделали сенсацию о его счастливом столкновении со смертью. Теперь, когда Первый этап был выполнен, у Гермеса не было другого выбора, кроме как помочь Гарри со Вторым этапом. Рон все еще был полным придурком по этому поводу, так что Гермес даже не потрудился попросить его о помощи. Гарри отчаянно хотел пойти с ним в библиотеку, но неприятные слухи о нем продолжали всплывать в Ежедневном пророке, заботящемся о Рите Скитер. Хоть убей, они все еще не поняли, почему некоторые из ее наблюдений были пугающе точными, и решили, что Гарри как можно реже показывался в Хогвартсе. Гермес взглянул на книгу в своих руках, с названием «101 Волшебное яйцо и их сюрпризы», и не был до конца уверен, что это все-таки та самая книга. Существовала огромная вероятность того, что яйцо было заколдовано, чтобы удерживать этот ужасный визг, который они могли расшифровать. И все же попробовать не повредило. Стул напротив него заскрипел, мешая ему читать, и, честно говоря, он почти счел смешным, что Айрис Малфой тоже пришла вовремя. Он почти ожидал увидеть ее блестящие волосы и это ухмыляющееся лицо, но когда его глаза цвета меда остановились на незваном госте, его рот распахнулся. Напротив него сидела французская красавица Флер Делакур. Ее собственные светлые волосы были распущены по плечам, и он мог поклясться, что они даже сияли при каждом ее легком движении. Их голубая униформа действительно дополняла ее светлую кожу и голубые голубые глаза, и Гермес внезапно поймал себя на том, что не думает ни о чем другом, кроме ее чистой красоты, когда испустил глубокий, удовлетворенный вздох. — Привет, — поприветствовала старшая ведьма с ослепительной улыбкой. Ее голос, звучавший как хор ангелов, омыл его фигуру, заставив его снова вздохнуть. Когда Флер приподняла бровь, он наконец взял себя в руки и встряхнулся, просыпаясь. Его щеки покраснели, и он, наконец, оторвал взгляд от хорошенькой блондинки. Вблизи он теперь твердо верил, что она была, в некотором роде, Вейлой. Страшные силы, которыми она обладала, которые заставляли его глупо думать, снова действовали, и Гермес отказался поддаться ее чарам. — У меня есть предложение, Гермес Грейнджер, — продолжила она своим голосом с сильным акцентом. Его глаза расширились. — Ты знаешь мое имя? — удивленно спросил он. — Конечно, — ответила она как ни в чем не бывало. — Самый яркий волшебник нашего времени. Ты тоже довольно знаменит, маленький гриффиндорец. — Лучший друг Гарри Поттера. Гермес нахмурился, становясь немного подозрительным, и посмотрел на нее краем глаза. Она была абсолютно неземной, и без сил Вейлы, на самом деле она была действительно хорошенькой на вид. Тем не менее, Гермес не доверял таким красивым девушкам, как Флер и… и Малфой — «Верно, откуда, черт возьми, это взялось?» — мысленно спросил он себя и снова покачал головой. Возможно, он все еще частично находился под чарами Вейлы. — Я… я сожалею, — пробормотал он, — но я думаю, что ты заблуждаешься. — Его глаза немного расширились, когда она издала хриплый смех, который звучал в точности как звон колокольчиков. — Ох, ты действительно Вейла. Он не хотел произносить последнюю часть вслух. В конце концов, это были всего лишь предположения, и он не хотел обидеть Флер. Когда она все еще не ответила на его предыдущее грубое замечание, он украдкой взглянул на нее, чтобы увидеть, что она широко улыбается, слишком широко, и он был очень смущен. — Я так и знала, — радостно огрызнулась она в ответ, ее глаза чуть ярко блеснули. — Прошу прощения? — сказал Гермес, хмуро глядя ей в лоб. Он понял, что если бы не смотрел в ее красивые глаза, его разум не превратился бы в беспорядочную мешанину бессвязных рыданий. — Ты знал об этом, — просто заявила она. — Ты догадался об этом раньше других. Он рассеянно почесал подбородок. — Ну, было не так уж трудно заметить, что страшные силы, которые ты высвобождаешь каждый раз, когда оказываешься поблизости, так что… — Он застенчиво улыбнулся, осознав, что описал ее способности Вейлы так пугающие, но Флер просто снова рассмеялась. — На самом деле я на четверть вейла, — объяснила она. — Но этого было достаточно, чтобы увидеть так называемые «страшные силы», о которых вы говорите. — Извини, я не хотел тебя обидеть, — сказал он, но она просто махнула рукой, отпуская его. — Не ошибаюсь, — сказала она, неловко ворочая языком из-за того, что говорила на другом языке, который не был ее родным. Глаза Гермеса расширились. — Тебе не нравится быть Вейлой? — удивленно спросил он. Судя по тому, что он видел издалека, он искренне думал, что Флер Делакур наслаждалась всем вниманием, которое ей оказывали, нежеланным или нет. Внимание студентов к ней почти соперничало с их благоговением при виде Виктора Крама, той самой Международной Звезды Квиддича, прогуливающегося по коридорам Хогвартса. Гарри и Рон, возможно, все еще не разговаривают, но оба парня практически истекали слюной, когда Виктор Крам был в пределах видимости. Это было действительно смешно. — Люди видят во мне только Вейлу, — сказала она с серьезным кивком. — Не так, как я. — О, — сказал он с сочувственным кивком. — В этом есть смысл. Я очень сожалею об этом. Она снова изящно пожала руку, отпуская его. — Не имеет значения, — съязвила она. — Как я уже сказала, у меня есть предложение. Любопытство теперь взяло верх, когда он оттолкнул свою бесполезную книгу и уделил ей все свое внимание. — Какое? — спросил он. Она вытащила свою палочку, что побудило его инстинктивно схватиться за свою. Флер, казалось, не заметила, как она взмахнула волшебной палочкой, произнесла заклинание, которое звучало по-французски, а затем улыбнулась. — Что это было? — спросил он, нахмурившись. — Чтобы другие ученики не слышали, — объяснила она. Глаза Гермеса расширились. — Как Маффлиато? — спросил он, внезапно заинтересовавшись. Он никогда раньше не слышал заклинаний, произносимых по-французски, хотя встречал их в других книгах. — Что-то вроде тот, — сказала она, узнав заклинание. — Но это странно, если я использую тот здесь, не так ли? С заклинанием этот не будет жужжания. Он кивнул головой, абсолютно соглашаясь. — Отлично, — сказал он с восхищенной улыбкой. — Ты должна научить меня этому. — Как-нибудь в другой раз, — сказала она. — Предложение. — Хорошо, хорошо, продолжай. Она еще раз мило улыбнулась и наклонилась вперед. — Я пойду с Золотым Яйцом для Гарри Поттера, — начала она. — В обмен ты должен пойти со мной на Рождественский бал. Глаза Гермеса расширились. — Извини, — медленно начал он, — но я думаю, что не правильно понял тебя. Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой на Рождественский бал. Она энергично закивала головой. — Да, да, — сказала она с довольной улыбкой. Если бы это было более возможно, его глаза чуть не вылезли из орбит. — Но… но я не понимаю, — спросил он, внезапно почувствовав себя взволнованным. — Я имею в виду… Я имею в виду, что ты действительно хорошенькая, Флер, без обид… — Не обижаюсь, — сказала она со смехом, весело глядя на него. — …и если ты хочешь знать, я не совсем… гм… подхожу на роль твоего партнера на Рождественском балу, — прорыдал он. — Я имею в виду, посмотри на меня. — Я хороша собой для нас обоих, — очень уверенно заверила она. — Это не имеет значения. — Но почему? — спросил он, все еще думая, что все было слишком сюрреалистично, чтобы понять это. Флер вздохнула, на ее хорошеньком личике промелькнуло раздражение. — Потому что, — начала она, — было бы так хлопотно выбирать среди других мальчиков. Я же говорила тебе, Зей хочет быть со мной только из-за моей магии Вейлы. По крайней мере, с тобой, ты уже знаешь о моем… — эритаж. — Ты всегда можешь сказать им, знаешь ли, — предложил он с сочувственной улыбкой. Она посмотрела на столешницу с грустной улыбкой на лице. — Зей будет думать обо мне по-другому, — призналась она. — Как… ликантроп, но вместо этого делает тебя красивой. Его сердце было потрясено, это все, что он знал. — То, что ты Вейла, не делает тебя не человеком, — утешил Гермес. Флер снова посмотрела на него. Ослепительная улыбка теперь широко растянулась на ее лице. — Вот почему я знала, что ты должен быть моим партнером на Рождественском балу, — сказала она, обретая уверенность, которую всегда излучала. Когда Гермес сделал еще одно движение, чтобы возразить, Флер подняла руку. — Гарри Поттер. Гриффиндорец прикусил нижнюю губу, глубоко задумавшись. В конце концов, ее подсказка может оказаться полезной. Это все еще заставляло его нервничать, каким будет Второй этап. Сражаться с драконами для Первого этапа было уже опасно. Он не сомневался, что и Второй этап будет трудным. И… ну, это тоже было несправедливо, потому что Флер жаловалась, как она ненавидела быть Вейлой из-за того, как их все еще считали в этом обществе. Правда, быть Вейлой было намного проще, чем быть оборотнем или домашним эльфом в Волшебном Мире. Тем не менее, они считались низшей формой людей, и Гермес не мог просто принять это. Когда он испустил глубокий вздох, глаза Флер загорелись надеждой. — О, хорошо, — наконец сказал он, вздрогнув, когда студентка седьмого курса Шарбатона издала тихий взвизг от волнения. — Итак, тогда Второй этап? Флер кивнула, все еще улыбаясь. — Зе Эгг, — начала она, — скажи Гарри Поттеру, чтобы он слушал песню под водой. — Это песня? — недоверчиво спросил Гермес. — Русалки, — просто сказала она. У гриффиндорца отвисла челюсть. — Конечно! — воскликнул он, вспомнив, что песня русалочьего народа будет звучать связно под водой. Конечно, они были бы серией лепета и визга, если бы их услышали над водой. — Это имеет смысл, черт возьми. — Он широко улыбнулся ей. — Спасибо, Флер. Ты мне очень помогла. — Аналогично, маленький гриффиндорец, — сказала она. Гермес почувствовал, как его щеки запылали от смущения, на лице расцвела маленькая застенчивая улыбка. Она снова вытащила свою палочку и пробормотала тихое Заклинание. — Увидимся на балу, Гермес, — сказала она, уже поднимаясь со своего места. Она весело попрощалась с ним, и Гермес наблюдал, немного загипнотизированный тем, как ее волосы блестели под солнечными лучами, рассеивающимися в библиотеке. Стряхнув с себя оцепенение, Гермес немедленно собрал свои вещи, намереваясь как можно скорее передать Гарри новую подсказку.***
Гермес издал громкий вопль, когда Гарри вынырнул из ледяной воды Черного озера и потащил потерявшего сознание Рона Уизли на доску. Жабросли, которые он проглотил некоторое время назад, теперь теряли свое действие, когда Рон проснулся и выкашлял воду, которую он проглотил. Кудрявый гриффиндорец спустился с трибуны, чтобы встретиться со своими лучшими друзьями, но, к его удивлению, Гарри нырнул обратно. Он быстро рухнул рядом с Роном, полотенце теперь обернуто вокруг его дрожащего тела, и спросил: — Какого черта Гарри вернулся в воду? — Флер, — он откашлял еще больше воды, — сестра. При упоминании Чемпиона Шармбатона взгляд Гермеса остановился на обезумевшей Флер, рыдающей по своей сестре. На лице мадам Максим отразилась смесь сочувствия и разочарования — сочувствия к встревоженной блондинке и разочарования из-за того, что Флер не смогла закончить Второй этап. Через несколько минут Гарри появился снова, на этот раз таща за собой молодую блондинку, похожую на Флер. — Габриэль! — завопила она, вырываясь из объятий директрисы и с облегчением обнимая сестру. — О, Габриэль, моя дорогая. Ее сестра медленно проснулась и начала откашливать воду, в то время как Флер накинула пушистое полотенце ей на плечо. Затем, обращаясь к Гарри, она запечатлела два благодарственных поцелуя на каждой его щеке, заставив щеки Мальчика-Который-Выжил превратиться в яркий оттенок красного. — Везучий ублюдок, — пробормотал Рон себе под нос, заработав шлепок от Гермеса. — Ты был великолепен, Гарри, — сказал Гермес, подавая ему еще одно красное полотенце, когда Гарри подошел к ним. Гарри принял его с благодарностью и нахмурился. — Я прошел третьим, — сказал он сквозь стучащие зубы. — Знаешь, на самом деле нам ничего не угрожало, — съязвил Рон, не в силах смотреть Гарри в глаза. — Если бы ты бросил сестру Флер, ты мог бы быть первым. Гермес спокойно смотрел на других своих лучших друзей, задаваясь вопросом, помирятся ли они наконец. Когда Рон пропал за час до соревнований, Гарри забеспокоился, но Гермес уже догадывался, когда услышал, что Чжоу Чанг тоже исчезла. Он не мог не закатить глаза, когда Дамблдор объявил о Втором этапе, но в его сердце была крошечная часть, которая немного сжалась, зная, что он не был самым важным человеком в жизни Гарри. Но на самом деле все было в порядке. С тех пор как ему исполнилось одиннадцать, он знал, что Рон Уизли всегда будет самым первым лучшим другом Гарри. — Спасибо, приятель, — затем сказал Рон, неловко почесывая нос и глядя куда угодно, только не на Гарри. Гермес испустил громкий вздох. — Просто, черт возьми, извинись, Рональд, — проворчал он. Рыжеволосый сердито посмотрел на Гермеса. — Зачем? — он выстрелил в ответ. — Для начала, за то, что был придурком? — предложил Гарри с невинной улыбкой на лице. Рон на мгновение замер, а потом от стыда обмяк. — Я был одним из них, да? — сказал он. Когда Гермес и Гарри одновременно кивнули головами, рыжеволосый вздохнул. — Мне жаль, Гарри, что я был полным придурком. — Он нерешительно протянул руку. — Братья навсегда? Рыжеволосый широко улыбнулся, когда Гарри схватил его за руку. — Братья навсегда, — повторил Гарри с улыбкой. — Наконец-то, — воскликнул Гермес, обнимая их обеими руками за мокрые плечи. — Это совершенно утомительно быть вашей Совой-посыльным, мерзавцы. — Ты был великолепен в этом, Гермес! — Рон потер ноющую грудь и снова сердито посмотрел на него. — Я просто был без сознания в течение часа, и вот как ты обращаешься со своим лучшим другом? Психопат. Гермес ухмыльнулся и просто притянул их ближе к себе, довольный тем, что Золотое Трио снова стало единым целым.***
Ходили ужасные слухи, что Флер Делакур идет на Рождественский бал с Гермесом Грейнджером. Флер Делакур — практически богиня с голубыми глазами, светлыми, блестящими волосами — берет Гермеса Грейнджера — неряшливого, долговязого, грязнокровку, надоедливого всезнайку — на Рождественский бал. Флер Делакур. Гермес Грейнджер. Рождественский бал. Хотя Айрис повторяла это в своей голове снова и снова, это никогда не имело смысла. Как мог кто-то такой красивый, с поклонниками, выстроившимися в коридорах Хогвартса, взять простого, раздражающего гриффиндорца? Никакого смысла. Вообще. Флер была безупречна, и Айрис действительно завидовала тому, как она всегда выглядела такой ухоженной, даже несмотря на то, что сражалась с драконом или спасала свою сестру. Ее светлые волосы никогда не могли быть такими блестящими; Айрис пришлось провести остаток лета, практикуясь в заклинаниях красоты с Панси, прежде чем начался четвертый курс. Ей пришлось наложить смягчающее заклинание на свои туфли на высоких каблуках, теперь, когда она настояла на том, чтобы Нарцисса решила, что самое время избавиться от этих глупых каблуков. Ей пришлось провести много времени перед зеркалом, чтобы макияж выглядел легким, как будто она не слишком старалась. Пэнси изо всех сил старалась, к ее большому неудовольствию. Это было совсем не стильно, совсем нет, но Пэнси получала внимание от мальчиков, которых она так жаждала, так что ее курносая подруга ничуть не возражала. Потом пришла Флер Делакур, и Айрис задумалась, какие заклинания она использовала, чтобы всегда быть совершенной. Возможно, если бы она узнала секрет ее совершенства, Айрис смогла бы использовать его на ней и заставить своего отца немного гордиться ею. Итак, она действительно не могла понять, как появился такой слух. Она просто небрежно кусала зеленое яблоко, лениво прогуливаясь по коридорам Хогвартса, просто чтобы найти себе занятие, когда заметила Лаванду Браун и Парвати Патил, хихикающих про себя. Дуэт был печально известен своими сплетнями, три четверти из которых были неправдой. Тем не менее, если вы хотите знать последние слухи, гриффиндорцы четвертого курса были их любимыми людьми. Айрис задумалась о том, чтобы испортить идеально завитые волосы Браун просто ради забавы. Но когда она услышала имя Грейнджер, она запнулась и ловко спряталась за нишей. Просто чтобы подслушать компрометирующие слухи, которые она могла бы использовать для Грейнджер в будущем, конечно. — …не могу поверить, что Флер Делакур идет с Гермесом на Рождественский бал! — Парвати возбужденно лепетала, не веря своим глазам. — Я имею в виду, что это Флер Делакур. К тому времени глаза Айрис превратились в блюдца, она сама себе не верила. — Ну, мы не можем отрицать, что Гермес действительно вырос за лето, — сказала Лаванда с мечтательным вздохом. — Он практически одного роста с Роном. Он и сам не так уж плох. — Верно, — сказала Парвати с благоговейным кивком. — Тем не менее, если Флер действительно хочет взять кого-то из Золотого Трио, Гермес Грейнджер определенно будет последним. Лаванда хихикнула и взволнованно кивнула. — Верно? — сказала она. — Я имею в виду, он такой умный и блестящий, бла-бла-бла, но Рон такой супер милый с веснушками на носу, и даже Гарри Поттер! Ради Мерлина, он же Мальчик-Который-Выжил! Пускай Гермес не обижается, но он тот, кто выделяется меньше всего. — Но он действительно замечательно обнимается, — заметила Парвати. Блондинка еще раз мечтательно вздохнула, глупо улыбнувшись. — Мерлин, так и есть, — согласилась она. Айрис подавилась и тут же отодвинулась, не в силах больше выносить их разговор. Как они могли подумать, что Гермес Грейнджер выделялся меньше всего? Уизли и Поттер были полными шутами, придурками сами по себе! По крайней мере, у Грейнджера была умная голова на этих широких плечах, и он мог вести остроумный разговор, который, по общему признанию, не утомил ее до слез… Поняв, о чем она думает, Айрис нахмурилась и зашагала прочь. Только когда она увидела мадам Пинс, она поняла, что находится в библиотеке Хогвартса. Айрис на мгновение замерла, удивляясь, во имя Мерлина, почему она оказалась в библиотеке, затем решила раз и навсегда подтвердить, правдивы ли слухи о Гермесе Грейнджер и Флер Делакур. Она заметила его где-то рядом с секцией гербологии после нескольких минут поисков. Одна вещь, которую она узнала о Грейнджере, заключалась в том, что он никогда не оставался в библиотеке. Одну неделю он будет похоронен за толстыми томами книг рядом с секцией Трансфигурации, а на следующей неделе он будет писать свои эссе рядом с секцией Защиты от Темных искусств. Это было так раздражающе, его постоянная смена столов. Почему он не мог быть похож на Блейза, которому нравилось заниматься в левой части библиотеки, возле одного из ее огромных окон, рядом с секцией Зелий? Тогда искать его было бы не так уж трудно. Грейнджер встал из-за стола и исчез за одной из книжных полок. Айрис решительно подошла ближе, ее болезненные каблуки стучали и стучали по каменному полу, пока она, наконец, не добралась до него. Он был втиснут между двумя высокими книжными полками, в основном посвященными книгам о буботуберном гное. Слизеринка закатила глаза. Типичный Грейнджер. Он уже начал свое эссе по гербологии, которое должно было состояться только после Рождественского бала. — Грейнджер, — позвала она. Гриффиндорец замер и посмотрел на нее сверху вниз, в его глазах промелькнуло удивление. — Малфой, — сказал он с усталым вздохом. — Я не понимаю, почему ты всегда ходишь в библиотеку, когда даже не учишься в ней. Она скользнула перед ним, так что теперь оказалась зажатой между возвышающейся книжной полкой и его возвышающейся фигурой. Мерлин, там было тесно. — До меня дошли глупые слухи, — выпалила она, прежде чем струсила и ушла. Айрис не понимала, почему она вдруг начала нервничать и все такое. — Куча чуши, по моему честному мнению. Его брови сошлись вместе в тщательном расчете. В Айрис была часть, которая чувствовала, что Грейнджер уже знал, что она скажет. — Флер Делакур попросила тебя быть ее кавалером на Святочном балу, — поспешно сказала она, а затем разразилась нервным тихим смехом. Произнесение этого вслух звучало в ее ушах удивительно нелепо. — Я имею в виду, это чертовски богато, Грейнджер! К ее удивлению, он нахмурился еще сильнее. На самом деле Грейнджер выглядела еще более рассерженной. — Я надеялся, что эта глупость не распространится так рано, — проворчал он сквозь стиснутые зубы. Ее челюсть отвисла от изумления, не обращая внимания на то, насколько неподобающе она могла выглядеть для себя. — Проклятый Мерлин, это правда! — обвинила она. Гермес пристально посмотрел на нее сверху вниз. — Ты здесь, чтобы сказать мне, что я недостоин быть кавалером прекрасной Флер Делакур на Святочном балу, не так ли? — огрызнулся он. — Да! Это не так! Я имею в виду, посмотри на себя! — она чуть не взвизгнула. — Во-первых, Малфой, это библиотека, и ты не можешь здесь кричать, — недовольно пробормотал он. — Во-вторых, это библиотека, так что если ты не собираешься здесь учиться, то тебе действительно стоит просто уйти. И последнее, сохраните все оскорбления, которые у вас на уме. Я слышал их все. Он бросил на нее испепеляющий взгляд. — Если хочешь, можешь пойти к самой Флер Делакур и сосчитать все способы, по которым я недостаточно хорош для нее, — резко продолжил он. — Мерлин знает, что ты не первая. Айрис все еще смотрела на него широко раскрытыми, недоверчивыми глазами. — Ну, Гре… Ее слова повисли в воздухе, когда Гермес внезапно наклонился вперед, эффективно зажав ее между собой и книжной полкой позади нее. Мерлин Всемогущий, Браун не шутила, когда сказала, что Грейнджер невероятно высокий. В последний раз, когда она мучила его, он был такого же роста, как и она. Теперь она не могла смотреть ему в глаза, не вытянув немного шею. — Какого хрена ты делаешь? — пронзительно спросила она, не совсем понимая, почему вдруг стало слишком тепло и она не могла нормально дышать. Грейнджер странно посмотрел на нее, и она замерла, его нос слегка коснулся ее лба. Ее сердце ускорилось, дыхание вырывалось быстрыми, маленькими вдохами, прежде чем Грейнджер полностью отстранился, держа в руке новую книгу. — Я выбирал книгу, а ты мешаешь, — как ни в чем не бывало заметил он, с любопытством глядя на ее теплые щеки. Затем, нахмурившись, он соскользнул с тесной книжной полки и вернулся к своему столу. Айрис потребовалось некоторое время, чтобы, наконец, снова нормально дышать и чтобы ее сердце возобновило свой нормальный ритм.***
Хотя он уже несколько дней боялся Рождественского бала, Гермес не мог отрицать прилив волнения, который он испытал, глядя на свое отражение. Другие его соседи по комнате уже ушли за своими парами. Его все еще забавляло, что его лучшие друзья идут с близняшками Патил. Гарри пожаловался, как ему хотелось попросить Чжоу, но Седрик Диггори уже опередил его. Теперь, когда они с Гарри помирились, Рон вложил почти всю свою энергию, обвинив Гермеса в том, что он околдовал Флер Делакур. Гарри, к счастью, не возражал; он только думал, что все это было до смешного забавно. Рон, с другой стороны, все еще не верил, что красавица Флер попросила его быть ее кавалером, а не наоборот. — Ты действительно думаешь, что она спросит тебя, Рональд? — Гермес однажды сорвался, когда был в своем переломном моменте. Рон мрачно посмотрел на него и не разговаривал с ним до конца ночи. Он, конечно, любил своих лучших друзей, но Рональд Уизли мог быть ревнивым придурком, если бы захотел. Выбросив из головы эти досадные мысли, Гермес выпрямился и разгладил свою темно-синюю мантию. Он с гордостью посмотрел на свои густые волосы, уложенные в мягкие локоны благодаря помощи Лаванды Браун. Раньше он не обращал особого внимания на свои волосы, думал, что это одна из его отличительных черт, и очень любил их. Но так как он привел, вероятно, самую красивую женщину на Рождественский бал сегодня вечером, мог бы также выглядеть достойно и, по крайней мере, в чем-то соответствовать ей. С его укрощенными вьющимися волосами, разделенными элегантным пробором, он думал, что на самом деле выглядит прилично. Он еще раз оглядел себя, прежде чем, наконец, покинуть Гриффиндорскую гостиную. Коридоры были уже пустынны, так как для младших учеников уже наступил комендантский час, в то время как старшие, скорее всего, уже были в Большом зале. Он слегка улыбнулся, когда услышал возбужденную болтовню из упомянутого зала. Гермес вышел из главных дверей и направился к месту, в котором в настоящее время находились студенты Шармбатона. Он подивился великолепным лошадям паломино, по дороге погладил одну из них по носу, прежде чем постучать в дверь кареты. Она открылась после его третьего стука. Его глаза расширились, когда он увидел Флер в элегантном сером платье. — Ты опоздал, — фыркнула она. Она оглядела его с головы до ног, прежде чем на ее лице появилась легкая улыбка. — Но ты сегодня выглядишь «потрясающе». Он покраснел и протянул руку. На четверть Вейла взяла его за руку и изящно сошла вниз. — Ты и сама неплохо выглядишь, Флер, — пробормотал он с извиняющейся улыбкой. Флер издала приятный смешок. — Я сегодня прекрасна, идиот, — уверенно ответила она. Гермес ухмыльнулся и покачал головой. Флер действительно могла бы быть высокомерной, если бы захотела, но гриффиндорец не мог отрицать, что она была приятной компанией. После их первой встречи в библиотеке были времена, когда Флер сопровождала его в библиотеку на учебу. Однако, к его большому облегчению, она ни разу не попросила у него помощи в выполнении Заданий. Однажды Рон обвинил его в общении с врагом. Сохранение Гарри в живых было главным приоритетом, но он знал, что не сможет отказать ей, если она попросит его о помощи. Когда они приблизились к Большому залу, Гермес внезапно занервничал. Флер положила руку ему на плечо и, почувствовав его нервозность, успокаивающе сжала его. — Половина студентов, в основном мальчики, действительно убьют меня, чтобы оказаться на моем месте, — пошутил он, пытаясь поднять настроение. То, как она засмеялась, заставило его немного расслабиться. Она одарила его понимающей, тайной улыбкой, не подозревая, что Флер вспоминает некую дерзкую блондинку из Слизерина, которая требовала знать, почему она попросила Гермеса Грейнджера из всех людей быть ее кавалером на Святочном балу. Было забавно, хотя и мило, как она продолжала перечислять все причины, по которым он был недостоин ее. — Я уверена, что Зир тоже убьет меня, чтобы оказаться на моем месте, — парировала она. Бедный Гермес просто воспринял это как ее попытку пошутить и рассмеялся в ответ. Наконец он толкнул дверь и спустился вместе с Флер. Глаза мгновенно приковались к ним, увидев, что они пришли последними, и возбужденное бормотание распространилось по Большому залу, как дикий пожар. Гермес не мог не выпятить грудь от гордости, огромная улыбка оторвалась от его губ, зная, что он держит самую красивую девушку в этой комнате. Большой зал был великолепен. Было заколдовано, чтобы снег падал с потолка и исчезал, не достигнув земли. Четыре длинных стола были преобразованы в меньшие, круглые, разбросанные по бокам, чтобы оставить открытое пространство для танцев в самой середине. Огромная рождественская елка, украшенная разноцветными безделушками, сверкала спереди, а рядом с ней был веселый оркестр с различными инструментами, готовыми поднять праздничное настроение. В общем, это была зимняя страна чудес, и Гермес был сильно впечатлен продвинутой магией, используемой для превращения их обычно забавного Большого зала во что-то очаровательное. Он заметил Гарри у входа с хорошенькой Падмой Патил на руках. Мальчик-Который-Выжил одарил его ослепительной улыбкой и поприветствовал Флер, покраснев. — Извините, что мы опоздали, — извинился Гермес. Профессор Флитвик просто махнул рукой в знак того, что его увольняют, и жестом пригласил оркестр начать свою песню процессии. Они пошли в строй, с ними в самом начале. Виктор Крам и его партнерша из Равенкло заняли второе место, затем Седрик Диггори с Чо Чанг и, наконец, Гарри Поттер и одна из близнецов Патил. Их процессия ознаменовала начало Святочного бала, и по мере того, как песня перерастала в оптимистичную мелодию, многие люди начали подтягивать своих партнеров в центр зала для танца. Гермес не мог припомнить, когда ему было так весело. Флер продолжала тащить его на танцпол для танцев; он подозревал, что был ее защитным одеялом от парней, которые рыскали вокруг, готовые наброситься на возможность оставить Вейлу в покое. Однако гриффиндорец не возражал. Танцевать с Флер и смеяться с ней и ее одноклассницами было весело. Несмотря на ее ослепительную красоту из-за ее страшных способностей Вейлы и ее небольшого высокомерия с ее внешностью, она на самом деле была остроумна с юмором, который мог даже рассмешить старомодного книжного червя. — Ну, кто-то развлекается, — проворчал Рон, когда Гермес, смеясь, направился в их сторону, чтобы быстро передохнуть. Флер извинилась и пошла в туалет с другими девушками, чтобы Гермес мог немного отдохнуть. — Ну, кто-то сегодня ведет себя как полный придурок, — отметил Гермес, подняв бровь на молчаливо кипящую Парвати Патил. Рыжеволосый сверкнул глазами и раздраженно фыркнул. Гарри, с другой стороны, ухмыльнулся и хлопнул Гермеса по спине. — Поздравляю с тем, что отхватил самую красивую женщину на этом Балу, приятель, — сказал он, рассеянно передавая напиток своей спутнице Падме, которая была немного оскорблена его комментарием. Гермес ошеломленно улыбнулся. — Я совершенно уверен, что это не совсем верно для тебя, Гарри, — сказал он с намеком на поддразнивание в голосе, когда его взгляд остановился на Чо Чанг. Гарри проследил за его взглядом и нахмурился, увидев, как девушка хихикает над чем-то, что Седрик Диггори прошептал ей на ухо. — Заткнись, Гермес, — проворчал Гарри, внезапно придя в плохое настроение. Он скрестил руки на груди и отвернулся. — О, правда? — затем взвизгнула Парвати. Трое мальчиков смотрели на нее широко раскрытыми глазами, когда она вскочила со своего места и оттащила свою сестру-близнеца. Гермес застенчиво посмотрел им в спины, затем перевел взгляд на своих лучших друзей. Гарри только пожал плечами. Рон закатил глаза и пробормотал: — Девочки. Чертов психопат, — пробормотал он себе под нос и продолжил размышлять. Флер вернулась и утащила его прочь. Гермес одарил их извиняющейся улыбкой, но только что заработал одинаковые взгляды от своих лучших друзей. Мерлин, сегодня они вели себя как придурки, но, по крайней мере, ему было очень весело. — Не хочешь ли чего-нибудь освежающего, Флер? — спросил он после оптимистичной песни. У него пересохло в горле после того, как он слишком много смеялся. Красавица нежно погладила его по щеке. — Очень заботливо, — сказала она с милой улыбкой. Он ухмыльнулся и неторопливо направился к столику с закусками. Он схватил два стакана и с удовольствием зачерпнул в них пунша. — Сотри эту глупую ухмылку со своего лица, Грейнджер. Ты выглядишь нелепо. Его улыбка дрогнула, когда он узнал раздражающий голос Айрис. Мысленно он пообещал, что никто, даже дерзкие Малфои, не смогут испортить ему эту ночь. — Отвали, Мал… Ни слова не сорвалось с его губ, как только его взгляд остановился на ней. Малфой хмуро смотрела на разнообразные закуски на столе, вероятно, испытывая отвращение к тому, насколько они были некачественными по сравнению с обычными деликатесами, предлагаемыми во время их Чистокровных Балов в поместье Малфоев. Гермес почувствовал, как у него пересохло в горле, когда он посмотрел на ее платье, элегантное черного цвета с вышитыми цветами на юбке. Ее обычные прямые светлые волосы были идеально завиты, спадали на одну сторону плеча и удерживались серебряной, сверкающей цветочной диадемой. Ее губы были выкрашены в розовый цвет, глаза с легким оттенком, подчеркивающим серебро ее глаз. Она была… она была… Гермес забыл, как дышать. Малфой, казалось, поняла, что он не отвечает, потому что она отвела взгляд от еды и посмотрела на него. — На что, черт возьми, ты уставился? — прорычала она. Воздух, который вошел в его ноздри, вывел его из оцепенения. Кровь залила его щеки, когда он поспешно схватил их напитки и практически убежал от нее так быстро, как только мог. Флер болтала с симпатичной брюнеткой из Равенкло, когда Гермес наконец вернулся к ней. Он уже выпил свой напиток, просто чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. — С тобой все в порядке? — спросила она со своим сильным акцентом. — Ты выглядишь раскрасневшимся. Его щеки покраснели еще больше, и он допил второй напиток, пока не остался просто сжимать в руках два пустых стакана. Флер приподняла бровь, на ее лице появилась веселая улыбка. Глаза Гермеса расширились, и он понял, что выпил оба их напитка. — Хорошо, да, я в порядке, — сказал он. Француженка усмехнулась и покачала головой. — Ты действительно можешь быть очаровательным, если захочешь, маленький гриффиндорец, — сказала она, нежно погладив его по щеке. — Есть ли кто-то в твоем сердце? Я думаю, ты будешь добр к моей сестре Габриэль, нет? Если ты сможешь подождать, пока она вырастет. — Никто, — сказал он немного слишком быстро. Его щеки покраснели еще сильнее. — В моем сердце… Я имею в виду, что сейчас в моем сердце никого нет. Флер все еще странно смотрела на него, прежде чем схватить его за руку и потащить обратно на танцпол. Гермес украдкой посмотрел в том направлении, где, как он знал, Айрис Малфой тусовалась со своими друзьями из Слизерина, положив руку на плечо Блейза Забини. К его удивлению, она уже смотрела на него с непонятным выражением в серых глазах. Его глаза расширились, когда щеки Малфоя вспыхнули, и он сразу же отвел взгляд, хмурое выражение теперь рисовало ее красивое лицо. Гермес тут же отвел взгляд от слизеринки, его глаза встретились с обеспокоенными голубыми глазами Флер. Они были намного красивее, чем у Малфой, и Флер была милой, и хорошей, и забавной, и действительно, действительно красивой. Но ее волосы не блестели должным образом, губы не были идеально изогнуты, что подчеркивало ее гладкое лицо, глаза не были достаточно яркими. Мысли остановились все вместе в его голове, когда его сердце снова забилось быстрее. — Не думай, не думай, не думай, — продолжал он как мантру, зная, что если бы он больше размышлял над этими мыслями, то пришел бы к выводу, к которому не был готов.***
Большой зал был переполнен горем, когда Дамблдор произнес свою речь в конце года в память о Седрике Диггори. Гермес взглянул на место между ним и Роном, отсутствие Гарри резко напомнило о том, что произошло во время Третьего этапа. Он все еще помнил ту ночь ясно, как день. Испуганные крики Гарри, мертвый Седрик Диггори в его руках и навязчивая зеленая Темная Метка, отбрасываемая на ночное небо. От одной мысли об этом снова у него по спине побежали мурашки. Гарри кричал о возвращении Волан-де-Морта, его лицо выражало чистый ужас, которого Гермес никогда не видел на нем. Студенты разразились испуганным шепотом, но большинство из них просто предположили, что, возможно, Мальчик-Который-Выжил сошел с ума из-за смерти Седрика. — Это был ужасный несчастный случай, — сказал Корнелиус Фадж в интервью «Ежедневному пророку». Все министерство фактически объявило Гарри сумасшедшим из-за горя и все вместе отклонило его заявление о возвращении Волан-де-Морта. Это немного успокоило студентов Хогвартса, узнавших из рассказов своих родителей и уроков в Хогвартсе, что Волан-де-Морт уже ушел навсегда. Они знали это; Гарри был свидетельством его кончины. Его возвращение после смерти было абсолютно нелепым. Но Гарри… о, Гарри был так непреклонен, настаивая на том, что он видел его своими собственными глазами, что он, черт возьми, вернулся, так почему же они его не слушали? Гермес видел мертвое тело Седрика, и хотя он никогда не видел, чтобы кто-то был поражен Смертельным Проклятием во плоти, то, как его пустые глаза смотрели в небо, наводило на мысль о причине его смерти. У Гермеса было предчувствие, что назревает что-то великое и злое. Таинственное нападение людей в масках во время чемпионата мира по квиддичу в прошлом году, с зеленой, угрожающей Темной Меткой, парящей над головой, уже свидетельствовало о том, что они уже переживают некоторые темные времена. Дамблдор поверил Гарри, к большому облегчению Гермеса, потому что, по крайней мере, он был не единственным. Его речь содержала зловещее предупреждение, чтобы они были в безопасности, чтобы они думали о Седрике Диггори, когда придет время выбирать между тем, что хорошо, и тем, что легко. Большинство студентов разговаривали между собой в знак протеста, твердо веря, что даже их директор был сумасшедшим. Кипя от ярости, скорбя о своем лучшем друге и их отрицании, Гермес взглянул на Рона. К счастью, рыжий не был придурком и тоже поверил Гарри. Гарри Поттеру сейчас больше всего нужна была поддержка. — Я… Я собираюсь проведать Гарри, — сказал Гермес, внезапно почувствовав тошноту при виде их насмешливых лиц. Рон тоже начал подниматься со скамейки, но Гермес покачал головой и улыбнулся. — Просто оставайся здесь, Рональд, — сказал он. Рыжеволосый, к счастью, поняла намек на то, что Гермес хотел побыть один. Лицо Рона посуровело, но он решительно кивнул головой, теперь переводя взгляд на свою пустую тарелку. Гермес немедленно вышел, опустив голову, не в силах смотреть на других студентов. Гарри… Гарри нужен был друг, а Гермесу нужно было немного душевного спокойствия. Он, спотыкаясь, вышел из Большого зала только для того, чтобы столкнуться с другим человеком. Он протянул руку, чтобы схватить ее за руку, чтобы поддержать. — Прости, — поспешно пробормотал он. Рука, которую он держал, напряглась, и он моргнул, поняв, что это Айрис Малфой, за которую он держался. — Отвали, Грейнджер, — пробормотала она. Айрис потянула свою руку и пошла к столу Слизерина, не оглядываясь. Гермес, однако, стоял как вкопанный на месте. Он не был полностью уверен, показалось ему это или нет, но в глазах Малфоя определенно был ужас. Он снова перевел взгляд на нее, она стояла спиной к нему, сжимая письмо в дрожащих руках. Проглотив нервный комок, Гермес не мог избавиться от ощущения, что каким-то образом странное поведение Малфоя было связано со смертью Седрика Диггори.