Владения в глубине сна

«Чего только не приснится» — и чуть не умер от облегчения. Мои ночные кошмары бывают столь правдоподобны, что так называемая реальность стыдливо забивается потом в темный угол и сидит там смирно, убоявшись конкуренции. — Макс Фрай

      — С пробуждением, Итан, — это были первые слова, которые в темноте услышал Уинтерс до того, как свет в помещении зажегся. Он был в небольшой комнатушке, сидел на металлической кушетке, покрытой мятой белой простынкой. У его кушетки стоял невысокий аппарат с маленьким монитором, от которого тоже шли проводки, крепящиеся на сгибе локтя. Из прикроватного аппарата с треском выходила длинная бумага с измерением частоты сердечных сокращений. Все тело словно из камня, ничего толком пошевелить нельзя. Однако шоком для Итана стало то, что на левой руке были все пальцы. «Что за чертовщина?»       Рядом была точно такая же кушетка, на которой лежал неизвестный ему мужчина с множеством прикрепленных к голове проводов, больше напоминавший мертвеца из-за бледной кожи. Однако его грудь низко вздымалась — он еще жив!       Первым делом мужчина сорвал со лба и с руки приклеенные проводки, а уж затем перевел взгляд на говорившего. Женщина в расстегнутом врачебном халате с закатанными рукавами, под которым были кремовая рубашка с воротником стойкой, застегнутая на все пуговицы, и явно новые отутюженные брюки. Она стояла в дверном проеме, скрестив руки на груди и с интересом рассматривала Уинтерса. Длинные пшеничные волосы, заплетённые в свободную косу на одну сторону, и пронзительные серо-голубые глаза, которые в ярком свете ламп казались ледяными. Миранда… Первый раз Итан видел ее без привычной маски-клюва, скрывающей добрую половину лица.       — Миранда? — нахмурившись, спросил Итан и спустился с кушетки, понимая, насколько тело ослабло. «Сколько я здесь находился?» — возник вопрос в голове, пока мужчина еще раз осматривал небольшую «палату». — Где я?       Женщина рассмеялась и засунула руки в карманы, склоняя голову вбок. Она чувствовала себя хозяйкой положения на своей территории. Уинтерс ослаб, да и сделать он ей толком ничего не сможет, как бы он ни старался. Он один. Полностью в ее руках. Ощущение власти возбуждало.       — Итан Уинтерс, — протянула Миранда, а затем улыбнулась, обнажая зубы. У нее был обманчиво спокойный, заботливый тембр голоса, как у настоящей матери. «Может, стоило называть ее Матерью Мирандой, а не королевой?»  — подумал мужчина, наконец-то найдя в себе силы, чтобы вглядеться в эти леденящие глаза. — Ты первый, кто смог выбраться, к тому же, ты первый, кому я позволила проснуться! Мои поздравления!       — Что здесь вообще происходит? — сглотнул ком в горле мужчина, быстрыми движениями разминая затекшие конечности. Непривычно было не ощущать боли в теле, да и стоило обратно привыкнуть к целой левой руке.       — Слишком много преждевременных вопросов, Итан. Выпьешь со мной чаю, я подумаю и, может, даже объясню тебе что к чему, — хитро произнесла Миранда, разворачиваясь и, стуча невысокими каблуками, начала удаляться по коридору. Конечно же мужчина последовал за ней. Интересно же!       Длинный каменный коридор, с потолка свисают мигающие тусклые лампочки. Здесь пахнет сыростью, мокрой землей. Вероятно, что они находятся где-то под землей. Но здесь пахнет и лавандой с туберозой — теми самыми цветами, запах которых так настойчиво лез в нос, когда Итан решил остановиться в заброшенной деревне на ночлег. По обе стороны коридора идут железные ржавеющие двери с замками, на каждой из них была табличка с буквой алфавита. «Что за этими дверьми?»  — задал вопрос Уинтерс, мельком оглядывая двери. Могут ли там быть другие люди, у которых только нет возможности проснуться…       — Не думаю, что твой мозг будет готов к этому! — отвечает ему Миранда, даже не оборачиваясь. Ее голос, как и стук туфель по каменным плитам, пугающим эхом разбегается по всей длине мрачного коридора. «Я что? Вслух спросил? Идиот. Идиот. Идиот. Идиот… Просто идиот!»  — ругается про себя мужчина, догоняя женщину, столь быстро идущую по коридору. Непривычно было видеть Миранду без ее напускного высокомерия и равнодушия.       Коридор наконец-то подошел к концу. Женщина сворачивает и открывает двустворчатую дверь, ведущую на почти полностью погруженный во мрак лестничный пролет, освещаемый точно такими тусклыми электрическими лампочками, висящими прямо над дверьми. Похоже, что Миранда здесь прекрасно ориентировалась, она уверенно стала подниматься по лестнице, сделанной из стальных кусков арматуры, издающей глухой звон под ногами.       Пролет. Еще пролет. Кажется, что ступени бесконечны, а лестница ведет в ночную черноту, где все растворяется во мраке теней. Наконец они останавливаются напротив невзрачной ржавеющей двери, Миранда шарит в карманах и вытаскивает из них связку ключей. Затем — поворот ключа в скважине и щелчок, знаменующий открытие прохода.       За дверью было небольшое помещение, напоминающее и комнату отдыха, и кухню одновременно. Посреди стоял широкий деревянный стол и несколько стульев с гнутыми спинками. А к противоположной стене примостился диван-канапе, накрытый байковым одеялом, с тремя мягкими на вид подушками. Вероятно, что раньше эта комната выглядела поуютнее, да посещали ее человек шесть, поскольку именно шесть стульев и было. В небольшой майоликовой вазе на столе был неброский букетик из целозий, лунарий, троллиусов, сапонарий и тоненьких веточек эризимума.       В углу стоял беленький холодильник, раковина и газовая плита с чугунным литьем, над которой висело черно-белое фото в рамке. На нем группа людей из двадцати в белых халатах, позади них каменное здание исследовательского центра. Среди них только две женщины: в первой Уинтерс узнал Миранду, а вторая… «Мия, » — осторожно провел пальцами по стеклу мужчина. Фотография была не самого лучшего качества, потому определить год съемки по лицу жены Итан не мог.       — Откуда ты знаешь Мию? — спросил он, оборачиваясь к Миранде. Как они вообще могли быть связаны? Может, на конференциях познакомились? Мия любила посещать научные съезды и различные конференции в области биологии. Она была целеустремленной и любила утирать нос коллегам-мужчинам, что так легкомысленно недооценивали амбициозность и талант погибшей миссис Уинтерс.       — Садись, — скомандовала Миранда, игнорируя вопрос, и указала на выдвинутый для него стул. Уинтерс, немного помявшись, присел, чувствуя себя крайне неуютно. Женщина, включила газовую плиту и поместила на нее отполированный чайник с водой, набранной из-под крана. — Мы работали вместе. Она ведь погибла в конце ноября, я права?       — Да… — задумчиво кивнул Итан, продолжая смотреть на изображение жены на фото.       — Скучаешь по ней? — неожиданно мягко спросила Миранда, ставя перед ним чашку с дымящимся чаем. На дне плавали листья душницы, окрашивающие воду в зеленоватый оттенок.       — Конечно, — коротко отозвался Уинтерс, делая осторожный глоток чая и понимая, что в ближайшие минуты он не сможет насладиться чаем из-за кипятка, вернул чашку на прежнее место, накрывая ее озябшими ладонями, чтобы хоть как-то согреться, а не ежесекундно трястись от бьющего все тело озноба.       Миранда хмыкнула и села напротив, помешивая чай ложкой. Что-то анализировала, а затем произнесла:       — Видимо, образ жены настолько въелся в кору твоего головного мозга, что даже под внешним и внутренним воздействием не забывается. Как интересна все-таки природа человеческих отношений.       — К чему это? — нахмурился Итан, с недоверием глядя на женщину, что преспокойно пила чай, будто вновь сидела на кухне в полном одиночестве.       — Оу… — внезапно опомнилась она, улыбаясь и допивая чай. Уинтерсу показалось, что она даже смутилась, однако на его вопрос Миранда так и не торопилась отвечать. — Давно не общалась с живыми людьми! Знаешь, бункер на краю страны мало кого интересует! Да и обычно люди, которые сюда суются дольше часа не держаться. Мне мало разговора с этими безмозглыми мужланами…       — Ответь на вопрос! — твердо настоял Итан, делая первый глоток остывшего чая. Слишком крепкий даже для человека, который может жить только на чае. Женщина подняла на него холодный взгляд, от которого бежали мурашки по коже. Прямо сейчас Уинтерс понял почему. Так смотрят не на людей, а на животных или трупов. Она не видит в нем человека. Похоже, что в Итане видят средство, инструмент …       — Мягкого общения у нас не выйдет, Итан Уинтерс! — уверенно ответила Миранда, поднимаясь из-за стола. — Допивай, я тебе кое-что покажу…        «Ну это уже не к добру! Хотя что путного могло выйти из беседы с этой женщиной?» — думал мужчина, допивая чай под пристальным взглядом Миранды.       Женщина закрыла комнату на ключ и повела Итана, но на этот раз — вниз. Уинтерс пошутил про себя, что его ведут к вратам Ада. Если же они под землей, то врата наверняка должны быть рядом. Ух как обрадуются черти… Хотя, чему? Итан всю жизнь был законопослушным гражданином, примерным человеком и мужем.       Они спускались все ниже и ниже. Спуск давался намного легче, чем подъем. Температура постепенно понижалась. Внезапно слух Уинтерса уловил далекий звон арматуры под чьими-то ногами. «Тут еще кто-то есть?» — задумался Итан, останавливаясь и поднимая голову, может, надеялся увидеть того, что шел по лестнице.       — Что случилось, Уинтерс? — резкий голос Миранды, вытащил мужчину из пучины размышлений. «Нет-нет, ничего!» — мотнул головой Итан, возобновляя шаг. Но ощущение нахождения еще кого-то в «бункере» пугало.       Похоже, что они спустились на самый нижний уровень, потому что изо рта вырвалось блеклое облачко пара, видное при тусклом освещении ламп. Миранда отперла массивные двери и, входя внутрь за Итаном, включила свет.       Лаборатория, вдоль стен которой возвышались металлические колонны, была огромным залом со множеством пиликающих аппаратов неизвестного предназначения, письменных столов с кипой бумаг, чернильниц, белых перьев. Были и высокие деревянные шкафы с научной литературой, а также множество галлонов с непонятной жидкостью, на которых было написано «Soluție nutritivă» .       Пол был облицован мрамором, что так не вписывался в обстановку. Но главным объектом на самом подземном уровне была огромная колба, больше напоминающая огромную капсулу. Содержимое сосуда освещало помещение светло-зеленым светом. Итану показалось, что внутри что-то плавает, и он приблизился дабы рассмотреть поближе. Цистерна была огорожена заборчиком, на котором висела табличка «EVA».       В питательном растворе сосуда плавал человеческий эмбрион. Мысли в панике завертелись в голове. Дыхание участилось.       — Ч-что это т-такое? — заикаясь от ужаса, спросил мужчина с неким страхом, глядя на женщину. Он видел многое за несколько месяцев в королевстве. И стремных тварей с пришитыми собачьими мордами, и трехметровых женщин, и девушек, рассыпающихся в рои мух, и леди с ожогами вокруг глаза, и мужика со способностью управлять металлом. Но такого он еще не видел…       — У всего есть цель. Я создала это маленькое королевство не из своих эгоистических побуждений, хотя иметь безграничную власть — не такая уж и плохая перспектива, — ответила Миранда, пожимая плечами и подходя к Уинтерсу. — Я потеряла ребенка, и ты меня прекрасно понимаешь, верно? — Итан нервно кивнул, наконец-то проглотив ком в горле, но отводить взгляд от цистерны не стал. — И, вероятно, ты бы сделал и отдал практически все, если бы была возможность вернуть твою драгоценную Розмари, да и любимую женушку к жизни, — Миранда, посмеиваясь, сцепила руки перед собой. Она играла на эмоциях мужчины, пыталась вывести его из себя, довести до предела…       — За тобой было интересно наблюдать. Но знаешь, я начинаю понимать, почему Гейзенберг так привязался к тебе… Ты не самый обычный человек, я вижу это сейчас. У тебя очень развитый и сильный мозг, выделяющий кучу энергии, так необходимой для моей Евы, — женщина с нежностью посмотрела на цистерну, произнося имя дочери.       — Понимаешь, для того, чтобы Ева вновь ожила, требуется много энергии. Просто колоссальное количество! По моим расчетам, человеческий мозг является самым мощным энергетическим и доступным ресурсом. Только представь, какой силой может обладать множество работающих на полной мощности мозгов! К тому же будет эффективнее, если стереть им всем память, но твой мозг… Он особенный. Он не поддается, я поняла, что не давало это делать. Мия… Она всему причина! Однако, ты не один такой. Твоя черепушка абсолютно идентична внутренностям черепушек моих так называемых «детей», — Миранда приложила палец к виску, воодушевленно рассказывая. — Они вчетвером своей энергией способны заменить сорок человек. Еще немного… и я наконец-то воссоединюсь с дочерью!       — А что будет, когда ты вернешь ее? — Итан с некой паникой глядел на цистерну. Теперь все начинало складываться в единый паззл, над которым он просидел несколько месяцев. Все имело смысл. Он был прав в своих суждениях. Миранда была лишь жестоким режиссером, контролирующим всю их жалкую игру на собственноручно созданной сцене.       — Уничтожу все, — легкомысленно пожала плечами женщина, обходя мужчину, Уинтерс сразу же повернулся к ней лицом. К Миранде никогда нельзя было поворачиваться спиной, даже когда ты знаешь, что она безоружна. — Все больше не будет иметь такого смысла. Знаешь, Фрейд однажды сказал: «Мы никогда не бываем столь беззащитны, как тогда, когда любим и никогда так безнадежно несчастны, как тогда, когда теряем объект любви или его любовь» . Я уже устала быть несчастной! Цель оправдывает средства…       Уинтерсу казалось это слишком странным: взять, да и стереть с лица земли, — или из воспоминаний всей жителей, — абсолютно все, что связано с королевством. Уничтожить весь труд? Уничтожить целый мир? «Это просто бесчеловечно!»  — решил мужчина, касаясь кольца на груди. Хотя Миранду и человеком, в привычном для него понимании, было трудно назвать. Комплекс бога в кожаном мешке с костями и адским механизмом вместо мозга.       — Как можно так беззаботно относиться к жизням других людей? — с осуждением и ненавистью смотрел на нее Итан. Женщина посмотрела на него холодным безразличным взглядом, каким она — как королева — осматривала подданных.       — Люди… Ты ещё о них печешься? Ты еще привязываешься к кому-то? — усмехнулась женщина. — Как жаль, Итан… Это твой личный порок. Привязанность ослабляет людей, делает их уязвимыми! Существа, зовущие себя людьми, пригодны лишь для высших целей…       — Ты ведь и сама человек! Не слишком уж лицемерно!       — Я не человек, — коротко отозвалась Миранда. — я Бог. Я есть все сущее в новом Мире! Я знала, что общество еще не готово к моим идеям и инновациям! Но …       — Ты просто чокнутая сука, помешанная на воскрешении своей дочери! Зачем ты мне все это говоришь? Для чего? — перебил ее мужчина, активно жестикулируя.       — Ах, Итан, — обезоруживающе улыбнулась женщина, посмеиваясь, и запустила руки в карманы. Произнесла она имя мужчины, словно тот был маленьким напроказничавшим мальчишкой, что теперь получал нагоняй от матери. — Любая тайна не желает быть рассказанной, — Миранда вытянула из кармана белого халата пистолет и направила его на мужчину. — Так что… Прощай, Итан Уинтерс, — она взвела курок. Беспомощность. Страх. Ватные ноги. Мужчина смотрел на женщину и видел в ней лишь поехавшую на голову мать, что не смогла отойти от смерти единственного любимого существа в этом мире. «Неужели все так и закончится? Просто? Так… быстро! Меня просто пристрелят в лаборатории. Забавно! … Господь, если ты меня слышишь…»  — Уинтерс прикрыл глаза, пытаясь заставить свой разум принять, что через секунду он может умереть.       Выстрел. Итан зажмурился, уже представляя, как летит на пол его безжизненный труп с вылетевшими мозгами, как медленно утекает жизнь из тела. Но ничего Уинтерс не почувствовал, он приоткрыл глаза и увидел лежащую на полу Миранду, у которой в голове зияла дыра. Под женщиной медленно растекалась лужа крови. Мужчина начал в панике осматривать помещение в поисках стрелявшего. Его ведь тоже могут сейчас убить!       — Сдохла лживая сука? — откуда-то из темноты вышел Гейзенберг, держащий в руке пистолет Итана, и придирчиво осмотрел труп. На нем не было ни привычных очков, ни шляпы, ни плаща; очки панто, темный фрак с недлинными узкими фалдами, расстегнутые две пуговицы рубашки, брюки, да туфли из лакированной кожи. Обычный. Слишком.       Карл перевел взгляд с трупа на Уинтерса и хитро улыбнулся, засовывая пистолет в карман и разводя руки:       — Я уж думал, ты копыта откинуть успел, prietenul meu! Рад видеть тебя живым, да и грохнуть хитрожопую мамашу мне тоже понравилось, но втащить тебе за мое волнение я бы предпочел больше!       — И я рад видеть тебя! — искренне улыбнулся Уинтерс, проигнорировав последнее предложение. Лорд ухмыльнулся и крепко обнял мужчину. Итан ощущал уют и комфорт, был готов расплавиться в объятиях. Похоже, что все закончилось. — Пошли отсюда… Здесь мерзко! — отстранившись, предложил Итан.       — И тебя когда-то останавливало такое положение вещей? — посмеиваясь, спросил Карл и, присаживаясь у трупа Миранды, вытащил из халата связку ключей, которую убрал к себе, в карман фрака.       — Ты только что фактически обокрал труп! — развел руками Уинтерс, наблюдая за лордом.       — И что? — засмеялся Гейзенберг, поднимаясь и стряхивая с брюк несуществующие пылинки. Затем он огляделся и задумчиво произнес. — Ты ведь понимаешь, какой объем научных знаний может тут храниться!       — Только не говори, что … — скрестил руки на груди Уинтерс, пристально глядя на Карла. Похоже, в том проснулся бешеный исследователь.       — Я заберу некоторые бумажки отсюда, — улыбнулся лорд, а потом опустил взгляд на мертвое тело и рассмеялся. — Ты ведь никому не скажешь, правда?.. Будешь молчать, как могила!       Пока Гейзенберг, тихо посмеиваясь над известными только ему каламбурами, шуршал документами и искал интересующие записи Миранды, Итан стоял между трупом и огромной колбой с эмбрионом. «Ева… Гордилась ли бы ты своей матерью, если бы у нее все получилось? Миранда отделяла себя от остального человечества, но при этом оставалась самой обычной женщиной с выдающимся умом… Она была настолько привязана к тебе, что совершенно позабыла о людской сути. Это ли не печально? Потерять человечность в несчастье или в достижении цели или же во всем сразу?»  — рассуждал про себя Уинтерс, изредка поглядывая на увлеченного поисками лорда.       Пора выбираться отсюда и наконец-то покончить со всем этим!