Охотники за привидениями

      Дружба Драко и Блейза зародилась отнюдь не с первого курса. В детстве Малфой-младший куда больше предпочитал компанию заглядывающих ему в рот Крэбба и Гойла, а не заносчивого итальянца, который ничуть не меньше его самого любил быть в центре внимания и отдавать лидерство без боя отнюдь не собирался.       Многое изменилось с момента, когда Забини приняли в команду факультета по квиддичу: его рассказы о победах на романтическом фронте, что тот, не озадачиваясь щепетильностью, рассказывал в раздевалке, пятнадцатилетний Драко слушал с раскрытым ртом, обоюдный интерес к зельеварению, посиделки с огневиски, стащить которое в Малфой-Мэноре сам он никогда бы не решился — всё это неожиданно для него стало точками их соприкосновения, давшими начало дружбе. Несмотря на то, что они были ровесниками, Блейз стал для Драко по сути тем самым старшим братом, раскрывшим ему ту сторону жизни, даже на мысли о которой до женитьбы отец наложил табу.       Пятый курс, когда в Хогвартс с инспекцией явилась Долорес Амбридж, Малфой частенько вспоминал как самое счастливое время в жизни: новый друг, которому не приходилось объяснять каждую произнесённую фразу, ощущение своей исключительности от знания, что в его доме жил сам Лорд Волдеморт, жалкие попытки Поттера заставить всех поверить в его возвращение. То, что проклятого Избранного раз за разом ставили на место, отзывалось в душе лишь злорадным ликованием, и хотя тот говорил самую что ни на есть правду, Драко получал особо изощрённое удовольствие, подливая масло в огонь.       Воспоминания о тех временах пришло в голову, когда он, не находя ни малейшей возможности проникнуть в Хогвартс, не виделся с Грейнджер уже порядка трёх недель. Близилось Рождество, бал — придумать момент удачнее едва ли было возможно. Поглощённые подготовкой к торжеству студенты вряд ли обратили бы внимание на парочку себе подобных, тем более что теперь в Хогвартсе не проводилась церемония распределения — все, к кому отпустили сов, попадали только на Слизерин.       — Чем занят, Драко? — трагичным шёпотом, звучавшим громче некоторых голосов, спросил тогда Блейз, хотя прекрасно понимал, что Малфой неспроста прятался за колонной.       — Ловлю шайку Поттера, а ты мешаешь, — раздражённо прошипел Драко, после учреждения Инспекционной дружины получивший право на законных основаниях преследовать недруга, который совершенно точно что-то скрывал.       — Заканчивай заниматься хренью, я придумал кое-что поинтереснее, — совершенно не впечатлившись ответом, Забини схватил его за рукав и потащил в подземелье, в гостиную факультета, в которой в тот момент не было ни души.       — Ну и что за интересное дело? — с капризными нотами в голосе уточнил Малфой, едва они переступили порог. — Если есть выпивка, то сейчас точно не стоит: Амбридж даже нам не спустит подобное, если узнает — а она узнает, уж поверь.       — Какая, на хер, выпивка, зелья факультативом вечером, а Снейп похлеще твоей жабы голову оторвёт, — с ходу отмёл его предположение Блейз. — У меня есть нечто иное, — хитро улыбаясь, ответил он, жестом фокусника достав из форменной мантии сосуд, в который традиционно разливали зелья.       — Если не «Феликс Фелицис», чтобы поймать Поттера, — не интересно! — отрезал Драко, всё больше раздражаясь, что его по пустякам оторвали от куда более важного занятия.       — Ты что, всё-таки по мальчикам? — заржал Блейз. — Это Оборотное зелье, еле сварил, рецепт сложный что пиздец, но оно того стоило! — с ликующим видом и в своём фирменном стиле прокомментировал он.       — Ого, — глаза Драко заблестели. — Вот это действительно круто! Перевоплощусь в Долгопупса и поймаю Поттера, что бы он там ни замышлял!       — Дался тебе этот Поттер, Салазар помилуй! — отмахнулся от его слов Забини. — Тут дело поинтереснее намечается.       — Поинтереснее для тебя, не так ли? — поднял бровь Драко, прекрасно зная, что его однокурсников в альтруизме едва ли можно было бы заподозрить.       — Тебя тоже не обижу, детка, — фыркнул тот, теперь демонстрируя прядь срезанных белокурых волос, перетянутых резинкой во избежание потери. — В общем, тут такое дело: mamma mia решила, что я просто обязан начать отношения с чистокровной англичанкой, которая в будущем могла бы стать моей женой. Видите ли, ей хочется получать приглашения от самой леди Нарциссы Малфой, а та пренебрегает её обществом. Я бы и положил хер на матушкины амбиции, да только она намекнула, что вполне может составить завещание в пользу какого-нибудь дальнего родственника. В общем, сам понимаешь, твоего покорного слугу, можно сказать, в угол загнали, — с этими словами Блейз карикатурно поклонился, выражая покорное смирение с собственной участью.       — Если бы ты не нашёл план Б, я был бы удивлён, — прокомментировал его слова Драко, которого ход разговора постепенно начал настораживать.       — Это было сложно, мой друг, — трагичным тоном ответил Блейз, — чистокровные девчонки просто отдельный вид кошмара, такие зажатые, как будто средневековье на дворе, а я совершенно не хочу брать кота в мешке! — фыркнул он. — Уж поверь, мне есть с чем сравнивать, так что если начинать ухаживать с серьёзными намерениями, то только за той, что меня полностью устроит! — договорил Блейз, опуская волос в зелье. — В общем, я остановил свой выбор на малышке Дафне Гринграсс, но должен быть уверен, что помимо милого личика, там ещё есть на что посмотреть. Пей! — почти приказал он, протянул зелье Драко.       — Ты совсем сдурел, Блейз! — отшатнулся он. — Я не стану превращаться в Дафну только потому, что ты хочешь увидеть её грудь! Это… мерзко.       — Станешь, мой друг, — спокойно, нараспев ответил Забини. — Как ни крути, сиськи Пэнси ты увидел благодаря мне, так что за тобой должок. Да и тебе самому будет весьма полезно изведать на личном опыте, что там у них под юбкой, а то в первую брачную ночь и знать не будешь, что делать! Только смотри, сильно не увлекайся изучением, это ведь моя предполагаемая наречённая, — не стесняясь в выражениях, продолжал он. — Бля, не хочу даже представлять, как ты собираешься исполнять супружеский долг! Решайся, Малфой, это останется между нами, честное слово! — продолжал потешаться над ситуацией Блейз, медленно, но верно ломая последнее сопротивление. — Хотя бы в обморок не упадёшь при виде голой ведьмы, когда решишь распрощаться со своей добродетелью!       — Послать бы тебя на хер со всеми твоими гениальными планами, — проворчал Драко, невольно копируя манеру общения приятеля, тем не менее принял фиал из его рук и отхлебнул, закашлявшись. — Лапать не смей, только смотри! — предупредил он, чувствуя начало трансформации.       — Не вопрос, ты только теперь молчи, а то у меня потом на крошку Даф не встанет при воспоминании, как она говорила твоим голосом, — хохотнул Блейз, глаза которого на этих словах заблестели от предвкушения.       Помотав головой, чтобы прогнать воспоминания, которыми, мягко говоря, не гордился, Драко подошёл к шкафу и, прошептав заклинание, с помощью родовой магии открыл тайник, где прятал абсолютно все вещи, нахождение которых в его комнате отец никогда бы не одобрил. Дверцы послушно разъехались, явив взору пиджаки с ароматом духов Грейнджер, маггловские журналы из Италии, привезённые Забини и интересовали в которых отнюдь не тексты, и на самом дне — те самые волосы Даф, что он не стал возвращать Блейзу, с которого сталось бы пойти куда дальше в изучении её тела, напоив Оборотным какую-нибудь пуффендуйскую грязнокровку. Большего надругательства над одногруппницей допустить он просто не мог, и без того каждый раз испытывая максимальную неловкость при виде мисс Гринграсс. И хотя Блейз множество раз обзывал его барахольщиком, сейчас именно эта привычка превратилась в ту самую возможность попасть в школу Чародейства и Волшебства, не привлекая к себе лишнего внимания.       Назначая Грейнджер встречу в маггловском отеле на окраине Лондона, Малфой заранее приготовился к тому, что она наверняка совершенно справедливо выскажет, мол, не пристало порядочной девушке появляться в мужской компании в подобных местах. Однако она в очередной раз его удивила и совершенно невозмутимо прошла в номер, абсолютно не смущаясь взглядов, что бросали в её сторону и скучавшая на ресепшн чересчур размалёванная девица, и встреченные по пути незнакомцы.       В номере на некоторое время повисло молчание непонятной природы. Драко невольно судорожно сглотнул: огромная кровать занимала почти всю комнату; казавшийся на её фоне почти игрушечным столик у окна, на котором поместились бы, пожалуй, лишь бутылка шампанского и пара бокалов; зеркало во всю противоположную окну стену. Те знания о мире магглов, что ему удалось усвоить за время совместной охоты, помогли с недвусмысленной догадкой о том, для чего снимали эти номера с почасовой оплатой.       Представлять Грейнджер на этой замызганной, познавшей множество потных грязных тел кровати не хотелось, однако и отвлечься от мыслей о том, как она оказалась бы в его постели в Малфой-Мэноре, совершенно не выходило, комната была будто пронизана энергетикой похоти, развратных желаний и чего-то животного и непристойного.       — Ты без подружки сегодня? — глупо спросил он, хотя и без ответа Гермионы прекрасно видел, что Элизабет в их компании не было.       — Двое волшебников и без привидения справятся с просмотром воспоминаний, — передёрнула плечами в ответ девушка. — Так какой у тебя план? Куда отправимся: в Хогвартс или в Министерство?       Внимательно вглядываясь в её лицо, Драко невольно уловил нотки нервозности в тоне и вспомнил фразу той самой Элизабет о том, что Грейнджер свойственно винить в своих бедах гонца, принесшего дурные вести.       — В Хогвартс, — односложно отозвался он, ловя готовый сорваться с языка вопрос, отчего та не захотела брать с собой их спутницу. — Если сумеем дойти до кабинета директора, не привлекая внимания, то проникнем к Омуту без малейших проблем. Снейпу приходится контролировать подготовку к балу, другие преподаватели ему совершенно не помогают, поэтому едва ли мы на него нарвёмся.       — А пароль? Портреты? — продолжала наседать Гермиона, недоверчиво глядя на него и всем видом давая понять, что совершенно не готова поддержать такой на первый взгляд шитый белыми нитками план. Разумеется, она понятия не имела и не могла знать о том, что всё то время, что Драко продумывал возможность проникнуть в Хогвартс и после каждого собрания Пожирателей, по крупицам выуживал из Снейпа детали его распорядка дня и планов на предстоящие недели.       — Пароль лёгкий, «Лань», он никогда не меняет его, всё важное хранит не в кабинете директора и совершенно не боится, что туда кто-то случайно пройдёт, — ответил Драко. — А если портреты захотят донести, то Снейп просто не воспримет всерьёз слова о том, что студенты Драко Малфой и Дафна Гринграсс проникли к Омуту памяти. Подумает, что те в очередной раз саботируют его назначение, — с этими словами он вытащил Оборотное зелье и волосы и протянул Гермионе обеими руками, мысленно готовясь к долгим уговорам.       — Дафна Гринграсс? — деловито уточнила девушка. — Разве она не моя ровесница?       — Твоя, но эти волосы у неё были срезаны в пятнадцать лет, так что ровно на час вновь помолодеешь. Держи форму, — протянул он ей вещи, только утром купленные в Косой аллее. Когда превратишься, сможешь переодеться, тут размер Дафны… — договорить он не успел, поскольку Грейнджер неожиданно стянула с себя свитер и начала возиться с пуговицами джинсов.       — С ума сошла, что ли?! — густо покраснев, он резко отвернулся.       — Малфой, ты привёл меня в секс-притон. И наверняка и сам успел заметить это очаровательное зеркало, так что просить тебя отворачиваться заранее нет никакого смысла, — невозмутимо ответила Гермиона. До этой секунды даже не думавший о тех возможностях, что дарило существование зеркала, Драко, не удержавшись, бросил взгляд на блестящую поверхность и будто в подтверждение слов девушки столкнулся с её неожиданно лукаво блестевшими глазами. — У многих девчонок купальники на пляже куда откровеннее, так что всё в порядке, — нараспев продолжила она и принялась застёгивать пуговицы на форменной блузке, как ему показалось, нарочито соблазнительно, так, что он с трудом сдерживался, чтобы не перехватить её руку и не начать умолять не лишать его этого зрелища.       — Ты могла переодеться… — голос сел, и Драко пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить говорить. — Ты могла сначала превратиться.       — Я не спрашиваю, откуда у тебя волосы Дафны в пятнадцатилетнем возрасте, но едва ли она давала разрешение на использование своего тела подобным образом. Я же осознанно соглашаюсь на твой план, — пожала в ответ плечами Гермиона, к облегчению Драко надев юбку поверх джинсов и только потом начав снимать их. — И если в него входит необходимость переодеться, то делаю это в своём теле. Вы, мужчины, подобными мелочами часто не озадачиваетесь, к сожалению, — договорила Гермиона, после чего присела на кровать и начала надевать гольфы.       Едва различимый оттенок боли в её голосе, которую услышал Драко, не скрыла та бравада невозмутимости, которой Грейнджер себя окружила. В последней фразе было что-то затаённое, личное, проступавшее наружу. Теперь он был почти уверен, что за то время, которое не видел её, что-то произошло. Что-то, из-за чего она вела себя так странно.       — А что, Поттер и на переодевания в присутствии другого парня смотрит с пониманием? Поистине золотой мальчик, — поморщился Драко. Неприятная догадка, что всё происходящее напоминало показательное выступление совсем не для него, оставила настолько горькое послевкусие, что не задать этот вопрос Малфой не мог. За те месяцы, что он провёл в компании Грейнджер, ему начало казаться, что отнюдь не Элизабет была их постоянным спутником на охоте, а витавший повсюду дух проклятого Поттера, даже не его самого, а их отношений, неуклончиво напоминая о том, ради кого Гермиона участвует в этой миссии и, главное, к кому в конце каждого дня возвращается.       Но в тот день всё было иначе. Малфой не мог знать, попал ли пальцем в небо в собственных догадках, или на самом деле что-то незримо изменилось в Грейнджер, однако теперь он отчего-то почти физически ощущал, что не только душа миссис Фландерс не отправится с ними в Хогвартс. Призрак отношений Гермионы с Гарри Поттером будто тоже растворился дымкой, исчез, оставив вместо себя лишь девушку с разбитым сердцем. Ту, что, продолжая одеваться, одаривала его взглядами, в которых читался почти вызов. Вот только кому она его бросала, Драко определить так и не смог.       — Как мы попадём в замок? — деловито уточнила она тем временем, игнорируя очередной его вопрос об Избранном.       — Пожиратели Смерти с помощью Метки проходят где угодно, — заставляя себя в очередной раз принять тот факт, что подобные вопросы всегда будут оставаться без ответа, пожал он плечами, с облегчением наблюдая, как черты лица Грейнджер постепенно исчезали под действием Оборотного зелья. На теле подростковой версии Дафны форма смотрелась куда более невинно, чем он мог наблюдать несколько мгновений назад.       — Вот теперь закрой глаза, — неожиданно приказала Грейнджер, на этот раз предпочтя маггловской привычке самой расстёгивать пуговицы магию, моментально распахнувшую рубашку, побуждая Драко в ту же секунду выполнить приказ.       — Что ты опять придумала? — не надеясь на ответ, недоверчиво задал он вопрос.       — Глупо вышло, не сняла бельё, а этому телу мой лифчик велик и мешает, — пояснила она.       — Чёртова ведьма, ну как ты можешь так спокойно говорить с посторонним человеком… мужчиной… о столь… интимных вещах?! — спотыкаясь о каждое слово и чувствуя, что вновь краснеет, не смог удержаться он от возгласа. Глупое воспоминание, что Блейз остался не впечатлён и от грандиозных планов на ухаживания за Гринграсс отказался, вновь всплыло в памяти, очевидно, чтобы усилить его ощущение дискомфорта до критического максимума.       — Ты мне не посторонний, мы напарники, да и ничего такого я не сказала. Всё, можешь открывать глаза, — милостиво разрешила она. — Слушай, Драко, ты всегда краснеешь даже при разговорах о белье? — на этом вопросе Гермиона так тепло улыбнулась, что Малфой несколько мгновений вглядывался в изменённое магией лицо, всё равно сохранившее мимику Грейнджер, в поисках издёвки, сарказма, подтрунивания, но, как ни старался, не находил там ничего подобного. Она будто на самом деле считала его смущение чем-то трогательным и милым. Пожалуй, так же Грейнджер улыбалась бы, глядя на младшего брата, если бы у неё он только был. И едва ли её переодевания были флиртом, соблазнением или чем-то в этом роде. Хотя Драко не мог похвастаться великими знаниями о природе женского поведения, он помнил, как Гермиона смотрела на Поттера. И не мог представить, что однажды она обратит подобный взгляд в его сторону.       — Когда попадём в замок, держись чуть позади, смотри в пол и ни с кем не заговаривай первой, — проинструктировал он.       — А если кто-то из студентов удивится тому, что не знает нас? — Грейнджер определённо пыталась проговорить с ним все возможные подводные камни. — На Слизерине наверняка все знакомы с пелёнок.       — Других факультетов теперь просто нет, — покачал головой Драко. — Приказ Тёмного Лорда. К учёбе допущены и полукровки, так что если не привлечём к себе внимание, пройдём спокойно. Просто невозможно знать абсолютно всех.       Кивнув, Гермиона подошла к нему и взяла за левую руку. Постаравшись не измениться в лице от осознания, что этим жестом она демонстрировала ему полное доверие, он, не удержавшись, провёл большим пальцем по нежной коже ладони, прежде чем переместился вместе с Грейнджер к антитрансгрессионному барьеру Хогвартса. Резкий порыв ветра бросил в лицо колючую снежную крошку, заставив Драко почти интуитивно закрыть глаза и наложить на них с Гермионой согревающие чары.       Понимая, что иначе в замок не пройти, он сожалением отпустил её ладонь и замер от внезапно сковавшего чувства неловкости.       — Что-то не так? — шёпот, по тишине сравнимый с шумом порывов ветра, долетел до Драко.       — Нет, — так же тихо ответил он. Даже под страхом быть мгновенно поражённым молнией насмерть Малфой не смог был объяснить только что переодевшейся в его присутствии девушке, отчего стыдился оголить левое предплечье.       На его счастье, Гермиона отвернулась, стоило только взяться за рукав правой рукой и потянуть ткань на себя. Глупая мысль о том, что ему не хотелось демонстрировать ей Тёмную Метку, которой привык гордиться, привела перегруженный странными рассуждениями мозг к заключению, что раздетым его увидеть ей никогда не доведётся вовсе. Махнув оголённой рукой, Драко поспешил надеть маску Пожирателя Смерти, пока ворота послушно разъезжались в стороны, и диаметрально противоположно предыдущим мыслям испытал облегчение, что наверняка то горькое разочарование, что читалось на его лице, будет надёжно спрятано.       — Зачем это нужно? — вновь услышал он голос Грейнджер.       — Среди старшекурсников много Пожирателей Смерти, — пояснил, теперь уже сам беря её за руку и направляя в нужную сторону.       — И они, конечно, гордятся этим, — язвительно прокомментировала она.       — Действительно хочешь поговорить о том, что всем нам внушали с детства и как глупо звучит твой вопрос прямо сейчас? — повернулся он к ней, уверенный, что раздражённый взгляд она почувствует даже через маску. — Иди молча и, ради Салазара, не сверли глазами каждого встречного. У нас так не принято.       Услышав, как она тихо фыркнула в ответ, Драко направился к лестницам. Со стороны Большого зала до их ушей долетел голос Снейпа, отчитывающего какого-то первокурсника, умудрившегося украсить макушку рождественской ели Распределяющей шляпой — атрибутом факультета Гриффиндор, которую на одном из собраний директор Хогвартса пообещал уничтожить за ненадобностью.       Дёрнув за руку замершую около двери Грейнджер, Малфой с риском привлечь внимание потащил её прочь оттуда.       — Не смей даже думать об этом, — предупредил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего и жалея, что не отобрал у неё палочку. — Теперь это совсем не то место, в котором мы учились. И мы или узнаем о том, у кого монета, или сдохнем прямо здесь. Лично я предпочитаю первый вариант, надеюсь, ты тоже.       — Ненавижу этого мерзкого таракана, — тихо, но твёрдо озвучила девушка своё отношение к Снейпу. — Предатель, трус, жалкое подобие волшебника, самозванец. Да какой он директор?! Он и педагогом нормальным не стал, где ему руководить школой?!       — Ты, блядь, заткнёшься или мне Силенцио применить?! — холодно уточнил Драко, даже не поворачивая головы в сторону Грейнджер. Он многое мог бы сказать ей. Но едва ли бывшая гриффиндорка оценила бы, что её нынешний напарник был до сих пор жив только лишь благодаря человеку, в ненависти к которому так самозабвенно признавалась.       Заставляя себя сбавить шаг, явно выделявший их двоих из то и дело появлявшихся в коридорах студентов, он привёл Грейнджер к кабинету директора и произнёс пароль, втянув её в едва открывшуюся дверь.       — Вот так всё просто? — всё-таки не удержалась она от вопроса.       — Уж поверь, кабинет директора предпочитают обходить семью дорогами. Уверен, тот мелкий идиот в Большом зале сейчас готов с собственной магией расстаться, лишь бы не оказаться здесь.       — Идём к Омуту памяти скорее, мне тоже не по себе, — призналась Гермиона.       Молча кивнув, Драко снял маску и подвёл её к неглубокому сосуду, поверхность которого была сплошь покрыта рунами памяти, Малфой с лёгкой руки миссис Фландерс моментально отличал их от всех остальных.       — Мы не сможем просмотреть воспоминание вместе, — закусив губу, высказала замечание девушка.       — В любом случае кто-то должен следить за дверью, — развёл он руками. — Смотри первой, если не узнаешь этого волшебника, поменяемся местами, — предложил Драко.       — Хорошо, — кивнула Гермиона, заворожённо глядя, как он отправлял воспоминание в Омут памяти, после чего, решительно вдохнув, склонилась над чашей.       Вздохнув, Драко отвернулся от неё с глупой мыслью, что если бы Грейнджер просматривала воспоминания, находясь в собственном теле, он точно не смог бы отвести взгляд от изгибов её тела, от фантазий о том, как хотел бы подойти сзади и, проведя рукой по бедру, наслаждаясь нежностью кожи, подняться вверх, к трусикам. Проклятое зеркало в отеле позволило ему краем глаза увидеть, что они были кружевными, дразнящими и будто сами просили стянуть их и отбросить в сторону. В магазинах магической части Лондона было не встретить ничего подобного. Очередное сводящее с ума творение магглов, не иначе.       В то же мгновение ощутив напряжение в районе паха, Драко судорожно сглотнул, возвращая себя из мира фантазий — единственной доступной ему роскоши — в кабинет директора Хогвартса. Напоминая себе, что они вдвоём буквально идут по лезвию ножа в этой придуманной им авантюре.       — Идём, — раздался за спиной голос Гермионы, очевидно успевшей просмотреть воспоминания.       — Узнала? — догадался он.       — Не здесь. Действие зелья заканчивается, — дрожащим голосом прошептала она, указав на начавшие виться волнами до этого идеально прямые белокурые волосы Дафны.       Не теряя ни минуты, Драко вновь неосознанно взял её за руку и вывел в коридор. Вполне логичные мысли о том, что его спутница не была неразумным ребёнком и вполне могла следовать за ним самостоятельно, он старательно гнал от себя. Инстинктивное желание касаться её в разы опережало доводы здравого смысла.       Едва за ними закрылась дверь, внимание Драко привлёк звук, показавшийся знакомым, страх ядовитой смолой просочился в кровь. За годы, что Волдеморт жил в Малфой-Мэноре, он услышал бы почти беззвучные шаги всегда босых ног даже на фоне пения русалок.       — Сюда идёт Тёмный Лорд, — скороговоркой произнёс он, повернувшись к стоявшей посреди коридора Грейнджер, почти полностью превратившуюся в саму себя. Разумеется, он вывел бы её из замка даже в таком виде, но не было ни шанса улизнуть из того тупика, в котором они оказались. Даже появись сейчас из стены Выручай-комната, они просто не успели бы скрыться.       В ту же секунду он почувствовал, что Гермиона резко потащила его к арке у стены и, обхватив изящным запястьем затылок и накинув капюшон мантии на волосы, притянула к себе, прижавшись спиной к холодному камню и в ту же секунду овладев его губами.       И близко не планировавший ничего подобного Драко совершенно опешил, не зная, как реагировать. Не зная даже, чёрт возьми, как толком ответить на этот поцелуй, он полностью сдался ей.       Язык девушки воздушно, почти невесомо коснулся губ Драко, и он послушно приоткрыл рот, пуская его внутрь. Все мысли о грозящей опасности, о том, что они вот-вот попадутся, улетучились окончательно, когда она подняла вверх ту руку, за которую он держал её, выводя прочь из кабинета, и положила его ладонь себе на грудь.       Издав глубокий стон ей в рот, он неловко провёл большим пальцем по проступившему через ткань соску вновь вернувшейся в своё тело после магической метаморфозы Грейнджер, нежно обхватил полушарие ладонью, пока её умелый язык творил с ним нечто невообразимое. Вот уже несколько месяцев будораживший его воображение запах её духов казался в тот момент нужнее кислорода, он с жадностью вдыхал его, и казалось, убей его Волдеморт прямо сейчас, это не будет иметь никакого значения, ведь только теперь он познал, что есть истинное счастье.       Девушка целовала его мучительно медленно, словно пробуя на вкус, различая оттенки и нюансы, позволяя проникнуться и прочувствовать момент каждой клеточкой тела. Она будто знала, что вероломно украла у него первый поцелуй, и пыталась сгладить вину.       Звуки приближавшихся шагов зазвучали как из параллельной вселенной, но снова испугаться Драко не успел, ведь в тот момент Грейнджер прижалась к проступившей в районе брюк выпуклости и потёрлась о его член настолько чертовки умопомрачительно, что теперь он молил Салазара о том, чтобы не кончить в штаны от таких ласк.       — Какие недостойные юной леди мысли, — услышал он комментарий Тёмного Лорда совсем близко от себя. — Северус, неужели подобное в школе в порядке вещей?       — Я примерно накажу провинившихся, мой Лорд. Горгулья сообщит их имена, а пока будем снисходительны и позволим им сохранить остатки достоинства. Приведите свой внешний вид в порядок и немедленно возвращайтесь в общежитие, — металл в голосе Снейпа мог бы заставить Драко тревожиться, однако умелая ладонь Гермионы, незаметно поглаживающая его член, надёжно не допускала ни одной мысли, кроме разочарования от того, что их прервали.       — Надеюсь. Не хотелось бы искать нового директора школы, — договорил Тёмный Лорд и прошёл мимо, шурша балахоном. Судя по скрипу ботинок, Снейп прошёл следом, а затем звуки шагов затихли вовсе.       — Идём, — потянула всё ещё почти ничего не соображающего Драко прочь Гермиона, затаскивая в первую попавшуюся аудиторию, которая, к счастью, оказалась пуста. — Трансфигурируй мою внешность, и бежим отсюда, — быстро приказала она. — Ну же, Драко, не тормози!       Встряхнув головой, чтобы прогнать оцепенение, он будто вновь вернулся к реальности и продолжавшей нависать над ними дамокловым мечом смертельной опасности. Вытащив палочку и вглядевшись в лицо Грейнджер, он понял, что на самом деле девушка просто до чёртиков напугана: с проступившей на лбу испариной и побелевшими губами, она будто не могла поверить, что её безумный план сработал. Произнеся несколько заклинаний, благодаря которым её узнаваемое лицо немного утратило свои характерные черты, он решился посмотреть ей в глаза:       — Можем идти, — кивнув, Малфой быстро надел на себя маску и, повинуясь порыву, накинул на голову Грейнджер капюшон школьной мантии, после чего вывел из кабинета. Стараясь не торопиться, они направились к выходу. Драко искренне надеялся, что на вид их было не отличить от обычных студентов, надумавших прогуляться по территории замка либо спешившим к теплицам мадам Стебль на травологию.       Антитрансгрессионный барьер, в сторону которого они двигались, начал казаться Драко линией горизонта, отдаляющейся всё сильнее по мере приближения, однако он не позволял эмоциям взять верх даже без окклюменции, чувствуя, что теперь вытащить их под силу только ему — носителю отметины, без которой на присутствие посторонней волшебницы на территории могли сработать сигнальные чары.       Не расцепляя рук, они трансгрессировали обратно в номер гостиницы. Едва почувствовав под ногами твёрдую поверхность, Драко понял, что ладони Гермионы в собственной больше не чувствовал. Девушка обессиленно села на кровать, закрыв лицо руками. Подумав, что она, вероятно, стыдится содеянного, он решил, что самым верным станет не обсуждать этот поцелуй, который, разумеется, был лишь способом покинуть Хогвартс живыми.       — Зачем я послушала тебя? — бесконечно усталым, казавшимся каким-то бесцветным голосом спросила она. — Мы не имели права так рисковать. Если бы оба духолова погибли сегодня, всё было бы кончено, — она посмотрела на стоявшего возле кровати Драко снизу вверх, вероятно надеясь убедиться, что он осознавал всю глубину ошибочности отказа передать воспоминания Регулуса Блэка в Орден. — Когда же профессор Дамблдор придёт в себя? — Она страдальчески подняла заблестевшие от слёз глаза в потолок. — Я понятия не имею, каким должен стать следующий ход и что за чертовщина творится в Ордене! Это полный… бред!       — У кого крестраж, Гермиона? — вздохнув, Драко присел на кровать рядом с ней, продолжая выдерживать зрительный контакт, но теперь не решаясь обхватить её ладони своими.       — Этого просто быть не может… — бормотала она, будто не услышав вопроса. — Но ведь сработало. Ты понимаешь, Драко? Он позволил нам уйти сегодня. И кабинет директора… Амбридж не могла туда войти, а он может… ты понимаешь? Только истинный директор может там находиться…       — Нет, — чётко и спокойно отозвался он, совершенно искренне беспокоясь, что если Грейнджер не опомнится, придётся влепить ей пощечину, чтобы хоть немного привести в себя.       — Это Снейп, Драко. Именно он передал профессору Дамблдору секрет бессмертия Сам-Знаешь-Кого. Ты говорил, он знает, что ты духолов. Быть этого не может! — она прижала ладони ко рту, с силой отрицательно закрутив головой, словно надеялась вытрясти оттуда собственное открытие. — Информатор профессора Дамблдора, который внушил ему, что тебя можно переманить на сторону Ордена… Снейп.       — И что же настолько тебя шокирует? — холодно спросил Малфой, который отчего-то оставался на удивление спокоен. Возможно, на него повлияло мнение Беллатрисы, так и не доверявшей до конца Снейпу даже после данного матери Драко Непреложного обета. Или же искусство окклюменции, которому тот его обучил и благодаря которому Малфой-младший всё ещё был жив. Или же подсознательно, на уровне интуиции он всегда немного не понимал, почему всё-таки Северус выбрал сторону Тёмного Лорда: в нём не чувствовалось ни страха, ни фанатичной преданности, ни склонностей к садизму и насилию, что процветали среди Пожирателей Смерти.       — Вы покушались на жизнь профессора Дамблдора, Гарри был там, он всё видел!       — О да, ведь Снейп и твой драгоценный старикашка не могли заранее договориться и разыграть талантливый спектакль! — саркастично прокомментировал её слова Драко, совершенно не удивляясь уже ничему.       — Как же узнать наверняка? — страдальчески вздохнула Гермиона. — Ведь есть причина, по которой монета до сих пор у него!       — Ты обмолвилась, что о личности информатора в Ордене неизвестно никому, не так ли? — уточнил он.       — Ну да, — пожала в ответ плечами девушка.       — Тогда есть и причина тому, что крестраж у него, — спокойно ответил Драко. — Северус Снейп дал Непреложный обет моей матери, поклялся, что если я не справлюсь с заданием Тёмного Лорда, то он сам должен совершить порученное мне деяние. Они не могут встретиться, потому что тогда Снейп должен будет пытаться убить Дамблдора, или просто погибнет.       — Драко… — девушка умоляюще посмотрела на него, однако он тут же перебил:       — Я попробую поговорить с ним. Сама понимаешь, какой это риск. Спрашивать в лоб о подобном просто опасно, ведь нет никаких гарантий, что память Блэку стёр именно Снейп, а не некто под Оборотным зельем.       — Тогда не рискуй, — попросила Гермиона, неожиданно взяв его ладонь и сжав.       — Об этом можешь не беспокоиться, я тебе не Поттер, чтобы лезть на рожон, — усмехнулся он в ответ, не сводя глаз с их переплетённых рук. — Думаю, пока что нам нужно заняться поисками другой монеты. Вдруг повезёт, Дамблдор придёт в себя и или объяснит расклад, или опровергнет нашу идею.       — Прости, я забылась, — неожиданно спохватилась Гермиона, попытавшись вырвать руку, однако Драко не позволил:       — Думаю, после случившегося странно извиняться за подобные мелочи, — хмыкнул он. — Впрочем, ты права, разница действительно есть, тогда ты спасала наши жизни. Наверное, не стоило в принципе поднимать эту тему, но… — Драко запнулся, совершенно не зная, как продолжить, но чувствовал, что должен был это сделать во избежание вот таких моментов. — В общем, ты не должна чувствовать себя неловко. Понимаю, что я последний волшебник во всём мире, которого ты на самом деле хотела бы поцеловать, и всё остальное… И, разумеется, я никогда не расскажу Поттеру…       — Драко, подожди, — пришла её очередь не позволять ему договорить. — Знаешь, я не знаю о том, как работает окклюменция, а потому предпочла просто отвлечь тебя. Сам-Знаешь-Кто ведь легилимент и наверняка сотни раз был в твоих мыслях, я побоялась, что он поймёт, что мы совсем не студенты, — тряхнув волосами, тем самым перекинув их за плечи, она вновь посмотрела на него. — Но ты должен знать, что этот поцелуй не был одной лишь вынужденной мерой. И с Гарри мы больше не вместе.       — Ты имеешь в виду…       — Я имею в виду, что поцеловала тебя потому, что хотела, — обезоруживающе улыбнувшись, призналась она. Драко подумалось, что сейчас Грейнджер смутится и опустит глаза, однако этого не случилось. Внимательно вглядываясь в его лицо, она с заметным трепетом ожидала реакции на собственные слова.       И тогда вопреки логике снова покраснел он сам, чувствуя себя неловко от подобной откровенности.       — Грейнджер, прости… это… — он не знал, что было принято говорить в подобных случаях и как вести себя. Он привык и смирился с мыслью, что та экзотичная безумная мечта, олицетворением которой стала в его глазах Грейнджер, так и останется плодом фантазий. Но реальная жизнь, обязательства перед семьёй, перед родом просто не могли позволить ему вновь ощутить то самое счастье, которое настигло его во время первого поцелуя и ощущение которого ничуть не притупил даже страх быть пойманными и убитыми. — Меня Тёмный Лорд вызывает, — вновь вспомнил он спасительный приём, благодаря которому уже сбегал однажды.       — Да, конечно, — перекинув локоны через плечо, с готовностью кивнула Гермиона, которая если и распознала его блеф, совершенно не подала вида. — Будь осторожен, ладно? — попросила она.       — Да, как всегда, — кивнул он. — Я пришлю филина со временем и местом встречи, — теперь уже сам освободив ладони из плена, он встал на ноги и сделал пару шагов назад, прежде чем трансгрессировал, оставив Гермиону одну в номере отеля.