125. Скальпель
30 февраля Вернувшись в спальню с лакированной деревянной шкатулкой, щедро украшенной витиеватой резьбой, Зак встретил Аду уже внутри. Воду она предусмотрительно разместила на прикроватной тумбочке, а сама соблазнительно разлеглась на хозяйском ложе. У Зака на секунду мелькнула мысль отложить кровавое действо еще на некоторое время, но ее он решительно отринул — не зря же ходил в сад за набором холодного оружия! К Аде приближаться он не стал, поманил пальцем и указал место напротив пыточного станка. Таша, почувствовав, что момент расправы близок, тихо заскулила. Зак раскрыл деревянный ящичек, обнажая перед провинившейся рабыней его содержимое — она мельком глянула внутрь и, зажмурившись, снова горько расплакалась и уткнулась носом в обтянутую эластокожей гладь станка. Зак не без удовольствия отмечал, что она не умоляет и не упрашивает его, но сейчас и это пришлось бы по душе. Ведь ничто не остановит его от намеченного плана, а такие слезные мольбы придали бы пикантности и остроты моменту. Хозяин для вида поводил рукой над бархатным нутром шкатулки и, как и задумывал, выбрал скальпель. Идеально наточенный, использованный всего лишь раз, он оказывал гипнотическое действие. Только холодная сталь оказалась в ладони, Зак ощутил какое-то новое чувство — всемогущество, силу, мощь. До этого он ни разу не брал в руки никакое оружие, и сейчас этот старомодный хирургический аксессуар вдруг всколыхнул в нем доселе незнакомое самоощущение — вершителя судеб. Он рывком за волосы вынудил Ташу поднять взгляд и поднес скальпель к ее лицу, чтобы рассмотрела во всех подробностях. Ада наблюдала за его действиями немного напряженно, скорее сосредоточенно, едва ли показывая какие-либо эмоции, но не вспомнить этот режущий инструмент она не могла — а значит, качественно скрывала не самые приятные ощущения. Ха! То ли еще будет! К своему удивлению, Зак отметил, что насладится даже ее дискомфортом, хотя эта рабыня точно не заслужила наказания сегодня. С другой стороны… почему это должно быть именно наказанием? Это желание ее хозяина, и она примет его, каким бы оно ни оказалось. Рассматривая четкие грани скальпеля и лезвие с лазером отточенной кромкой, Таша побледнела до мраморного оттенка. Ослушаться она не могла, а устрашающий предмет, очевидно, приводил ее в панику. Зак забрал скальпель и собирался шагнуть ей за спину, как она вдруг вскинула полный слез и страдания взгляд, но не решилась ничего произнести. Он усмехнулся, погладил по мокрой щеке и скрылся из поля зрения рабыни. С чего бы начать? Перехватив скальпель поудобнее, Зак прицелился и воткнул режущий кончик в ровную кожу между левой лопаткой и позвоночником Таши. Девчонка закономерно дернулась, и лезвие погрузилось чуть сильнее, чем планировал хозяин. Эпителий на удивление оказался плотнее, чем казался на вид, Зак даже удивился, с каким трудом пришлось вести скальпель к лопатке, чтобы сделать первый надрез. Рабыня надрывно взвыла и задергалась еще сильнее. — Замри, тварь! Не порти момент! — прорычал Зак, отрывая сталь от кожного покрова жертвы. Порез заалел хлынувшей кровью, и по спине рабыни потекли первые ручейки. Они собирались у позвоночника и прокладывали путь к пояснице, где начала собираться небольшая лужица. Вид текущей жидкости растравил жажду, и Зак на время отвлекся, чтобы выпить воды. Осушив почти полбутылки, он вернулся к Таше. Требовалось еще два надреза, а то и все три, чтобы отделить вырезанный фрагмент кожи от тела. Он уже придумал, что должно получиться в итоге, и в его голове картинка выглядела эстетично и даже интересно — спина Таши станет похожа на холст авангардного художника, щедро залитая кровью и зияющая то тут то там багровыми квадратами обнаженной плоти. Он снова взялся за скальпель и рьяно принялся делать второй надрез, перпендикулярный первому. Таша вопила и вырывалась, и он велел Аде удерживать тело дрянной рабыни, чтобы картинка все же имела шансы стать красивой. Зак наслаждался надрывными криками своей прямой жертвы и покорностью опосредованной. Ада действительно пыталась сделать вид, что ей нипочем страдания Таши, но Заку удалось заметить пару гримас, которые все же просочились сквозь блокаду ее самоконтроля. Как ни странно, она сочувствовала бывшей подруге, которая не моргнув глазом не раз подставила ее. Или, может, ей просто было очень неприятно вспоминать, как то же происходило с ней? Когда четыре надреза, аккуратно пересекли друг друга в виде небольшого квадрата, Зак приступил к свежеванию. Сначала он попытался ухватить кожу в месте разреза пальцами, но это не принесло результата — воющая Таша только сильнее развопилась. Как, интересно, любитель скальпеля Хойт поступает в таких случаях? Остановиться, не достигнув результата, Зак не мог и сделал под кожей небольшой горизонтальный разрез. Вот теперь за краешек удалось крепко взяться и спокойно тянуть — он ведь собирался сдирать, а не срезать кожу с дрянной девки! Под оглушительные крики вырезанный лоскут не без сопротивления, будто не хотел покидать свое место, отделился от тела. Зак с горделивым видом выложил этот квадратный кусочек кожи на станок перед Ташиным лицом и собирался уже приняться за следующий лоскут, но снова одолела жажда. Он уселся в кресло и не торопясь допил бутылку воды. Сейчас он вдруг ощутил усталость — руки и ноги как будто стали тяжелее. Это, в принципе, могло иметь место — день вышел длинным, а вечер насыщенным, кроме того, стопы и лодыжки ощутимо отекли. Зак оглядел руки — запястья и ладони тоже припухли. А он еще удивлялся, столько пьет, а в туалет и не хочется! Вот, значит, где собирается вся вода… Зак списал отечность конечностей на последствия переутомления. При таком раскладе в пору было бы сейчас остановиться и отправиться отдыхать, но он не был готов прервать свой кровавый праздник. Вернувшись к Таше, он занялся следующим на отрывание куском кожи — на ее талии, и на этот раз решил разместить его точно посередине. И композиционно получится красиво, и боль на позвоночнике должна быть умопомрачительной. Ада, прикладывая немалые усилия, старательно удерживала уже хрипящую сорванным горлом Ташу, пока хозяин занимался своим черным делом. Крови натекло уже так много, что она на станке ей места не хватило, и густая алая жидкость тонкой струйкой капала на пушистый бежевый ковер. Пятно будет, но Ральф выведет его, а Таша… Зак поймал себя на странной мысли — расстроится ли он, если она случайно умрет от кровопотери? И одернул себя — в эту девку вложено слишком много средств! Убить ее здесь — точно разгромить молотком дорогущий головизор. Нет уж, до смерти ее доводить нельзя, так что следует ограничиться всего тремя содранными лоскутами. Судя по динамике, от такого она не погибнет. Из первой раны кровь почти не сочилась — загустела отвратительным бордовым киселем на ободранной плоти и бодро лилась только из свежих разрезов с гладкими краями. Второй кусок кожи оказался больше, и сдирать его пришлось значительно дольше — на позвоночнике свежевание шло куда хуже, и приходилось подсекать кожу скальпелем, чтобы она вообще отделилась. Зак выпил еще воды, уже негодуя на непроходящую жажду, и начал вырезать третий квадрат на ребрах Таши справа от позвоночника. Она не переставала хрипло стенать, пока вдруг не затихла. Видимо, отключилась — хозяин в сердцах отбросил окровавленный скальпель обратно в коробку. Сейчас он злился на все — постоянно мучающую жажду, навалившуюся усталость, внезапный обморок провинившейся рабыни, что испортил все веселье… Зак направился за водой, собираясь привести рабыню в чувства и уже завершить экзекуцию, как вдруг ощутил смертельную усталость, так что решил все же перевести дух. Как раз и Таша успеет прийти в себя. Присесть в кресло показалось удачной идеей — Зак с трудом добрел и бухнулся в него, попытался махнуть Аде, чтобы подошла, но не смог… даже поднять руку. В этот момент его охватил дикий ужас — с ним что-то случилось. Какой-то вирус? Внезапная зараза? Или его отравили? Но кто? Кто-кто? Солер, конечно же! Он ведь именно по этой причине уселся в ложе вместе со всеми остальными гостями, чтобы согласовать подмену заказанного опасным другом вина! Поквитался-таки, гад! Хоть бы оказалось еще не слишком поздно, и нашлось противоядие… Зак собрал все силы в кулак и выдавил, обращаясь к белобрысой рабыне: — Мне… плохо. Зови… Сулика! Ада перепугалась и побледнела. Сначала она иррационально подбежала к хозяину, а потом, видимо, сообразив, что он требует, пулей вылетела из спальни. Зак мысленно вспомнил, каким молитвам учил его отец. Да никаким! Отец не верил во всю эту чепуху! В голове против воли пронеслась мысль о смерти — что будет с Канино? С бизнесом? С активами семьи Фино? С поместьем? О конце думать не хотелось, но эти размышления все равно вторгались в воспаленный мозг. Сейчас он горячо жалел о том, что не купил домой максимальную комплектацию умного хирурга. Яд в крови, а не на коже, — тот, что может все, очистил бы и кровь, и органы, и кости, а имеющийся — как назло бесполезен! Оставалось только ждать Сулика. Зак рассердился — зачем только потребовал звать Сулика? Тут в пору вызывать бригаду неотложной помощи! Ады все не было, а вместе с ней и врача. Сколько можно ходить? Сулик находится в соседней комнате! Может, спит? Ничтожество безмозглое! Ада бы не смогла ослушаться — она, спасибо Бёрку, на такое просто не способна, значит Сулик тянет кота за хвост! И за это получит по полной! А пока надо добраться до голофона или хотя бы коммуникатора… но где он? Голофон ближе! Зак попытался встать, но ощутил, что почти не может двигаться. Встать в таком состоянии не получится, но если попытаться со всей силы… Нечеловеческое усилие, рывок — и он растянулся на полу рядом с креслом. Подняться на локти не получилось, но он все еще мог ползти. Тело от напряжения покрылось потом и стало скользким, Зак одеревенелыми опухшими пальцами хватался за ворс ковра, но высокий искусственный мех просто выскальзывал из захвата… Конец? Наверное, если Сулик не поторопится… Выжить бы, а там уже можно решить, как покарать этого засранца.126. Суицид
30 февраля В дверь тихо постучали. Лена ждала этого кодового стука — три коротких паузы, две длинных и еще три коротких. Это значило, что препарат подействовал, и Зак скоро станет беспомощным овощем, способным пускать лишь слюни и глазеть по сторонам. Она прошлась к двери и открыла — на пороге, как и ожидалось, стояла голая Ада. Видеть блондинку в чем мать родила было не очень приятно, но Лена сделала вид, что не заметила. — Он почти готов, — взбудораженно прошептала рабыня. — Едва мог говорить, когда отправил меня за Суликом. — Ждем еще несколько минут, — сосредоточенно отчеканила Лена вполголоса, — зайди. Что с Ташей? Жива? В глубине души она надеялась, что Зак убил свою несчастливую рабыню. Такое оказалось бы на руку в ее плане. — В отключке, — Ада сделала шаг в комнату и стыдливо обхватила тело руками, а затем с сожалением добавила: — Ей крепко досталось. Я сделала все, чтобы он не успел навредить ей… Подумать только! Лена не переставала удивляться, сколько в Аде глупого великодушия. — И поэтому ты такая… голая! — ехидно подхватила она и картинно закатила глаза: — Только не говори, что сочувствуешь ей — эта тварь вообще не должна тебя волновать. — Она засекла время на часах и в нетерпении прошлась по комнате. — Так какое место он занял? — Четвертое, — Ада злорадно улыбнулась. — Прямо там разбил бокал и ушел, не дожидаясь награждения. Лена улыбнулась и довольно кивнула. Хорошо, что не первое. Сам непревзойденный, гениальный Зак Фино потерпел фиаско — из-за такого вполне можно задуматься о самоубийстве. Тут подходят оба известных типа сведения счетов с жизнью, и пара- и псевдосуицид. Хотя последний вписывается лучше. Пафосный жест, вполне в духе неуравновешенного Зака Фино — демонстративное посыпание головы пеплом — который случайно привел к настоящей смерти. Что может быть складнее? Наручный коммуникатор запищал, сообщая, что время ожидания истекло, и Лена решительно взялась за ручку двери: — Готова? — спросила она рабыню. Ада кивнула, стало быть, готова. Впрочем, блондинка и сама понимала, что или она, или Зак — кому-то из них придется умереть, а Лена больше месяца вдалбливала ей в голову, что лучше им окажется садист и тиран, чем честная душой и сердцем девчонка. Вместе тихими шагами они дошли до покоев Зака. Ада вошла первой, Лена прошмыгнула в комнату следом. Хозяин лежал на полу — видимо, попытался встать. Наверное, хотел позвать на помощь или вызвать скорую, но ему это не удалось. Какая ирония, он даже не смог вызвать Ральфа по рации, потому что она управлялась посредством коммуникатора, к которому Зак тщетно пытался доползти. Лена об этом узнала, когда наниматель предложил и ей вживить себе рацию, но она по понятным причинам отказалась. Не хватало еще и ей, подобно Ральфу, оказаться на побегушках у шефа-самодура. Таша не подавала явных признаков жизни, хотя определенно дышала — Лена надела предусмотрительно захваченные перчатки, приблизилась и пощупала пульс. Слабый. Без медицинской помощи она долго не протянет. Впрочем, можно было бы ее добить, словно это сделал сам Зак перед самоубийством. Временные метки у коронера совпадут, и вопросов не будет. Но убивать ни в чем не повинную девчонку, только чтобы молчала, казалось Лене неправильным. Она переключила внимание на Зака — подошла и ткнула носком берца в бок. Благочестивый больше напоминал труп, хотя и его отличало от мертвеца именно наличие дыхания. Она наклонилась и не без труда перевернула его на спину. Голова непроизвольно мотнулась из стороны в сторону, но его глаза, источающие гнев вперемешку со страхом, смотрели прямо на нее. — Что стоишь? — она вопросительно глянула на Аду. — Давай помогай! Зак в этот момент метнул в рабыню полный разочарования взгляд, так что Лена невольно усмехнулась. Видимо, он до последнего не верил, что сломленная и полностью пересобранная рабыня способна его предать. Да уж, Лена и сама бы ни за что не поверила, если бы не занималась реабилитацией психики этой девчонки на протяжении почти полугода. — Я не буду его убивать, — вдруг твердо ответила рабыня и застыла как вкопанная. — Мы договаривались. Я не убийца! — Да-да, мы договаривались, — досадливо протянула Лена, — до ванной-то помоги доволочь! Кажется, это подействовало, и Ада приблизилась к хозяину. Вместе они, взяв за руки и ноги, отволокли беспомощного Зака в его просторную душевую, где Лена включила воду. — А теперь смой с него все отпечатки, — она щелкнула пальцами перед задумчивым лицом Ады. — Я принесу орудие самоубийства. Зак, видимо, понял, что произойдет в скором времени, и одарил Лену очень странным, многозначным взглядом — с одной стороны, преисполненным ярости, с другой — умоляющим и испуганным. Таким Зак ей определенно нравился гораздо больше. Месть, говорят, сладка? Да, она мстила этому человеку за то, что вынудил ее убить добропорядочного старика. Симпатизируя Маргольфу, приказ на его убийство она исполнила неохотно и вынужденно, будучи под давлением опасного нанимателя. Настало время поквитаться и раздать долги. Ада принялась тереть хозяина мочалкой с гелем для тела, чтобы на коже вообще никаких отпечатков не осталось, будто ее хозяин помылся сам. Лена вышла в спальню и вскоре вернулась с уже знакомым Заку скальпелем. — При помощи этого скальпеля он Ташу свежевал? — она показала инструмент Аде. Та кивнула. — Вот им он и вскроет себе вены. Бедный-бедный господин Фино, потерпел такое ужасающее фиаско и не смог вынести позора! Она сказала это с наигранно фальшивым сочувствием и приготовилась резать предплечья Зака. — Не при мне, Лена, — вдруг, словно силясь остановить грядущее действо, проговорила Ада и попятилась к стене, — я не хочу это видеть… Лена на мгновение застыла — рабыне хватило этого времени, чтобы выбежать из душевой. Э-эх, светлая душа. Лена не могла взять в толк, как после всего, что с ней сделал Зак, она не хочет, не позволяет себе хотеть его смерти. Наверное, только святая вера в Великую На́ити способна творить с людьми такое. Медлить все же не стоило. Зак не мог сопротивляться и только взглядом выражал отчаяние, негодование, страх, злость, панику, ярость и другие эмоции, которые сменяли друг друга, словно картинки в калейдоскопе. Лена зашла ему за спину, чтобы резать как бы с его стороны, и перевернула предплечье правой руки. Синяя веточка вены под кожей виднелась отчетливо, и провести по ней скальпелем оказалось просто. Кровь брызнула густым плотным потоком, а потом, выровняв объем, начала выплескиваться пульсирующими движениями в такт биению сердца. Со второй рукой Лена проделала то же самое, затем вложила скальпель поочередно в левую и правую кисть своей жертвы. Для пущей естественности она уложила левую кисть Зака на бедра, а правую — рядом на пол, недалеко от нее расположился скальпель, отброшенный недавним самоубийцей. Закончив, Лена вернулась в спальню — Ада стояла рядом с распластанной на козлах Ташей и разглядывала раны на ее спине. Кровь практически остановилась, но судя по пятну на ковре, девчонка потеряла не меньше полутора литров. — Помнишь, что дальше делать? — спросила Лена лишь для проформы. — Дождаться и оповестить господина Ральфа, — твердо, но печально ответила Ада. — Правильно. — Лена направилась к двери. — Не плачь по Заку. Не смей. Начинается самая сложная часть. Не провали. Иначе всем нам конец. Рабыня кивнула. Лена вышла и снова незамеченной дошла до своей комнаты. Она не солгала, остался самый ответственный этап. Крайне важно дождаться, когда Зак определенно отдаст концы, и только потом сообщать управляющему. Ральф, естественно, вызовет полицию. Как еще зарегистрировать смерть благочестивого нанимателя? А что делать дальше, будет зависеть от того, как полиция отреагирует на подобный вызов. Упремся-разберемся. Лена разделась и улеглась на кровать. Если ей удастся заснуть, будет вообще идеально. Если же нет, надо, чтобы одевание впопыхах выглядело достоверно. Она приготовилась к своему новому выходу и воспользовалась паузой, чтобы немного передохнуть.127. Констатация
1 марта Ральфа разбудил настойчивый стук в дверь. Сначала он услышал его через сон и не хотел верить, что это происходит наяву. Но стук не прекращался, а усиливался, так что встать-таки пришлось. Он с досадой накинул халат поверх ночной пижамы и рывком распахнул дверь, чтобы сразу дать непрошенному гостю понять, что ему тут не рады. За дверью оказалась бледная, завернутая в простыню Ада — в глаза сразу бросилась кровь, запятнавшая ее кисти, предплечья и саму простыню. Сон, который так хотелось сохранить, сняло как рукой. По спине поползли мурашки. Рабыня явно явилась за помощью, а это возможно только в одном случае — эта помощь требуется Заку, иначе он бы сам связался со своим помощником. Ральф напустил на себя негодующий вид и свирепо прорычал: — Говори! — Господин Ральф, — серо произнесла рабыня, — простите, что разбудила вас… — Ближе к делу, рабыня! — рявкнул управляющий, подгоняя ее. — Хорошо, — Ада оторопело зажмурилась и выпалила: — хозяин Зак… кажется, мертв. Ральф похолодел. Что? Что она только что сказала? Как?! Он схватил ее за клок белых волос и как следует встряхнул, вынуждая открыть глаза. — Что ты сказала? Повтори! — Простите, простите, господин Ральф, — взмолилась девчонка. — Хозяин Зак. Там, в душе. Столько крови… Неподобающее извинение второй раз резануло по ушам, но Ральф решил не заострять внимание — Ада явно пребывала в шоковом состоянии, шероховатости поведения можно и простить. Он отпустил ее волосы и порывистыми шагами пошел в хозяйскую спальню. Уже на пороге он ощутил знакомый, к сожалению, запах — крови, его ни с чем не перепутаешь. Это было неудивительно — первым в глаза бросилось распластанное на козлах окровавленное тело Таши. Жива рабыня или мертва, выяснять он не стал и сразу направился в ванную, Ада сказала, что Зак там. Управляющий замер на пороге душевой. Картина открывалась довольно неприглядная — шеф сидел, привалившись спиной к стене, вокруг него растеклась огромная лужа крови, частично размываемая падающей на ноги водой из душевого распрыскивателя. Оба его предплечья были продольно вспороты валяющимся тут же скальпелем. Вокруг виднелось несколько следов маленьких стоп — видимо, Ада пыталась растормошить его — вот, откуда на ней кровь. Сомнений не возникало, Зак покончил с собой. Но… Черт побери, как?! Выйдя в спальню, Ральф подозвал пришедшую следом за ним Аду: — Говори, как все было. Что ты сделала? — Ничего не делала, господин Ральф… — испуганно проговорила рабыня. Иррациональные мысли вертелись в голове, не выстраиваясь в цепочки. Вряд ли можно обвинить рабыню. Как бы она уговорила здорового мужчину вскрыть себе вены? А уж заставить хозяина или сделать это силой она была точно не в состоянии. Получается, Зак сам принял такое решение? Нет, он бы не стал! Шеф точно не был способен на самоубийство. Кто угодно, но только не он. Этот светский франт настолько любил жизнь, насыщал ее всякого рода приятностями, потакал своим низменным желаниям, что просто не мог, не захотел бы расстаться со всем этим. Хотя какой-то частью сознания Ральф все же признавал, его наниматель сильно изменился за последние несколько месяцев, а раз так, сложно предполагать, что было у него на душе сегодняшним вечером. — Тогда говори, как это вышло, — Ральф решил продолжить допрос рабыни и намеренно прибавил металла в голосе, чтобы показать всю серьезность ситуации. — Таша отключилась. Хозяин Зак сказал, что устал и хочет в душ, — тихо, даже заторможенно промямлила Ада, — и приказал мне ждать своего возвращения. — Она опустила взгляд, словно рассказ давался ей с трудом. — Я виновата и готова понести наказание, господин Ральф. Я не дождалась — ослушалась приказа и пошла проверить, почему его долго нет… И обнаружила его таким. То есть, эта девка обнаружила хозяина в крови и даже не попыталась позвать на помощь? — И сразу решила, что он мертв? Почему Сулика не позвала?! — Ральф в сердцах повысил голос. Девчонка явно испугалась — побледнела еще сильнее: — Я потрогала шею, господин Ральф. Пульса не было… — виновато ответила она, будто не должна была этого делать. Ральф кивнул. Ада была слишком подавлена и напугана, чтобы лгать. В памяти всплыл ее облик сразу после возвращения от Бёрка, сейчас она выглядела так, точно снова оказалась в его застенках. Зак, очевидно, заставил ее смотреть, как пытает Ташу, что само по себе довольно тяжелое зрелище. А после этого она еще и обнаружила его самого мертвым в луже крови. Ральф устыдил себя за этот допрос — для таких потрясений за один вечер она еще неплохо держится. — Ладно, иди проверь, что с Ташей, — Ральф прикрыл глаза ладонями, пытаясь сосредоточиться, — она еще жива? — Сердце бьется, господин Ральф, — вяло отрапортовала Ада, убирая руку от Ташиной шеи. Управляющий тяжело вздохнул — голова шла кругом от того, сколько теперь нужно сделать. И начать придется с вызова полиции. — Позови Сулика и жди в коридоре, — мрачно скомандовал он Аде и подошел к козлам. Таша действительно дышала, но слабо и поверхностно. Наверное, сказалась сильная кровопотеря, о которой говорило большое багровое пятно на ковре. Взгляд упал на лоскутки кожи, аккуратно разложенные в изголовье станка. Зак на этот раз превзошел сам себя, сотворил дикость, которая не укладывалась в голове! Раны на спине рабыни были рваные, так что хозяин не срезал, а содрал с нее кожу, а потом картинно выложил у нее перед глазами. Сколько Ральф себя помнил, Зак никогда не унижал и не издевался над рабами. Да что говорить, он и воспитывать-то рабов не стремился, пока не появилась Ада. Но спусковым крючком, наверное, все же стала Таша. Ральф еще раз оглядел несчастную рабыню. Ему хотелось снять ее со станка и как можно скорее отправить на лечение. Состояние девушки внушало серьезные опасения, совсем не хотелось получить еще один труп в спальне хозяина. Но это сострадательное желание пришлось побороть — сейчас ничего здесь менять нельзя. Стражи правопорядка должны увидеть место происшествия таким, каким оно было в момент смерти Зака. Ральф вынул коммуникатор и набрал экстренный номер. Интеллектуальный помощник ответил на вызов после первого же гудка и принялся задавать стандартные вопросы: — Предполагаемое самоубийство. Ральф Мо-Дерби. Резиденция Фино, — он назвал автоматическому оператору координаты, — Зак Фино. Робот сообщил, что звонок будет переведен на сотрудника полиции. Ральф приготовился отвечать на вопросы уже человеку: — Здравствуйте, управляющий поместья Ральф Мо-Дерби, — представился он, когда полицейский с гнусавым голосом снял трубку на другом конце. — Доброй ночи, — собеседник лениво назвал имя и звание, но Ральф не стал запоминать, — в единую экстренную службу поступил вызов из резиденции Фино. Господин Зак Фино покончил с собой. Вы подтверждаете эту информацию? — Да, подтверждаю. Сам видел труп, — раздосадованно огрызнулся Ральф. — Когда прибудет коронер? Или кто там должен приехать, по вашему протоколу? — Вы же вызываете полицию, чтобы зафиксировать факт смерти благочестивого джентльмена, верно? — Ральф машинально кивнул, но полицейский не мог этого видеть и продолжил тоном заунывного проповедника: — Это приоритетный вызов, на него будет отправлена патрульная бригада, коронер, криминалисты и детектив, который установит, подозрительная это смерть или нет. — Хорошо, жду ваших специалистов, — понуро ответил Ральф и повесил трубку. Криминалистам, вероятно, понадобится много времени, чтобы описать место происшествия, а едва живая Таша может не дождаться оказания помощи. Да и тот факт, что полиция будет выяснять, было ли это самоубийство таковым на самом деле, тоже не обрадовал. Ральфу почему-то опасался того, какие улики всплывут во время этого расследования, словно что-то могло угрожать ему самому. Какими бывают детективы полиции, он уже понял на опыте несчастных рабынь Зака, так что даже то, что он точно не виновен в случившемся, не гарантировало отсутствие обвинений в его адрес. Когда явятся полицейские и криминалисты — Ральф не знал и ради спасения Таши решил ускорить процесс. Частным сектором за пределами Анасиса занималось общегородское управление полиции, как раз туда и попал Макс, когда Зак похлопотал о его восстановлении на службе. Все складывалось удачно, но предстояло еще уговорить самого детектива, который ушел из этого дома, громко хлопнув дверью. Ральф снова взял в руки коммуникатор и набрал номер Макса — благо, сохранил его на всякий случай. Звонок пошел, но трубку долго не снимали. Понятное дело — ночь, так что детектив, скорее всего, спал. Но Ральф упорно набирал номер раз за разом, пока не дождался ответа. — Детектив Кин-Вуд, — перекрикивая окружающие шумы, ответил Макс. Он определенно не спал, а находился в каком-то увеселительном заведении — Ральфа это приободрило. — Доброй ночи, Макс, это Ральф Мо-Дерби, управляющий резиденцией Фино. Мы общались в прошлом году, — представился он и сразу продолжил, чтобы не дать Максу послать себя ко всем чертям: — Господин Фино предположительно совершил самоубийство. В полиции сказали, что на место происшествия должен прибыть детектив… — Прибудет к вам детектив, Ральф, — шумы на фоне поутихли, голос Макса звучал четко и выражал раздраженное удивление. — Что вам от меня-то нужно? Ральф мысленно выругался — детектив сделал вид, будто не понимает, о чем его собираются попросить. — Простите за беспокойство, Макс, но ситуация щекотливая, и время поджимает, да и вы — пожалуй, самый честный детектив Анасиса, кого мне дловелось встретить, — Ральф замялся, раздумывая, предлагать ли Максу взятку, чтобы взял это дело себе, — я был бы очень признателен, если вы согласитесь приехать в поместье вместо детектива, которого направит управление. На несколько мгновений в трубке повисло молчание. Макс, очевидно, задумался над прозвучавшим предложением. У Ральфа от волнения вспотели ладони — так сильно он хотел, чтобы расследованием смерти Зака занялся проверенный человек. — Хорошо, Ральф, — наконец изрек Макс. — Я приеду в течение часа.128. Улики?
1 марта Звонок от неизвестного абонента оторвал Макса от концерта. В кои то веки выбрался послушать вживую любимую андерграундную группу, как на тебе, внеазпные ночные звонки портят всю радость! Но то, что звонил именно управляющий поместьем Фино, удивило Макса куда сильнее, чем рассердило. Ральфа — этого подтянутого, всегда строго одетого человека с армейской выправкой он запомнил хорошо. А еще в памяти отчетливо отложилось рвение, с каким он пекся о рабыне господина Фино, тогда как сам благочестивый вел расследование засекреченного дела скорее из азарта выяснить правду. Какая ирония! Теперь этот сострадательный Ральф обратился по поводу «предположительного» самоубийства хозяина поместья. Полагает, видимо, что Заку Фино помогли отправиться на тот свет. У Макса от любопытства зачесались ладони — что же там произошло, раз управляющий таки набрался смелости обратиться к нему? Дав согласие, Макс связался с управлением и выяснил, кто из коллег-детективов назначен на вызов в особняк Фино. Счастливчиком оказался ленивый увалень Боб Но-Сви. Это была отличная новость — Боб досиживал до пенсии и всеми силами отлынивал от работы, так что должен был принять предложение передать внезапно навалившийся вызов с радостью. Так и случилось. Боб, судя по пыхтению в трубке, как раз собирался отправляться в резиденцию Фино — с его телесами даже спуск с этажа на парковку полицейских гравимобилей был подвигом. Максу стоило только заикнуться, что он ближе, как Но-Сви сразу передал вызов коллеге. Осталось только сообщить диспетчеру, чтобы все было сделано по правилам, и можно отправляться на место происшествия. Макс полетел в поместье Фино на собственном гравимобиле. В общегородском управлении полиции заработная плата оказалась значительно выше, чем в шестнадцатом участке, так что он довольно скоро приобрел маневренную быструю машину, которая радовала его одним своим видом, не говоря уже о мощи и других технических характеристиках. Дорога обещала занять чуть больше получаса, так что патрульные точно явятся позже. Макса это устраивало. Ральф, судя по настрою, чего-то опасался, так что хорошо будет оказаться с трупом один-на-один и осмотреть место происшествия прежде, чем его запечатлеют криминалисты. Макс прилетел как полагается, со стороны ворот и припарковал гравимобиль на внешней парковке. Сейчас он находился на работе, и в поместье следовало попасть официальным способом, хотя ни Ральф, ни кто другой слова бы не сказал, приземлись детектив сразу на территории. Ворота отворились, не успел Макс позвонить — управляющий явно с нетерпением ждал его прибытия. На небольшом гравикарте Макса доставили до самого особняка, и Ральф повел его в покои благочестивого, точь-в-точь, как это уже однажды происходило, с одной лишь разницей — теперь детективу предстояло встретиться с мертвым господином Фино. В поместье было совершенно тихо — очевидно, Ральф не стал никого будить. В коридоре у стены сидела завернутая в окровавленную простыню белобрысая рабыня, чьи черты показались Максу смутно знакомыми, и вскоре память возвратила ему имя — та самая Адель Са-Тори, дело которой они с Заком и расследовали. Она пребывала в шоке, смотрела в одну точку и даже не подняла взгляд на чужого появившегося в поместье человека. — Эта рабыня, детектив Кин-Вуд, — пояснил управляющий, перехватив взгляд Макса, — нашла господина Фино мертвым. Возможно, вы захотите ее расспросить. — Раб может использоваться лишь в качестве непроверенного источника информации, — возразил Макс. —Ответчиком в суд его, как предмет собственности, не вызовут. Да и кто в здравом уме станет на слово верить невольнику? Он же что приказали, то и скажет! Ральф поджал губы и открыл перед Максом дверь в хозяйские апартаменты. Внутри горел свет, неподалеку от большой двуспальной кровати стоял станок для наказаний с зафиксированной на нем черноволосой рабыней — ошейник на шее различался четко. Лица с этого ракурса было не разглядеть, но Макс ощутил странное дежавю, как будто и эта девица ему кого-то смутно напоминает. Выглядела она плачевно в буквальном смысле — вся в крови и содранной местами кожей на спине. Макс забыл о Заке Фино, приблизился, надел перчатки и пощупал пульс. Она была без сознания, даже удивительно, что еще жива после того, что с ней сделали. — Я позвонил вам именно по этой причине, потому что торопился — скорбно прокомментировал Ральф, — этой рабыне требуется медицинская помощь, но я побоялся что-то менять на месте происшествия до прибытия полиции. Макс лишь мрачно кивнул. Ему приходилось видеть и не такое, но не в доме богатого благочестивого джентльмена, претендующего на звание человека высоких манер. Во время их сотрудничества Зак не демонстрировал тяги к садизму, эта кровожаность свидетельствовала о нестабильном психическом состоянии. Что стало причиной тому, что кажущийся взвешенным Фино настолько слетел с катушек? Макс волевым усилием остановил эти размышления. Ральф прав, девчонке на козлах действительно срочно нужен врач. — Тело в душевой, детектив, — вежливо, но настойчиво напомнил управляющий и указал на полуприкрытую дверь, из-за которой доносился шум воды. Макс решил утолить свое любопытство — прежде чем осматривать тело Фино, он таки обошел станок и взглянул на лицо истерзанной девчонки. Ее он узнал сразу — Таша Ка-Ринн! Свидетельница, с которой встречался Зак в рамках расследования дела Адель. Теперь и она — его рабыня?! Как, черт побери?! Он вскинул на Ральфа взгляд, который, должно быть, сквозил недоумением и гневом, и тот поспешил пояснить: — Это длинная история, детектив Кин-Вуд. Парой слов тут не обойтись, — он говорил стыдливо и заискивающе. — Осмотрите, пожалуйста, тело господина Фино, чтобы я уже мог распорядиться об оказании помощи Таше, а и я расскажу вам все, что пожелаете. Макс тяжело вздохнул и направился в ванную. Он уже понимал, как эта несчастная могла попасть в рабыни к Заку. Богатей ведь получил практически готовый рецепт и контакты исполнителей, так что запросто смог подставить Ташу тем же манером, каким с Адель это провернули Кристофер Рамм с его папашей. В голову закрались крамольные мысли, что, может, это и неплохо, что Зак мертв. Он, очевидно, такой же гнилой и омерзительный персонаж, как и все благочестивые. И как только такое можно было проглядеть? Макс осекся и напомнил себе слова присяги — служить и защищать всех жителей штата. Оправдывать гибель одного из граждан кощунственно, вне зависимости от того, каков он! Из распрыскивателя лилась вода, и в душевой стоял густой пар. Вокруг тела было несколько следов. Ральф заявил, что они принадлежат рабыне, которая нашла труп. Поза, картина в целом, орудие и способ умервщления Зака Фино вполне соответствовали версии о самоубийстве. Ральф не нашел предсмертной записки, но добавил, что у Зака могли быть причины завершить свое существование — громкое, судя по его настроению, фиаско на конкурсе модельеров. Он пребывал в полном раздрае, вернувшись с мероприятия, а Таша вышла из гравимобиля подавленная и сильно зареванная. Ральф, кажется, нелепо пытался объяснить, почему рабыня оказалась в таком состоянии — Зак просто сорвал на ней свою злость. Макс мысленно присвистнул — управляющий говорил так, будто на резиденции Фино нормально сдирать кожу с живого человека. Но в прошлую встречу Зак казался уравновешенным человеком. Сложно поверить, что он жестоко растерзал девчонку из-за какой-то рядовой неудачи. Если предположить, что его все же убили, то и истязания рабыни могли оказаться частью антуража. Неплохо бы ее опросить, если выживет. Макс позвонил в управление, осведомиться, когда прибудут криминалисты. Сейчас не только управляющий, но сам детектив горячо желал Таше выздоровления. Диспетчер обрадовала, бригада уже в пути и появится с минуты на минуту. Осталось их только дождаться. Патрульные, пара криминалистов во главе с коронером прибыли довольно скоро. Макс велел им снять отпечатки с тела Таши и со всего станка. Следовало выяснить, не участвовал ли в этой кровавой оргии кто-то посторонний. Сразу после снятия отпечатков, ребята описали в протоколе расположение тела, внешнюю кондицию Таши и сделали необходимые фотографии. Макс принялся звонить в неотложную помощь, но Ральф его остановил, пояснив, что быстрее, чем здесь, ей никто не поможет. Так ему пришлось поведать о наличии в поместье Фино умного хирурга. Макс по опыту знал, что это плохой знак. Без необходимости такой аппарат ставить слишком дорого. А там, где это оправдано, с рабами обращаются настолько жестоко, что их время от времени приходится спасать, как сейчас несчастную Ташу. Чернокожий раб с парой помощников поспешно сняли рабыню со станка и вынесли из хозяйской спальни. Макс мог лишь надеяться, что она выкарабкается — кровопотеря даже при беглом осмотре казалась колоссальной. Криминалисты уже переместились и во всю трудились в ванной — собирали образцы ДНК и волокон, фотографировали тело покойного, снимали отпечатки пальцев. Макс переключил внимание на управляющего — теперь можно было допросить всех причастных к этому происшествию и начать следовало именно с него. Ральф легко и, кажется, честно отвечал на все вопросы, касающиеся сегодняшней ночи. После конкурса Зак вернулся домой в злобно-эйфорическом состоянии, таким он бывал в минуты очень сильного раздражения и явно собирался отыграться за позор на своих рабынях. Кто именно пострадает, Ральф догадался легко — Таша плакала, видимо, уже зная, что ее ждет. Когда Макс перешел к вопросам о том, как брюнетка-свидетельница оказалась рабыней господина Фино, Ральф заметно занервничал, начал юлить и только после угрозы, что так каши не сваришь, раскололся и честно рассказал, как все было. Макс пришел в яростное негодование — его предположения касательно порабощения Таши, полностью подтвердились. И участвовал в этом не кто иной, как Сайлос Арк-Харр, продажная тварь! Понятно теперь, почему Ральф приложил все усилия, чтобы расследовать приехал человек, которому можно доверять: убийство благочестивого — повод для громких новостей и возможность для полицейских получить повышение на службе. Нечистый на руку детектив, вроде тех мерзавцев из шестнадцатого участка, запросто мог бы сфабриковать дело против самого управляющего, подогнать факты и выслужиться, при этом обрекая ни в чем не повинного человека на пожизненное рабство. Желание найти убийцу Зака, если его смерть окажется насильственной, у Макса стремительно падало. Нет, он сделает все по протоколу и в любом случае выяснит правду, но как ею распорядиться, он уже, кажется, решил. Если кто-то из поместья помог Заку Фино покинуть этот мир, то определенно оказал обществу неоценимую услугу, и ему не обязательно отправляться на каторгу. Беседа с Ральфом испортила Максу настроение. Чтобы успокоиться, детектив направился опросить рабыню, которой управляющий приказал сидеть в коридоре. Она сейчас — последняя, кто видел хозяина поместья живым. Кажется, Фино называл ее рабское имя — Ада. Макс вышел в коридор — она так и сидела на том же месте, как будто вообще не двигалась. Во время расследования, управляющий обмолвился, что в тот момент эта рабыня находилась в ссылке к некому специалисту по перевоспитанию. Это и было причиной, по которой Ральф так пекся о ней, считая, что правда о том убийстве раскроет хозяину глаза, и он заберет девчонку из лап садиста-социопата. Ада выглядела бледной и испуганной, заторможенной. Макс сталкивался с таким состоянием у свидетелей жестоких преступлений, которые каким-то чудом выжили и смогли поведать об увиденном. Может, опрашивать ее сейчас и не стоило — Ральф дословно передал ее показания — но Максу уж очень хотелось узнать, как все было, из первых уст. Он присел на корточки напротив рабыни, пытаясь оказаться с ней на одном уровне, представился и задал вопрос о том, каким она видела хозяина в последний раз. Девчонка не ответила, даже, кажется, внимания не обратила. Макс пощелкал пальцами перед ее лицом и позвал ее второй раз, уже по имени и чуть повысив голос. На этот раз рабыня отреагировала. Встрепенувшись, она вскинула на него пустой взгляд, словно ее только что вырвали из глубокой задумчивости. Макс настойчиво повторил вопрос: — Ада, каким ты видела хозяина в последний раз? — Мертвым, господин, — серо ответила она. Точно робот! Дала буквальный ответ на прямо поставленный вопрос. И в это Зак намеренно превратил ее, отдав перевоспитателю?! — Детектив, — мягко поправил он и перефразировал вопрос: — А до того? Перед тем, как он пошел в душ? — Сердитым, господин детектив, — тем же тоном проговорила рабыня. Его раздражало рабское поведение и обращение «господин», но она, похоже, иначе не могла. — Знаешь, на что он сердился? — спросил Макс. Ада опустила голову и обхватила затылок руками, как и простыня, заляпанными кровью. — Таша… Она потеряла сознание, когда он начал вырезать третий квадрат… — слова прозвучали глухо и неохотно. — Он разозлился, сказал, что хочет освежиться, и приказал мне ждать в комнате. До чего же этот Фино омерзительный ублюдок! Заставил одну девчонку смотреть, как жестоко истязает другую, ее подругу, кстати говоря. И половины такого не требуется, чтобы вогнать даже психически стабильного человека в ступор. — Мне жаль, что заставляю тебя это вспоминать, — виновато проговорил Макс, но все же решил задать следующий вопрос: — Через сколько времени ты забеспокоилась, что с ним что-то не так? — Через… — рабыня замялась, в глазах промелькнуло невесть откуда взявшееся отчаяние, — я не знаю, господин детектив. Приношу извинения и готова понести… — Так все! Стоп! Хватит! — неожиданно для себя резко выкрикнул он. Слышать эти раболепные извинения оказалось гадко. — Не знаешь — нестрашно. Когда ты вошла в ванную, твой хозяин был жив? И снова ее лицо исказилось перепуганной миной. Такая реакция вынуждала думать, что либо она действительно до одури боится расспросов, а значит, ей есть что скрывать, либо кто-то приказал ей солгать. — Я не знала, господин детектив, пока не проверила, — она зажмурилась, перебарывая явно неприятные ощущения, — нет, он уже умер. Пульса не было. Макс испытал досаду. Никто не заставлял лгать эту несчастную девчонку — как он сразу не догадался, что вынуждает ее снова переживать жуткий момент, когда она обнаружила хозяина мертвым. За спиной с глухим хлопком вдруг закрылась дверь. Он обернулся и увидел… советника Зака, лейтенанта Бар-Нуум, которая также принимала участие в расследовании. Знакомые все однако лица! — Макс?! — изумленно проговорила она, обращаясь к гостю. — Что вы здесь делаете? Она выглядела заспанной и одевалась, судя по легкой расхлябанности, второпях, но взгляд обрел остроту, едва упал на бледную, сидящую у стены Аду. — Расследую самоубийство вашего нанимателя, Лена, — выдавил Макс, тоже застигнутый врасплох этой внезапной встречей. — Что вы сказали? — удивление в тоне сменилось на сосредоточенность, — Самоубийство?! Видимо, она окончательно проснулась и начала соображать. Другого он от нее и не ждал. Сразу собралась и посерьезнела. — Да, — Макс вздохнул, поднимаясь на ноги, и приблизился к собеседнице. — Зак Фино, похоже, вскрыл себе вены сегодня ночью. Ада последней видела его в живых, но она такой себе свидетель. Как юридически, так и фактически. Она всегда такая? Лена утвердительно качнула головой и уточнила: — После перевоспитания стала такой, — голос огрубел на конце фразы. — «Специалист» лишил ее способности принимать решения. Теперь это одушевленная кукла. Макс почесал в затылке. Пожалуй, эта рабыня была не способна ни на что, кроме слепого подчинения. Да и как при разнице в весе и статусе она могла вынудить или заставить Зака вскрыть себе вены? Токсикология вскоре покажет, нет ли в его крови каких-нибудь одурманивающих разум веществ, но Макс все же ставил на самоубийство. В эту версию не вписывалось только отсутствие предсмертной записки, однако не все суицидники их пишут, да и Зак вполне мог надеяться, что его спасут, но не учел, что Ада окажется слишком послушной. Какая ирония судьбы! Беседа с Адой определенно завершилась, и Макс направился обратно к Ральфу. Управляющий с понурым видом смотрел за тем, как криминалисты заканчивают работу и собирают свой реквизит. Коронер уже упаковал труп Зака в черный пластиковый пакет и разбирал портативную каталку. — Когда я смогу переговорить с Ташей? — поинтересовался Макс. — Умный хирург обычно работает быстро. Ральф вместо ответа прижал палец к уху и задал такой же вопрос, очевидно, врачу. — Кожные покровы Таши восстановлены на восемьдесят процентов, сразу затем можно будет ее разбудить и допросить. — Тогда я бы выпил кофе, чтобы скоротать время, Ральф. Может, это было и нагло, но Макс знал, что теперь обязанный ему управляющий не откажет. Ральф принял заказ и отправился самолично готовить напиток, видимо, чтобы не будить рабов, и вскоре вернулся уже с подносом, на котором расположилась чашка, молочник, сахарница и какие-то замысловатые приправы. Обслужил гостя по высшему разряду! Макс недолго думая расположился прямо в смежном со спальней кабинете Зака — теперь ему они не понадобятся. В приоткрытую дверь просматривался коридор, где все так же у стены сидела Ада. Бедная девчонка, сколько всего свалилось на ее долю! А между тем, последних испытаний могло и не быть, если бы он справился, когда ему выпал второй шанс раскрыть правду об убийстве финансового клерка. Макс ощутил неприятный укол совести — мог помочь, но не помог! И что, что хлопнул дверью? И что, что поговорил тогда с Фино на повышенных тонах? Бесполезные потуги! Аде это не помогло. Да и если бы он не привел в этот дом Ташу, она бы, глядишь, тоже осталась на свободе… Эти неприятные размышления прервал Ральф, подошедший сообщить, что рабыня готова ответить на вопросы. В его сопровождении Макс шел в медблок с тяжёлым сердцем. Придется вынуждать ещё одну жертву насилия воспроизводить в памяти жуткие моменты недавнего прошлого. Умный хирург залечил раны лишь на ее спине, а те, что на душе, никуда не делись. Таша оказалась еще более некудышней свидетельницей, чем Ада — от непрекращающихся слез она едва ли могла говорить. Все же Максу удалось что-то выяснить. Сказанное Ташей подтвердило слова Ральфа и Ады — Зак провалился на конкурсе и сорвал свою ярость на беззащитной девке, которую обвинил во всех своих бедах. Это вписывалось в стройную версию о демонстративном суициде, завершившимся настоящей смертью. На этом Макс распрощался с Ральфом и покинул поместье. Токсикологию, проверку отпечатков и ДНК в случае возникновения благочестивого трупа делают быстро, так что отчеты появятся в сети уже к утру, и завтра он наверняка сможет закрыть это дело. Как бы ужасно ни было так думать, но Макс ощущал умиротворение, как будто Вселенная в этот раз наконец-то соизволила поступить по справедливости.