Место, где царит покой

Каз сел на кровать и положил рядом с супругой книгу. Инеж кормила дочь. Девочка уже не так жадно и активно сосала грудь матери, её темные глаза уже тяжело открывались и все чаще оставались закрытыми. Она засыпала прямо в процессе кормления, от чего Инеж приходилось её будить, чтобы она не поперхнулась. ⁃ Надо будет завтра попробовать из бутылочки её покормить, а то я не понимаю, сколько она съела? Может, она голодная засыпает? - сулийка переложила дочь, аккуратно поглаживая её по спинке. Девочка срыгнула на мать часть своего ужина. «Это вряд ли», - подумал Бреккер, но вслух ничего не сказал, лишь пошел за чистой одеждой для жены. Инеж попросила купить сборник сказок для Лив. Разумеется, Каз Бреккер лично за ним не пошёл, а отправил мальчишку-посыльного из банды. Он надеялся, что десятилетней ребёнок выберет книжку с большим количеством картинок, и она подойдёт для его дочери. Однако паренёк то ли оказался смышлёным, то ли, наоборот, глупым: в книге сказок было много, а иллюстраций мало. Замечательный вариант для взрослого человека, но никак не для маленького ребёнка. Девушка уложила уснувшую на руках дочь в колыбельку и после переоделась. - Надо будет тебя научить её кормить, чтобы ты мог меня подстраховывать с бутылочкой. Мало ли какая ситуация, - Инеж укрывала дочку одеяльцем. За окном властвовал апрель, но холод не отступал и северный фьерданский ветер не унимался, от чего в комнате было прохладно, хотя печь топилась регулярно. «Ты ещё про пеленки начни говорить», - мысленно закатил глаза Каз. Он уже продумывал варианты, как избежать роли няньки и, к слову, перебирал в голове людей на это должность. - Каз, ты слушаешь? – Инеж уже переоделась и стояла рядом с ним, пристально изучая его лицо, ища ответы на свои вопросы. Но лицо Каза не выражало никаких эмоций и лишь в глазах она смогла рассмотреть подсказку. - Нет. Думал. ⁃ Ты напряжен. Что-то случилось? - поинтересовалась сулийка. ⁃ Нет. ⁃ Каз. ⁃ Что? – уже раздраженно произнес он. ⁃ Я слишком хорошо тебя знаю. Выкладывай, - она стояла вплотную. Он смотрел на кроватку дочери. Лицо оставалось неприступным, отстранённым. ⁃ Я не готов быть отцом, - как отрезав, произнёс он. Инеж глубоко вздохнула. Она догадывалась об этом. Каз мог решать проблемы, придумывать планы, достигать целей, но в вопросах общения с людьми... О! Святые, в этом он был безнадёжен. А тут ещё и ребёнок, дочь. Это не проблема, которую можно решить. Это ответственность на всю жизнь. И Каз её не боялся. Он просто не знал, что делать? Как подойти и с чего начать? Для него купить недвижимость, сделать ремонт и обеспечить Инеж круглосуточную охрану и безопасность в разы проще, чем начать взаимодействовать с дочерью. Ему нужна была помощь, хоть он об этом не просил и не попросит. ⁃ Каз, дорогой, мне тоже страшно. К такому нельзя быть готовыми, - мягко начала девушка. ⁃ Ты с ней справляешься. ⁃ У меня выбора нет, - она пожала плечами. - Либо я, либо никто, - Инеж аккуратно накрыла своей рукой его. - Вспомни, как мы боролись с нашим прошлым. Каждый день мы пытались, старались - в итоге победили. Тут так же. Каждый день маленькими шажками. Кирпичик за кирпичиком, - она надеялась, что последние слова на него подействуют. Долгие годы они были для него как смысл жизни, он и сейчас их часто повторял. Он опустил свой взгляд и смотрел на её руку, держащую его. Инеж продолжала учить его жизни, помогала понять то, что для неё было очевидным, а для него - непостижимым. Когда он поднял взгляд на супругу, то увидел глаза полные нежности, веры и надежды. Её глаза. Родные. Ради искорки счастья в них он был готов разрушить города и страны, но сейчас требовалось куда больше. Победа над самим собой. Инеж была права. Если не они, то никто. Никто о ней не позаботиться, никто не защитит. Никто больше не сможет быть для неё родителями. Они уже и так много сделали друг для друга и ребенка, что пути назад не было. Только вперед. И ему придется смириться с тем, что Лив надо будет держать на руках, укладывать спать, купать, кормить и многое другое и порой не очень приятное. Её придется воспитывать. Ему и Инеж. Вместе. Инеж понимала, чего он боялся: неизвестности, что подкралась незаметно с родительством. Она боялась того же. Было слишком много вопросов, ответы на которые подскажут время, опыт и их решения и поступки. Каз не мог подвести Инеж, не оправдать её ожиданий. Она, в свою очередь, не могла подвести его. А ещё они боялись подвести дочь, стать плохими родителями, о которых стыдно рассказывать. ⁃ Если хочешь, можешь пойти в спальню поспать. Отдохнёшь, - она поглаживала своим большим пальцем его костяшки, успокаивала. ⁃ Я останусь, - она легко улыбнулась ему. ⁃ Давай ляжем, посмотрим книжку. Надо вспомнить сказки, дети растут мигом, и лучше знать наперёд, что стоит рассказывать на ночь, а что нет, - Каз кивнул и пошел к кровати. Инеж потушила свет, оставив небольшой ночник, и зажгла лампу рядом с собой. Она устроилась на кровати и открыла оглавление. ⁃ О! Так ты отличный сборник сказок выбрал. Тут и керчийские, и равкианские, и фьерданские, земские и даже парочка каэльских. И я большинства из них не знаю, - она улыбалась и смотрела на него с благодарностью. Она вспомнила о сказках лишь после родов, когда Нина прислала ей первое письмо с Фьерды, где-то через неделю после их с Ханной отъезда. Подруга, как бы между делом, написала о том, что детям можно читать сказки, когда не знаешь, что рассказать или о чем говорить с ними. Она намекала на Каза, но тогда-то новоиспеченная мать поняла, что в её арсенале лишь парочка сказок, которые она помнит, и сулийские истории, которые ей рассказывала в детстве её мама. ⁃ С чего начнём? – он улегся на подушку и наблюдал за женой, которая изучала оглавление. ⁃ Даже не знаю, - Инеж пожала плечами. – Мне не мешало бы освежить в памяти равкианские, но я совсем не знаю сказок твоего народа, не говоря уже о других. ⁃ Позволишь выбрать? – Каз знал почти все керчийские сказки, ему часто их рассказывали в детстве в Лиже. Он был уверен, что от них не будет вреда для Лив. Но вот в равкианских он ни на каплю не был уверен. Взгляд бегло изучал оглавление. Он обдумывал каждое название, прислушивался к интуиции, которая его никогда не подводила. ⁃ Ведьма из Дувы, - изрек Бреккер. ⁃ Интересный выбор. Я ставила на Лиса-умника или на Сказ о серебряном олене. ⁃ Ты можешь начинать читать, - он протянул Инеж книгу. Она начала чтение. Голос её был ровный, приятный и умиротворяющий. Если не брать в расчёт, что Инеж читала вслух, то можно было решить, что она ему рассказывает историю, как будто вернулась с плавания, и они не виделись несколько месяцев. Они закончили за полночь. ⁃ Это ты точно ей читать не будешь и рассказывать тоже, - вынес вердикт глава семьи. ⁃ Переживаешь за свой авторитет? Думаешь, она решит, что все отцы насилуют своих детей и едят девочек, – серьезно поинтересовалась девушка. ⁃ До неё и так дойдут истории о Грязных Руках. Хватит того, что её отец убийца, о котором знает весь мир, - Каз потер глаза и тяжело выдохнул. Так приходит осознание, что каждое наше действие несет в себе последствия и если они не касаются лично нас, то точно коснуться наших детей. «С этим надо что-то делать. Причем срочно». ⁃ Её отец самый известный в мире вор и аферист. Как убийца и разрушитель ты известен больше в Керчии, - поправила супруга Инеж. Но она вынуждена признать, что Каз был прав, как всегда. Он мыслил трезво и рассудительно, подходил к вопросу более глубоко, чем казалось на первый взгляд. ⁃ Инеж, я всё сказал, - отрезал Бреккер. Сулийка ничего не ответила. Она не собиралась спорить с мужем на ночь глядя. Она была солидарна с ним, эта сказка больше для взрослых, темная и далеко не счастливая. Незачем её читать дочери. Тем более в ней отец изнасиловал и съел свою дочь, пусть и не настоящую. Мораль сказки такова, что зло порой таиться там, где его совсем не ждешь, но маленький ребенок не будет выносить на первых порах такую мудрость. А вот психику легко можно покалечить. Девушка отложила книгу в сторону и вплотную придвинулась к супругу, положив свою голову к нему на подушку так, чтобы их лица были напротив. - Каз, дорогой, - она говорила тихо, почти шепотом, нежно поглаживая щеку супруга. - Сможешь завтра прийти с Клуба пораньше? Мне нужна будет твоя помощь. Ливи надо покупать. Каз сначала хотел возразить, найти причины отказать. Но отказать Инеж было не в его силах. Он и так оставил её надолго одну, отсутствовал последний месяц беременности и больше двух недель после родов. Он помнил об этом. Тогда он выбрал работу и по итогу пожалел о принятом решении. Инеж нуждалась в нём в этот период больше обычного, а его рядом не было. Он игнорировал возражения в своей голове, игнорировал протест внутри себя, который откликался в каждой его клеточке. Разум и тело не хотели признавать того факта, что теперь он отец и у него есть обязанности, помимо ответственности. Его эгоизм не хотел сдаваться без боя. Он решил обхитрить самого себя. Существует только один аргумент, против которого всё его эго бессильно. «Это не для дочери. Не потому, что я стал отцом… Это для Инеж». Подействовало. Буря внутри унялась. Он смотрел на Инеж, которая ждала его ответ. Каз видел как это ей нужно. Она говорила, что для неё важно, чтобы отец участвовал в воспитании ребенка. Он ей обещал. А свои обещания Каз Бреккер всегда исполнял. - Хорошо. - Спасибо, - она широко улыбнулась и поцеловала его, прижимаясь сильнее к супругу. Он был вынужден признать, что спустя годы знакомства, её улыбка действовала на него так же, как и в самом начале их отношений. Ради неё он был готов на всё.