Превратности любви

— Ты хочешь, чтобы я приковал тебя к кровати? — внимательно рассматривая розовый аксессуар, спросил Люцифер, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Нет, дорогой, — опасно надвигаясь на опешившего демона, я соблазнительно прошептала ему на ушко: — Прикованным сегодня будешь ты. Люцифер не успел опомниться, как я стремительным движением разорвала рубашку на нем, откидывая на пол этот ненужный кусок ткани. Ненавистные брюки вместе с боксерами полетели следом, оставляя в моем подчинении голого, прекрасного мужчину, один короткий взгляд на которого заставлял меня безбожно течь, изнывая от тугого комка непреодолимого желания, сосредоточившегося внизу живота. Быстро избавившись от мешающего платья, я резко толкнула все ещё остолбеневшего от моего напора демона в грудь, опрокидывая его на кровать, и мгновенно уселась сверху, влажным кружевным бельём лаская напряжённый член. Просунув цепочку через колья, я осторожно приковала его к изголовью кровати. Звук защёлкивания бутафорских наручников на мощных запястьях привёл Люцифера в чувство, и он, прерывисто дыша, прошептал: — Когда ты их снимешь, я оттрахаю тебя так, что ты имя своё забудешь. — Чтобы я тебя отпустила, тебе нужно быть очень хорошим мальчиком, — игриво улыбаясь, проговорила я, ногтями оставляя мурашечные дорожки на его груди. Быстро наклонившись к его лицу, я вызывающе добавила, горячим дыханием обдавая широкую шею: — Для меня. Клитором через ткань я чувствовала пульсацию его члена и несколько раз прошлась промежностью по всей длине, вызывая его сдавленные стоны, табунами крошечных мурашек отдающиеся во мне. Горячим языком настойчиво исследовала его не менее обжигающую кожу шеи, груди, уделив особое внимание чувствительным соскам, которые нежно покусывала под аккомпанемент сладких, прерывистых звуков. Продолжая сумасводящую, влажную дорожку, спустилась ниже, оставляя тысячи беглых поцелуев, укусов, засосов в области косых мышц, нетерпеливым языком проводя прямую линию от одной выступающей косточки к другой. Когда мои губы блаженно накрыли влажную от смазки головку, Люцифер резко потянул руки вперёд с лязгающим звуком, чувствительной кожей врезаясь в безжалостный металл наручников, и судорожно втянул воздух сквозь зубы. Ненадолго оторвавшись, я бросила на него затуманенный от страсти взгляд и тихо прошептала: — Тише, тише. Ты должен хорошо себя вести, помнишь? Смиренно приняв мои правила игры, демон жадно обвёл языком обсохшие губы и томно ответил: — Да-а…госпожа. Быстро откинув мешающие волосы в сторону, я вновь провела жаждущим языком по всей длине, а затем резко опустилась, вобрав в себя его налитый кровью член так глубоко, что на глазах мгновенно выступили слезы. Двигая головой по издревле известной всем амплитуде, я ласково обводила головку влажными губами, языком, пальцами проходясь по уздечке и притягательным узорам вздувшихся вен, одной рукой двигаясь по стволу, а другой осторожно лаская мошонку. Жадно касаясь, целуя, посасывая, я вскинула проникновенный взгляд на сгорающего от удовольствия мужчину, убедившись, что его искрящиеся глаза направлены только на меня. Втягивая его член так глубоко, как только могла, я почувствовала недвусмысленную вибрацию в горле и резко отстранилась, вмиг оседлав оторопевшего демона, грудью прижимаясь к его припухлым от укусов губам. Зубами потянув вниз кружевную ткань лифчика, Люцифер взял в добровольный плен мой затвердевший от бешеного возбуждения сосок, пока я продолжала остервенело двигать рукой по его пульсирующему члену, большим пальцем нежно обводя головку. Не прошло и минуты, как демон с протяжным стоном обильно кончил себе на живот, и я тут же опустилась ниже, жадно слизывая бело-молочную сперму с разгоряченной, влажной кожи. — Отстёгивай, — хрипло прошептал Люцифер, и я бережно освободила его от сковывающих движения наручников и тут же угодила в столь желанный плен его сильный рук. Уперев меня головой к изголовью кровати, демон с силой надавил на мою поясницу, заставляя прогнуться, и мгновенно разорвал мои стринги, откидывая на пол этот бесполезный кусок кружевной ткани. Резко наклонившись, твёрдым языком прошёлся по половым губам и клитору, жадно собирая сочащуюся влагу, а затем грубо шлёпнул по ягодице, намотал мои растрепавшиеся волосы на кулак и тут же вошёл на всю длину, мгновенно набирая бешеную скорость, вызывая во мне надрывные, неумолкаемые стоны. С каждым новым, крышесносящим толчком силы покидали меня, и, неспособная больше удерживать себя на локтях, я распласталась на кровати, зубами вгрызаясь в мягкую подушку. Его ладонь требовательно накрыла мою, переплетаясь пальцами, впиваясь в смятые простыни, и Люцифер, прерывисто дыша, склонился ко мне, оставляя десятки беглых, жарких поцелуев на плечах и шее, продолжая озверело двигаться во мне, доводя до неистовства, безумия, чуть ли не наркотической эйфории. С исступлённым криком распадаясь на тысячи наэлектризованных осколков, я с ликованием почувствовала горячую жидкость, медленно стекающую по внутренним частям бёдер. Нежно поцеловав меня в макушку, Люцифер тут же упал рядом, и мы уставшие, довольные, разомлевшие мгновенно уснули в объятиях друг друга.

***

Ещё не открыв глаза, я осознала, что что-то не так. Солнечные лучи не ласкали нежную кожу сквозь занавесочную щель, я была одета и не чувствовала привычное тепло сильной руки у себя на талии, и родная энергия с алкогольными нотками не обволакивала все пространство вокруг. Вместо традиционных атрибутов каждодневного пробуждения пришли безжалостный, пронизывающий холод и отдалённо знакомый зловонный запах затхлости. Приложив максимум усилий, я кое-как смогла разомкнуть слипшиеся за ночь веки и тут же встретилась с непроглядной, плотной, пугающей темнотой. Голова безбожно гудела, и я судорожно пыталась вспомнить вчерашние события, приведшие меня к нынешнему положению, пока не услышала едва различимый шорох приближающихся шагов. Бесконтрольный страх сковал все мое тело, и я неподвижно стояла на месте в жалких попытках разглядеть хоть что-нибудь. Потихоньку глаза стали привыкать к давящей темноте, и я успела заметить размытый, сгорбленный силуэт неподалёку, когда скрипучий голос разрезал смрадный воздух. — Ну вот мы и встретились вновь, Виктория. Дрожащее от холода тело в мгновение покрылось колючими мурашками, и я неуверенно огласила жуткую догадку, с ужасом осознавая, в какое именно место меня занесло: — Абаддон? — Приятно, что ты помнишь. Не думал, что мне когда-нибудь так повезёт: добыча сама пришла в руки охотника. Истерический, насмешливо-злой тон его голоса не предвещал ничего хорошего, и я в страхе сделала несколько шагов назад, спиной упираясь в склизкую тюремную стену, пока худощавая фигура медленно надвигалась, приводя меня в панический ужас. Я не понимала, не помнила, как оказалась здесь, и только одна спасительная мысль удерживала меня от того, чтобы впасть в настоящую истерику: Люцифер найдёт меня, чего бы ему это не стоило. — Ч-что? Ты же не… Люцифер убьёт тебя. Хриплый, пробирающий до костей смех эхом разнесся по тесной камере. — И это будет моим долгожданным освобождением. Лучшей мести тому, кто столетиями мучил меня, и придумать невозможно, — тошнотворный, зловонный запах ударил в нос, когда демон настиг меня, костлявой, покрытой кровоточащими язвами рукой обвивая мою шею. — И…ты выглядишь, как она, а это принесёт ещё и моральное удовлетворение. — Ты же любил Лорэл, — непонимающе прошептала я, и Абаддон резко сжал свою руку, лишая меня необходимого кислорода. — И, как оказалось, был таким же идиотом, как и все, кого она обводит вокруг своих наманикюренных пальцев. Воздух в лёгких беспощадно заканчивался, а разрушительные мысли бесконечным потоком крутились в голове, сосредотачиваясь на одной, пугающий больше всего: демон говорил о Лорэл в настоящем времени. Влажными от страха ладонями стараясь вырваться из мертвой хватки, я из последних сил прохрипела: — Что…что ты имеешь в виду? Она мертва. Злорадная усмешка, исказившая омерзительное лицо заключённого, заставила меня поёжиться. Упиваясь на миг приобретённой властью, демон невольно ослабил давление на мою истерзанную шею. — Так ли ты уверена? Я, как и все вы, был всего лишь частью их грандиозного плана. Абаддон вплотную приблизился к моему лицу, и я в отвращении отвернулась, щекой прижимаясь к покрытой плесенью стене, и едва различимым шёпотом спросила: — Чьего? — Моего. Стальной голос заполнил крохотное помещение, заставляя мое лихорадочно бьющееся сердце на мгновение остановиться. Голос, обладателя которого я зачастую видела в своих самых изощрённых ночных кошмарах. Голос, который я слышала лишь однажды, но узнала бы из тысячи. Сатана собственной персоной. Одной секунды хватило, чтобы нависающего надо мной демона с силой отнесло к противоположной стене. Раздался мерзкий хруст десятка костей, и мне не нужно было смотреть, чтобы убедиться, что полная лишений и мучений жизнь высшего демона была благополучно прервана лёгким движением могущественной руки. С жадностью хватая возможность вновь наполнить лёгкие живительным воздухом, я не заметила, как длинные, ледяные пальцы властно обвили мое запястье, и уже через мгновение я оказалась в мучительно знакомом тронном зале. Лихорадочно оглядывая роскошное помещение, я остекленевшим взглядом остановилась на фигуре, уверенно восседающей на троне. Неверяще закрыв глаза, я вновь открыла их, чтобы растерянным взглядом встретиться с моим абсолютным зеркальным отражением, отличающимся от меня лишь надменным оскалом. «Лорэл…». — Ну здравствуй, Виктория. — Как… В тот момент я была неспособна выдавить из себя ничего членораздельного, и в одном простом слове старалась уместить целый рой вопросов: почему ты жива? почему ты выглядишь, как я? какого черта здесь Сатана? почему я здесь? что вообще происходит? Видимо, выражение моего лица выдавало всю многогранность испытываемых мною эмоции, так как Лорэл вмиг оказалась рядом, с интересом оглядывая меня и игриво улыбаясь. — Ты, наварное, интересуешься, каким образом я осталась жива да и ещё вернула свой истинный облик, — издевательски проговорила девушка, традиционно накручивая мой выбившийся локон на свой тонкий пальчик. — Все благодаря тебе, дорогая. Пророчество сбылось, когда ты отдала свою кровь за любимого, все строчка в строчку, лучше и придумать невозможно. Или ты серьезно думала, что я играю роль профессиональной свахи, не извлекая из этого собственной выгоды? Она продолжала говорить, а я все никак не могла понять, была не в состоянии поверить, что все это время благополучно плясала под ее дудочку. Что даже мое искреннее желание пожертвовать собой, чтобы спасти Люцифера, было неотъемлемой частью ее схемы по завоеванию адского трона. Только одно мне оставалось непонятным, и я неосознанно перевела вопросительный взгляд на Сатану, безучастно стоящего у двери. — А…что… — слова никак не хотели складываться в адекватные предложения, но моего неопределённого движения рукой в сторону Короля Преисподней хватило, чтобы Лорэл поняла мой немой вопрос. — А как ты думаешь, я оказалась на Небесах без каких-либо вопросов и подозрений со стороны администрации школы? Язвительная усмешка на ее лице выражала нескрываемое нетерпение и какую-то болезненную одержимость. Нельзя сказать, что я не задавалась вопросами, как ей удалось скрыть своё появление ото всех, но это всеобщее неведение было мне только на руку: если бы кто-то узнал, что Лорэл вернулась, ее бы, наверняка, снова призвали к ответственности, а наша связь негативно бы повлияла и на меня. Теперь все пробелы потихоньку заполнялись, и лишь один момент все ещё оставался для меня загадкой: для чего самому Дьяволу помогать девице, вздумавшей учинить дворцовый переворот. — Я…я все ещё не понимаю…зачем… — Дорогая Виктория, — тыльной стороной указательного пальца проведя по моей щеке, девушка продолжила: — Я никогда тебе не врала. Моя цель была и остаётся прежней. Я лишь умолчала о том, что это был не только мой план. «Люцифер…». Не в силах сдержать подступающую тошноту я, согнувшись пополам, с характерными звуками показала присутствующим все содержимое своего желудка. Так и продолжала стоять, не поднимая голову, надеясь провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе, исчезнуть, но только не показывать этим двоим, насколько мне страшно и какая я слабая. — Не переживай, Вики, — легонько похлопав меня по плечу, Лорэл прошептала, приблизившись к моему уху: — С беременными так бывает. — Что… — рукавом вытерев губы, я наконец разогнулась и гневно прошипела: — Что ты несёшь? Издевательский смех разнесся по огромному залу, заставляя мое сердце пропустить несколько ударов в предвкушении чего-то необратимого. — Ты настолько никчёмная, что не можешь ощущать оттенки даже собственной энергии? — бегло коснувшись моего плеча, девушка сосредоточенно посмотрела в пустоту и добавила: — Срок две недели, предполагаю. «Нет, нет, этого не может быть, не сейчас, когда нашим жизням грозит опасность». — Не верю ни единому твоему слову. — Сама проверь, — равнодушно пожав плечами, сказала она. Я безумно боялась, что все сказанное Лорэл, окажется правдой, и в надежде на наилучший исход, постаралась сконцентрироваться на своей энергии, изучая каждый ее оттенок, пока с ужасом не наткнулась на небольшой всплеск новой, но уже достаточно сильной энергии. Руки машинально оказались на животе, знакомясь, поглаживая, пока мозг судорожно перебирал варианты, как выйти живыми из сложившейся ситуации. — Мои поздравления! Даже жаль, что мы не успеем узнать, кого тебе заделал Люцифер, — ее голос был полон сарказма, и единственным желанием было стереть наглую усмешку с самодовольной физиономии, но когда я уже готова была перейти в наступление, холодный, как сталь, голос разрезал накалившийся воздух. — Хватит сюсюкаться с ней, он уже близко, я чувствую его энергию в Аду. Не успев ничего сообразить, я почувствовала пронизывающий холод лезвия, прижатого к моему горлу и цепкие тонкие пальцы, до кровавых отметин сжимающие мое плечо. Не прошло и минуты, как в зал всесносящим вихрем ворвался разъярённый Люцифер и, беглым взглядом оценив обстановку, резко остановился, нервно запустив руку в и так растрепанные волосы. — Ты и с моим отцом трахалась? — язвительно прорычал демон, явно быстрее меня понимая сложившуюся ситуацию. Не дав Лорэл вставить и слова, Люцифер быстро перевел взгляд на Сатану и нетерпеливо спросил: — Что за цирк ты устроил? — Разве ты не хочешь официально представить мне свою новоиспечённую супругу, носящую в чреве наследника, сын? — наслаждаясь своей властью, до этого безучастный правитель Ада вышел в центр, вставая напротив своего сына и упиваясь его реакцией на произнесённые слова. — Что?! Растерянность, смятение, непонимание и…страх — все эти разрушительные эмоции читались в его горящем взгляде, мгновенно брошенном на меня. По его сосредоточенному лицу было видно, как он лихорадочно считывает мою энергию, убеждаясь в правдивости слов своего отца, и потерянность, отразившаяся на его идеальном лице, буквально разбивала мне сердце. Хотелось подойти к нему, обнять, успокоить, но я только и могла, что глазами умолять его не волноваться за меня. За нас. — Был настолько занят омерзительными земными традициями, и даже не заметил, что твоя подстилка ждёт ребёнка? Нелестное обращение в мой адрес разожгло неистовый огонь в демонической душе и, яростно двигаясь в нашу с Лорэл сторону, Люцифер в ужасе уставился на кинжал, быстро перемещенный с моей шеи на живот. — Только посмей ее тронуть. Если бы глазами можно было испепелять, мы бы все мгновенно сгорели в адском пламени. Такой всепоглощающей, неистовой ярости в нем я еще никогда не видела, и все мое дрожащее тело сковал безграничный, невыносимый страх за моего демона. — На колени, — категоричный приказ Сатаны, обращённый к своему сыну, пугающим эхом разнесся по помещению. — Пошёл к черту! — сквозь зубы прошипел Люцифер, продолжая двигаться в моем направлении. Одного лёгкого щелчка сатанинских пальцев хватило, чтобы Лорэл, как натренированная собачонка по приказу хозяина, надавила остриём кинжала на нежную кожу живота, оставляя длинную, кровавую дорожку под пупком. Как бы я ни хотела, я не смогла сдержать мучительный крик, невыносимой болью отразившийся в алых глазах моего мужчины. — Я сказал — на колени, — угрожающе повторил Сатана, удерживая Люцифера за плечо. Я видела, как что-то внутри него неотвратимо ломается, как он с усердием заталкивает внутрь всю спесь, яд и гордость, и, бросив мимолётный, сожалеющий взгляд на меня, встаёт перед отцом на колени, безжизненно опустив голову. Шумный, прерывистый вздох срывается с моих искусанных губ, и я отчаянно закрываю глаза. Кажется, мы проиграли.