one line

прошлое наступает на пятки, опускает в свой омут, весело улыбается восемью годами знакомства, ссорами, примирениями и сбитым радаром понимания, а как, собственно, они стали делить жилплощать на троих? ситуации из прошлого, воспоминания из прошлого, образ из прошлого. все из прошлого. все, что делало радостно и больно. все, что напоминало о старых ранах и неприятных днях. все, что старыми посветлевшими рубцами осталось на душе и навеивало запахом родных улиц ностальгию. что когда-то заставляло чувствовать безысходность вкупе с обидной ненужностью. что когда-то заставляло чувствовать себя забытой игрушкой. игрушкой, которую вспоминают только тогда, когда все остальные потеряны или временно недоступны. и раздаются только длинные и монотонные гудки на одной ноте. (тэхен бы никогда не дозвонилась, если бы отжала все нужные цифры первой). тэхен хотела бы больше не возвращаться туда, в прошлое, — одиночество в окружении людей и нужда в банальной искренности загоняли иглы в последние живые места на ее душе каждый божий день. — тэхен-а, чаю хочешь? — звонко спрашивает чимин, проявляя наигранно-участливую заботу. сказать бы, давясь ядом и презрением: — заебали меня твои воспоминания. — прекрати делать вид, что мы снова подруги. — не лезь в мою жизнь со своими советами. в реальности же тэхен кроет низкий рык кашлем, но не пассивно-агрессивное: — сама заварю. и пытается перебить ненавязчивой болтовней ни о чем, не дающей понять старую новую знакомую лучше — не хочется окунаться в этого человека и испытывать что-то (не факт, что позитивное) вновь. просто потому что расстроится ее любимая хосок, когда вновь придет с работы и обнаружит густое напряжение в воздухе. хосок — луч света в тьме старых привязанностей. луч света, отблеском застрявший между молотом и наковальней, которые неустанно делают вид, что не пытаются совершить этот замах, звоном выбивающий из колеи все, что поразит эта звуковая волна. (до скрежета зубов не хочется принимать очередной удар). луч света, который принадлежит не только ей. и вообще, какого хера она присваивает ее себе? луч света, пересекающий болевой порог тэхен. режущий роговицу до слез — так устала быть пятым колесом в этой повозке. она сжимает майку на грудной клетке и давится этим зыбучим болотом отчаяния. ебучим болотом отчаяния, которое она не в силах осушить. тьма трясины поглощает последние остатки света в ее душе. изящную, но крепкую руку неожиданно протягивает намджун, когда пишет, что от нее в общаге съехала соседка из-за врожденной разрушительности. и не хочется, чтобы подселяли кого-то, а тэхен вроде хотела и… тэхен пришлось остановить сумбурный поток своим «я согласна». и пока ким стягивает запачканные кроссовки и отфыркивается от дождя, стоя на пороге маленькой, но уютной комнатки, намджун мягко улыбается и смущенно произносит: — я очень рада, что ты согласилась. извини, если вдруг что-то случайно сломаю. ничего не могу с собой поделать. тэхен смаргивает дождевую влагу с ресниц и утирает рукавом мокрое лицо. — не сломаешь, — непоколебимо заявляет. — ты, джун-а, ничего не сломаешь. и легко улыбается.