Лукреция

      На Апеннины пришли дожди. Благословенная прохлада достигла Флоренции, ласково обняла город своими туманными руками и решила ненадолго в нем задержаться. Где же ещё ей так красиво будут признаваться в любви, как не здесь?       Воодушевившаяся после первых успехов в колдовстве Лукреция с таким упорством принялась грызть гранит науки, что даже фея Бефана поглядывала на девушку с легкой опаской и периодически все же вытаскивала её на очередную прогулку. Шального упыря там обратно в могилку загнать, заблудившемуся призраку помочь…       — А то ты и вовсе зачахнешь дома, — приговаривала наставница, в очередной раз со вздохом обнаруживая Лукрецию посреди ночи в библиотеке в компании свечей и книг. — И что на тебя нашло?       — Так это же магия! — с чуточку недоуменным восторгом отозвалась однажды девушка, когда Бефана в очередной раз выдернула её из-за пергамента и потребовала ответа. — Интересно же!       Фея похмыкала, покивала своим мыслям и приказала своей ученице собираться: на приснопамятном заброшенном кладбище снова появился упырь.       Охота на знакомую до последнего клочка рыжих волос нежить прошла успешно. Слегка успокоившаяся Бефана и довольная прогулкой Лукреция неторопливо шли обратно по темному ночному городу. Факел им был не нужен: одним из даров феи своей ученице стала возможность видеть даже при совсем тусклом ночном свете…       Уже когда они практически подошли к дому, в одной из подворотен раздался подозрительный шорох. И это однозначно не было похоже на крыс — так могла бы шуршать чья-то одежда.       — Отойди мне за спину, — скомандовала ученице Бефана, формируя в ладонях зародыш заклинания. — А ну, выходите! Я вас слышу!       Шорох ненадолго притих, затем возобновился… А следом на опешивших женщин буквально вывалился человек. И — ох, как же он страшно выглядел…       Всклокоченные волосы неопрятными клоками торчали во все стороны, давно не чесаная борода была украшена остатками протухшей пищи и всяким мусором, изо рта текла ниточка слюны, а одежда — ох! Нищие бы постыдились носить такие лохмотья! Грязные, больше состоящие из дыр, нежели из ткани, вонючие…       Но страшнее всего были глаза. Стеклянный, абсолютно бессмысленный, полный голода взгляд пугал как бы не сильнее, чем всё остальное.       — Безумец, — констатировала Бефана, со странной смесью брезгливости и жалости глядя на человека перед собой. Тот же, подойдя поближе, стоял, бессмысленно покачиваясь и что-то мыча себе под нос.       — Страшно-то как! — тихонько пискнула девушка из-за спины наставницы и, видя, что мужчина не пытается напасть, рискнула высунуться вперед.       — Апофеоз безумия! — вдруг, выпрямившись, словно на смотре войск, торжественно изрек безумец, метнулся вперед и крепко ухватил Лукрецию за плечо. — Великая гадость думала ещё ёмко жить, завидовать и йормунгардически куролесить, ловко манипулируя невыносимыми обстоятельствами…       — Что? — в шоке застыла Лукреция, после чего задергалась, пытаясь вырваться из чужой хватки. Но мужчина вцепился в неё, словно клещами, и, понизив голос, лихорадочно зашептал дальше, с великолепным презрением игнорируя одинаково и тщетные попытки девушки вывернуться из хватки, и брошенные в него заклинания Бефаны:       — Предчувствую! Разрушения, страх, тени укроют Флоренцию! Хрипы, целая чаша шорохов щебетала: это Юлий! Я! А…       — Надоело, — устало прошелестел из всё той же подворотни незнакомый, чуточку хрипловатый женский голос, после чего обезумевший человек наконец-таки выпустил плечо Лукреции, протяжно зевнул, чуть пошатываясь, пару раз моргнул и, опустившись прямо в раскисшую грязь под ногами, негромко захрапел.       — Прошу прощения, — повинился всё тот же голос. — Не уследила. Он оказался слишком резвым.       Бефана, услышав новую собеседницу, казалось, напряглась ещё сильнее и снова загородила собой Лукрецию.       — Выходи! — повелительно крикнула фея в темноту. — Выходи, иначе я пойму, что ты пришла по наши души, и сочту себя вправе атаковать!       — А ты всё такая же нервная, да, Бефана? — легко рассмеялась женщина и все-таки соизволила выйти из темного переулка под свет полной луны. И была она… Была…       Лукреция пискнула в ужасе и крепко вцепилась в плечо своей наставницы. Это была не просто молодая женщина, это был ночной кошмар во плоти! Множество тонких, извивающихся змей вместо волос, огромные, чуть подрагивающие черные кожистые крылья за спиной… Лукреция с начала года повидала множество самых разных существ, но с воплощением своих самых потаенных страхов она сталкивалась впервые.       — Тисифона, — с кислым видом поздоровалась Бефана и, погасив заклинание, опустила руки. — Зачем ты здесь?       — Я же сказала: не уследила за этим вот, — показавшаяся из-под летящей черной юбки босая ножка брезгливо попинала храпящего мужчину. — Не думаю, что вам понравилось бы отбиваться от берсерка-людоеда, на которого при этом не действуют заклинания. А так он тихо-мирно сопит, никого не трогает… Милый, милый безумец, убивший и сожравший не один десяток разумных, — тихо рассмеялась Тисифона.       Лукреция оцепенела от запоздалого страха, ещё сильнее цепляясь за наставницу. Так значит, этот нищий, который внезапно обезумел и сейчас мирно спит у них под ногами, мог убить и её саму, и Бефану? И съесть?! Обороните боги от такого!       А фея Бефана, кажется, скривилась ещё сильнее.       — Спасибо, — все-таки выдавила она, деревянно кланяясь вновь рассмеявшейся Тисифоне. Та только погрозила пальчиком в ответ:       — Это моё исконное право и обязанность, Бефана, за такое не благодарят. Ещё увидимся.       Не прощаясь, странная женщина распахнула крылья, взмахнула ими… И вскоре перед феей и её ученицей одиноко остался лежать и пускать слюни тихо спящий безумец.       — Кто это был? — наконец-то снова обретя голос, робко поинтересовалась у наставницы Лукреция, по одному отцепляя побелевшие пальцы от плеча Бефаны.       — Фурия, — то ли сказала, то ли плюнула вслед улетевшей женщине фея. — Древняя и очень опасная тварь. Но по-своему справедливая, в этом ей не окажешь… Впрочем, нечего нам тут больше делать. Идем домой.       Лукреция машинально кивнула и на подгибающихся ногах пошла вслед за чем-то очень недовольной наставницей. За их спиной под начинающимся дождем остался лежать обезумевший берсерк-людоед, который больше никого и никогда не сможет убить.