Часть третья
53. Джей-Пи Бёрк
2 июля Утро выдалось пасмурным, океан штормило, так что плавучий дом тоже ходил ходуном. За многие годы проживания на Калисте Джей-Пи Бёрк к такому привык, но сегодня качало как-то особенно знатно. Его разбудил звонок по федеральному межпланетному голофону. Какая досада! После вчерашней шумной вечеринки в столице особенно хотелось отоспаться. И кому только понадобилось звонить в такую рань? Голофон все звонил, оглашая отделанную карбоно-металлом комнату раздражающим писком, который буквально царапал заторможенный после возлияний мозг Джея. Он глянул на часы одним глазом — не такая уж и рань — электронные цифры на экране в потолке показывали чуть за полдень. Он лениво смахнул влево, встроенные в стены сенсоры уловили движение, умный дом отобразил на экране рабочий стол. Джей указал на значок голофона, в выплывшем меню выбрал пункт «ответить», и компьютерная система его дома сняла трубку. — Джей-Пи Бёрк. Кто спрашивает? — недовольно проговорил Джей. — Меня зовут Ральф Мо-Дерби. — Зазвучал в ответ приятный мужской тенор. — Я управляющий господина Зака Фино. Ему требуются ваши услуги по перевоспитанию, я хочу назначить встречу. Джей-Пи задумался. В его втором обиталище, которое он про себя именовал Блок, уже содержался узник, а, чтобы работа была выполнена качественно, уделять внимание следовало только одному воспитаннику за раз. — Сколько особей? — спросил он. — Одна, господин Бёрк, — ответил голофон. — Насколько срочно? — Джей колебался. Тот узник уже почти прошел свой путь, так что теоретически можно было согласиться и на второго. — В идеале — вчера. Тенор Ральфа звучал убедительно, да и имя Зака Фино Джей не раз слышал в новостях. Очередной минервианский заказчик еще сильнее расширит охват его сарафанного радио. — Пришлите координаты, Ральф. — Джей таки принял решение. — Встреча будет на Минерве? Мне нужно несколько часов, учитывая разницу во времени, чтобы добраться. Ориентировочно прибуду вечером. — Господин Фино ценит оперативность. — Учтиво ответил Ральф. — Координаты отправлены электронным письмом. Желаю вам приятного перелета. — Отбой, — на прощание проворчал Джей и, отключив звонок, устало потянулся. Он всей душой ненавидел срочность, но такова была специфика его работы — всем всегда надо вчера. К нему обращались рабовладельцы со всех уголков Конфедерации, исключая лишь свободную Аркадию и нищую Юнону. И редко когда подопечные попадали к нему в руки исключительно с целью их перевоспитания, по большей части, благочестивые заказчики использовали его как очень изощренное орудие наказания для своих рабов. Наибольшей популярностью его услуги пользовались на Минерве и Стефании, где хозяевам не хотелось самим марать руки или не обнаруживалось стоящих специалистов. Иногда единичные заказы прилетали и с развращенной Авроры, и с брутальной Григории, хотя в этих штатах убийство рабов моветоном не считалось, так что в сердцах прикончить раба было проще, чем платить за то, что делал с ними специально подготовленный специалист Джей-Пи Бёрк. Только осознание того, что смерть для этих рабов окажется более милосердным наказанием, толкало тамошних благочестивых расщедриться на оплату его работы. Заказы, целью которых являлось просто наказание раба, выполнять было проще. Ничто не ограничивало полет фантазии, не стояло конкретной цели, миксуй воздействия как хочешь, делай, что заблагорассудится, главное, чтобы кондиция того скулящего, измученного, сломленного существа, в которое превратится раб, в итоге устроила заказчика. Сложнее обстояли дела, если хозяева четко ставили задачу. Одни требовали подчинить раба, другие велели научить свою собственность выполнять какие-то конкретные команды, некоторые просили перебороть сопротивление, иные — выбить дерзость из невольника. От количества вариаций этих словоформ суть действия не менялась — все они сводились примерно к одному — сломать нерадивого раба. В таких редких случаях требовался точный подбор воздействий, и на помощь Бёрк призывал свои познания в психологии и дрессуре. Он встал с постели, сделал короткую зарядку, буквально на пару движений, чтобы разогнать кровь, и отправился в кухонный модуль. Там он вслух потребовал у умного дома кофе, и тот с готовностью зашкварчал встроенной в стену кофемашиной. Приготовление ароматного напитка заняло привычные пару минут. Каждый раз этот запах возвращал Бёрка в далекие времена, когда он еще не занимался перевоспитанием и все только начиналось. Ему не повезло родиться социопатом в очень известной и влиятельной семье Минервы. Какие-то неправильные гены, сдобренные тем, что он оказался последним из пяти детей семейства, и на него у родителей не хватало ни времени, ни сил. Странные наклонности Джея проявились еще в детстве, когда он ради забавы причинял боль своим нянькам. Обслуга состояла из рабов, так что взамен «испорченных» ему покупали новых, которых он портил все быстрее с каждой новой особью. В какой-то момент родители насторожились, провели тесты, выяснили неприятную правду о нелюбимом чаде. Так он стал не просто недолюбленным ребенком, а настоящим изгоем, позором семьи. Отец, наверное, хотел устроить ему несчастный случай, но, видимо, мать не позволила, и в возрасте шестнадцати лет ему подарили небольшую кофейную плантацию на Калисте, куда и сослали неудобного отпрыска. Скорее всего, родители были в восторге от своей изобретательности. Они нашли идеальное решение! Благодаря яркому солнцу плавучие плантации плодоносили значительно эффективнее, чем на других планетах, таким образом, бизнес по производству кофе железобетонно стоял на ногах. Развалить такой оказалось бы сложно даже социопату, а нанятый управляющий, дотошно и со всей тщательностью проинформированный об особенностях владельца, сможет проконтролировать развитие дела, если, конечно, не сбежит. Так юный Бёрк стал обладателем кофейного бизнеса. Пришлось расстаться не с одним наемным руководителем компании, но в конце концов Джей понял, что эти люди — важный ресурс и удобный инструмент, которым нужно научиться пользоваться. С тех пор управляющих менять не пришлось. Винс Вай-Кон — последний нанятый руководить бизнесом менеджер — отлично справлялся со своими задачами. Как только Джей перестал соваться в дела компании, она начала неуклонно расти. Постепенно, и сам не заметив как, он стал кофейным магнатом. Через шесть лет, Бёрку тогда исполнилось двадцать два года, его кофейная компания уже являлась крупнейшей во всей Конфедерации. Продажа зерен, молотого кофе и гранул осуществлялась во все штаты, даже на Юнону. Туда, конечно, отправлялись некондитные партии и растворимая бурда, но Джей гордился тем, что им удалось найти подход и к той дыре. Подумать только, это было почти двадцать лет назад, но путь становления своего личного бизнеса он помнил во всех деталях. Как владелец крупнейшей кофейной плантации он исправно, хотя и совсем не желая этого, выполнял роль богатого денди — часто выходил в свет, давал интервью — делал все то, чем положено заниматься людям его положения. На светских сборищах речь неминуемо заходила о рабах, и многочисленные благочестивые знакомые частенько жаловались на нерадивых невольников. Особенно это касалось личных рабов, предназначенных для удовольствия или услужения непосредственно хозяину. Как-то раз Джей в одном из таких разговоров предложил знакомому владельцу рыболовецкого бизнеса с Григории полностью перевоспитать его раба. Пообещал, что отдаст обратно новую личность — тогда он еще не знал, что выйдет скорее полное отсутствие личности. Григорианец с радостью согласился и без сомнений передал своего раба на три месяца в полное распоряжение Джея. То был его первый воспитанник, который запомнился особенно. Запах кофе ассоциировался в первую очередь с ним — аромат свежеобжаренных, еще не остывших раскаленных кофейных зерен, причудливым узором расположенных на теле несчастного, до сих пор вставал в памяти сразу вместе со звуковым сопровождением. Джей любил кофе еще и по этой причине — напиток пробуждал приятные воспоминания. С того раба, которого звали Фисс, Бёрк начал свою карьеру перевоспитателя. То, что другие не могли или не были способны проделывать с живыми людьми, Джей делал легко и непринужденно. Родители рассказали сыну, что такое социопатия, уже когда он подрос. До того они пытались его исправить, но потуги лечить сына оказались безрезультатны. Бёрк к тому моменту догадывался, что он явно не такой, как все, и известие не стало ударом. Со временем он обернул особенности своей психики себе на пользу. Неумение поддерживать привязанности делало его индифферентным к наличию семьи и друзей, что позволяло экономить время и силы. Отсутствие эмпатии и чувства раскаяния давало возможность мучить воспитанников, невзирая на их страдания. А встроенная у социопатов опция жестокости и вспыльчивости способствовала успеху в любимом деле. Кофе закончился. По давней привычке, Джей не завтракал, так что, поставив чашку в посудомоечный бокс, он сразу отправился в гардеробную. Новый проект приятно щекотал его воображение, руки чесались заняться кем-то новым, еще не ограненным, не совершенным. Чем быстрее он получит заказ от Зака Фино, тем быстрее развеет свою скуку — с последним подопечным все интересное уже пройдено, и осталась обыденно-скучная рутина. Джей лелеял надежду, что новый заказчик поставит ему по-настоящему интересную задачу, хотя даже снова выступить в привычной роли карающей плети будет приятно.54. Условия
2 июля Как и планировал, Бёрк прибыл в поместье Фино к вечеру того же дня. Он привык колесить по всей Конфедерации, так что легко переносил как переход, так и выход из стазиса, потому не тратил время на «аклиматизацию». К моменту приземления его гравитакси на внутренней парковке особняка, сознание полностью встало на место, но поесть все же не мешало. Его встречал тот самый Ральф Мо-Дерби, что звонил утром. Приятный мужчина немногим старше его самого, подтянутый и строгий. К тому же, вольный. Видя вольных людей в подчинении у благочестивых, Бёрк сразу делал вывод, что те не занимаются перевоспитанием собственноручно. Этой манеры нанимать на работу вольных придерживались немногие, и они оказывались самыми ценными заказчиками. Ральф проводил гостя в сад. Обилие растительности после неизменно серовато-желтого простора океана с одной стороны давало ощущение жизни, а с другой — давило засилием темно-зеленого, который при ночном освещении казался густым и обволакивающим. Зак ожидал гостя в просторной заросшей вьющимися, ползущими по стенам и колоннам растениями беседке за накрытым к ужину столом. Джей узнал этого благочестивого. До сего момента он лишь смутно представлял внешность, помнил лишь примелькавшееся имя. Сейчас картинка наконец соотнеслась с полученной до этого информацией. За столом сидел мужчина лет под сорок, судя по вдумчивому взгляду темных, наверное, серых глаз. Хотя кожа на лице и руках была гладкой, здоровой, упругой, как у тридцатилетнего. Короткая моложавая стрижка на светло-русых волосах тоже возраста не добавляла. Одет заказчик был просто, по-домашнему, в однотонную рубашку желтого цвета из похожей на мятую бумагу ткани и серовато-коричневые легкие брюки, наверное, льняные. Джей обычно не обращал внимания на внешний вид заказчиков, но здесь что-то притягивало к себе внимание. Как будто Зак лишь присматривался к исполнителю, не уверенный в заключении контракта. — Добрый вечер, господин Бёрк. Я подумал, вы захотите подкрепиться после перелета со стазисом. — Доброжелательно произнес хозяин поместья. — Поужинаете? — Добрый, не откажусь! — ответил Джей и присел напротив Фино. — Предлагаю сразу сократить дистанцию. Обращайтесь ко мне Джей или Джей-Пи. — Как скажете, Джей, — улыбнулся Зак и в знак согласия поднял пузатый бокал явно ручной работы, в котором плескалась алая, изысканно преломляющая свет жидкость. — Тогда и вы называйте меня Зак. Обмен приветствиями завершился тостом за встречу — напиток оказался вином, и отличнейшим — и небольшой рекламной паузой на еду. Утолив первый голод, Бёрк сразу перешел к делу. Тянуть ему не хотелось, чтобы сэкономить время, особенно, если Зак откажется от его услуг. — Рассказывайте, Зак, с чем мне придется иметь дело. — Какой вы нетерпеливый, Джей, — усмехнулся хозяин поместья, но на вопрос ответил. — С моей личной рабыней, которая посмела не выполнить прямой приказ. — И от меня вы ждете... — Джей оборвал фразу на полуслове, давая Заку ее закончить, и затаил дыхание — сейчас выяснится самое интересное. — Что вы научите ее подчиняться всем моим приказам без исключения. Тон Зака сделался резче, а взгляд вспыхнул гневной раздражительностью. Бёрк отметил это с интересом — девчонка явно сильно разозлила своего хозяина. Эта реакция Джею не нравилась. Следовало получить больше информации до заключения контракта. Чаще заказчики обращались к нему с совершенно холодным сердцем, устав в конец от выходок осточертевших рабов, кого собирались передать на воспитание. Здесь картина была иной, Зак все еще злился. А принятое сгоряча решение после остывания может показаться неверным. Такое в практике Джея тоже бывало — спустя несколько дней после передачи своего раба в его безраздельное пользование заказчики в спешном порядке прилетали, чтобы расторгнуть договор и забрать невольника обратно. Это сердило Бёрка, ведь к этому моменту он уже успевал настроиться хорошенько поразвлечься с новым воспитанником, кроме того, такое влекло простой в работе. — Сильно она вас рассердила, как я погляжу. — Он хитро улыбнулся, облизнул подсохшие губы и привычным жестом, какой появлялся у него в моменты нетерпения, провел ладонью по миллиметровой щетине на правом виске. — Что натворила? — Ослушалась, Джей. Вам этого достаточно. — Сурово отрезал Зак. — И это повлекло весьма неприятные последствия. Я хочу, чтобы такого впредь не повторялось. Бёрк немного опешил — давненько ему не приходилось сталкиваться с заказчиками, которые с порога начинают что-то скрывать. С другой стороны, для работы это не имело особого значения, только если ради удовлетворения личного любопытства. Видя замешательство гостя, Зак отложил приборы в сторону и, прямо глядя тому в глаза, твердо проговорил: — Джей, я требую, чтобы вы прекратили попытки это узнать. Сути дела такая информация не изменит. Да и в контракте есть пункты о запрете на такие вопросы и о неразглашении, в любом случае. Вам не нужно заводить врагов, вроде меня. Прозвучала угроза, ничего себе! Зак хотел скрыть какой-то явно компрометирующий прецедент. Джей задумался, готов ли он оставить это без внимания. Рациональность, присущая ему с самого детства, предлагала оставить все, как есть, а чувство уязвленного самолюбия твердило, что ничто не остановит его от выяснения правды. Солгать Заку Фино, казалось плевым делом, а вот его влиятельность, особенно в свете близкой дружбы с Мией Литц, оставляла место опасениям. Зак несколько раз стукнул пальцем по столу в подгоняющем жесте — решать, браться за работу или нет, придется прямо сейчас. — Хорошо, я прекращу попытки выяснить суть проступка. — Проговорил Джей. — Но мне в любом случае нужен некий анамнез, в каких обстоятельствах это произошло, было ли нарушение систематическим, каким является нормальное поведение вашей рабыни. Любопытство уже поглотило его — за работу он решил взяться в любом случае, а там уже придумать, что делать с тайной. — С этой информацией никаких сложностей нет. — Зак ответил ровно и, кажется, начал остывать. — Это оказалась внезапная и разовая акция. В течение полугода с ней не было вообще никаких проблем. А тут... И если бы не последствия, которые повлекло ее ослушание... — Так вы просто хотите ее наказать? Наказать как следует? — перебил его Джей, слышавший такие речи уже несчетное количество раз. — Это можно. В своей мастерской я могу устроить ей настоящий рукотворный ад... — Я хочу не просто ее наказать! — Зак, грубо прервав, осадил его. — Дело не в качественных и не в количественных показателях вашего ада. Мне нужно, чтобы она не только заплатила за проступок, но и осознала вину. Задача стремительно преображалась и превращалась в заказ мечты. Зак требовал настоящего перевоспитания, каким его представлял себе Бёрк, прямо физически ощутивший, как в предвкушении его глаза заблестели. — Правильно я понял, что вы хотите в результате моей работы получить особь, у которой просто не может возникнуть возражений против ваших приказов? — Джей с трудом скрывал радость. — Чтобы у нее своих желаний вообще не появлялось? — Это был бы идеальный вариант. — Хозяин поместья вздохнул. — Разве такое возможно? Джей, широко улыбаясь, утвердительно закивал, и потянулся за своим лаптопом: — Конечно, возможно! Предлагаю приступить к юридическому оформлению нашей сделки. — У меня уже есть вариант договора. — Успокоил Зак и протянул гостю электронный планшет. — Заполните пустые графы. На внесение данных с параллельным изучением текста ушло порядка тридцати минут. Фино степенно ожидал и не поторапливал. Джей как следует изучил пункт «Дополнительные условия». Представленный документ оказался типовым договором передачи собственности в пользование, однако Зак действительно вписал пункт о запрете на выяснение подробностей «повода для передачи собственности». Джей добавил пункт о гарантиях на работу в конец параграфа с дополнительными условиями и с уверенным видом почти торжественно приложил палец к кристаллической поверхности планшета — если все же заест любопытство, ничто не остановит его от нарушения этого пункта, а там будь что будет. Плевать. — Я позволил себе добавить пункт о гарантии на мою работу. — Проговорил он, передавая планшетку обратно Заку. — В случае досрочного прерывания контракта я не отвечаю за долговечность изменений вашей особи. Зак пробежал добавленный текст глазами и молча поставил свой отпечаток следом, показывая, что согласен с этим условием, затем отложил планшет и с видом желающего послушать увлекательную экскурсию поинтересовался: — А теперь расскажите мне, что вы собираетесь делать с моей собственностью, Джей. Бёрк принял скорбный вид и, понизив голос, проговорил: — Простите, Зак, я не разглашаю сути своих методов. Лицо визави закономерно озарила гримаса гнева, мешавшегося с недоверием. — Это правда. — Добавил Джей, пытаясь объясниться и смягчить ситуацию. — В моем положении глупо раскрывать коммерческую тайну каждому заказчику, вы же понимаете. Зак недовольно кивнул, хотя, судя по его виду, с приведенным доводом, кажется, согласился. Следовало его немного успокоить, и Джей использовал безотказный козырь: — Поверьте, волноваться не о чем. В случае соблюдения сроков пребывания воспитанника у меня, я даю пожизненную гарантию на результат работы. — Он доверительно улыбнулся. — Я гарантирую, что через три месяца вы получите новую личность, которая будет только слушаться. Никаких желаний, мыслей, возражений у нее не возникнет. Бланковый человек, если хотите... — Вы что, лоботомию собрались делать?! — возмущенно перебил Зак. — Психологическую, если можно так выразиться. — Просто ответил Джей. — Физически ее мозг не пострадает, если вы об этом. Такое заверение, казалось, не произвело никакого эффекта, но обещания, прозвучавшие до этого, явно пришлись Фино по душе. — Когда приступите? — спросил он наконец. — А когда вы мне ее передадите? Как только, так сразу, Зак. Джей надеялся, что это произойдет сегодня же, в идеале, прямо сейчас. Чтобы дважды не летать, не ждать непонятно сколько, пока заказчик найдет транспорт. Проще было самостоятельно добраться до городской управы Анасиса и взять в аренду транспортировочный модуль, раз уж на то пошло, хотя он был готов и вовсе не погружать жертву в стазис. За несколько часов в гиперпространстве девчонка с ума сойти не успеет, но от такого ей конкретно поплохеет — что само по себе уже неплохой старт перевоспитания. — Подождите здесь полчаса, Джей. — Задумчиво проговорил хозяин поместья. — Мне надо кое-что утрясти, и я дам ответ. Зак удалился с присущей ему степенностью, оставив гостя в беседке. В нескольких метрах от стола, за ее пределами дежурил раб в белом фартуке и колпаке. Джею, привыкшему к роботизированному умному дому показалось странным видеть живого прислужника, но он быстро освоился, подозвал, приказал принести еще вина. На удивление, этот раб не покинул свой пост, чем даже рассердил Джея, однако приказ был выполнен очень скоро — вино принес другой раб, а этот только наполнил бокал гостя. Забавно выходит — в поместье Фино невольники знают свои обязанности, умело выполняют их и кажутся безупречно вышколенными, однако хозяин обратился к нему, Джей-Пи Бёрку за помощью... Значит, в раю все не так гладко? Зак явился раньше, чем заявлял, уже минут через пятнадцать. — Я поместил особь в транспортировочный модуль с программой возврата. Сейчас ее погрузят в стазис, я хочу, чтобы гиперпрыжок она пережила без сознания. Это ясно? Зак говорил сурово и отрывисто практически без вальяжной жестикуляции, заметной у него во время беседы за столом, и Джей невольно запереживал — неужели свои размышления о том, чтобы не погружать девчонку в стазис, он случайно проговорил вслух? — Джей, не будите ее до момента прилета. — Настойчиво повторил Зак, не отводя пронзительного серьезного взгляда. — Мы договорились? — По рукам, Зак, конечно. — Ответил Джей. — Это несложно. Разбужу по прибытии. Модуль отправлю домой. Зак удовлетворился этим ответом и сделал знак Ральфу. — Ральф вызовет вам грузовое гравитакси. — Пояснил он. — Перевоспитание стартует с завтрашнего дня? — Раньше утра мы все равно не долетим, так что да, завтра начнем. Как же странно Фино расставался со своей рабыней, как будто не хотел отдавать. Этот факт снова вызвал у Бёрка живой интерес — обычно заказчики чуть ли не пинками заталкивали особей в его транспорт, передавали их воспитателю с удовольствием, демонстрируя горячее желание приблизить момент начала процесса обучения. На смурном лице Зака Джей отчетливо различал сожаление и сомнения. Он искренне пекся о том, чтобы рабыня перенесла гиперпрыжок в стазисе — очевидно, девчонка ему значительно дороже, чем просто вещь или игрушка. Джей задумался, стоит ли это учесть, но собрался разбираться походу. Решение придет само. Позже. А сейчас... Он с приятным чувством паука, поймавшего добычу, сел в поданное ему грузовое гравитакси, дождался загрузки транспортировочного модуля с рабыней внутри и полетел в космопорт.55. Сомнения
2 июля Провожая взлетающую с парковки машину, Зак все еще пытался свыкнуться с мыслью, что он только что передал Аду в руки очередному садисту, и откатывать что-либо уже поздно. К этому моменту он успел переспать с гневом, ярость притупилась, так что наказание для Ады можно было и смягчить. Но он принял решение, заключил с Джей-Пи Бёрком договор на круглую сумму, и точно не собирался идти на попятную — это поставило бы его в неловкое положение — да и, положа руку на сердце, девчонка свое заслужила. Заслужила все, что сделает с ней перевоспитатель, до самой последней унции боли. Он не хотел признаваться самому себе, что все еще сомневался, и убеждал сопротивляющееся нутро в твердости и непоколебимости принятого решения. Может, стоило отказаться и расторгнуть договор сразу, как Бёрк спросил, когда получит Аду? Что-то в душе ёкнуло именно после этого вопроса — Зака смутило то, что перевоспитатель хотел забрать рабыню с собой, даже не имея при себе транспортировочного модуля. Вряд ли он таскается по всей Конфедерации с этим громоздким оборудованием. Кроме того, очень нездоровый блеск в глазах Джея после озвучивания задачи тоже не казался хорошим предзнаменованием. До этой встречи они ни разу не встречались, Зак даже не попытался навести справки о легендарном «укротителе строптивых». Внешность этого человека не то чтобы отталкивала, но создавала неуютное ощущение исходящей от него угрозы. От него почти ощутимо веяло опасной непредсказуемостью. Выбритый правый висок и длинные осветленные волосы на остальной части черепа, собранные сзади в плотный пучок, словно подчеркивали внутренние противоречия. Узкое, резко очерченное лицо пестрело множеством татуировок — какое-то растянутое слово над правой бровью, перевернутый крест под глазом, совсем небольшой, но заметный, паутина на левом виске и какие-то этнические узоры на щеке, тянущие свои заостренные щупальца, наверное, с самой спины. Его кисти тоже сплошь покрывали татуировки, изобилующие цветами, лентами и черепами. В окружении Зака такое считалось почти моветоном, определенно безвкусицей. Бёрк же, казалось, прибыл из какого-то другого мира. Наверное, люди подобной профессии могут себе позволить так играть со своей внешностью, освобожденные от обязанностей появляться на глянцевых страницах и смотреть с экранов телевизоров во время интервью. Зак почти не питал надежд, что перевоспитатель удержится и не станет расспрашивать Аду по поводу проступка, за который она досталась ему на съедение. Еще за обедом было заметно, что Джей этим очень заинтересовался, а такой тип вряд ли отступится, даже в нарушение договора. На этот случай Зак немного подстраховался и придумал достойный выход. Отказ рабыни ублажать его друга вполне мог ударить по репутации. Такой ответ теоретически должен был утолить любопытство Бёрка. Перед погружением в стазис он наказал Аде говорить именно это в ответ на вопросы нового хозяина и намеренно не уточнил, что передает ее другому человеку не навсегда. Пусть уверится в мысли, что попала в «рукотворный ад», которым Джей так кичился, пожизненно. Такси давно улетело, а Зак так и стоял на забетонированной площадке, глубоко погрузившись в свои размышления. — Дело сделано, господин Фино? — сзади раздался тихий голос Ральфа. — Вроде, да. — Неуверенно ответил хозяин. — Почему это кажется мне ошибкой? Дрянь заслужила суровое наказание. Ты согласен? — То, что произошло между Адой и Маргольфом, кажется мне странным, господин Фино. — Назидательным тоном ответил управляющий. — Да и, честно говоря, все кажется странным. Заку не понравилось услышанное, он со смурным видом кивнул в сторону особняка, призывая отправиться туда. — Давай-ка подробнее, Ральфи. — Пока еще спокойным тоном проговорил хозяин спустя полминуты пути и попытался придать голосу бодрое деловитое звучание. — Почему ты вчера ничего не сказал? — Вчера вы были не в настроении слушать, господин Фино. Голос помощника прозвучал бесстрастно — ни возмущения, ни укора в нем не различалось, но это простое честное и справедливое объяснение обожгло и рассердило Зака. — Я думаю, что видеозапись из второй гостевой прольет свет на то, почему Ада не справилась с задачей. — Продолжил Ральф все так же тихо и ровно. — Сдается мне, это произошло не по зловредному умыслу, а потому что она просто не смогла отнять чью-то жизнь. Снова он принялся за свое! Зак встряхнул короткими, влажными от пота волосами и, схватив Ральфа за плечо, развернул к себе, чтобы заглянуть в глаза. Ровное выражение, невозмутимое! Почему он продолжает стоять на своем?! Зак несколько мгновений молча буравил помощника взглядом, а потом все же отпустил и гневно процедил: — Вздор! Чепуха! Ты говоришь ерунду, Ральфи. — Тираду хотелось продолжить, но он умолк, чтобы набрать в грудь воздуха, сердце почему-то колотилось сильнее обычного. Зак усилием воли понизил тон и спокойно договорил. — Она хладнокровно и жестоко прикончила того парня, я сам видел досье. Она прекрасно умеет отнимать жизнь, так что не оправдывай ее. Управляющий не ответил, и до особняка они дошли молча. Ральф ничего не говорил, но по его несогласному виду и так все было ясно. Непонятно только, почему он так усердствовал по поводу девчонки, из-за которой сам же имеет теперь бледный вид. Зак никак не мог успокоиться, и уже у дверей дома он снова обратился к Ральфу: — Хорошо, Ральф, давай по-другому. С чего вдруг такая уверенность, что она ослушалась не злонамеренно? — он попытался говорить тише, но им снова овладела злость — интонация помимо воли сделалась жестче. — Сдается мне, ты просто себя выгораживаешь. Это ведь ты отвечал за ее дрессировку, значит, это ты не справился с поставленной задачей! — Я проделал работу чисто и качественно. Полгода до этого на нее не было ни единого нарекания с вашей стороны, господин Фино. — Тон управляющего засквозил оскорблением. — А еще... Ральф замялся и не стал продолжать. Зака буквально взорвало — захотелось прямо на месте прижать помощника к стенке и как следует встряхнуть, чтобы впредь забыл эту свою манеру недоговаривать. Раньше он закрывал глаза на эти многозначительные умолкания, но сейчас Ральф точно ответит! А если не ответит... Зак осадил себя. Тогда что? Следовало сбавить обороты. Он заступил помощнику путь и прорычал: — Что еще, Ральф? Фино был на грани срыва, и Ральф определенно почувствовал это. — В самом начале, господин Фино, — он отступил на полшага от побагровевшего от злости шефа и, глядя будто сквозь него, продолжил. — Когда она только прибыла, я не позволил ей рассказать о своем прошлом. Она тогда сказала, что не убивала, дальше я слушать не стал. В свете последних событий мне все больше кажется, что в суде могла произойти какая-то ошибка. Зак молчал, обдумывая услышанное. Внутри снова бушевала ярость, но он даже не мог определить, кому она предназначалась. Он люто злился на Аду за выходку на приеме, негодовал на Ральфа за то, что тот вовремя не высказал ему своих предположений. Наконец он досадовал еще и на себя за то, что даже не попытался выяснить, что произошло в той спальне, хотя мог! В запальчивости и не подумал просмотреть видеозапись, ослепленный планом мести нерадивой рабыне. Мести рабыне! До чего он докатился! Наверное, Ральф заметил, что сейчас творилось у Зака на душе, но почему-то не уходил. Ждал, наверное, каких-то распоряжений, может, хотел приободрить и поддержать, как он обычно делал. И ведь у него это всегда здорово получалось, но сейчас его присутствие давило и терзало. На этот раз Ральф оказался явно не согласен с решением шефа, но молчал, держа свое мнение при себе, как подобает. И от этого Зак ярился на него еще сильнее. Почему Ральф раньше ничего не сказал?! А сказал бы, что с того? К Заку мало-помалу возвращалось утерянное самообладание. Рабыня наказана не за нравственные идеалы, а за неподчинение приказу, и отбудет наказание, как положено. Казалось бы, это должно было успокоить совесть, но не успокаивало! Ральфа видеть расхотелось — он уже одним своим невозмутимо почтенным видом действовал на нервы. — Уйди с глаз. — Процедил Зак, обращаясь к управляющему. — Свободен. Тот отрапортовал согласие и вошел в особняк. Зак последовал его примеру спустя несколько минут, хотел избежать случайной встречи с помощником. В одиночестве всегда думалось лучше, и сейчас он с досадой признавал, что злился на самом деле на себя, а гнев предательски вымещал на Ральфе, который этого определенно не заслужил. А Ада? Она заслужила свое наказание? Заку хотелось верить, что да. Кроме того, досрочно расторгнуть договор с Бёрком — значит, потерять немалые деньги и показать себя непоследовательным в его глазах, а такое плохо скажется на реноме. За этими мыслями Зак дошел до своих апартаментов и отправился в душ. Спасительные потоки воды смывали не только успевшую скопиться на коже грязь и пыль, но и даже как будто прочищали мозги. Душ оказал на Зака успокаивающее действие. Выйдя и обсушившись, он снова утвердился в мысли, что все сложилось не так уж плохо. Ведь Ада сделается только покладистее и послушнее после терапии в исполнении жестокого, не в пример Ральфу, Бёрка, так что аннулировать сделку в любом случае не придется. Совесть еще вяло скреблась в глубине подсознания, правда, настолько тихо, что на это можно было не обращать внимания. На передний план вышло другое неприятное чувство — он терпеть не мог вопросов без ответа, они буквально сводили его с ума. Любопытство — одна из его слабых сторон — неуклонно растущее с момента разговора с Ральфом, теперь всецело овладело Заком, и он едва не бегом отправился к Лене. Часы показывали за полночь, но ничего, посмотреть запись можно и сейчас. Стоя под ее дверью в шелковом пижамном костюме в такой поздний час, Зак понимал, что выглядит нелепо, но ему стало плевать вообще на все, что не касалось той записи. Да и Лена не может быть о нем такого низкого мнения, чтобы помыслить что-то, кроме делового повода. Он настойчиво постучал, надеясь, если что, разбудить громким звуком, но лейтенант была еще на ногах и впустила незваного гостя. — Лена, мне нужна запись последней встречи Ады с Маргольфом. Я хочу ее посмотреть прямо сейчас. — С порога требовательно отчеканил Зак. Она сделала приглашающий жест в сторону стола и уступила ему дорогу. — Я уже посмотрела. Ада намеренно споткнулась. — Безэмоционально проговорила она, включая видео на портативном лаптопе. — Пожалуйста. Зак уже собирался разразиться гневными выкриками о том, почему об этом ему не сообщили ранее, но передумал ругаться теперь еще и с Леной. Спокойно дошел до стола и уставился в небольшой монитор. Широкоугольная камера, установленная в изголовье кровати, показывала картинку искаженной, словно смотришь сквозь выпуклое донышко бутылки, зато охватывала почти все пространство спальни. Зак досмотрел ролик до нужного момента с ускорением, затем замедлил запись и внимательно вгляделся. Голый Маргольф — его вид вызывал брезгливость — сидел на кровати спиной к изголовью, а Ада в одном белье разливала вино по стаканам, стоя к нему вполоборота. Она наверняка добавила яд именно в тот момент. Затем взяла два бокала, направилась к кровати и... споткнулась! На видео было отчетливо видно, как она нарочно зацепила стопой правой ноги лодыжку левой. Гарантированное внезапное реалистичное падение, прием, которому обучила ее Лена. Она использовала его намеренно, чтобы не дать Маргольфу яд. Передумала в последнюю секунду. Зак отмотал назад и как следует присмотрелся к мимике рабыни. За мгновение до падения выражение ее лица изменилось — из рассеянного стало сосредоточенным — она явно приняла решение в тот самый момент, никак не раньше. То есть, выходит, и правда не смогла убить? Но как такое возможно, если Лена ее обучила и считала подготовку завершенной?! Злость снова подкатила к горлу тошнотворным комом. — Лена, как вы мне объясните, что ваша воспитанница не справилась с таким простым заданием? — с расстановкой выталкивая слова, чтобы не сорваться на крик, Зак медленно перевел взгляд на разведчицу. — Вы на занятиях не видели, не замечали, что она не сможет выполнить такой приказ? Пока у него в голове не укладывалось, почему Лена допустила такую плохую подготовку ученицы, почему не сообщила об опасениях, почему, в конце концов, не предупредила, что Ада может сорвать операцию?! — Она отказалась его выполнять, вы и сами это видели, господин Фино. — Ровным голосом, будто ни в чем не бывало, ответила Лена. Вот же тварь! Откуда у нее эта непрошибаемая, полнейшая невозмутимость! — Я просмотрела видео огромное количество раз и не увидела ни единой ошибки, кроме намеренного саботажа в виде падения. И она явно собиралась выполнить ваш приказ, но передумала в последний момент. Видимо, не смогла себя пересилить и совершить убийство. — Лена помолчала и досадливо добавила. — Признаться, я была уверена, что у нее не возникнет с этим проблем, учитывая ее прошлое. — Вот и я тоже так думал. И все же миссия оказалась провалена. — Мрачно подытожил Зак. Дальше разговор продолжать стало бесполезно, и он пожелал Лене спокойной ночи — не стоило больше ее задерживать, да и что ей предъявить? Ада сама приняла решение сорвать план и сделала это. Лена тут не при чем. Зак побрел к себе. С полученной информацией требовалось переспать, переварить, обдумать, и утро вечера в подобном всегда мудренее.56. Новоселье
3 июля Космопорт Маринны, столицы Калисты, радушно принял космолет Бёрка. Посадочная площадка встретила громадную махину уже выехавшим навстречу челноком, который заберет экипаж и груз с поверхности, где атмосфера непригодна для жизни, и доставит под купол космопорта. Посадка прошла гладко и быстро, потому что очереди не оказалось, так что в течение получаса Джей уже пересел в свой припаркованный там же гравифургон и повез ценный груз в свой Блок. Видя удаляющийся космопорт в монитор задней камеры машины, Бёрк с довольным видом потянулся в кресле — вот он и дома, на ставшей родной Калисте. Поездка определенно удалась — вместе со стандартным гонораром за работу в триста тысяч кредитов он вез с собой новую воспитанницу. Он успел рассмотреть ее сквозь усиленное стекло транспортировочного модуля — симпатичная. Чем красивее особь ему попадалась, тем приятнее — исключительно с эстетической токи зрения — ему было работать. Указав своему автопилоту Блок в качестве пункта назначения, он запустил процедуру вывода новой подопечной из стазиса. Как раз очнется уже в камере. Джей в красках представлял смятение рабыни, когда он запрет ее в тесной камере площадью в три квадратных метра, в тишине, темноте и полной изоляции. Хотя, если она проснется раньше, будет еще веселее — заодно станет ясно, насколько она уже воспитана. Раздвижные двери посадочного шлюза плавно разъехались в стороны, пропуская гравифургон в чрево плавучей станции Бёрка. С виду неповоротливая, а на деле очень маневренная махина аккуратно опустилась внутрь, направляемая системой навигации Блока с одной стороны и собственным автопилотом с другой, и встала на свое место с точностью до миллиметра. Джей неторопливо приблизился к транспортировочному модулю и заглянул внутрь сквозь прозрачную крышку — девчонка проснулась и смотрела на него затравленным взглядом, явно предупрежденная о том, что ее ждет. Он хищно осклабился, подливая масла в огонь, чтобы сполна насладиться этими первыми эмоциями жертвы. Очень скоро все изменится. Раз подопечная проснулась, пойдет на своих двоих. Ошейника на ней не было — Зак предусмотрительно оставил его себе. Да и то, вряд ли на ней был ошейник, наверняка, какая-нибудь декоративная безделица со стразами. Рабыня, скорее всего, выполняла роль красивого аксессуара, а на таких надевают не ошейники, а украшения в виде искусно выполненных обхватывающих шею колец. Джей потянулся и нехотя вытащил из стенного шкафа дежурный шоковый ошейник с пультом — лень его надевать, потому что потом он все равно заменит его на другой, специализированный, но без этого не обойтись. Из-за спины донеслось приглушенное корпусом гравифургона протяжное шипение — должно быть, пристыковался приставной трап, напоминающий широкую гофрированную трубу. Девчонку можно смело вынимать. Джей нажал кнопку разблокировки — наружная крышка транспортировочного модуля, отделилась от нижней части саркофага и съехала в сторону по направляющим снаружи на корпусе. Открывшееся глазам зрелище взбудоражило садистскую часть души Бёрка — давненько в его паутину не попадалось столь миловидных мушек. Рабыня при близком рассмотрении оказалась еще симпатичнее, чем он представлял — маленькая, прямо как Дюймовочка, в очень сексуальном синем платье, облегающем ее тело выше талии, а ниже топорщащимся коротким мини — не иначе, хозяин-модельер сам сшил его. Постарался на славу! Внимательный взгляд Бёрка зацепился за чумазые босые стопы и кольца темной кожи на запястьях. Очевидно, какое-то время до передачи рабыня пробыла взаперти со скованными руками. Зак явно очень злился и даже изолировал ее до встречи со специалистом по перевоспитанию. Джей расщелкнул ошейник и опустил разверстую клешню на шею девушки. Зрелище, наверное, не из приятных, но она и не подумала дернуться, позволила клешням сойтись под подбородком, только чуть поморщила брови, когда иглы электродов тронули кожу. Поводок прилагался и был уже закреплен, Джей по-хозяйски потянул за него, понуждая рабыню выбраться из модуля. Получалось неловко, со скованными руками ей было явно неудобно, но она подчинялась и исправно выполняла его волю. Джей облизнул губы в нетерпеливом предвкушении — с уже обученными особями работать ему нравилось особенно, но таких в его практике было всего несколько. Как только девчонка встала босыми ногами на шершавую переборку гравифургона, Джей дернул поводок на себя, отдавая немой приказ следовать за ним, и повел ее к боковому люку. Кнопка пульта уверенно ощущалась под большим пальцем свободной руки, и он был готов в случае сопротивления или отказа покорно перебирать ногами шарахнуть ее током, но в поводке напряжения не ощущалось, даже тянуть не пришлось. Он предпочел объяснить демонстративную покладистость девчонки шоком от пробуждения в неизвестном месте или страхом перед грядущей неизвестностью и опустил рычаг, открывающий люк в герметичный трап. Пока говорить с подопечной он не планировал. Джею нравилось представать перед воспитанниками в виде молчаливого сурового палача, которому чужды эмоции и безразличны слезные мольбы. Такая манера держаться действовала на воспитанников подавляюще, что тоже помогало в процессе работы. Он бы хотел и с этой девчонкой обойтись вообще без слов, но задача все же предполагала некое количество его монологов. Обучение, в отличие от чистого наказания, обязывает проводить разного рода беседы. И первая, хотя говорить будет только он, состоится совсем скоро, когда он обрисует ей новые условия жизни. Трап из мягкого, но упругого пластика пружинил под ногами и отдавался слабой вибрацией от босых шагов рабыни. Остановившись у гладкого карбонометалла стены, Бёрк поднес левую кисть к магнитному считывателю, отворяя замок. Входная дверь в Блок, такая же герметичная, как люк гравифургона, с глубоким приглушенным пшиком пневматики отворилась и отъехала в сторону, открывая путь в обитаемые помещения. Бёрк завел рабыню внутрь, дверь засопела, словно втягивая в себя воздух, и встала на место. Глухой щелчок знаменовал, что помещение вновь стало герметично. Его тяжелая поступь сопровождалась звонким металлическим звуком по композитному материалу пола, а полумрак вокруг пока лишь слабо разбавлялся пробивающимся сквозь небольшие окошки в крыше светом. Внизу по стенам вдоль светодиодной полоски пробегал белый огонек дежурного освещения. Бёрк вслух обратился к компьютерной системе Блока. — Бикс, свет. — Так он назвал здешний искусственный интеллект. — И открой шестую. Блок загудел одновременно включающимися генераторами. В потолке и стенках зажглись световые панели, и кажущийся мрачным, почти черным, коридор, в момент сделался залит белым холодным светом, как в больницах, а в самом его конце наружу, тихо прожужжав механикой защелки, отворилась дверь со скругленными краями. Эта небольшая клетушка станет домом для новой подопечной на ближайшие три месяца. Бёрк подвел девчонку к открытой двери. — Значит, так, рабыня. Твой хозяин передал тебя мне, теперь ты моя собственность. Глядя на бледную девушку сверху вниз, он растянул губы в злорадной улыбке. Если Зак предупредил свою рабыню о передаче на временной основе, уверенность, с которой говорил Бёрк, зародит сомнения в ее белобрысой голове, а если не предупредил, такое начало лишит ее любой надежды на избавление от того, что будет происходить дальше, а заодно и сил к сопротивлению. Он ничего не потеряет, а еще раз подпитаться ее ужасом и отчаянием в любом случае приятно. — Будешь вести себя хорошо, не пострадаешь. — Эту кристально чистую ложь он говорил всем своим воспитанникам. — А теперь раздевайся. Одежда тебе не понадобится. Девушка без слов расстегнула и стянула с себя платье, оно поблескивающей стразами грудой кружев упало к ее ногам. Затем с некоторой неохотой сняла и симпатичное такое же синее белье, оставшись полностью обнаженной. Ее щеки начали заходиться румянцем, но Джей смотрел на нее бесстрастно и хладнокровно, скорее оценивая, чем разглядывая. Он едва ли испытывал половое влечение что к мужчинам, что к женщинам. Ежедневные экзекуции, которые он устраивал подопечным, его полностью удовлетворяли. Пришло время снять дежурный ошейник из гравифургона и заменить его на такой, к которому у Бикс имелся доступ. Он вытащил из стенного шкафчика нужный девайс и шагнул вплотную к рабыне. Все жилки в ее теле в этот момент напряглись, шея вытянулась, и под кожей проступили мышцы, но девчонка не отстранилась, не отошла — так и стояла, сцепив руки внизу живота. Ее страх ощущался в воздухе, казался настолько густым и плотным, словно его можно было потрогать — восхитительное ощущение. Бёрк продолжил свое движение и оказался за спиной рабыни. В иной ситуации Джей с радостью применил бы силу, но эта особь не сопротивлялась. К его удивлению, она опустила подбородок, облегчая ему доступ к магнитному замку ошейника. Она не просто подчинялась, а даже предугадывала его намерение и содействовала, словно смиренно принимала все происходящее. Или же, он настолько напугал ее, что о сопротивлении она даже не думала. Бёрк быстро снял предыдущее и надел новое громоздкое кольцо на хрупкую шею рабыни. Как только магнитный замок защелкнулся на остро выступающем шейном позвонке, ручной коммуникатор Бёрка, напоминающий спортивные часы, только с довольно громоздким экраном, отобразил уведомление, что ошейник AC435 активен — Бикс получила к нему доступ. Дело за малым — осталось надеть поводок. Из того же шкафчика Джей извлек увесистую метровую цепь полдюймового сечения и, нарочито медленно обойдя девушку спереди, вгляделся в лицо — кожа стала еще бледнее, чем по прибытии, но в глазах уже не отчаянье, а гнев. Какая интересная метаморфоза. Он без слов грубым движением защелкнул соединительное звено цепи на кольце ошейника и ногой отпихнул в сторону ворох лежащей на полу одежды. Теперь эту особь можно запирать. — Заходи. — Он кивнул на чернеющее чрево камеры за открытой дверью. — Располагайся. Отныне твой дом здесь. Рабыня безропотно подчинилась и в этот раз. Бёрк не мог припомнить, когда видел такую реакцию у своих предыдущих подопечных. Одних приходилось пинками загонять в клетку, подбадривая электричеством через ошейник, другие дрожали от страха или бились в истерике отчаяния. Реакция этой девчонки поставила его в тупик. Дверь за новой подопечной тихо закрылась, и щелкнул электронный замок, Джей упрямо встряхнул головой, разгоняя задумчивость. Ничего, он еще выжмет из нее всю гамму чувств и разберется, чем ее пронять, а пока следовало разобраться со своим незавершенным проектом. — Бикс, создать новую запись: объект номер восемьдесят восемь, начало работы третьего июля этого года, место содержания — шестая камера. Кормить два раза в сутки. Свет не включать. Обо всех нештатных ситуациях сообщать незамедлительно. На его ручном коммуникаторе снова высветилось уведомление от Бикс, что информация и распоряжения приняты и сохранены. Джею нравилось, что ответы системы приходили в виде текста, поскольку разговоры его утомляли. Когда встал вопрос выбора голоса для искусственного интеллекта, он твердо решил не очеловечивать синтетического помощника и от звукового сопровождения отказался еще на этапе инсталляции. Подопечным он запрещал вообще каким-либо образом к себе обращаться, а кофейным бизнесом управлял специально обученный человек, избавляющий владельца от каких-либо переговоров. Сам Джей тоже любил помолчать и делал исключения только ради важной цели — заключение контрактов с благочестивыми на перевоспитание их рабов входило в число таких задач. — Отопри третью, Бикс. — Потребовал он, закончив с новенькой. Пора уже полностью дожать того мальчишку и вернуть владельцу. А до того к ней он не притронется.