Против правил

Мутный взгляд неразборчиво мечется из стороны в сторону. Его руки давно стёрты до самых костей. Вязкая кровь стекает из разбитой губы, пачкая тонкую ткань куртки. Каждый вздох тупой болью отзывается где-то в недрах лёгких. Ему больно. Чертовски паршиво. Из последних сил опирается на дрожащие колени и медленно поднимается. Обречённый стон срывается с уст, растворяясь в холодном воздухе ночного Токио. Густой туман непроглядно скрывает тонкую дорожку тропы, по которой он идёт. На улицах безлюдно, нет даже малейшего намёка на того, кто сможет помочь, протянуть руку. Каждый дом, что встречается на долгом пути, выглядит угрожающе и отталкивает. Он здесь явно чужой, ему не рады. – Где же ты... Какучё устал. Ещё будучи ребёнком он попал в большую и сложную игру без попытки выбраться с порочного круга. Чёрт возьми, как же хочется просто.. пойти домой. Где любят и ждут. Расставание – это всегда больно, особенно, когда человек был чертовски дорог. Хитто успел в полной мере ощутить всю горечь этой потери на своей шкуре. Ему искренне хотелось спрятать свою девочку от всего этого тёмного и гнилого мира, с которым ему довелось столкнуться. Хрупкая, добрая, искренняя. Она так хотела помочь, забрать на себя всю его боль. Какучё криво усмехается, сжимая кулак. Сам же тогда не позволил. Просто оттолкнул и ушёл, напоследок громко хлопнув дверью без надежды на возвращение. – Дурак... Но ведь что он мог поделать, когда сам стал центром этой губительной вселенной? Ветер угрожающе бушует над головой, сгибая изумрудную листву тонких деревьев, что устало опустились к самой земле. Всё плывёт перед глазами, но он продолжает идти... Вперёд. – Какого черта я вообще творю, – низко хрипит, хватаясь за ссадящее ребро. С каждым шагом силы покидают тело. Он резко останавливается от болезненно кровоточащих ран и пластом падает на мокрый асфальт, покрытый грязью от недавно прошедшего дождя. Последний вздох обжигает лёгкие. Переворачивается на спину, устремляя взгляд на небо, что шёлковой нитью развесило миллионы ярких звёзд, виднеющиеся сквозь тёмные облака. Где-то над головой мелькнул человек с мутно знакомыми чертами, а до слуха донёсся тихий голос, эхом растворяющийся где-то глубоко в сознании. Хватает за руку незнакомца, кожей ощущая долгожданное тепло, и шепчет: – Я забыл... Голос что-то внемлет в ответ, но Хитто не может разобрать ни звука. – ...дорогу домой. Его веки тяжелеют, не выдерживая груз сегодняшнего дня, и безнадежно закрываются. ××× Первое, что он чувствует после пробуждения, это нежное прикосновение к щеке. Аккуратно открывает глаза и поднимает веки вверх – девушка, у которой он лежит на коленях, аккуратно обрабатывает увечья, полученные в недавней драке. Ватный диск, пропитанный раствором, стирает остатки крови. Холодные пальцы осторожно пробегаются по шраму. Её губы поджаты, тело сотрясает мелкая дрожь. Какучё внимательно рассматривает усталое лицо напротив и тянет руку, напрочь позабыв о боли. Невесомо касается кончиков её волос, наматывая на палец и тотчас отпуская, медленно движется выше... Подбородок.. Скулы.. Губы... Глаза. – Это ты... – не веря, произносит Хитто, – это правда ты, да?... Девушка вздрагивает, накрывая его руку своей ладошкой. Грудь разрывает в сильном спазме, не скрывая нарастающую истерику. Она плачет навзрыд, закрыв глаза. Хрустальные слёзы падают прямо на его лицо. Но Какучё всё равно. Он резко поднимается, преодолевая головокружение, и крепко обнимает. Мелкая россыпь поцелуем окутала хрупкую фигуру. Хитто хватает её руки, прижимая тонкие кисти к своему лицу, и лихорадочно шепчет: – Прости... Родная, я... Я идиот, чёрт возьми, – часто моргает, отгоняя наступающие слёзы, – пожалуйста, не плачь. Только не из-за меня. Слышишь? Она лишь хмыкает, отворачивая лицо. Свободной рукой закрывает рот, останавливая крик, что так и норовит вырваться из грудной клетки. – Я так хотел к тебе, – разворачивает её за подбородок, пытаясь установить зрительный контакт. – Отныне никогда не оставлю тебя, клянусь. Ты не представляешь, как я хотел вернуться... Но я... Как же долго я искал, чёрт... Крепче сжимает её руку, опуская голову вниз: – Прошу, позволь мне остаться... Я сделаю всё для тебя. Его последние слова растворяются в робком поцелуе. Девушка нервно обхватывает его за талию, обессиленно сжимая в руках ткань потёртой куртки, и утыкается в ключицы, чувствуя лёгкий шлейф ели и ореха. Поднимает голову, с опаской смотря на парня, что неподвижно сидит рядом. Ей действительно страшно потерять его ещё раз. Он же тянется и трепетно оглаживает покрасневшую щеку, притягивая ближе, и прислоняется своим лбом к её. Они несколько минут сидят в тишине, слушая мерный стук настенных часов. За окном прогремел раскат грома, пуская яркую молнию. – Добро пожаловать домой, Какучё Хитто, – дрожащим голосом шепчет девушка. Он невесомо целует её в уголок губ, поднимая голову к потолку. По его щекам стекают солёные дорожки слёз.