Вдали от посторонних глаз

      Гнев и обида душили её, словно тугая петля. Зави яростно шмыгая носом, швыряла в большую сумку свои вещи. Уйти! Бросить всё! Уйти и не вернуться, и пусть подавится своей такой вожделенной свободой. Первые самые необдуманные эмоции били из нее фонтаном, заглушая голос разума. Возможно, стоило остановиться, отдышаться и переварить его слова, но сейчас ей больше всего на свете хотелось причинить ему такую же боль, какую только что нанес ей он. Хотелось сделать что-то, чтобы он вдруг понял, что любит её и хочет быть с ней.       Когда за спиной тихонько закрылась дверь, Зави не слышала, бормоча под нос проклятья и всячески вымещая свое недовольство на вещи. Томас, немного поразмыслив, наблюдал за тем, как она швыряет в сумку свою одежду. — И к чему весь этот спектакль с собиранием вещей? Ты же не хочешь этого делать… — Я не хочу тебя видеть. Не хочу! Мне нужно побыть одной и подумать! — сквозь стиснутые зубы прошипела она, глядя на мужчину. Тот стоял посреди спальни с растерянным видом, однако, проницательный взгляд голубых глаз цепко держался за её фигуру. Казалось, что он взвешивает каждое её действия. — Хорошо, побудь одна, я пока переночую в гостиной. Только не торопись собирать вещи. — Или что?! — с вызовом фыркнула Зави. — Или ты уйдешь и больше не вернёшься, — спокойно заключил он, сложив руки на груди. Голос был твёрд, никаких сомнений в его словах не возникло. Зави на миг замерла, пытаясь понять шутит он или нет. Вот так вот просто — уйдешь и не вернёшься. — Тогда покинь спальню, будь добр. Я хочу побыть одна, — после некоторого взвешивания, всё-таки решила она. Лучше взять время на обдумывание ситуации, чем потом пытаться прорваться в закрытые двери. Это, кстати, закрывание дверей, он делал мастерски — невозможно было потом даже находиться с ним в одном помещении — воздух словно промораживало вековыми холодами.       Томас кивнул, и молча вышел из комнаты, мягко прикрыв дверь. Зави, слушая его шаги на лестнице, опустилась в кресло. Сердце бешено заколотилось внутри. К лицу резко прилила кровь, заставляя хватать ртом воздух. Трясущимися руками Зави набрала номер телефона Анны. Быстро выглянув из двери, Зави убедилась, что Томас действительно ушёл вниз, наконец, дождавшись ответа подруги. — Привет… — Привет, Зави! Здорово, что ты позвонила, у меня для тебя есть кое-что интересное по поводу твоей драмы… — Погоди, у нас тут своя драма, — срывающимся голосом произнесла Зави. Анна на том конце телефона выжидающе замолчала. — Что случилось?! — Его два дня не было дома. — Опять?! И где он шатался? И с кем? — Да подожди ты… Был у Престона в больнице. — Тогда чего ты так паникуешь? Нормально хоть всё? — Вроде бы да… Анна, он просто ушёл, ни слова не говоря. Даже сообщение не прислал. И телефон все два дня был выключен. — Так Престон же категорически не разрешает таскать к себе мобильные, ты разве не знаешь? — Знаю, но предупредить-то меня можно было? — чуть не плача от ощущения того, что Анна вот-вот встанет на сторону Томаса, произнесла она. Анна молчала, — Не исчезать, будто меня нет, а сказать хотя бы что-то. Я же волновалась… — Мда… Мог бы и предупредить, действительно. Свинство какое-то. А он точно был в больнице? — Ну, а где ещё ему быть? — Да мало ли. — Не нагнетай… Мы поругались крупно. Он мне сказал, что если я сейчас уйду с вещами, то больше не вернусь. — Вы по-ру-га-лись?! Том? То есть он с тобой поругался? — не веря своим ушам, по слогам произнесла Анна. Она работала с ним не один год в качестве помощника, и успела немного понять, что Томас Хиддлстон не тот человек, который открыто идет на конфликты. Он скорее как опоссум — лучше прикинется мёртвым, и уйдёт от разговора, чем начнет повышать голос. Чтобы его вывести из себя надо очень сильно постараться. — Да…— не удержавшись, принялась всхлипывать Зави. Слезы сами собой покатились из карих, почти черных глаз. — А ну хватит реветь! Говори, как дело было?! — Ну… Мы вроде сперва говорили о том, что он меня не предупредил о своем отсутствии. Потом он сказал, что не собирался никогда жениться, а я требую от него именно этого. И что это я виновата в том, что он отказывается от своих ролей. — Не поняла сейчас… Какое отношение ты имеешь к его простою? Он сам отметал сценарий за сценарием, говоря, что ищет то самое золото. — Так вот именно! Понимаешь… Оказывается, что это я виновата в его проблемах в карьере… — Не говори глупостей. Сам сдулся. А что про женитьбу? Я не поняла, он не собирается на тебе жениться? — Нет! Сказал, что это слишком ответственный шаг и он на него не готов. Мол, моя карьера со мной дольше тебя, и если выбирать, то не в твою пользу… Представляешь?! Это ужас… Я столько сил вложила в эти треклятые отношения…       Анна молчала, переваривая информацию. Зави же, забившись в кресло, сжавшись в тугой комок, рыдала, жалея себя и свое потраченное время. — Вот это номер… Вот уебок… А зачем тогда столько времени голову морочил? И к родителям возил и к сестрам… Что за черт? Зави, может ты что-то не так поняла? — Ну, а как еще это всё понять?! Жениться не буду, но жить с тобой буду… — Странно это всё, конечно. А ты не думаешь, что у него кто-то появился? И он теперь делает всё, чтобы ты сама от него ушла? И он опять весь такой несчастный… И все бабы опять твари? — Я не знаю… Не думала об этом. — Ну, и что делать тогда? Может, проследить за ним? Если никого нет, то тогда и поговорить по душам, может просто у него стресс от всех этих провалов… Вон, крайняя премьера вышла комом. Критики сперва оглушительно рукоплескали, особенно за достоверный финал и смерть Ричарда. А сейчас в недоумении, почему спектакль идет без него. Говорят, что он разругался с Эдвардом. Сплетни те ещё ходят… — Анна, он неудачно упал на сцене, треснули рёбра. Вот и был у Престона на дополнительном обследовании вроде как, — успокаиваясь, и принимая решение ещё побороться за отношения, отозвалась Зави. — Аааа… Вот оно что…Ну, тогда зачем ты на него взъелась, если знала, что у него есть травмы и ему надо ехать к Заку? — Ну, нормально… А предупреждать не нужно в этом случае, нет? — Да нужно, конечно… Но ты разве сама не говорила, что терпеть не можешь, когда он врывается в кабинет, и отвлекает тебя от работы? Может и в этот раз посчитал лучшим вариантом тихонько уехать, а потом незаметно вернуться. Ты хоть спросила, что врач сказал ему? — Анна… Я… Я ужасно устала от всего этого. От нервотрепки бесконечной. От его специфического характера… Когда мы сходились он был другим. А сейчас я вижу просто ходячее недоразумение — то разобьёт что-то, то сломает, то забудет. Он как подросток — вечно витает в облаках. Я тяну весь дом, а иначе он бы и его сжёг, поставив чайник и забыв про него… — Да я знаю, что он недотёпа. Ну ведь ты же не за это его полюбила? — Ну, да… С ним весело. Он милый… — Это и всё? Вот объясни мне пожалуйста… Как ты собираешься строить семью, если он сам еще не повзрослел? А если что-то с тобой случится? Или с ребёнком, не дай бог? А он как всегда — или на съёмках или в себе заблудился? На него же совершенно нельзя положиться, прости конечно… — Не говори ерунды. Можно на него положиться, — запротестовала Зави, внутри всё же чувствуя правдивость слов подруги, — Просто он вечно витает в облаках. — Так с ним же расслабиться нельзя ни на минуту… Вечный контроль должен быть. Я не представляю, как с ним жить можно… Ему еще с матерью жить и жить, пока ума не наберется, а ты решила его женить… — Так ты же сама говорила, что из всех вариантов он — самый лучший. — Говорила. Но, как выяснилось, я тоже могу ошибиться… Зави… Извини, но он того не стоит, чтобы угрохать на него свою молодость, просрать четыре года и услышать в итоге — я не готов жениться. Инфантил обычный! Красивый, сексуальный но идиот. Что поделать. — Я не хочу с ним расставаться, ты не понимаешь этого? Я люблю его, все-таки… — Ну, тогда тяни дальше. Пока совсем поздно не станет. Я бы с ним жить не стала. Честно. Я и со своим-то мудаком периодически жить не хочу, а тут твой… — И что ты мне предлагаешь? Бросить всё и уйти? — Я? Я ничего не предлагаю. Это ваша с ним жизнь, вот и разбирайтесь сами, а то потом я виновата окажусь. Нет уж, увольте. Свое мнение я тебе сказала, а там поступай, как хочешь. — Ладно… Я тебя услышала… Пойду, наверное, посплю немного. Голову надо прояснить хоть чуток…— честно произнесла Зави, раздумывая над предложением Анны проследить за Томом. Кажется, где-то в телефоне у неё сохранился номер агенства, который в прошлый раз советовала подруга. — Давай, не думай всякие глупости. Ложись отдыхать, а утром будет видно, что и как лучше сделать. Если что — звони мне, я приеду. — Хорошо. Спасибо, Анна, ты всегда меня выручаешь…       Зави, продолжая раздумывать над тем, что сказала Анна, легла на край двуспальной кровати. Без Томаса кровать показалась ей чужой, холодной и пустой. Нет, однозначно, она еще попробует восстановить отношения. Нельзя сдаваться и опускать руки. Нельзя. Нужно лишь понять, что произошло с ним, и почему он вдруг из милого, доброго мальчика превратился в жестокое чудовище.       Натали, наконец, отмыв Баки от песка и путешествий, опустилась в кресло в гостиной. Баки, не слишком счастливый от проведенных над ним процедур, с фырканьем принялся вытирать морду о шерстяной плед, так услужливо раскинутый на диване. Она краем глаза наблюдала за этими ритуальными шаманскими танцами, с торчащим вверх антрацитовым хвостом. Немного подумав, Натали взяла в руки телефон. Звонить или нет? — Привет! — Привет, моя хорошая! — Ольга, как всегда была в хорошем настроении, и всегда рада слышать подругу. — Как дела, что нового? — Ну, что может быть нового у капитана полиции в Москве? Что нового… Новая постанова — являться на дежурство по дресс-коду, в костюме и белой рубашке. Хотя до этого ходили как хотели и переодевались по факту на службе. Теперь на КП проверяют внешний вид. Дур дом. — Ого, — рассмеялась Натали, — Веселье начинается. — Не то слово. У тебя как дела? Как твой английский знакомый? — Да вот по этому и звоню… Нужен твой совет. — О как… Но ты учти, что у меня из английского дома только чай, и тот я не очень люблю… — Учту, обязательно. Короче… Даже не знаю с чего начать… — Ты его того-этого? — засмеялась Ольга, намекая на секс. — Именно. — Ты — его… Не он тебя?.. Хотя, кого я спрашиваю, ты ж никогда не паришься, берешь что хочешь… — Ну да… Короче, было. Как-то спонтанно получилось, в целом, как всегда. Вот сегодня вернулись с ним из Лэндс Энда. Я там была два дня в командировке. В гостинице. — Номер для новобрачных? — подколола Ольга, хихикая и смакуя в голове подробности. — Ну типо. — Ну и как там с английским? Всё нормально? Друг друга поняли? — Поняли, пару-тройку раз. Вся в синяках, как леопард. Но оно того стоило. — Че, пацан отличился? Одарённый? — Не то слово. Там прям нормально так пацана природа одарила. Щедро, — расхохоталась, не выдержав специфического юмора подруги, Натали. Ольга на том конце тоже хрюкнула в трубку. — Атас, кому скажу — не поверят, моя Наташка чпокнула Хиддлстона. Обалдеть. Сама не верю. Но давай, не тяни резину. Ты ж не похвастаться звонишь… — Да чем уж тут хвастаться. Скорее пожаловаться. — Ну? Влюбился он в тебя что-ли? — Ой, надеюсь, что нет. Сплюнь… Только этого мне не хватает. Я его точно не потяну. Ну прикинь, приезжаем в Москву и по родне — теть Маш, это Том Хиддлстон, актер, мы с ним эт самое… Не, не надо такого. Не представляю вообще никак. — Так а че, ты свободная, он тоже. Или нет? Че на счет семейного быта? — Вроде да. Но про семейную жизнь отзывается… Скажем так, не готов мужик к семейной жизни. По нему, в принципе, видно, что инфантил тот еще, маменькин сынок… — Ну, а нафиг она ему? С его-то известностью и славой? Каждый день новую жену можно иметь. Я б тоже не спешила на его месте. Да и это нам, бабам надо скорее гнездо вить, птенцами обзаводиться… А эти… Аристократы, мать их так… Черт его знает. Британцы. Менталитет другой. Мало того, что мужики вообще с другой планеты, так ты еще и не понимающего по-русски нашла себе. — Ну… Да я если честно, не о том. Как-то не рвусь я в миссис Хиддлстон, или как тут это… Я наоборот, спросить тебя. Как ему объяснить, чтоб не увлекался сильно? Ну, и самой за одно дров не наломать. Опять. — Ну так и скажи — я за тебя замуж не пойду, ты не мой типаж. Или что ты хочешь? Если сама боишься влюбиться, значит отсекай нафиг сразу. Чтоб не мучаться. — Да меня устраивает вариант, что мы иногда встречаемся. Там так нормально получается отдохнуть, потом все тело ломит. Самое оно. Знаешь, как говорится, такой экземпляр грех упускать, — снова расхохоталась Натали, чувствуя одновременно и неловкость от обсуждения своей постельной жизни, и необходимость выговориться кому-то кроме Баки. — Ну так и скажи ему прямо. Он тебя замуж не зовёт, ты сама не рвешься. Вот и делай что по кайфу. Нравится он тебе? — Да нормальный он, как оказалось… Неожиданно… Пойдет, скажем так. — Ну и всё, тогда. Если нормальный, то всё поймёт. А у тебя такой шанс — со звездой затусить… — Угу, лишь бы его фанатки не прознали, а то ведь сожрут живьём и костей не оставят. — Так договоритесь с ним, как это дело обставить так, чтобы всем было удобно, — голос Ольги как всегда бодрил Натали и заставлял скучать по дому одновременно. — Да, что-нибудь придумаю… Оль? Я на днях, возможно, прилечу на пару дней. Можно будет у тебя остановиться? — Совсем с ума сошла? Спрашивает она еще. Молча взяла и приехала! Ключи у тебя есть. Ладно, солнце, целую, побежала, а то Пал Степаныч второй раз в кабинет заглядывает, рожи корчит. Что-то видать надо… Целую!       Натали, услышав короткий щелчок и отбой в трубке, положила мобильник. Надо же… Кем бы ни был её очередной ухажёр, Оля всегда найдёт подходящие слова для совета. Удивительная она, все-таки.