***
Как это обычно бывает, вскоре после свадьбы вскрылись не самые достойные качества молодого барона: любовь к выпивке, страсть к охоте и полное игнорирование желаний своей супруги. Его искренне радовали новые медвежьи шкуры на полу и головы кабанов в коллекции, а Сисси оказалась очередным предметом интерьера в его, стоит отдать должное, шикарной усадьбе. Её обрамляли идеально выстриженные сады: листик к листику — новый тренд в садоводстве. Снаружи — лепнина самого известного итальянского скульптора, над которой он работал не один год. За состоянием дома следило большее дюжины слуг, не включая поваров и слесарей. Нельзя уверенно сказать, что хозяева знали в лицо каждого проходящего мимо человека.***
В пригороде Парижа шёл, казалось бы, нескончаемый, ливень. Фрэнсис уже начала задумываться, не пора ли спешить на ковчег. И стоит ли вообще, если туда не пустят без пары? Её отвлёк стук в окно, слишком резкий для капель. Девушка резко вскочила и подлетела к окну в предвкушении. Внизу стоял белокурый юноша, насквозь промокший. Он увидел Фрэнсис и казался самым счастливым на Земле. — Сисси, открой дверь! У меня для тебя кое-что есть! — он пытался перекричать дождь. — Ты сумасшедший, — шёпотом бросила вниз Фрэнсис и показательно покрутила пальцем у виска. Она очень нервничала, чтобы по пути к чёрному входу не попасться какому-то уборщику. Казалось, её широкая улыбка, которая никогда не появлялась при виде Пьера, выдаст всё. Фрэнсис знала: чтобы бесшумно отворить засов, надо делать это медленно. Уже через 20 секунд, которые казались вечностью, дверь поддалась и моментально осталась позади. — Господи, Эрик! Фрэнсис не могла сдержаться и не выпускала юношу из объятий. Каждая встреча могла оказаться последней. — Возьми, — он протянул героине свёрток, — так ты всегда будешь помнить обо мне. Понадобилось несколько слоёв плотной бумаги, чтобы скрыть от дождя то, что принёс Эрик. — Ты насквозь вымок, войди же. Дождёмся, когда буря стихнет, — сказала Фрэнсис и слегка потянула его к двери. — Эта буря никогда не стихнет, — ответил Эрик. Они вернулись в кладовую, которая вела к чёрному входу. Между мешками с картофелем и морковью можно было редко встретить мышей, но сейчас даже они затаились, наблюдая за влюблёнными. Происходило нечто волшебное, но абсолютно запретное, а потому таинственное. Фрэнсис заботливо сняла толстую куртку и разложила на поверхности, чтобы она быстрее высохла. Эрик остался в тонкой белой рубашке. В таком виде его можно было встретить только в его же спальне. Но теперь он здесь, во владениях барона, будет до рассвета спать в объятиях его жены. Прямо в кладовой, чтобы ни одна живая душа не узнала об этом.***
Фрэнсис проснулась от резкого хлопка дверью. Все сидящие неподалёку птицы разлетелись. Они могли лететь, куда им вздумается, и никогда не возвращаться на одно и то же место. Девушка, напротив, оказалась навсегда в клетке в роли декоративного попугайчика, пусть ей и не приходилось добывать себе пропитание. Эрик так же подскочил. Перед собой они видели входную дверь, которая от удара отклонилась в обратную сторону и осталась слегка приоткрытой. Сквозняк это или нет, ясно было одно: настало время покинуть место преступления.***
— Дорогая, ты проснулась так рано, что мне пришлось провести утро в постели одному, — сказал вернувшийся с охоты Пьер, как только увидел Фрэнсис, выходящей из столовой. Она поняла, что самого страшного не случилось, и продолжила играть свою роль: — Прости, меня сморила вчерашняя гроза. Я решила устроить утреннюю прогулку. Далее жизнь могла бы продолжиться своим чередом, если бы не неожиданный гость. — Фрэнсис, хочу тебя познакомить с одним уважаемым и любимым мной человеком. Позади Пьера показался полноватый мужчина, возраст которого близился к пожилому. Однозначно сказать о том, что он поблизости, можно было по разительному запаху табака и жестокости. — Брюно Перр, миссис Жансен, — он обратился к хозяйке дома. Она расплылась в своей фирменной улыбке: — Большая честь для меня, мистер Перр. Из-за вчерашней грозы охотники не только вернулись раньше положенного, но и было принято решение оставить немного погостить Брюно Перра и его лошадей. До вечера Фрэнсис старалась избегать нежданных гостей, но случайно натыкаясь на них, оставалось самой гостеприимной женой. В голове было множество вариантов о том, почему хлопнула дверь, но если Фрэнсис до сих пор жива, значит, всё не так плохо. Наедине со своими мыслями девушка даже забыла посмотреть, что скрывалось внутри загадочного маленького подарка. Наконец раскрыв его, она немедленно отдала содержимое служанке и попросила как можно скорее что-то с этим сделать. День подходил к концу, а его логическим завершением стал наспех организованный праздничный ужин, где лилось ручьём вино и звучала музыка всех народов. Завтра с утра Брюно Перр должен был уехать восвояси, а жизнь Фрэнсис вернулась бы к скучной рутине. На часах пробило одиннадцать, многие гости уже устали и начали расходиться. Фрэнсис проводила последнюю подругу и вернулась в зал. — Миссис Жансен, за вашу красоту ведь можно и убить. Вы это понимаете? — обратился к девушке низкий голос. Она мило усмехнулась: — Я против кровопролития, военное время позади. Теперь обо всём можно договориться. — Можно ли договориться с дьяволом, миссис Жансен? Кто, как не он, движет неверностью? — добавил Перр тише. Фрэнсис почувствовала, как внутри что-то разбилось. Это были её прошлое, настоящее и будущее. Это были её брак, будущие наследники и надежда на счастливую старость. За вечер она не выпила ни капли, и сейчас стала бледнее самого древнего мертвеца. Девушка молча смотрела на него. — Да, я зашёл за морковью для моих лошадей, — продолжил Перр, — но нашёл молодого гарсона рядом с баронессой. Фрэнсис могла начать оправдываться: сказать, что это случайность или она не хотела. Однако это была бы наглая ложь, которую даже стыдно озвучивать. Эта ночь стала результатом исключительно её желаний. Она попыталась начать: — Не говорите... — Исключено, — Перр перебил её, — Вы очаровали барона, занимаясь за его спиной грязью и развратом, и завтра же об этом узнают все! Гости чувствовали себя уже настолько из пьяными, что им было совершено наплевать на всех вокруг. Поэтому Перр говорил свободно, но слышала его только Фрэнсис. — Что вам нужно? Что я могу предложить? У всего есть цена, — девушка надеялась на торг. — У вас точно есть цена, миссис Жансен. Точнее Фрэнсис. Он показательно задумался на несколько секунд. — Завтра утром поезжайте со мной. И мы что-нибудь придумаем. Скажем, упали с обрыва после сегодняшнего весёлого вечера, а тело смыло вниз по реке. Девушка не понимала, чего он добивается. Хочет помочь? В таком случае стоило просто оставить её в покое. Перр добавил: — Подумайте. Это единственный шанс избежать позора. Если согласны, не ложитесь сегодня в постель. Остаток ночи Фрэнсис провела, сидя в столовой в одиночестве. Она долго размышляла о том, почему не может позволить себе поддаться чувствам и остаться с Эриком. Почему ей это не позволено? Почему она не знала этих чувств до свадьбы, ведь тогда она бы никогда не согласилась на Пьера? Почему её будут осуждать все, начиная с родной семьи? Эти вопросы терзали девушку один за другим, затем цикл повторялся. Она находила один ответ, но тут же теряла другой. В конце-концов, было понятно: так дальше не может продолжаться. Возможно, умереть для всех — действительно самый правильный вариант? Она начнёт новую жизнь вдали отсюда, напишет письмо Эрику, а он поедет за ней. Вот только какой интерес в этом у Брюно Перра? Что он из себя представляет, кроме хорошего охотника и председателя парламента? По-человечески? Может, у него на примете есть другая невеста для Пьера? Это бы всё объяснило. На утро Фрэнсис сидела в карете Брюно Перра, спрятанная от посторонних лиц. В кабинете её мужа лежало письмо, которое объясняло причины её самоубийства и содержало просьбу никогда не искать. Девушка пожелала Пьеру прожить долгую счастливую жизнь без неё. Несколько слов растеклись из-за слёз, капавших на бумагу, но суть была предельно ясна. Когда карета отъехала на приличное расстояние от усадьбы, Фрэнсис решилась спросить: — Зачем вам это, мистер Перр? — Мне? Незачем. Это нужно вам, Фрэнсис, больше не миссис Жансен. Вам нужно освободиться от совершённого греха. — Разве это грех — любить? — ответила девушка в недоумении и надежде на понимание. — Я прекрасно знаю о таких, как вы. Грехи — вот, что вы сеете. Но я это исправлю, — заключил Брюно Перр, глядя в её зелёные глаза, и отвернулся.***
Вместо понимания Фрэнсис получила обвинения в колдовстве. Вместо того, чтобы начать новую жизнь, она доживала последние месяцы в холоде и сырости, не видя белого света. Тем временем, после длительной скорби по умершей баронессе, жизнь в усадьбе понемногу возвращалась на круги своя. Пьер так и не узнал о настоящей причине ухода Фрэнсис. Возможно, это сохранило его сердце в целости, ведь он любил её по-своему. Для общества она умерла гораздо раньше, чем на самом деле, и сохранила о себе светлую память. Служанка передала всем, что Фрэнсис в последний день попросила посадить семена яблони, которых хватило на небольшой садик. Теперь для всех он символизировал вечную любовь Фрэнсис и Пьера, и только два человека в мире знали его истинное предназначение.